— Из шкафа высунулась черная рука и щелкнула пальцами. Свет вмиг погас, и стало темно, как в подвале. Повеяло и подвальной сыростью, — Саныч сделал страшные глаза. Отблеск костра бросал на его лицо причудливые тени. — Нет… Могильной!
Ребята охнули. Сеня и Митяй жадно слушали, открыв рты и подавшись вперед. Ксюша нервно грызла ноготь.
— Девочка осталась одна в пустой кухне старого пустого дома. И вдруг… — Саныч обвел взглядом ребят. — Услышала сзади свиное хрюканье!
— Ой мамочки, — пискнула Ксюша и вцепилась в руку Сени. Тот даже скривился от неожиданности.
— Она медленно повернулась и… увидела перед собой в воздухе летящую свиную голову!— вскричал Саныч и даже руки скрючил на манер свиных копыт.
Митяй сглотнул, Ксюша едва не вывернула сенин локоть в противоположную сторону от напряжения.
— …она двинулась на девочку… — но закончить Саныч не успел.
— А девочка сварила из нее холодец, — Настя демонстративно зевнула и потянулась. — А говорил «страшно, страшно». Пугалка для ясельной группы про бабайку и то пострашнее будет.
— Опять ты все испортила, — зашикала на нее Ксюша.
Саныч расстроенно воззрился на Настю. Момент был упущен. Атмосфера страха улетучилась.
В тринадцать лет Настю невозможно было ничем напугать. С ней не работали ни стандартные пугалки с выскакиванием из-за угла, ни фильмы ужасов, ни страшилки, ни пауки. Шуршание в кустах вечером для нее оказывалось котом. Темный чулан — поводом поиграть в первооткрывателя пещер. А уж страшилки у костра вечером почти колыбельной. Сколько раз товарищи пытались испугать стойкую девчонку — все без толку. Пробирались вместе в заброшенные дома, подкладывали лягушку в портфель — бесполезно. Настя будто всегда знала, чего ожидать. Нет, конечно, она испугалась бы высоты или порезанного пальца, но совсем чуть-чуть. А в остальном не пасовала там, где мальчишки сами визжали как поросята.
— Говорил, что ей все с гуся вода, — Сеня смерил Настю оценивающим взглядом.
— Ничего, мы придумаем, — хмыкнул Митяй. — Это уже дело принципа.
— Ну попробуй, — Настя невозмутимо уставилась на него сквозь потрескивающий огонь.
Ребята были не разлей вода с детского сада. У каждого в компании была своя роль. Митяй — придумывал очередные приключения и всех на него подбивал. Сеня много читал, а потому вставлял свое мнение и по делу и без дела. Ксюша разбавляла компанию сорванцов аккуратностью и послушностью. А Настя отличалась не только смелостью, но и таким ослиным упрямством, что проще было сдвинуть бульдозер с места голыми руками, чем переубедить ее. Изредка к ним присоединялся Саныч — девятиклассник, мечтающий стать историком. Истории у костра парню действительно удавались, а вот в плане профессиональном дело двигалось медленнее.
***
Через несколько дней Настю возле подъезда перехватил Митяй.
— Видала? — он хвастливо потряс перед ней связкой ключей
— Чего видала? — Настя уставилась на него вопросительно.
— У мамки стянул, — подмигнул ей Митяй.
Родительница Дмитрия уже много лет работала в большом крытом рынке. Продавала разную снедь со своего огорода, и не только. Ходили слухи, что с рынка ведет подземный ход в старые катакомбы под городом, которые построили еще до войны. Естественно такой лакомый кусочек, как полазить по ночному рынку, а еще и шанс найти секретный ход, нельзя было упустить.
— А если заметит пропажу? — скорее «для галочки» засомневалась Настя.
— Она сегодня уже отработала. А к завтрашнему дню вернем связочку-то обратно, — Митяй выразительно поиграл бровями.
— Собираемся, где всегда? — уточнила Настя.
Митяй заговорщицки похлопал ее по плечу и кивнул. . .
