— Данила хочет со своей девушкой познакомить, похоже, невеста его. Так что, мама, приходите завтра к обеду, а можно прямо с утра, ждем вас. – Невестка Галины Петровны с гордостью сообщила новость, и та слушала каждое слово, ведь речь шла о младшем внуке.
— Маша, буду, конечно, обязательно буду, да я и так догадывалась, Даня давно мне сказал, что девушка есть, ну вот и дождались, с невестой знакомить будет, — она вздохнула. Но вздох этот был легким, радостным, можно сказать.
Внука Данилу Галина Петровна обожала. С самого детства они подружились, и эта дружба протянулась до сих пор. Галина Петровна много лет была внуку не только бабушкой, но и товарищем, настоящим другом. Она легко находила общий язык с Данилой; чем больше нового с возрастом узнавал Данила, тем больше вникала в его вопросы бабушка. Ходил на плавание – бабушка сопровождала, играл в волейбол – бабушка первый болельщик. В санаторий летом – бабушка едет с внуком. Во всем у них взаимопонимание, можно сказать, все эти годы на одной волне. В общем, Данила мог сказать, что бабушка у него мировая.
Про отношения с Дашей Галина Петровна знала давно, но тут уж тактично не вмешивалась, надо будет – сам расскажет. И вот пообещал познакомить родителей, ну и любимую бабулю с девушкой, которая, наверняка, станет его женой.
Галина Петровна явилась к сыну и невестке с утра. Опираясь на трость, шла от остановки, иногда останавливаясь отдохнуть. Сын хотел на машине заехать, но она наотрез отказалась, упрямая женщина. У нее установка: движение – это жизнь. И потому, несмотря на больные ноги, передвигалась самостоятельно.
К обеду в доме повисло некоторое волнение, все-таки не каждый день приходится с невестой сына знакомиться.
Наконец они пришли. Данила, держа за руку светленькую девушку, весело приветствовал всех и представил родственникам свою возлюбленную. Даша, казалось, стесняется, но впечатление производит приятное.
— Ну давайте посидим, я на стол накрыла, — предложила Мария, невестка Галины Петровны. Алексей, сын Галины, одобрительно слегка хлопнул Данилу по плечу, словно говоря, что поддерживает его и тоже прошел к столу.
— Ну, давайте молодежь, посидим за знакомство, — совершенно не смущаясь, объявила Галина Петровна, всячески поддерживая молодую пару. – Детка, ты ешь, худенькая смотрю, — заботливо говорила она, обращаясь к Даше.
— Спасибо, спасибо, — смущенно отвечала девчонка.
— Ба-аа, да нормально все, — сказал Данила, а сам в душе был благодарен бабуле за понимание и за легкую встречу.
Не было со стороны Галины Петровны никаких въедливых вопросов, подозрительного взгляда или ворчания. Она полностью поддерживала внука и доверяла ему. Не зря же столько лет своей жизни вложила в него, жертвуя свободным временем. Да в общем-то и не жертва это с ее стороны, а любовь и ощущение нужности внуку.
Когда разговорились, Алексей завел разговор про родственников. – А вот мама моя, бабушка Данилы, в деревне выросла… может слышала, была такая деревня Маслово… хотя, молодежь, вряд ли знает…
— Ну почему, я хорошо помню, — сказал Данила, — бабуля мне много про деревню рассказывала и название хорошо помню…
— Маслово… а это в каком районе? – спросила Даша, потому как название вызвало любопытство.
— Ой, детка, это в Березовском районе, только нет там уже деревни, может и есть сколь домов, так это фермеры…
Красивые Дашины глаза и так излучали тепло, а тут еще больше радости появилось. – А я помню, я знаю, бабушка рассказывала, она ведь тоже из этой деревни…
Галина Петровна сосредоточилась на сказанном. – Интересно, а как же фамилия твоей бабушки, я вроде всех знала, неужели знакомые…
— Бабушка у меня Скороходова… Валентина Васильевна Скороходова, она тоже здесь живет, в районе Заречья, — с радостью сообщила Даша, ожидая такой же счастливой реакции.
Но Галина Петровна будто онемела, радости на лице не было. Она осторожно поставила кружку с чаем, потом коснулась виска, будто болит что-то.
— Мам, нехорошо вам что ли? – спросила Мария, заметив неладное.
— Да-аа, есть немного, пойду на кухню…
— Зачем на кухню, идите в нашу спальню или в комнату Данилы и прилягте.
— Ба-аа, ты не заболела? – спросил Данила.
— Я счас, я прилягу, — пообещала она и вышла из-за стола.
