— Выходи из машины, — потребовал Максим.
— Но… — робко сказала Катя. — Ты же сказал, что…
Вокруг был лес — темный и густой. Снега нападало по щиколотку. Конечно, Range Rover Макса без труда находил себе путь на занесённой дороге. Но куда она пойдет — в туфлях на длинном каблуке, коротеньком платье и манто?
— Я тебе сказал — проваливай! Иди куда хочешь. Я с тобой дальше никуда не поеду.
— Максим, давай поговорим!
На последнем тренинге по управлению гневом ее учили, что агрессора нужно успокоить. Выяснить, чего он хочет. И уж тем более нельзя выходить из машины. Он просто нажмёт на газ, а она останется тут одна на дороге. Пока дождёшься попутку или такси — окоченеешь.
— Ах так? — разозлился Макс.
Он вылез из машины, распахнул пассажирскую дверь. Потом схватил Катю за ногу и рывком вытащил ее наружу. Оттащил за автомобиль. Открыл багажник, извлёк топор. Совсем новый, с длинной оранжевой ручкой.
— Вот сюда руки положи, — потребовал с садистской улыбкой. — На асфальт. Я же не хочу кузов попортить.
Происходящее напоминало Кате дурной сон. На миг ужас сковал её — но всего на миг.
Она решила действовать.
* * *
С самого начала поездка в загородный клуб с бывшим не показалась ей удачной идеей. Но Макс был таким любезным, таким обходительным. Не душил, не давил. Обещал, что они просто посидят, съедят запеченную утку, послушают музыку. И расстанутся друзьями. Знал, чем её приманить.
Она давно хотела с ним расстаться. Друзьями или врагами — неважно. Убегая по лесу в вечернем платье, Катя могла надеяться только на свою форму. Три раза в неделю она ходила в тренажерный зал, занималась с тренером. Приседала, шагала на степере и даже подтягивалась.
— Я вас подловлю, — угрожал ей Макс — к тренеру он ревновал. — Вижу, как ты на него пялишься.
По понедельникам и четвергам — бассейн и сауна. Очень полезно для кожи. Теперь закалка позволяла ей не чувствовать декабрьского мороза. По ощущениям она пробиралась через лес уже минут двадцать. Слышала, как ветки хрустят за спиной.
Агрессора подгонял азарт. Он чувствовал себя охотником. Несколько раз почти хватал Катю за её изящные плечи. Но она вырывалась.
Топор начал оттягивать руку, но мужчина его не бросал. Макс долго бежал за ней и вдруг… Запаниковал. Да, они отъехали от города всего на двадцать километров. Но что, если он не найдет свою машину? Что, если сам замёрзнет в лесу?
— Я тебя все равно достану! — прокричал он. — Тебе не жить!
Макс развернулся и пошел к машине. Только сейчас он понял, что вокруг — ночь. Плотный снег создавал иллюзию света. На самом деле, не видно ничего. Он достал телефон и включил фонарик. Некоторое время шёл напролом — к машине, как ему казалось. Но лес не заканчивался.
Вроде совсем не холодно, минус пять или около того. Но он быстро замёрз — вспотел, пока бежал, одежда мокрая. Переложил топор из правой руки в левую. Подумал, что надо идти по собственным следам. Нашел их — вроде бы. И уже через несколько минут понял, что заблудился. Связи не было.
— Буду идти вперёд, — наигранно оптимистичным тоном сказал он. — Или машину найду, или связь появится.
Ну что с ним может случиться? Оделся он хорошо — и куртка, и сапоги. О шапке не подумал, но ничего. Выйдет, спасётся — в отличие от неё. Макс подбадривал себя, двигаясь по снегу.
Знал бы он, что́ его ждёт впереди.
* * *
Адреналин быстро прошел. В какой-то момент Катя поняла, что за ней уже никто не гонится. Треск веток за спиной пропал. Все это время она бежала на каблуках. Туфли оказались надёжными — так и сидели на ногах. Хотя по всем законам жанра должны были слететь.
Тут к Кате пришло понимание. Одна. В лесу. Ночью. Одета явно не для снежной целины. Стало страшно. Да ещё где-то там, позади — маньяк. Она тысячу раз зарекалась с ним общаться. Принимать цветы. Вместе ходить в кафе.
— Без паники, — сказала себе Катя.
Она достала из клатча, который каким-то чудом удержался на плече, телефон. Связи нет — это минус. Восемьдесят процентов заряда — это плюс. Идти стало тяжело, почувствовались натертые ноги.