***
К половине двенадцатого компания пробралась к служебному входу в рынок. Малолетние авантюристы давно научились обводить родителей вокруг пальца, чтоб их ночное отсутствие не заметили. Настя и Ксюша уходили гулять вместе и говорили, что остаются друг у друга. А на самом деле шли к Сене. Тот жил с глуховатой бабушкой. Она ложилась спать рано, а потому прошмыгнуть мимо и выйти в подъезд было проще простого. Митяй же просто подкладывал под одеяло вещи и ретировался в окно. У квартир на первом этаже есть определенные преимущества.
— Значит, так, — инструктировал он всех. — На рынке только сторож — Глеб Николаевич. Но он сидит у себя в каптерке и носу не кажет за всю ночь. Если будем вести себя тихо, то все гут.
— А если не тихо? — забеспокоилась Ксюша.
— Если не тихо, то фамилия «Симонова» будет красоваться на стенде «Их разыскивают» возле отделения, — кисло посмотрел на нее Митяй.
Ксюша фыркнула и закатила глаза.
Они спустились по лестнице к двери на нулевой этаж. Митяй поправил рюкзак, осторожно вставил ключ в замок и повернул. Нужно отдать должное Глебу Николаевичу — петли на дверях он смазывал качественно. Настолько качественно, что те открывались совершенно бесшумно. Компания оказалась внутри. Митяй осторожно прикрыл дверь, но запирать не стал, чтоб в случае чего не возиться.
В случае чего…? Зачем он вообще об этом подумал.
Внутри рынка был полумрак. Ребята осторожно пробирались между торговыми рядами. Инопланетными треугольниками выделялись на них весы. Прилавки, которые днем ломились от продуктов, сейчас пустовали. В красноватом слабом свете таблички «Выход» этаж выглядел таинственно. Под ботинком Насти затрещала сухая ореховая скорлупа, но та лишь равнодушно подняла ее с пола и деловито заключила:
— Грецкий.
— Кислова, ты на гранату наступишь, так же скажешь? «О, лимонка», — поддразнил ее Сеня.
— Могу наступить на тебя и сказать «О, Плюваков» — скорчив физиономию, предложила ему Настя.
Сеня почесал кончик носа и благоразумно замолчал. Вступать в перепалки с упрямой Настей он не любил, потому что на любую его шутку у той всегда было что ответить.
Каптерка Николаевича находилась в конце минусового этажа. Компания отошла за крайние ряды и пробиралась вдоль стены в темноте, чтобы прошмыгнуть к лестнице на главный этаж. Сквозь прозрачные стекла было видно, что внутри работает телевизор, но самого сторожа не наблюдалось.
— Может, он на обходе? — шепнула Настя.
— Мы бы услышали, — отрицательно помотал головой Митяй. — Он в своих башмаках топает как слон. — Наверное спит.
Четыре юркие фигуры проскользнули по ступеням вверх и вышли на основной этаж. Перед ними протянулись холодные стальные столы мясного отдела. Из большой колоды в глубине грозно торчал разделочный топор.
— Саныч рассказывал, что здесь где-то есть люк и спуск вниз. Он не попадает в нижний этаж, а идет параллельно, — зашептал Митяй.
— Ты же не думаешь, что его по наивности оставили открытым? — Настя вопросительно изогнула правую бровь.
— Найдем — узнаем. — Митяй первым пошел вдоль рядов.
От звука его шагов мясные крючья для подвешивания едва слышно зазвенели друг о друга. На этаж пробивался свет с улицы, да и лампа в сетке на основном выходе помогала. Пара фонариков, благоразумно прихваченных Митяем, пригодились как нельзя кстати.
Ребята бродили меж рядов, заглядывали в разные закутки. Находки были разные: швабра с ведром, немного мелочи под прилавком, засохшая куриная косточка, чья-то пуговица. Все это было интересно, но мелковато. Удивительно, что в процессе обследования рынка компания почти забыла о существовании сторожа. Казалось, о нем забыл и сам рынок.
На плечо Ксюше, которая наклонилась разглядеть что-то на полу, вдруг упал серый комок. Та уже открыла рот, чтобы завизжать, но Настя вовремя зажала его своей ладонью. Другой рукой за хвост схватила возмущенную крысу и опустила на пол.
Митяй приложил палец к губам, глядя на них. Ксюша виновато кивнула. Вдруг из глубины этажа раздался звук, будто на пол грузно упал мешок с мукой. Ребята замерли, как гончие, учуявшие медведя. Эхо от удара расползлось по рынку, как круги по воде.