И до конца этой встречи не появилась. Только когда Данила пошел провожать Дашу, она вышла к сыну и невестке. Несмотря на возраст, всегда держалась бодро, а в этот раз выглядела не веселой, даже угрюмой.
— Мам, что с тобой? – спросил Алексей. – Может скорую вызвать?
— Да не надо мне скорую, здорова я, только душа вот трепыхается от новости.
— Какой новости?
— Данила-то кого привел? Это же внучка Вальки Пермяшиной…
— Кто такая? – спросил сын.
— Ну бабка этой Даши…
— Так она же сказала, что Скороходова у нее фамилия…
— Это она по мужу Скороходова, а я ее помню Пермяшиной…
— Ну и что? Это же здорово! Получается, Данила женится на девушке, корни которой из Маслово, вы же земляки…
Галина сидела на диване слегка покачиваясь. – Да на кой они мне такие земляки! Век бы их не знала и не встречала.
— Мать, ну ты пугаешь меня, скажи уже, что случилось. – Алексей теперь и сам был на взводе, не нравилось ему настроение матери, потому как зря расстраиваться она не станет, значит что-то стряслось серьезное.
Весна 1969 года выдалась бурной, дружной. Вот уже и черемуха на цвету, в полях посевная началась, через деревню мчатся грузовые машины, сигналя, мальчишкам.
У Толмухиных огород уже вспахан, можно картошку сажать, да и грядки уже сделаны. В ограде весело кудахчут куры, похрюкивает в сарае поросенок, и у соседей такая же картина. Живет деревня, слышно ее дыхание.
Вечерами молодёжь в клуб спешит. Вот и Галя Толмухина, бойкая, зеленоглазая девчонка, собрав русые волосы и надев новую блузку и юбку, торопится на свидание.
Юра Скороходов, почти сосед, через два дома живет с родителями и младшей сестрой. Двадцать один ему, а Гале девятнадцать. Как пришел из армии, так и стал встречаться с Галей.
Родители Юры сначала значения не придавали, а потом видят, вроде как серьезно настроен… не сказать, что обрадовались, считали Толмухиных людьми простыми, трое детей у них, сам Петр Толмухин, инвалид, с одной ногой и на протезе, но работает. А мать Гали – Клавдия — женщина эмоциональная, крикливая, тоже простая, как и ее муж.
И дома у них все просто, излишков нет, только по необходимости. А откуда они будут – излишки-то? Двух девок замуж выдали, третья на выданье.
Галка к Скороходовым часто бегает, потому как младшая сестра Юры у нее в подружках, они с самой школы дружат. А вот когда Юра из армии вернулся, тут и появилась искра между ними.
Год Юра и Галя встречаются, дело к женитьбе шло, Юра сам говорил, осталось только посватать, как это полагается.
Баба Дуся, родная бабушка Юры, частенько ворчала на внучку Лиду, младшую сестру Юры, а вместе с ней и на Галю – за их наряды ворчала. Не так одеваются, косы обрезали, бесстыдницы эдакие… разве так можно. Ворчливая, она шаркала по полу в своих любимых тапках, поглядывая на девчат.
Галя близко к сердцу не принимала, главное они с Юрой поженятся и отдельно жить будут, в этом она была уверена.
Но случилась в доме Скороходовых пропажа. Деньги пропали. Сто рублей. Вот ровно такая сумма. А тогда, в 1969 году, в деревне, сумма солидная была. Лежали они в комодике в коробочке, вот на днях положили туда, всё семейство знало, что там лежат деньги. Баба Дуся вечером сама проверила, а на другой день в обед – нет денег. Пусто. Хорошо, хоть на книжке еще деньги лежат.
Баба Дуся переполох подняла. Родители Юркины все перерыли, проверили… а чего проверять, если все помнят, куда положили.
— Говорила вам: подалее положишь, поближе возьмешь, — упрекала баба Дуся.
А потом вспомнили, что утром Галка приходила, допытались, что Лида оставляла ее одну в доме, выскочила калитку закрыть… в общем, долго кумекали, как же так случилось… и под напором бабы Дуси, закралось подозрение, что Галка деньги умыкнула.
— Ну зачем ей? – не понимала Лида. – Она ведь за Юрку нашего замуж выйти мечтает.
— Голытьба, — сказала баба Дуся, — живут, хлеб жуют, да и Клавдия – баба горластая… разве такую невесту нашему соколику надо… Нет, не будет толку с этой Галки…
Родители Юркины тоже озадачились, казалось им, что всё против соседской девчонки, ну вот сходится, что она деньги взяла. Искушение-то какое – вот они лежат, руку только протяни.