— Неужели придется босиком? — всхлипнула Катя.
Тогда она догадалась обломать каблуки. Такая обувь, конечно, от снега почти не защищала. Зато идти стало удобнее. Каблуки она отшвырнула в сторону.
Катя долго шла вперёд, стараясь не думать о своем бедственном положении. Нужно просто шагать. Благо, снега немного, а земля под ним — промерзшая. Она двигалась вперёд, когда вдруг впереди замаячил слабый свет.
* * *
— Дело странное, — вздохнул Петя Лукин. — Терпеть не могу, когда молодые умирают.
— Это да, — кивнул Францевич, патологоанатом. — Смотреть будем?
— Конечно. Вдруг ты чего от меня скрываешь. Говоришь, в лесу нашли?
Эксперт ухмыльнулся, выдвинул полку рефрижератора. И начал открывать чёрный мешок с зиплоком.
* * *
Катя рыдала и никак не могла остановиться. Спасена! Встретить живую душу в этом лесу, ночью! Тут она почувствовала, как мороз пробирает до костей. Как болит горло, саднит обветренная кожа.
— Это чудо просто! — повторяла она. — Чудо!
Девушка, которую она повстречала, рассеянно смотрела на незнакомку. Она была красива. Длинные белые волосы, голубые глаза, высокий лоб. Подбородок поднят вверх, осанку держит аристократично.
— Да уж, повезло тебе, — таинственно прошептала она. — Идём скорее, пока ты не окоченела. Иди за мной.
Катя пошла за своей спасительницей. Через минуту они вышли на опушку. Впереди темнота сгущалась. Что это — деревня? Частный дом? Незнакомка светила себе под ноги каким-то фонариком. Но тот горел тускло и почти не отражался от снега. Девушка не задавала вопросов, ничего не объясняла. Будто её саму застали в неподходящий момент.
— Подожди, — попросила Катя сбивающимся голосом. — Я не успеваю.
— Скорее, скоро светать начнет! — ответила незнакомка, не оборачиваясь, и только ускорила шаг.
Она шла легко — будто плыла. Катя же спотыкалась и чуть не проваливалась в снег. Ступней она уже почти не чувствовала. Они долго шли вдоль какой-то каменной стены. Незнакомка остановилась. Катя хотела опереться о неё, забрать часть её тепла. Но спасительница всё время отстранялась.
— Тебе вот туда, — сказала девушка и махнула рукой. — Видишь, свет горит? Иди на него.
— А ты? — спросила Катя непослушным от холода и усталости языком.
— Мне пока нельзя туда. Я потом. У меня есть ещё одно дело — в лесу.
И Катя с трудом, на заплетающихся ногах, зашагала в сторону света. Какое-то здание — то ли дом, то ли сторожка. Она нажала на ручку двери. Холодная сталь поддалась. Катя сделала шаг внутрь — и рухнула без сознания.
* * *
— Тридцать лет… — вздохнул Петя Лукин. — И все ж было у человека. Машина, квартира, бизнес… Чего он в этот лес поперся?
— Ага, — кивнул патологоанатом. — Смерть ненасильственная. Общее переохлаждение, остановка дыхания. Просто сидел на снегу. Держал в руках топор.
— Странно, вроде ж не так холодно было. Как он замёрз?
— А человеку немного надо, — сказал эксперт. — Чуть ниже нуля — уже умереть можно. А последние ночи до минус десяти доходило. Судя по всему, мужичок наш три дня назад окочурился. Точнее трудно определить — мороз.
— Да уж… Хочешь, хохму тебе расскажу?
— Ну давай, — улыбнулся эксперт. Интересные истории он обожал.
— Короче… — сказал Лукин. — В сводках читаю три дня назад: обнаружена девушка в беспамятстве. Каким-то образом очутилась на кладбище. На кладбище! Там даже не каждую ночь смотритель сидит. Проверка была или что… Повезло ей. А одета как! Платье коротенькое. Какая-то шубейка без рукавов. Макияж, все как положено. Айфон!
Францевич от смеха согнулся вдвое.
— Айфон! Нет бы — валенки. А она — айфон… Ой, умора…
— Погодь, это не все. Отправили проверять — кого бы ту думал? Меня. Мой профиль, типа! Я говорю: я капитан такой-то, как оказались в лесу? Совершались ли противоправные действия? Молчит. Сидит на больничной койке. Пострадала, но не сильно. Жить будет, пальцы даже не отморозила. Ну, царапина. Говорю: что на кладбище делали? А она — привели. Привели!