— Может, это трубы шумят? Воздушные пробки там? — предположил Сеня, не отрывая взгляда от конца этажа, терявшегося во мраке.
— Сомневаюсь, — Настя настороженно шарила глазами в том же направлении. — Сейчас середина сентября, еще отопление не давали, шуметь нечему.
Ребята некоторое время прислушивались, но больше тишину рынка ничего не нарушало. Вскоре они продолжили поиски люка. Время приближалось к началу второго, когда Митяй обнаружил под кучей картона в самом дальнем углу то, что они найти уже не надеялись. Ржавые края квадратного люка были едва заметны. В щели по периметру забился мусор, но самое главное — никакого замка, лишь добротная советская проволока преграждала юным авантюристам путь вниз. Судя по следам на полу — замок когда-то все-таки был, но некто предприимчивый просто спилил его, а петли смотал тем, что подвернулось под руку.
Вероятно, место, в котором находился старинный ход, служило торговцам углом для складирования всякого барахла, вроде пустых апельсиновых ящиков и картонных коробок.
— Повезло так повезло! — вдохновенно потер руки Сеня.
— А вы уверены, что это не люк в канализацию? — засомневалась Ксюша.
— Вот ты и полезешь это выяснять, — деловито посмотрел на нее Митяй.
Он выудил из рюкзака раскладные кусачки и приступил к перекусыванию проволоки. Но едва кусачки щелкнули пару раз, ребята вновь услышали глухой знакомый звук, на этот раз ближе. У всех по спине пробежал холодок.
— Кот, что ли, по прилавкам скачет? — поморщилась Настя.
— Да какой же кот будет так скакать? — пробормотала Ксюша.
А меж тем послышались другие звуки, похожие на стук костяшками пальцев по камню. Тук, тук, тук. Настя услышала, как у Сени застучали зубы, почти в такт. Ребята забились в угол за старый поломанный прилавок. Зазвенели крючья в другом конце этажа. Сквозь щели в прилавке был виден ближайший ряд «мясных» столов.
— Может, это сторож? — совсем неслышно предположила Ксюша.
— Это не сторож, Симонова — твердо ответил ей Митяй. — И не трубы. И не кот.
— А фто тогда? — Сеня зажал между зубами край рукава.
— Это похоже на стук копыт, — мрачно сообщил Митяй.
— К… копыт? — заикнулась Ксюша.
Настя слушала приятелей в пол-уха. Она не боялась темноты, не боялась пустого рынка, не боялась быть пойманной сторожем. Однако эти звуки впервые заставили ее волосы на голове зашевелиться.
Внезапно в дальнем конце этажа вспыхнул фонарь. Ребята сильнее вжались в стену. Звуки тут же стихли. Сквозь щели было видно высокую фигуру, держащую фонарь.
— Ко мне, Сажа! — прозвучал голос сторожа. — Чего тебя туда черти понесли? Мало на улице шаталась?
Звуки стали удаляться, мелькнула темная тень. Друзья почти не дышали.
— Так вот где он был, — догадался Сеня. — Он собаку свою искал.
— Ага, — Митяй невесело поддакнул. — Но я не собираюсь уходить отсюда из-за его возвращения.
Он присел на корточки перед люком, держа фонарик в зубах и принялся за работу.
«Собака… почему меня заставила испугаться собака?» — Настя вглядывалась в полумрак ночного рынка.
— Есть! — Митяй удовлетворенно перекусил последнюю проволоку и поддел люк карманной монтировкой.
Тот вольно громко хрустнул. Все втянули головы в плечи, опасаюсь быть разоблаченными. Митяй поднатужился и загнал монтировку глубже — ржавая крышка приподнялась над полом. Сеня подхватил ее рукой, и вдвоем мальчишки потащили ту вверх. В лица искателям приключений пахнуло какой-то затхлостью. Внизу под люком была проржавевшая лестница, уводящая в темноту.
В голове Насти некстати промелькнули слова Саныча «…могильной!». Кислова встряхнулась, отгоняя дурацкие мысли.
— Это точно не канализация, — протянула Ксюша, глядя на люк.
— Полезли? — Митяй кивнул в направлении неожиданного хода. — Когда еще такой шанс будет?
— Надо бы кого-то на стреме оставить, — Сеня пихнул локтем Митяя.