Юрка сначала отказался верить, психанул даже. Но к родителям своим с большим почтением относился, потому побрыкался немного, да и задумался. Перестал с Галкой встречаться.
Дома Галин отец допытывался, брала или нет. Галя плакала и клялась, что к комоду не подходила. Тут еще Клавдия подключилась: — Взяла моду бегать к Скороходовым, вот и накликала на себя беду.
А потом Клавдия со Скороходовыми рассорилась, кричала на них так, что полдеревни слышало, но правоту доказать не могла.
А тут еще сами Скороходовы невесту Юрке присмотрели, и так это издалека разговоры водят, намекают. Юрка сначала ходил угрюмый, по Галке страдал. Но она вдруг уехала в город на курсы бухгалтеров, учиться вздумала. А что оставалось делать, когда на тебя вся деревня косо смотрит и жених стороной обходит. И вроде не пойман, а разговоры идут.
Осенью, когда приехала, узнала, что Юра на Вале Пермяшиной женится, скромной дочери бригадира полеводов. Дочка единственная, отец в передовиках, мать завклубом, да еще как библиотекарь числится. В общем, Скороходовы чуть ли не умоляли сына внимание на дочку Пермяшиных обратить.
Валя одного возраста с Галкой, вместе учились. И ведь знала она, что любовь у них с Юркой была, но глаза на это закрыла и сама в любви призналась ему.
В общем, приехала Галя из города в аккурат к свадьбе Юры и Вали. Села на кровать и сидит, покачиваясь, будто маятник.
— Галка, плюнь и разотри, — говорит Клавдия, — я уж думал, ты забыла… лучше бы в городу кого нашла…
— «В городу», — передразнила Галя, — легко сказать, если я о нем все время думаю.
И так ее раздосадовала эта свадьба, это веселье, что сил не было терпеть. Стемнело давно, в доме Скороходовых свет погас, — родители к родственникам ушли, оставили молодых наедине.
Пробралась Галка к палисаднику, сквозь кусты ничего не видно, да и свет неяркий… взяла камень и со злости в окно бросила. Стекло зазвенело и рассыпалось на мелкие осколки. – Поздравляю! – Крикнула она. – Это салют вам, вместо совета и любви!
Прибежала домой и спряталась во времянке. Тихо было в тот вечер и всю ночь никто не беспокоил ее. А на следующий день пришел Юркин отец и долго спорил с родителями Галки. А потом Петр, отец Гали, зашёл во времянку, а в руках у него вожжи. И размахнувшись, прошелся один раз по ней. – За решетку загреметь хочешь? – спросил он.
— А им можно? – закричала Галка. – Пусть докажут!
Никто доказывать не собирался, тут уж точно знали, что ее это работа, Галка камень кинула. Пришлось возмещать за разбитое стекло. На том и разошлись. Скороходовы с Толмухиными не здоровались. А Галя уехала в город работать.
И вот где-то через месяц после свадьбы Лида, младшая сестра Юры, встретила Клавдию (специально ее поджидала) и рассказала, что на днях деньги нашлись, те самые сто рублей. Стыдно ей было говорить об этом, но ведь с Галей она дружила, а тут какие-то сто рублей разлучили их, разбили девичью дружбу.
— Ой, батюшки, — запричитала Клавдия, и больно было, и радостно, что может сейчас позорное пятно с дочки смоется.
Лида опустила голову и призналась: — Это бабушка Дуся перепрятала их, а сама забыла, она теперь часто забывает…
Клавдия мужу новость сказала, срочно в город собралась, дочку навестить. Ну и самое главное сказать, что нашлись деньги-то. А на другой день сама Нюра Скороходова приходила, мать Юркина, тоже призналась, просила зла не помнить.
Клавдия дочери из дома продукты привезла деревенские, Галя тогда в общежитии жила. Ну и сразу новость сообщила. – Вот так-то, дочка, хорошо хоть признались, а Юрку… да Бог с ним, забудь… Лида вот просила адрес твой для себя…
— Не давай, — угрюмо сказала Галя, — не хочу…
Клавдия, на удивление, поняла ее, не захотела Галка общаться с подружкой, хоть и не виновата та была. А наоборот, даже первая пришла и сказала, что деньги нашлись.
Галя и не злилась на Лиду, но и прежней дружбы не представляла. Разошлись дороги с этой семьей, Юра женился на Вале Пермяшиной и ничего не вернешь.
Сын и невестка Галины Петровны выслушали историю матери и сидели, не зная, что сказать.
— Мам, ну давно же это было, — произнес Алексей, — насколько я помню, ты никогда эту историю не рассказывала.
