Вера Гладышева сидела на крыльце своего старенького дома и штопала чулки.
Солнце давно поднялось над деревней, заливая ее лучами, прошло несколько часов, прежде чем она закончила свои дела: тщательно вымыла башмаки в тазу, срезала ножницами все катышки с пальто.
Наконец, она оделась и встала перед трюмо, разглядывая себя со всех сторон.
— Давай лучше я за яйцами схожу, — не выдержал Олег, ее гражданский муж. — Ты слишком долго собираешься в магазин.
Вера упрямо мотнула головой:
— Уже выхожу. Знаю я тебя, опять купишь колбасу, натрескаешься ею по пути, а потом скажешь что сыт и не будешь ждать моих блинов.
Олег пожал плечами и сглотнул слюну:
— Ну как хочешь. Я только предложил.
Он направился в свою подсобку где занимался работой на дому: подшивкой обуви, заменой ее подошв, набоек и замков.
В деревне Олега кликали сапожником. Пять лет назад он приехал в деревню получать наследство, имущество своего пьющего бездетного дядьки: старый разваливающийся худой дом и разбитый мотоцикл.
Симпатичный тридцатишестилетний мужичок понравился сразу трем незамужним женщинам в деревне. Но прибрала его к рукам сорокалетняя Вера, которую все вокруг называли вековухой.
Вера тогда еще работала в местной библиотеке и на тот момент не было женщины счастливее ее.
Кроме сапожных дел, Олег не боялся и любой другой работы: чинил телевизоры, бытовую технику, занимался ремонтами и «стиркой ковров», подрабатывал «мужем на час», словом, крутился как белка в колесе.
Но самое главное, Олег снёс старый дядин дом и начал строить новый. Уже готова была «коробка» из стен и крыши. На этом этапе строительство и застопорилось, потому что денег на то, чтобы довести дом до ума, не было. Веру, бывшую завбиблиотекой, сократили.
Население маленькой деревушки неохотно читало газеты и книги, потому библиотеку было решено закрыть.
После потери работы, Верочка впала в депрессию. Стала мнительной, очень придирчивой к себе, в конце-концов дошло до того, что могла часами простаивать у зеркала, прежде чем выйти в магазин.
***
Вера шла по дороге, скрипя ботинками, в пальто и это несмотря на жару. Ей казалось, что все видят небольшой горб, который нарисовался на ее спине из-за сидячей работы и который она старалась скрыть под пальто.
Горбик действительно был, но не настолько большой, чтобы комплексовать из-за него. Олег много раз пытался это донести до гражданской жены, но та продолжала носить нелепые шарфы и пальто.
Оказавшись в магазине, Вера сначала разглядела всех, кто там был и прошла к витринам, делая вид, что выбирает товар. На самом деле она четко знала что будет покупать: яйца, масло и соду. И может быть, полкилограмма конфет, чтобы можно было попить с ними чай.
В какой момент Вера превратилась из обычной женщины в затворницу? Раньше она тянулась ко всем поговорить, а теперь отворачивалась и спешила домой.
Вера вышла из магазина так, будто осилила какой-то квест.
Она выдохнула и припустила домой, сердце её стучало очень сильно. Она не видела ни дороги, ни соседей, которые встречались ей на пути и уважительно здоровались и кивали головой.
И только оказавшись во дворе своего дома, Вера размякла и сняла с себя пропотевшее насквозь пальто.
Муж вышел из кладовки с инструментами в руках:
— Вер, ты чего? Побледнела вся. Гонится чтоль, кто-то за тобой?
Вера сидела на крыльце расслабленная, прижимая к себе сетчатую сумку с продуктами и дышала как рыба, выброшенная на берег:
— Всё хорошо. Сейчас отдохну и блины испеку.
— Да не торопись со своими блинами, — отмахнулся мужчина. — Пока ты ходила, я кашу сварил и поел. Поешь и ты.
Вера расстроенно пошла в дом, не забыв переступить через порог правой ногой.
Кто её этому научил? А кто-то из бабушек, приходивших в библиотеку. Но примета запала в душу и теперь Вера всегда соблюдала ее, даже если впопыхах забывала и перешагивала левой ногой, обязательно возвращалась и перешагивала как нужно.
Блины были готовы через час. Время уже показывало почти два часа дня. Еще час Вера готовила начинку и заворачивала её в блины. В оставшееся время женщина прибрала в кухне, а потом взялась намывать дом.
Всё это время она выглядывала в окно:
— И где ходит Олег? Уже всё остыло на столе.
Олег вернулся только вечером, обрадовал Веру рыбой:
— Вот, наловил. Завтра с утра почищу и сварю уху. Остальное на жарёху пустим.
Мужчина сиял от счастья как начищенный медный таз.
Вера подала голос:
— Садись за стол и поешь блинов.
— Да не хочу, — весело заявил мужчина. — Мы с Витькой на рыбалке поужинали. Он сала принес, вот мы и навернули его, с хлебом, с луком и с чесночком. И уху еще варили напоследок.
Мужчина похлопал себя по сытому животу. И тут Вера еле сдержала гнев.
