Глаза его были мутными, он уже плохо видел, руки скрючены и не могли делать то, что делали раньше, ноги тоже подкашивались.
Всё тело его, стало какое-то непослушное, будто деревянное, кожа старика потемнела…
Он смотрел на свою жену, сдобную раздавшуюся к старости в ширь и удивлялся, годы будто не властны над ней.
Они не гнут, не ломают её тело, лицо гладкое белое, только круглое, будто блин, от природы маленькие глаза сузились ещё больше, на щеках румянец, словно у девки, тело белое пышное, колыхается.
Ноги только болят говорит.
Характер у старухи и так не мёд с молодости, к старости совсем шальной стал, поедом ест старика, совсем из ума что ли выжила?
Не так встал, не туда сел.
Как с дитём малым— то не тронь, туда не лезь там не смотри туда не ходи.
Понял конечно потом старик из-за чего это.
Ведь всю жизнь старуха одна прожила, бывал он дома только наездами, праздник был, когда он приезжал…
Приедет, переделает все домашние дела, где, что подлатать и поехал опять…
Главное деньги вези…
В лесу, в тайге глухой старик работал, тогда не старик совсем, а мужчина молодой, для семьи старался, дочку Аллочку одеть покрасивше, сыну Петеньке мопед купить, какого нет ни у кого, жене золото, а как?
Вот и работал, пластался, чокеровщиком, больше чем пол жизни оттрубил, это потом уже когда и спина не захотела однажды разогнуться и ногу деревом придавило в очередной раз, это тогда уже, десятником стал, всё полегче, до последнего работал.
То дочку в институт, то сына женить, всё это время она одна была, ему -то что…
Уехал и сидит там в тайге той, а она пехтается одна с двумя.
Хорошо, мать его, да тёща — покойницы, помогали не бросали Авдотью, пока он за большим рублём гонялся, да сестра её бездетная, рядом жила хоть помогла с ребятишками…
Работал старик до последнего, сторожем ещё лет десять на делянках оттрубил, а потом не смог уже, домой вертолётом привезли и его, и Васю. Не к самому дому конечно, просто вывезли из тайги и начали они жизнь, как говорится гражданскую.
Вася мааахонький был, когда старик нашёл его, откуда в тайге котёнок? То ли местные кто принёс и бросил на погибель, то ли что?
Но, факт остаётся фактом, нашёл котёнка старик, на вырубке.
Глазам не поверил, конечно взял, вырос красавец такой, шерсть пушистая хвост, что веер, глаза, как плошки.
Васю мужики любили, он ко всем ласков был, а старика так вообще матерью родной считал, никуда без него, потеряет из вида и ну орать…
Списали старика, под чистую списали, прихватив Васю, начал старик обживаться.
Всё у него налажено было, домой приезжал без дела -то не сидел, всё в руках горело у старика.
Ну, думает старик, сбылись мечты, теперь столярничать буду, заниматься чем хочу.
-А ты куды?- старуха спрашивает.
-Так в столярку.
-А на что?
-Та поделать чего, руки -то работы просят.
-Это ты сейчас насвинячишь там, а мене убирать?
-Так кого я насвинячу, уберу я сам…
Поджала губы, отвернулась.
У старика даже настроение пропало, но пошёл…пошёл…Скворечник решил сделать, давно хотел старый, ещё по молодости сделанный поменять.
Весной прилетят хозяева, а у них дом новый.
С таким удовольствием делать взялся, что обо всём забыл.
-И што это?
-Скворечник, мать.
-А на чёрта он сдалси? Делать неча, доски переводишь, токма вон скока грязищи от этого.
-Так какая же грязь, ты что? Это же стружка.
-Ну стружка, а на, что она здеся, должно быть всё чисто…
-Фу ты, ну что за баба, пришла и спортила всё,фу ты, — ворчит старик, — вот ить с молоду такая…
-Порося хочу завести, — говорит за ужином старик.
-А, на что он тебе?
-Ну как, мясо, сальце, всю жизнь мечтал, поросей, да курочек на пенсии буду выращивать.
-Пффф, выращивать, я за ими ходить не собираюсь, вонь да грязища…
И так во всём, чувствует старик— будто гость он в собственном доме.
-Бутылочку бы пивка, после баньки.
-Какой баньки? Что её кажную неделю -то топить, погниёть пол…
-Так новый сделаю…
-Нет, — сказала и отвернулась в окно смотрит.