— Ну правильно, чего говорить, деревни-то нет. Родителей через пять лет моя старшая сестра Люба забрала в райцентр, а потом и другие разъехались…
— Ну вот, говорю же, давно это было, — снова напомнил Алексей.
— Да, мам, что уж теперь, к тому же Данила влюблен в эту девочку, они пожениться хотят, — сказала Мария.
— Пусть женятся, что же я могу сделать… но свадьба без меня.
— Как? – Алексей и Маша спросили в голос. И было удивление, растерянность от ее слов.
— Не пойду. Потому как Валька там будет, жива еще, оказывается…
— Мам, ну что тебе какая-то Валька? Жизнь прошла.
— Имею право! У меня вон ноги болят, так что без меня там…
Ушла Галина с тяжелым сердцем. Дома пыталась отвлечься, телевизор включала, потом подружке звонила — ничего не помогает.
Так прошли сутки, и она все время думала, вспоминала ту историю, которая причинила ей боль на несколько лет.
Внука она любила, просто обожала. Столько лет невероятной дружбы бабушки и внука – любой позавидует. И что теперь? Коту под хвост всю дружбу?
Галина вспомнила, как рассказывала Даша про свой институт, да их всего-то два в городе, так что не ошибется Галина Петровна – сразу найдет.
Непривычно ей было караулить девчонку возле института, а самое опасное – Данила может примчаться. Но парень в тот день до вечера на работе занят, это и успокаивало ее.
Удивилась девушка, что бабушка Данилы собственной персоной перед ней.
— Давай присядем, — предложила Галина, а то ноги ноют. – Ты вот что, секреты при себе держать умеешь? – спросила она.
Даша растерялась. – Ну да, хотя смотря какой секрет… от кого секрет?
— Да просто наш с тобой секрет. Даниле пока не говори. Мне бы адрес Валентины, бабушки твоей.
— А-аа, так вы увидеться с ней хотите. Я тоже хотела ей сказать, что вы из той же деревни, но не успела.
— Ну вот и хорошо, я сама ей скажу, проводила бы ты меня к ней…
Даша взглянула на часы. – Ну есть у меня час с небольшим, а давайте я ей позвоню…
— Нет, давай сюрпризом, поехали вместе, я и такси вызову.
Когда подъехали к дому, Даша призналась: — Бабушка плохо ходит, а недавно вообще кресло попросила, в общем, тяжело всё.
Галина с трудом представляла постаревшую Валентину и запомнила ее тихой девчонкой с темными косами.
Вместо кос — короткие волосы теперь с остатками краски, и сама она в кресле передвигается по квартире.
— Бабуля, это я, — сообщила Даша, — к тебе гостья, вот познакомься, это Галина Петровна, бабушка Данилы, моего жениха.
Хозяйка кивнула, стала всматриваться в лицо Галины, но не могла вспомнить.
— Ты уж оставь нас, поговорить нам надо, — попросила Галина Петровна Дашу.
— Ладно, бабуля, я позвоню, а то мне на тренировку надо.
— Ну здравствуй, Валя. – Галина Петровна сняла любимый плащ, который часто надевала в мае, а сейчас как раз был май месяц.
— Здравствуйте, вот уж не ожидала, но приятно, знаю, знаю, Даша замуж у нас собралась… что же приходит время и внуки семьи заводят…
— Ты меня не узнаешь? Это же я, Галя Толмухина из Маслово… помнишь?
Изумление появилось на лице хозяйки. – Галя… да неужто… сколько лет… это как же…
— А вот так… получается, внук мой любимый втюрился в твою внучку…
— Так этот мальчик твой внук…
— Да, обожаемый мною внук! Я его вынянчила, душу в него вложила… а как узнала, что никого лучше не нашел, кроме твой внучки, все у меня в душе перевернулось, вспомнилось все…
Валентина покатила на своей коляске в комнату, Галина пошла за ней. – Я тебе дорогу не переходила, — сказала Валентина, — мы с Юрой встречаться начали, когда уже он с тобой расстался.
— Но ведь знала ты, что я люблю его, а воспользовалась, можно было и переждать, деньги-то нашлись, несчастные эти сто рублей.
— Знаю, понимаю тебя. Но и ты меня пойми: не могла я его оттолкнуть, нравился мне Юра, всегда нравился.
— Ну и как прожила? Счастливо?
— Сначала не было никакого счастья. Ты не знаешь, так я тебе скажу: через год как поженились, письмо у него нашла, ну лист сложенный… и в этом письме он к тебе обращается, прочитала я , что любит тебя, что виноват…
— А кому же он собирался это письмо отправить? Адреса-то не знал.