— А я для кого готовила целый день? С раннего утра, можно сказать, собралась тебя блинами порадовать?!
Олег перестал улыбаться и посмотрел на жену:
— Вер, ты чего? Я твоими блинами честно говоря, по горло сыт. Странная ты какая-то становишься… Я что, должен был, сидеть рядом с тобой и ждать их, как манны небесной? Ну извини, я в другом месте успел поесть.
В глазах Веры показались слёзы:
— Так значит, правду люди говорят… На Таньку Мартьянову ты запал. Конечно, она баба одинокая, прикормит тебя с руки, а ты и рад.
— Ты о чем вообще говоришь? — Олег раскрыл от удивления рот. — Совсем головой тронулась уже. Какие тебе люди про Таньку говорили? Ты же из дома не выходишь и от людей шарахаешься как от огня! Придумывать небылицы уже взялась!
Негодование Олега потонуло в ослепляющей ярости Веры:
— Как ты смеешь говорить гадости обо мне? Живёшь в моём доме, спишь в моей кровати, ешь с моего стола! Ты должен кланяться мне в ножки за то, что я связала с тобой жизнь! Приехал в деревню без гроша за душой! Тоже мне жених!
Олег замолчал. Вера видела, как его трясёт. Ничего более не говоря, мужчина принялся собирать вещи.
Вера следила за ним и потихоньку остывала.
— Олеж, а ты куда вещи собираешь? Тебе же некуда пойти. Уже ночь на дворе.
Но мужчина не отвечал ей. Он наскоро собрал вещи в мешок, потому что даже чемодана или сумок у него не было. Не нажил такого добра. И покинул дом.
Вера выбежала за ним на крыльцо и стояла там, наблюдая за тем, как любимый человек растворяется в темноте.
Душу охватила пустота. Вера выключила в доме свет и прилипла к окну, надеясь что Олег одумается и вернется. Да и на улице стало холодать, ночевать там — означало простудиться.
А на что ей потом застуженный мужик? Это ж сколько денег потом на лекарства уйдет.
Всю ночь в голову Веры лезли мысли. По правде говоря, никаких сплетен про Таньку Мартьянову она не слышала, придумала их сама.
Все дело в том, что Татьяна тоже засматривалась на Олега, когда тот только приехал в деревню.
Таня была хороша собой, богата и чистоплотна, наряды меняла так, будто она какая-то сценическая «звезда». Но, была разведена.
А Олег Вере признался, что принципиально никогда не связывался с разведенными и вдовыми женщинами. Он потому и выбрал Веру, что она ни разу замужем не была.
— Собственник я, — говорил Олег. — Хочу, чтобы женщина с которой я свяжу жизнь, принадлежала только мне одному. Никаких детей и бывших мужей у неё быть не должно.
Вера выслушала любимого. Но не так давно, стала замечать, что Танька странно смотрит в её сторону, будто чего-то ждёт. И краситься стала ярче и насмехаться над Веркой, её пальто и горбом.
***
Марина навещала сестру, живущую в деревне каждый год.
В этот раз ей никто не открыл ворота, они были заперты изнутри. Марина тщётно простояла у дома, заглядывая и стуча в окна, затем перелезла через забор, благо тот был невысоким.
Двери дома тоже оказались заперты. Марина принялась стучать в дверь:
— Вера, ты чего закрылась? Открывай!
Не сразу сестра открыла ей. Марина вошла в дом и принялась кричать:
— Чего заперлась?
Вера показалась ей, мягко говоря, странной. Не поздоровалась, не обняла, не предложила чая. Бросилась в кухню и вышла оттуда с тряпкой, принялась яростно намывать порог и пол, заставляя старшую сестру отойти.
— Верка! — раздраженно потрясла сестру за плечо гостья. — Да что с тобой происходит? Где Олег?
— Он от меня ушел, — пробубнила Вера себе под нос. — Бросил. Променял на Таньку Мартьянову.
Марина развела руками:
— Как же так?
— А вот так. Танька же красивее меня, у нее нет горба.
— Какого горба?! — воскликнула Марина. — Что ты несешь?! Мы с Таней дружим, общаемся в соцсетях, и я точно знаю, что у неё мужчина есть! Он в городе живет! Собирается разводиться с женой, чтобы Татьяну к себе забрать!
— Ага! — вскочила Вера с пола с тряпкой в руках. — Я же говорила, она не остановится ни перед чем, захочется — и женатого из семьи уведёт!
***
Марина уехала из деревни не одна, с сестрой. В городе расположила Веру у себя в квартире и записала к психологу и врачам.
И сделала это вовремя: оказалось что у Веры развилось несколько видов фобий и нервно-психическое расстройство, которое без лечения могло усугубиться.
И все это проявилось на фоне депрессии после потери работы.
Марина предложила сестре поискать работу в городе и перебираться жить сюда.
— Чего тебе в деревне сидеть? Придумала себе проблем и тихонько деградировала, превращаясь в отшельницу. Тебе крупно повезло, что я приехала и вовремя спохватилась, а то не знаю в кого бы ты превратилась, — корила сестру Марина.
Вера соглашалась с ней во всем.
