Ольга Васильевна торопилась домой с работы. Сегодня она задержалась дольше обычного в больнице, и пришлось одной стоять на остановке, дожидаясь своего автобуса.
Начинал накрапывать мелкий дождик. Он напитывал тяжёлый последний снег, прятавшийся на северных теневых частях улочки и грязные остатки сугробов таяли…
Наконец, подошёл автобус, Ольга, подхватив сумки, села в него, и услышала, как водитель громко объявил:
— Еду только до конечной.
— А мне до конечной и надо, — вздохнула женщина и оглянулась. В салоне почти никого не было. Две женщины вышли перед конечной, и осталась она да парень спал через сиденье от неё, привалившись к окну.
— Выходим, молодой человек, ведь объявили же: конечная! – Ольга потрясла его за плечо, но он приоткрыл мутные глаза и проворчал что-то невнятное.
— Освободите автобус! – громко скомандовал водитель, остановив машину.
— А этот в нетрезвом, куда же его? – растерянно спросила Ольга, подхватывая свои сумки.
— А меня не касается, меньше надо заливать… — водитель вытащил парня и усадил его на узкую скамеечку остановки. И уехал.
— Божечки ты мой, молодой совсем, как моя дочка… Эй, паренёк, ты откуда? Адрес-то твой скажи? – Ольга пыталась растормошить парня, но он плохо понимал где находится.
— Мне в общагу, — сообщил он и снова закрыл глаза.
— Значит, студент. Вот горе. И не могу я тебя тут оставить. Замёрзнешь ведь, а потом к нам лечиться, да бывает и поздно… — причитала Ольга, не зная, что и делать.
Наконец, она взяла парня под руку, и приказала ему идти за ней. Он, еле переставляя ноги, поплёлся с ней рядом, вися на её плече.
Кое-как довела его она до своего частного дома. Кинув сумки на крылечке, Ольга втащила парня домой и усадила в прихожей на кресло.
— Фуу, какой же ты тяжёлый, сударь… И так нализался. Молодой, видно: не опытный.
— Простите меня, я действительно так первый раз и не могу никуда, так как меня совершенно не поймут и будет скандал…- ответил парень, держась за голову.
— А ещё и исключат из учебного заведения. Эх, горе-студент. И что мне с тобой делать? Так, ладно. Будешь ночевать у меня. Завтра воскресение. Выспишься и пойдёшь. А сейчас тебе никуда нельзя. Не в том состоянии…
Она помогла парню снять куртку, обувь, и проводила его в туалет, а потом он рухнул спать в комнате на диване как есть — в одежде.
Ольга приоткрыла форточку в комнате, выключила свет и ушла на кухню.
Через полчаса пришла домой её дочь Людмила.
— Кто это, мама? – прошептала она, глядя на незнакомца, храпящего в комнате.
— Вот, по дороге подобрала… Перебрал парнишка. Жалко стало… — ответила мать, сажая дочь за стол ужинать.
— Ну, мама, это переходит все границы… — возмутилась дочь, — нет, я понимаю, когда ты тащишь домой кошку, или маленького голубя. Но теперь уже и мужиков стала подбирать…Ты же ничего о нём не знаешь, может, какой-нибудь…
— Перестань, — прервала дочь Ольга Васильевна, — он молодой, скорее всего, твой ровесник. Ну, бывает, вляпался в ситуацию. Не бросать же парня на холоде одного в таком состоянии? Ты же сама должна понимать – учишься на медсестру.
— Да, я понимаю, но для этого есть специальные учреждения. А наш дом не приют для алкашей, — строго ответила Люда, оглянувшись на спящего в комнате, — а если он ночью проснётся и начнёт буянить?
— Вот тогда я вызову нужных людей. Не бойся, — пообещала Ольга Васильевна.
Однако, ночь прошла спокойно. Утром комната осветилась солнечными лучами. И когда женщина проснулась, то сразу же пошла посмотреть на их незваного гостя.
Парень уже сидел на диване, обхватив голову руками, и, увидев хозяйку, вскочил и стал благодарить.