Дочка Аллочка приехала, в щёчку чмокнула и к матери, шушукаются, он в комнату зашёл, они замолчали, смотрят выжидательно, будто спрашивают, мол, чего тебе.
Сын приехал, поздоровался, ходит хозяином по его, старикову двору.
Думал, сядут с сыном, поговорят, по стопочке выпьют, в баньку сходят.
Нее, занялся какими-то делами своими, строгает, в его столярке.
-Ты чего, сынок?
-Да попросил товарищ на работе табуреточку, вот делаю…
-Так может я? Я мигом, — засуетился старик.
-Иди отец, отдыхай, я сам…Не путайся под ногами.
Собрались дети, с друзьями приехали, весело, старик улыбается, старуха раскраснелась, бегает туда — сюда, словно молодая.
Старик баню с утра топит, предвкушает, вот сейчас…
-А ты куды?- остановила старуха.
-Так в баньку…
-Сиди ужо, банник, там молодёжь и ты попрёшьси, здрасти, не виделись, сиди…
-Дык я хотел…пошутить там, посмеяться.
-Ой, да кому твои шутки надоть? Опять свои истории дурацкие про лес…Ну куды ты прёшьси в избу, там девчонки, иди вон…в летнике посиди…
Спать постелил себе старик в летней кухне, хорошо тут прохладно, им с Васькой и не холодно вообще…
Молодёжь гудела до утра, музыка, смех, выбегали из баньки раскрасневшиеся.
Всё так, как и мечтал старик, только видел он себя во главе этого веселья…
Он столько лет мечтал, что вот ещё заработает деньжат и…тогда заживёт, вот детям ещё поможет, квартиры надо купить, вот тогда -то он заживёт…
Уехали дети, даже попрощаться забыли.
Он убирал в бане, они попрыгали в машины и поминай, как звали…
-А, что? Уехали?
-Ну, а что им сидеть? На тебя глядеть?
-Даже не попрощались…
-Ой, — махнула старуха рукой и пошла…
— Чужие будто…
-А чего ты хотел, — взвилась старуха, — чего хотел? Они тебя и не знают толком…
-Я же для вас, для них…Ты же сама говорила, потерпи, мол, вот ещё квартирки справим детям…
-Вот и молчи…справил, молодец…
-А мне даже спасибо не сказали.
-Да на что тебе то спасибо? На хлеб намажешь? Отстань от детей…
-Может от тебя тоже отстать?- спрашивает сердито.
-И от меня отстань, чего пришкрёбся. Чего не хватает тебе, зенки залить надо? Не позвали его с собой гляди -ка, не стыдно? С молодёжью -то…
-Да я…Я и…- махнул рукой старик.
Долго думал, сидел на скамейке, которую своими руками сделал, сам вкопал.
Чужое всё, как в гостях старик, разве о таком мечтал?
Сам виноват, права старуха, сам виноват.
Надо было возле семьи сидеть, денег бы не было? Ну и пусть зато вся семья в сборе может и уважение бы ему было какое.
Да не в уважении даже дело…
Обидно старику, что он пустое место.
Ходит по двору, как неприкаянный.
Туда не ходи, то не бери. Старуха за ним, как сыч следит…
-Ково ты? Это Петрушино не тронь…
Положил…
А тут утром встал, что-то пока умывался, пока что…Понял, что кота нет.
— А где Вася?
-Я по чём знаю, — а сама в глаза не смотрит.
-Кот где? — спросил тихо и грозно…
-Замучилась я шерсть его везде убирать…Тебе -то что, тебе забава, а мне…ооой оооййй, ты что? Ты что? За кота, убивать жену…за кота?
Замахнулся с горяча, да опустил руку.
-Кота верни, а не то…
Вышел на улицу, слышит звук тихий откуда -то…ах ты, в погребе закрыла, вот же…
Выпустил поскорее, кот от страха жмётся к старику, глаза жмурит…
Зашёл в дом, старуха в углу сидит, к окну отвернулась, губы поджала.
-Книжка где?
-Какая?
— Книжка где? Сберегательная.
-На что тебе, — взвилась.
— Книжку дай сюда. Половина денег там моя. Там все мои деньги, ты же ни дня, палец о палец…
-Я детей твоих подымала сама, билась, как рыба об лёд…
-Билась говоришь? С деньгами-то и дурак побьётся, что же ты уж так в нужде никак жила?