— Не знаю, может просто душу хотел излить, вот и написал. Заболела я тогда, дня три лежала, плакала, а я ведь уже Лену под сердцем носила… ну понял он, договорились, что жить будем. И вроде жили, не ругались, а вот не было… чего-то, не хватало будто… страдала я, чувствовала, что не любит. Так лет десять промучились, чуть не развелись. А потом как-то успокоились оба. Юра стал ко мне внимательнее, заботливый такой… и так мы до самой его кончины прожили, вот те последние годы и была любовь.
Галина Петровна слушала молча. – У меня почти также было, — вдруг призналась она. – Замуж вышла. Человек хороший, меня любил, а я всё Юру вспоминала… первые годы сама мучилась и мужа мучила. А потом успокоилась, мужик-то у меня хороший был… последние лет десять душа в душу, поняла, что он и есть мой любимый… Жаль, ушел рано. А тут как узнала, снова обида нахлынула, а главное, думаю, до чего же мир тесен, из всех девчат выбрал твою внучку…
— Галя, ты что же не хочешь, чтобы они поженились?
— Хочу или не хочу, запретить не могу. Но сначала были такие мысли, прямо внутри все жгло, так бы и развела их по разные стороны. А потом, знаешь, кого вспомнила, бабу Дусю Скороходову, которая деньги перепрятала, да и забыла, а все шишки на меня посыпались…. Так вот подумала я, что не хочу так же, как баба Дуся. Это ведь она меня оклеветала, да родителей Юриных настроила, ну и самого его. Не хочу я так поступать, пусть женится, пусть живут, зачем им наше прошлое.
Валентина расчувствовалась от слов односельчанки и даже слезы появились в глазах.
— Ладно тебе мокроту разводить, вставай лучше, чаем меня угости.
– Да какое «вставай», видишь, на чем я катаюсь, вечером дочка придет, она каждый день приходит.
— Вот дочка придет, а ты сама и встретишь на своих ногах. Чё там у тебя, совсем не ходишь?
— Да хожу, но мало, сил нет, на коляске мне лучше…
— Ясно-прекрасно! А ну попробуй встать. – Галина подошла к хозяйке и протянула ей руку.
— Да что ты, Галя, упаду ведь…
— Вставай, развалина, ишь, устроилась, катается она, вон же ходунки стоят, попробуй с ними.
— Да мне так легче.
— А ты пробуй чего потруднее, вон я с тростью хожу через силу… и ты давай пробуй.
Валентина Васильевна, под напором гостьи, попыталась встать. И ведь получилось. Галина Петровна сразу ей ходунки – и та медленно стала передвигаться.
— Вот так и ходи, а то растележилась тут.
Валентина даже рассмеялась. – Узнаю тебя, вот такая же ты была бойкая, веселая, а глаза у тебя… такие же как раньше.
— Да мы вообще еще молодые, — сказала Галина Петровна, — нам на свадьбе внуков надо еще поплясать.
— Ой, это вряд ли.
— А я говорю: получится. Слишком жалеешь ты себя, — твёрдо сказала Галина Петровна, — заниматься надо. Вот пока ходунки, а потом с палочкой, главное – заниматься, пусть ноги окрепнут.
Хозяйка повеселела, будто здоровье прибавилось. – Ты заходи еще, я буду рада.
— Конечно, зайду! А ты сомневалась? Мы ведь землячки с тобой, сколь там нас осталось из наших деревенских… деревни-то давно нет.
— А вот посидим и вспомним всех, — пообещала Валентина Васильевна.
На другой день Галина Петровна позвонила детям. – На свадьбе буду. Обязательно буду, — сообщила она.
— Мам, а ты это… — осторожно начал сын Алексей, зная характер матери.
— Даже не думай, у тебя приличная мама.
— Я не сомневаюсь, но та история…
— Это моя история и Валентины, Дашиной бабушки. Так что готовлюсь к свадьбе любимого внука. Ну и можете сказать Дане, что мы с Дашиной бабушкой из одной деревни. Росли вместе. Хотя, думаю, Даша уже рассказала ему.
Галина Петровна отключила телефон и, довольная, пошла на кухню, в духовке «сидели» пироги – ее фирменные. Раньше она ради внука каждую неделю что-нибудь пекла. А сейчас затеяла стряпню ради Валентины. Навестить ее хочет, родня ведь будущая.
А за окном снова май. Черемуха цветет, а на черемуху, раньше говорили, всегда похолодание. В этот раз тоже немного похолодало, но Галина Петровна не расстроилась, на душе-то все-равно тепло. А это главное.