— Простите, ради Бога, я смутно помню вчерашний вечер и вас, и сейчас уйду, вот только не найду своей куртки и кроссовок…
— Ах, да. Куртку я выстирала и кроссовки тоже сушатся на батарее, — улыбнулась Ольга Васильевна и оглядела парня, — вы в порядке? Ничего не болит? Судя по грязной куртке, вы вчера много падали…
— Ох, я впервые в таком состоянии, это так мерзко… вы не подумайте, что я пьянь… — он снова потёр виски, — нет ли у вас чего-нибудь от головной боли?
— Есть, а как же. Вы очень удачно попали, молодой человек. Я – медсестра нашей больницы, Ольга Васильевна.
— А меня зовут Кирилл.
Они прошли на кухню. Ольга налила парню чая с лимоном, и предложила завтрак – омлет с ветчиной. Кириллу становилось легче, и уже через минут сорок они весело болтали о погоде, о городских новостях и даже смеялись.
Но Кирилл застыл на полуслове, когда в кухню вошла Люда.
— Я не помешаю? – спросила она, поглядывая на парня и на мать.
— Садись, Людочка, с нами завтракать, — предложила мама.
— Мне пора идти, я и так слишком долго пользовался вашим гостеприимством и терпением… Извините… — Кирилл встал и направился в прихожую.
— Конечно, — Ольга Васильевна пошла его провожать. Но Кирилл оглянулся на Люду и сказал:
— Я обязательно должен вас отблагодарить. И я хочу отработать. Понимаю, что деньгами вы не возьмёте…
— Конечно, нет. А вот насчёт работы, это можно было бы устроить. Копать огород умеете? – вдруг спросила Людмила, подмигивая матери.
— Людочка, что ты такое говоришь? Неудобно пользоваться таким положением человека. Путь себе идёт с миром. Какие отработки?
— застеснялась Ольга Васильевна.
— Нет, мама, он же сам предложил, и можно было бы нам согласиться. Почему нет? – настаивала Людмила.
— Конечно, Ольга Васильевна. Сегодня я работник никакой, а вот завтра обязательно буду у вас. Воскресение, я свободен. И с утра у ваших ног, — он посмотрел на Люду, — с лопатой. Копать огород – так копать.
Когда он, одев чистую куртку и обув кроссовки ушёл, Люда скептически сказала матери:
— Вот поверь мне: не придёт он никакие огороды копать…
— А мне кажется, что придёт. Спорим? – улыбнулась мать.
— С чего это ты уверена, мам? – засмеялась дочка.
— А с того, как он пялился на тебя. Хоть и пострадал, и облажался, как говорится, а глазами-то стрелял в твоём направлении.
И мать оказалась права. На следующее утро в их двор вошёл Кирилл в спортивном костюме и резиновых сапогах.
— Ну, где тут грядки? – весело спросил он вышедшую к нему Людмилу, — работник готов к исправительным работам.
— Что-то ты очень резвый. Не гони. Сейчас вместе будем копать. У нас огород высоко, на пригорочке, уже сухо, так что помаленьку надо грядочки в порядок приводить. Ох, и люблю я тёплый сезон… — улыбнулась девушка.
Они работали в огороде, а потом Ольга Васильевна позвала их обедать.
— Что, вдвоём-то веселее трудиться? – спросила она.
— Очень даже весело. Я даже и за труд не считаю такую работу, — кивнул Кирилл, поглядывая на Люду. А она, румяная от работы, накладывала ему сметаны в тарелку со щами.
— Правильно, Людочка, работника надо кормить хорошо, тогда и силы у него будут, — учила мать, посмеиваясь.
На вопросы о своей учёбе Кирилл отмахивался, словно не хотел говорить об этом. И о себе вообще неохотно рассказывал, вот только о школьных годах и мечте стать редактором.
— Скрытный он какой-то, столько обо мне уже узнал, а о себе – так, два слова… Практически я так и не поняла где он учится и где живёт. Знаю только, что ему девятнадцать лет. Мы – ровесники…
Мать вздохнула:
— А ты возьми и спроси. Чего в этом такого особенного? Раз уж вы приятели… Однако, мне лицо этого парня кажется каким-то знакомым. То ли я раньше где-то его видела, или какие-то ассоциации…
При новой встрече, а Кирилл теперь приходил и вечерами, не только в выходные дни, чтобы навестить Людмилу, она спросила его напрямик об учёбе.
— Я же говорил, что хочу стать редактором… Но до этого далеко. Так что пока учусь на журналиста… — ответил Кирилл.