-На, подавись. Куды ты? Куды, я спрашиваю? Ооой, оой, с ума сошёл.
Сходил старик, снял половину свою и что? И куда такие деньжищи -то…
Ну пошёл, бутылку водки себе купил, рыбки там, колбаски.
Пришёл…сел за столом, хозяин.
Выпил.
Старуха дуется.
Смотрит, сын примчался, ааа…сообщила уже, телефон… дома телефон есть, на его стариковы деньги установлен.
-Ты чего ,отец? — спрашивает хмуро.
-Чего я?
-Буянишь тут…
-Я буяню? С чего ты взял? Сядь, с отцом выпей, поговори…Ааа, да…тебе же не о чём со мной говорить, я же денг -то больше не приношу всё…тютю…истощились отцовские запасы, на чёрта он теперь нужен…
А вы выгоните меня, зачем я вам…Вот, на…последнее заберите, с сестрой поделись, — вытащил из кармана пачку денег, — на…а мне уже не надо ничего…
Да мне и не надо было никогда, всё для вас старался, а она…она отвращение даже скрыть не может…
Вы тоже…хоррроши детки, нечего сказать, ты отец в летнике сиди, а мы там…мамку чествовать будем.
Сидит за столом раскраснелась, купчиха, мать его, а я под окнами хожу, облизываюсь…
-Ты чего, отец…Ты же сам не захотел, мамка сказала, мол, привык там один, в тайге…
-Да ты что? Или вы привыкли, что я только денежки приношу…А можа у вас и папка другой имеется, а?
А что? Вот она меня и грызёть…хозяин -то видно другой здесь, не я…Кота моего скинула в погреб, о, как меня ненавидит…только денежки и любила мои, а как перестал привозить, то и всё…
-Да ты, что…что такое говоришь-то отец.
-Вооот, воот я и говорю схватил меня за грудки, как давай трясти отдавай, мол, сберкнижку мою…
-Ну и гадость же ты…а, что же ты за баба такая гадкая.
Прожил с тобой полвека, будто за пеньком…высПался, тьфу. И детей таких же родила, потребители.
-Это он за то, что не поклонились ему в ножки, да не попрощались с им, это он за это злится, спасибо видите ли не сказали, да ты кто такой, спасибо тебе говорить…
-Мать…ты это тоже не заговаривайся. Ладно решайте сами, мне ехать надо.Ты отец тоже, чего выдумал, ты наш отец, мы тебя любим, спасибо за всё…
-Ооой, сынок я не останусь с ним пьяным, он обещал меня топором порубать.
-Ты чего мелешь-то…Да, что такое? Ааай…
-Ты куды? Куды ты? Ооой, Петя… Петя не уезжай он, что-то задумал.
Вышел сын.
-Ты куда, бать.
-Да пошли вы…
Махнул рукой, пошёл вдаль старик, следом кот…
Я не брошу тебя, Вася…Жить придётся, ради тебя жить, куда ж я тебя…Хоть одной живой душе бескорыстно нужен.
Вечером приехала дочь, опасливо заглянула в летник.
-Ты чего здесь, пап? Идём за стол.
-Спасибо, я здесь посижу…иди…а то мать обидится…
-Пап, ты не думай, я благодарна тебе и Петька тоже, если бы не ты…Как бы мы жили? У нас ведь всё было, мама могла не работать, с нами заниматься..Пап, я так гордилась тобой, что ты у нас добытчик…
Плачет дочь, плачет старик…
-Разве я прошу чего? Просто жить…просто уважения, хоть капельку…Я ведь для вас всё делал…Я копейку на себя не потратил, нет доча, не упрекаю сейчас, просто не мог по другому…хотел, чтобы всё, как у всеху вас было, даже лучше, чтобы было…
А она…кота…
-Папка, папочка…- прости ты нас…
До утра старик не дожил, просто не проснулся, кот лежал рядом, он не понимал, почему не встаёт хозяин.
На девятый день, как ушёл старик, не стало и кота.
Конечно, старика поминают все добрым словом, дети приезжают, ходят к последнему его пристанищу, несут цветы…поминают и плачут.
Старуха, всем жалуется, как плохо без самого и с придыханием рассказывает всем историю, про любимого котика, который не пережил уход хозяина.
-Хоть бы Васенька остался, — причитает старуха…
