– Ты серьезно хочешь выйти замуж за человека, с которым познакомилась в интернете? – Людмила Петровна, скептически разглядывала будущую невестку, будто та могла пронести в дом поддельную купюру. Ее взгляд, тяжелый и оценивающий, скользнул по простой прическе Алины, ее скромному платью. – Да вы друг друга толком не знаете!
Алина почувствовала, как по спине бегут мурашки. Они сидели на кухне в хрущевке, где вырос Максим. Кухня была маленькой, но уютной и до блеска чистой. Пахло ванилью и старым паркетом.
– Мам, ну хватит, – вмешался сын, Максим, обнимая невесту за плечи. – Мы не в интернете познакомились, а в книжном клубе. Просто общались сначала онлайн. Полгода! И Алина – замечательная!
История их знакомства была такой: Алина вела маленький блог о старых, забытых книгах. Максим, инженер-программист с тихой страстью к классике, наткнулся на ее пост о «Братьях Карамазовых». Их дискуссия перетекла в личные сообщения, а потом в долгие звонки. Они обнаружили, что смеются над одними шутками, ценят одни и те же вещи – тишину, честность, запах книжной пыли. Первая встреча у памятника Достоевскому была не свиданием, а продолжением разговора. Он чувствовал себя с Алиной на удивление легко как дома. Она же увидела в нем немного застенчивого человека с глубоким внутренним миром.
– Замечательная… – фыркнула Людмила Петровна, нарочито громко позванивая ложкой о фарфоровую чашку. – А то, что она из другого города, без работы здесь, и вообще – кто её знает, что у неё на уме… Я сына растила, учила, а тут пришла какая-то…
Алина стиснула зубы, но промолчала.
Она уже поняла: свекровь видит в ней не человека, а абстрактную угрозу – чужую девчонку, которая хочет увести сына из-под материнского крыла. Людмила Петровна была женщиной, чья жизнь состояла из четких правил и бескомпромиссной борьбы со слабостями. После смерти мужа пять лет назад она еще сильнее сжала круг заботы вокруг единственного сына.
Первые попытки подружиться со свекровью проваливались.
clck.ru/3PpXdM
Когда Алина, стараясь изо всех сил, испекла яблочный пирог с корицей и анисом, «как у её бабушки», Людмила Петровна, отломив крошечный кусочек, пробормотала:
– Слишком сладко. У нас в семье так не готовят.
Когда Алина предложила помочь с генеральной уборкой, последовало сухое:
– Не надо, я сама знаю, где что лежит. А то потом полгода искать буду.
Оставшись с Алиной наедине в своей комнате, заставленной моделями кораблей и книжками по физике, Максим только разводил руками:
– Не принимай близко к сердцу. Мама просто такая. Родная, но колючая, как дикобраз.
– Я стараюсь, – тихо отвечала Алина, глядя в окно на одинаковые балконы. – Просто жить в состоянии холодной войны очень тяжело, а съехать от нее мы сможем нескоро.
Но Алина не сдавалась. Она была из тех, кто верит, что в любой крепости есть потайная калитка.
Однажды субботним утром Людмила Петровна, протирая полки, достала старый альбом и начала его листать. Алина спросила разрешения и присела рядом. И заметила, как свекровь задержала взгляд на пожелтевшем снимке, где она сама, молодая и улыбчивая, стояла рядом с высоким темноволосым мужчиной.
– Это кто? – осторожно спросила Алина.
Людмила Петровна вздрогнула, будто пойманная на чем-то запретном.
– Мой брат, Андрей, – вздохнула она, и в ее голосе впервые прозвучала не колючесть, а усталая грусть. – Мы… поссорились. Лет двадцать назад, если не больше.
– А из-за чего? – рискнула спросить Алина, боясь спугнуть момент откровенности.
– Из-за глупости. Земельный участок после родителей делили. Оба уперлись, как бараны. Он сказал мне обидные слова, я ему — в ответ. И всё. Живем в одном городе, а вроде как в разных вселенных.
Алина промолчала, но в голове уже зрел план. Она вспомнила, как Максим вскользь упоминал, что мама стала еще более замкнутой после той ссоры.
Через неделю, встретив в подъезде болтливую соседку тетю Катю, Алина «случайно» разговорилась с ней о семье мужа.
– Ах, Люда и ее брат! – всплеснула руками соседка. – Да они же не разлей вода были! Андрей Иванович, он в соседнем районе живет, в том новом микрорайоне. В прошлом году так тяжело болел, операцию на сердце перенес. Дети его в Питере, один он, бедолага.
Вечером, когда Максим читал, а Людмила Петровна вязала носки, Алина осторожно начала:
– Людмила Петровна, а вы знали, что ваш брат в прошлом году перенес операцию на сердце?
Спицы в руках свекрови замерли. Она побледнела:
– Что?! Откуда ты знаешь?
– Мне тетя Катя рассказывала сегодня. Говорит, он сейчас один, дети уехали, помощь нужна была, а помочь некому…
Людмила Петровна ничего не ответила. Молча ушла в свою комнату. Алина слышала, как она негромко ходит за стеной. Весь вечер прошел в гнетущем молчании.
Наутро свекровь, обычно не спешащая с подъемом, была уже на ногах.
– К подруге схожу, – буркнула она, надевая свое лучшее пальто.
Вернулась под вечер. Глаза были красными от слез, но в них не было привычной холодности. На лице – какое-то новое, растерянное и мягкое выражение. Увидев Алину на кухне, она остановилась в дверях:
– Спасибо, – коротко и сдавленно бросила она. И ушла, не в силах сказать больше.
Как выяснилось позже, она села на автобус и поехала к дому брата. Стояла у подъезда полчаса, не решаясь позвонить. А потом набралась смелости. Брат открыл дверь, они с минуту молча смотрели друг на друга, два поседевших упрямых человека, а потом обнялись и плакали, вспоминая детство, смеясь над тем, как глупо выглядели их старые обиды перед лицом времени и болезней.
– Ты права, – вдруг сказала Людмила Петровна через пару дней, когда они пили вечером чай. Она говорила тихо, глядя на пар, поднимающийся из чашки. – Иногда надо просто сделать шаг. Двадцать лет молчала из-за клочка земли… Глупость.
С тех пор она стала относиться к Алине мягче. Не как к внезапной гостье, а как к своей. Однажды, перебирая крупы, спросила негромко:
– Аля, а тот пирог… твой, с анисом. Научишь? Максим вроде хвалил.
Алина, стараясь скрыть дрожь в руках, достала муку. И вот они стояли вдвоем на тесной кухне, замешивая тесто. Привередливая Людмила Петровна на этот раз была на подхвате и ни разу не предложила никаких советов. Они быстро подготовили яблоки, сделали тесто и поставили пирог в духовку.
– Знаешь, – сказала Людмила Петровна, вытирая руки в фартук, – мой брат… он очень рад, что мы помирились. Спросил, кто надоумил меня приехать.
Алина промолчала, просто улыбнулась.
– Ну что, – Максим, вернувшись с работы, увидел обеих женщин на кухне. – Кажется, вы что-то приготовили вместе?
Алина прижалась к его плечу и кивнула. Она знала: иногда, чтобы всех помирить, достаточно просто напомнить им о любви, которая была там задолго до тебя. Нужно лишь найти правильную ниточку.