Все как-то одновременно уставились на Настю.
— Кислова, ты у нас самая смелая. Если что, стучи по лестнице, — Митяй кивнул на темнеющий ход.
Настя машинально кивнула, даже не успев поразмыслить. Хотя ей куда больше хотелось исследовать подземелье, чем сидеть одиноко на огромном этаже. Непонятный холодок гулял по спине.
Митяй привязал бельевую веревку к лестнице, чтоб не заблудится, и первым спустился вниз по шатким ступеням. Следом полезли Сеня и Ксюша. Вскоре их шаги в люке стихли, Настя осталась в одиночестве. Она села на картон рядом с люком и принялась разглядывать этаж. С трудом верилось, что днем здесь кипит жизнь. Что сотни ботинок топчут этот пол, а прилавков не видно под продуктами. В своих размышлениях Настя не заметила, как задремала.
Проснулась она от ощущения сквозняка. По ногам и пояснице тянуло промозглостью. Девочка стала озираться, одновременно ощущая какую-то звенящую тишину. Нет. На рынке и до этого было тихо, но изредка с улицы доносились редкие звуки. Сейчас же громкость будто скрутили на ноль чьи-то пальцы.
И вдруг в этой пугающей тишине раздалось хрюканье. Настя оторопела. Рука автоматически стала шарить вокруг, ища люк. Послышался знакомый глухой удар об пол. Сотни ледяных иголочек страха кололи под ребра, удавкой накидывались на горло. Это были уже не страшные истории Саныча.
Тук, тук, тук. Звук отражался от металлических столов, расплываясь в темноте этажа. Тук, тук, тук. Что-то приближалось. Настя повернулась на корточках в поисках люка и увидела, что пол идет до стены ровным бетоном. Люка не было. Страх почти сомкнулся тяжелым кольцом вокруг ее груди.
«Как…? Где они..? Предупредить…», — мысли пробивались в голову будто через липкий холодный матрас.
Настя выпрямилась, ощущая, что слезы навернулись на внутренние уголки глаз. Тук, тук, тук. Звук стих прямо за ее спиной. Настя выдохнула. Она боялась. Впервые боялась. Боялась так, что слышала свое колотящееся сердце.
«Так вот ты какой, страх», — мелькнула насмешливая и будто чужая мысль.
Настя обернулась, повинуясь ощущениям, и заорала так, что в рынке задрожали стекла. Бесстрашная Кислова, гроза заброшек и темных переулков.
Напротив ее лица в воздухе висела большая свиная голова с белыми, поддернутыми бельмом, мутными стеклянными глазами. Голова испускала зеленоватое свечение. Из ноздрей рыла свисало металлическое кольцо, а сама пасть была растянута в жутковатой, несвойственной животному, дикой улыбке. Синеватые уши подрагивали щетинистыми волосками. Настя инстинктивно отпрянула, заслоняясь руками. Нога её провалилась в люк. Затем сильный удар и темнота.
***
— Кислова! Кислова, проснись! — кто-то тормошил ее за плечо.
Настя вскинулась, озираясь вокруг дикими глазами.
На нее уставился весь класс. А плечо утопало в руке учительницы биологии — Людмилы Арсеньевны.
— Кислова, я конечно понимаю, что теория происхождения видов Дарвина — это не слишком весело, но не до такой же степени, чтобы спать на уроке! — ехидно заметила преподаватель.
В классе раздались смешки. Настя что-то буркнула и уткнулась в учебник. Одновременно чувствуя, как саднит в джинсах правое бедро.
* * *
После занятий Настю у подъезда догнал Митяй. Она услышала знакомый звон связки ключей:
— Видала? — прозвучал знакомый вопрос.
— Видала, — спокойно ответила девочка. — Я не пойду, и вы не ходите.
Митяй, открывший было рот, захлопнул его настолько озадаченно, что привел бы в замешательство любого сыщика.
— Как…? Почему..? В смысле — не пойдешь? — протянул он разочарованно после некоторой паузы.
Настя вновь почувствовала отчетливую боль в правом бедре и слабые ледяные иголочки в позвоночнике. Будто по спине пробежал промозглый ветерок.
— В некоторые места лучше не лезть и вообще, — она наклонилась к самому уху Митяя и едва слышно, будто пряча слова, сказала: — Знаешь… я боюсь.