— Так это в Университете… — растерянно сказала Людмила, — а мы подумали, что ты учишься в техникуме, раз ты что-то говорил о том, что вы отмечали день рождения товарища в общаге техникума.
— Да, верно. Мой товарищ там и учится, но не я… — ответил Кирилл и перевёл тему разговора.
— А костюм – то у него дорогой, — однажды за ужином с дочерью сказала Ольга Васильевна, — и обувь тоже. И куртка дорогая. Не из простой семьи твой журналист, девочка.
— А мне-то что? И он не мой, что ты, мама… — покраснела Люда.
— Да вижу я… Что скрывать. Ждёшь ты его, от окна к окну мечешься, и он тебе так искренне радуется. Вот только, возможно, не нашего он поля ягода. Кузнецов, говоришь, его фамилия? Не того ли известного у нас в городе Кузнецова он сын?
— Это который редактор издательства и хозяин типографии? – спросила Люда.
— Да, — ответила мать, — мне кажется, Кирилл и лицом – вылитый папа. Вот отчего мне показалось, что я где-то видела его. Он самый и есть…
Мать и дочь некоторое время молчали. Они понимали, что по сравнению с семьёй Кирилла они – очень скромное семейство, с малым достатком, скромным домиком на окраине города.
— Одно могу тебе посоветовать: не влюбляйся. Постарайся не давать волю сердцу, потому что на своей практике я знаю, что вряд ли такой известный бизнесмен будет доволен, если его сын приведёт в семью простушку –студентку-медсестру, дочь медсестры… — мать обняла дочку и поцеловала.
— Мама, мы всего лишь друзья, хотя встречаемся уже почти месяц. И познакомились по независящим от меня обстоятельствам. Ну, хочешь, я не буду с ним встречаться? – ответила Людмила в отчаянии, — правда, не знаю как сказать ему об этом…
Несколько дней Люда переживала, но не могла не думать о Кирилле. А он звонил и приглашал её на свидания. Людмила отказывалась, придумывая самые разные причины, но, наконец, сдалась и решила пойти с Кириллом прогуляться.
Погода была солнечной, настроение у молодой парочки тоже было хорошим, словно бы предстоял праздник, потому что они были вместе. Она не могла не видеть, что нравится ему, и он влюблён, и сама чувствовала тоже самое. Кирилл, однако, заметил, что девушка то и дело становится задумчивой.
— Мне так нравится, когда ты улыбаешься, — сказал он, взяв её за руку, — смотри, я хочу познакомить тебя с одним человеком…
Они вошли в небольшое кафе и официант, улыбнувшись, указал им на столик в укромной уголке:
— Пожалуйста, ваш любимый столик, Кирилл.
— Что? Твой любимый столик? – шёпотом спросила Люда и покраснела. Её догадки о семье Кирилла явно подтверждались.
— Да, мой любимый. И кафе это я тоже обожаю… Это словно мой дом второй. И наше семейное детище. Нравится тебе? – он указал взглядом на обстановку.
Людмила рассматривала картины, цветы в кашпо на окнах и ей хотелось плакать. Официант быстро принёс кофе и пирожные.
— И пирожные твои самые любимые? – спросила она сухо.
— Ну, да. Конечно, и ты попробуй. Вдруг у нас вкусы совпадут? – улыбнулся он.
— Ты так всегда очаровываешь девушек? Таких простушек как я? – вдруг спросила она, — раз это кафе вашей семьи, ваше имущество…
— А почему тебе это не нравится? – удивился Кирилл, — разве это плохо? Конечно, не моя в том заслуга, а родителей. Ты права, но я рад, что отец и мать сумели создать уют и романтическую обстановку. А вот и мой брат – он кивнул в сторону бармена. Познакомься – Антон. А на кухне трудится его жена Алиса…
Людмила подала руку брату, а потом и вышедшей Алисе. Они улыбались ей, и скованность девушки прошла, как и не бывало.
— Мне очень тут нравится. Сколько трудов стоило, чтобы так красиво всё оформить и такие вкусные пирожные подавать… — сказала она, — вот только я не понимаю, а почему твой отец – такой известный бизнесмен, редактор, ещё и увлёкся ресторанным бизнесом?