Оказывается, она не могла справиться с собственными проблемами, а те завели её в тупик.
В новую жизнь Вера окунулась с головой. Библиотека здесь в городе была намного больше деревенской.
И работала Вера в библиотеке не одна, а с коллегой-компаньонкой, очень живой и весёлой разговорчивой женщиной, которая вскоре стала подругой Веры.
Эта подруга буквально вдохнула в Веру жизнь, заразила своим оптимизмом.
— Верочка, я тебе красивые платья принесу, они мне стали малы, а тебе будут в самый раз, — предложила она. — А еще я на шейпинг записалась, буду после работы на него ходить три раза в неделю. Давай тоже запишись, будем вместе ходить.
***
Через пару лет Веру стало не узнать.
Все-таки образование и стаж — вещи нужные и важные, благодаря им женщина потихоньку пришла в себя.
Иногда перед сном она вспоминала ту себя, жалкую и потерянную, боящуюся выйти из дома и прячущуюся в пальто.
И удивлялась:
— Бедный Олежек, как же он меня терпел? Я срывала свою злость и неудовлетворенность жизнью на нём. А он выкручивался как мог: работал за нас двоих, и на дому, и в найм, сам себе готовил еду, пока я по полдня «пекла блины» и занималась ерундой. Стыдно перед ним…
В свой очередной отпуск Вера поехала в деревню, где не показывалась уже пару лет.
Дом встретил её тишиной. Вера ожидала увидеть заросший травой двор, но обнаружила кучки сухой травы, которые кто-то аккуратно сгреб у забора. Сам забор был обновлен, покрашен известью.
Вера постояла на крыльце и не стала заходить в дом. Она медленно прогулялась по деревне.
Ее коротко стриженные волосы, которые она недавно покрасила у парикмахера в карамельный цвет, ласково трепал ветерок. Шифоновое платье, которое подарила ей подруга, развевалось на ветру, каблучки мягко утопали в земле на каждом шаге.
Вера улыбалась. Такой её и полюбил когда-то Олег.
Она заволновалась: за те несколько лет её отсутствия в деревне все могло измениться. Олег запросто мог жениться на другой женщине. Они ведь не были связаны штампом в Загсе.
Дойдя до новенького дома Олега, женщина сбавила шаг.
Дом был достроен, окна были приоткрыты, только занавесок нет. На заборе сидел её кот, Васька.
Уезжая в город, Марина отнесла кота соседке и попросила присматривать за ним. А у Веры потом сердце болело. И соседка, которой Вера потом звонила, сказала, что кот исчез посредь зимы. Вера заочно оплакала уже его.
…Ну надо же, как потолстел. Кот узнал её и мявкнул. Он спрыгнул с забора и побежал к ней, потёрся о ноги.
Вера опустилась на корточки и обняв кота, прижала к себе:
— Прости Васька! Я была не в себе, мне себя надо было спасать. Я думала вернусь, но… Не к кому возвращаться стало. А ты значит, к Олегу убежал…
Прижимая к себе кота, Вера подошла к забору дома и сразу же увидела Олега.
Тот стоял и прилаживал к сараю дверь. Увидев Веру, повернулся.
— Что, и в новый дом не пригласишь? — поинтересовалась Вера.
— Заходи.
— А хозяйка не заругает?
— Глупостей не говори. Нет никакой хозяйки.
— Чего же так?
Олег отвернулся и не нашелся что сказать. А потом повернулся, когда Вера процокала каблучками на крыльцо, разглядел её с ног до головы.
— Надолго приехала? Иль так, покрасоваться передо мной? — поинтересовался он.
Вера дёрнула плечом:
— А может, я приехала за тобой?
— Говорят, ты в городе сейчас живешь. И работаешь там же.
— Там и живу.
— Вот и живи, зачем тебе из деревни в город тащить всякий хлам. Мне и тут хорошо, Вер.
Мужчина подошел ближе, с опаской поглядывая на неё.
— Ты сильно изменилась. В лучшую сторону конечно-же. Знаю, вряд ли ты захочешь возвращаться в деревню, но… У нас тут строят большой клуб. В нём же отвели место для библиотеки. Работать в ней некому, я с местными разговаривал, все ждут тебя…
Вера повернулась к Олегу. Он продолжал говорить, виновато опустив глаза:
— Я вот дом достроил. Если вернешься, будем жить в нем. Если вернешься конечно. В городе то всяко лучше чем здесь. Мужика там себе наверное уже нашла…
Вера отпустила кота на пол и повернулась:
— Город конечно, ни в какое сравнение с деревней не идет. Нравится мне в городе жить. Но если так все повернулось, то конечно вернусь.
Олег еле скрывал рвущуюся из него радость:
— Ты не шутишь?
Вера кивнула головой.
— Не шучу, Олег. У тебя тут и чайник есть. А давай чаю попьём?
Олег едва не задохнулся от радости, побежал в кухню, уронил там что-то.
А Вера села на кровать, которая стояла в большой комнате. Больше никакой мебели не было.
Она улыбнулась и закрыла глаза, ей стало так хорошо от осознания того, что её — ждали. И она — нужна.