Эксперт вытер слезы от смеха. Да уж, в этом месте понятия о смешном и не смешном были свои — особенные.
— Ладно, — произнес Францевич. — Древнейшая профессия, что с них возьмёшь. Бежала, наверно, от кого. Нет заявления — нет дела… О, вещи! Представляешь, оперативно-следственная весь пакет это туриста с топором мне оставила. Я говорю: вы тут вывеску «Хранилище» видите? Молчат, глазами лупят. Давай проверять, чтобы я всё до последнего носка следствию отдал.
Вещей было немного. Ключи от машины, документы. Кошелек — пустой, разумеется. Телефона нет…
— Ауди А8, — протянул Лукин. — Ну, её быстрее нашли, чем владельца. Мать в розыск подала. Завтра, наверно, с ней поговорю…
Следователь не любил сообщать родственникам плохие новости. За столько лет не привык.
— Я тебе дело раскрыл, — улыбнулся эксперт. — Наш грибник в лес отошёл — по нужде. Топор взял, потому что медведя боится. Сердечко прихватило, он и замёрз.
— Ну нет… Далеко он ушел. Глубоко. Хотя…
Соблазн списать смерть на несчастный случай был слишком велик.
— О! — воскликнул Лукин. — Знакомое лицо.
В бумажнике умершего лежала фотография девушки.
Той самой, с которой он общался день назад. Даже не сказала, что в лес они вместе приехали.
— Ну, не томи! Что за лицо?
— Просто знакомая одна. Сейчас выемку оформлю. По домам пора уже.
* * *
Прошло два месяца, прежде чем Катя полностью восстановилась. Узнала она и о том, что Максима больше нет. Ну вот, хотел её уничтожить — а умер сам. Катя захотела поблагодарить тех, кто её спас. Мужик по имени Игнат — тот самый смотритель, что вызвал скорую. Если бы не он, тяжёлых последствий было бы не избежать.
И таинственная блондинка. Наверно, местная жительница. Катя купила бутылку дорогого коньяка, палку хорошей колбасы, рыбу. Что ещё может порадовать мужика с именем Игнат? Попросила Петю, своего коллегу, отвезти её туда. Петя — хороший парень, не задаёт глупых вопросов.
Они приехали днём, в двенадцать часов. Дорога сворачивала с асфальта и дальше шла по грунтовке. Видимо, в ту ночь снег замел её — и она просто не увидела путь. Вот так они и ходили с Максом в каких-то трёх километрах от кладбища. Только в разные стороны. Из трубы в сторожке шёл дым.
— Я быстро, — сказала Катя.
Сегодня она была одета иначе. Дутые штаны, сапоги, тёплый пуховик, шапка. Теперь у неё появилась фобия — замёрзнуть зимой на улице. Катя постучалась, и через минуту Игнат открыл дверь. Раскрасневшееся лицо его тут же расслабилось.
— Ох, девушка! Предупредили бы хоть. Я бы чай из дома принёс.
— Ну что вы, — ответила Катя и протянула пакет. — Спасибо. Вы — мой спаситель.
Игнат принял подарок, осмотрел. Улыбнулся ещё шире. Но когда Катя стала задавать вопросы о девушке, его спасительнице, вдруг помрачнел.
— Что, тоже видели её? — спросил он. — Это, как бы так сказать… Посторонние.
— Потусторонние? — улыбнулась Катя. Но Игнат не смеялся.
— Замучили её в этом лесу, — ответил без тени улыбки. — Измывались. А кто? Так и не нашли. Надо в церковь сходить, батюшку вызвать…
Катя пошла к машине, когда Игнат что-то прокричал. Он подбежал к ней и протянул телефон.
— Вот, — сказал он. — Мужики в лесу нашли. Я так думаю — ваш. Да?
Девушка посмотрела на чёрный айфон последней модели. И без труда узнала телефон. Это Макса! Соблазн забрать аппарат оказался слишком велик. Тем более, что пароль она знала.
Пока Петя вёз её обратно в город, девушка включила видео. Последнее в жизни Макса. На нём он куда-то шёл и говорил — сам с собой, но будто обращался к кому-то. И голос — такой весёлый.
— Скоро мы дойдём, девушка? Вы только не сердитесь… Я не подгоняю… Топор зачем? А вдруг медведь нападёт. Что? Страшнее медведя водятся? Не знаю… Страшнее человека всё равно ничего нет.