Несколько секунд Кирилл не отвечал, а потом улыбнулся:
— А мой отец не редактор. Он начинающий ресторатор. Это наше кафе – первая ласточка. И, между нами говоря, готовится к открытию уже и второе. Тут будет брат хозяйничать, а там – отец с мамой. Так они решили.
— А я подумала, что ты похож на нашего знаменитого редактора! – смутилась Людмила.
— Так похож, конечно, потому что это – мой дядя. Брат отца. Всё верно. Хотя и мой отец, и мой дядя – почти одно лицо. А я в их породу, — засмеялся Кирилл, — а почему тебя испугало, что я мог быть сыном известного бизнесмена?
— Я не доверяю богачам, и не хочу говорить об этом. Прости.
— Они тебя обидели когда-то? – рассмеялся Кирилл.
— Нет, никто не обижал, а если хочешь знать, то мне легче общаться с обычными ребятами, а не с избалованными сынками состоятельных родителей… Но, это, кажется, не про тебя вовсе… — улыбнулась Людмила, — ты прости, но мне пора домой.
Он проводил её, и она убежала к дому, помахав ему рукой.
Несколько дней Люда ждала Кирилла, но он не приходил, лишь позвонил ей, что у него очень загруженная неделя, с практикой.
— Вот он и ушёл. И вряд ли вернётся, доченька, ты только не переживай, — снова успокаивала мать Людмилу.
— Ты так думаешь? – спрашивала Люда, вздыхая, — но ведь сейчас не девятнадцатый век, чтобы выбирать любимых по статусу. А всё таки я нравлюсь ему. И он мне тоже. Очень. И если он придёт, я буду с ним сколько он захочет. Не отпущу больше…
Мать посмотрела на дочь серьёзно и кивнула.
— Конечно, не стародавние времена. Но вряд ли что меняется к лучшему и сейчас… Всегда деньги к деньгам стремились, а скромные люди с себе равными знались… Посмотрим.
В выходной день Люда трудилась в огороде, пропалывая гряды, рыхля междурядья посадок. Мать ушла на рынок за рыбой. И только кот сидел рядом с молодой хозяйкой и лениво смотрел на её труды.
— Добрый день, Людочка! – послышался голос Кирилла, — рабочая сила нужна?
Он был в шортах, обычной футболке и в кепке от солнца.
— Я одет по форме огородной, могу помогать сколько прикажешь! – он подошёл к ней и присел рядом у грядки.
— Как хорошо, что ты пришёл. Помощь как раз нужна, — она приветливо посмотрела на него, а он взял её за руку.
— У меня руки грязные, — застеснялась она, отнимая ладонь.
— Ну, и что, — улыбнулся он, и снова взял её руку, поцеловав у локтя, — я так соскучился по тебе.
— И я тоже. Ты не пропадай больше так надолго, ладно? – она ласкала его нежным взглядом, и он, не выдержав, поцеловал её впервые, стоя на коленях на земле. Кепка свалилась на траву. А Люда гладила его по голове и шептала ласково: «Ты мой помощник… самый хороший…»
Когда мать вернулась с рынка, дочь и её парень уже поливали теплицу.
— Ну, вот и хорошо, раз так, — тихо проговорила себе Ольга Васильевна, — дай Бог детям счастья…В конце концов, то что случилось со мной давным-давно, может и не повторится у моей дочери…
Женщина вздохнула, и пошла домой готовить, крикнув в сад:
— Я скоро рыбку пожарю нашу любимую – морского окуня. Вы приходите через полчаса на обед, ребята!
Людмила и Кирилл дружили несколько лет, пока он не закончил учёбу. Конечно, дядя устроил его к себе работать в издательство. А Люда уже к тому времени трудилась вместе с мамой в больнице.
Родители Кирилла обожали невесту сына, ведь она так заботилась об их здоровье, и любила их сына. Свадьбу сыграли в новом кафе, которым руководила мама Кирилла.
— Не пошёл сын по нашим стопам, — говорила Людмиле свекровь, — вот мечтал всегда быть как дядя – книги издавать, газеты и журналы.
— И пусть делает то, что ему интересно. Он талантливый, — сказала Люда, — а я его во всём поддержу…
— Тогда ему повезло, я так считаю, — улыбнулась свекровь, — совет вам и любовь. И мы всегда вас поддержим. Счастья всем нам и добра…
