— Ты понимаешь, Надя, что он с тобой только из-за квартиры?
Лариса закатила глаза и, не моргнув, сунула в рот вишенку с торта.
— Глупости! Мы уже два года вместе, — Надежда даже не повернулась к ней, тщательно протирая фарфоровую вазочку. Наследство от мамы, дорогая вещь.
— Да проснись ты, ему просто удобно! Ты стираешь, готовишь, коммуналку тянешь, а он, небось, ещё и копит себе на новую жизнь!
— Ты преувеличиваешь, Лара.
— Преувеличиваю? — Лариса отставила чашку так резко, что чай выплеснулся на блюдце. — Когда он тебе последний раз цветы дарил?
Надежда замешкалась.
— Ну… в прошлом месяце.
— Да? И по какому поводу?
— Просто так.
— Ты уверена? Может, накосячил и заглаживал вину?
Надежда сжала губы. Лариса всегда была резкой. Говорила, что думает, не смягчая углы.
— Послушай, Надь. Я тебя люблю, ты мне как сестра. Но вот скажи честно: он хотя бы коммуналку пополам с тобой платит?
— Ну… сейчас у него сложный период. Долги…
— Долги, ага. А ты знаешь, сколько у него долгов? Он тебе показывал документы?
— Лариса, прекрати. У тебя просто предвзятое мнение.
— А у тебя — розовые очки.
Надежда поставила вазу на полку и вытерла руки о полотенце.
— Всё, хватит. Давай лучше чай допьём, а то Игорь скоро вернётся, не хочу при нём обсуждать это.
Лариса скептически хмыкнула.
— Ладно. Только вот что скажу напоследок… Я знаю мужчин вроде него. У меня самой такой был. Знаешь, когда я поняла, что меня используют?
Надежда промолчала.
— Когда мне стало страшно представить свою жизнь без него. Потому что к тому моменту он уже так глубоко засел в ней, что казался незаменимой частью.
Она откинулась на спинку стула.
— Не доводи до этого, Надь.
Входная дверь щёлкнула, и в коридоре раздались шаги.
— Девочки, привет!
Игорь влетел в кухню с фирменной улыбкой: лёгкой, располагающей, беззаботной. Снял куртку, потянулся, подошёл к Надежде и чмокнул её в висок.
— О, торт! Чайник греется?
— Угу, — коротко кивнула Надежда.
Лариса поднялась и молча собрала свою чашку.
— Ладно, я пойду. Спасибо за чай, Надь.
Она смерила Игоря взглядом, но ничего не сказала.
— Ты чего? — удивился он, когда за ней закрылась дверь.
— Да так… Надя, тебе подруги вредят. Чего она опять втирала?
— Ничего, просто болтали.
— Болтали? — Он фыркнул. — Я знаю этих одиноких подруг. Их раздражает, что ты счастлива, вот и лезут со своим мнением.
— Лара не такая…
— Конечно, такая! Они всегда такие. Особенно те, кто давно без мужиков.
Надежда сжала губы.
— Ладно, забудь. Как день прошёл?
— Нормально.
— Я голодный как волк, что у нас на ужин?
— Борщ.
— О, супер. Надюш, ты у меня золото.
Он взял её за руку, легко сжал, погладил. Она вздохнула, напряжение чуть спало.
— Я в душ.
— Хорошо, — кивнула она.
Когда вода зашумела в ванной, Надежда села за стол и посмотрела на вазочку.
«Я знаю мужчин вроде него».
Слова Ларисы крутились в голове, но она старалась их отгонять.
«Он хороший. Я же знаю его. Мы же уже два года вместе…»
В душе шумела вода.
Она встала и машинально протёрла стол.
«Главное, чтобы человек рядом был».
«Главное…»
Вздохнула.
Пошла разогревать борщ.
—
— Надюш, я тут подумал… Может, ты дашь мне пару тысяч до зарплаты? — Игорь откинулся на диване, почесал шею.
Надежда замерла с чашкой чая в руке.
— У тебя же были деньги, — осторожно заметила она.
— Ну да… Но я маме помог. У неё проблемы, сам знаешь, возраст, лекарства дорогие…
Надежда кивнула.
— Конечно, я дам.
— Знал, что на тебя можно рассчитывать, — он поцеловал её в щёку и переключился на телевизор.
Она смотрела на него, потом на чай в своей чашке.
Лариса бы сказала: «Ты вообще уверена, что у него есть эта мама?»
Но она отогнала мысль.
Через неделю Лариса опять пришла в гости.
— Надь, а что это у тебя в ванной? — раздался её голос из-за двери.
Надежда зашла и посмотрела.
На полке стоял дорогущий мужской шампунь. И не тот, что она покупала Игорю — совершенно другой.
— Ты ему что, лошадиное средство от облысения берёшь?
— Не знаю… Может, сам купил?
— Сам? — Лариса ухмыльнулась. — Да он, когда в последний раз сам что-то покупал?
— Лар, я не хочу это обсуждать.
— Конечно не хочешь. Тебе легче делать вид, что всё нормально.
Надежда сжала губы.
Она действительно не хотела это обсуждать.
Игорь стал всё чаще задерживаться.
— Работаю, Надюш, ну ты же знаешь.
Но денег в доме больше не становилось.
— Скоро, скоро разберусь, и тогда всё тебе отдам.
Она кивала.
Но как-то раз он пришёл поздно и сразу в душ.
Надежда зашла в спальню и почувствовала запах — чужой, сладковатый. Не её духи.
Она наклонилась, понюхала его рубашку.
Флакон шампуня, дорогого, незнакомого, всплыл в памяти.
Она села на край кровати.
«Глупости. Просто случайность…»
Но в голове что-то щёлкнуло.
Она просто ещё не знала, что её мир трещит по швам.
—
— Надя, ты что, мне в карманах роешься?!
Она резко обернулась.
Игорь стоял в дверях, мокрый после душа, полотенце небрежно намотано на бёдрах.
В руке у неё была его куртка.
— Я… Просто хотела повесить в шкаф.
— В шкаф? — Он сузил глаза. — А не в карманах покопаться?
— Что ты такое говоришь… — Надежда машинально сжала ладонь, где что-то было. Бумага.
Он это заметил.
— Отдай.
Она посмотрела вниз. Белый лист. Банк.
Сумма… Внушительная.
— Это что?
— Не твоё дело.
— У тебя есть деньги. Но ты берёшь у меня?!
— Надь, не начинай.
— Это я не начинаю?! — она подняла глаза. Голос дрожал. — Это что за счёт? Почему он растёт, если у тебя нет денег даже на квартплату?
Он стиснул зубы.
— Ну, это же… накопления. Мы же с тобой о будущем думаем, Надюш.
— Мы?!
Она шагнула ближе.
— Мы — это когда двое, Игорь. А когда один платит, готовит, убирает, а второй только копит — это не «мы».
— Ох, давай не будем, а?
Он протянул руку к её плечу, но она резко отстранилась.
— Слушай, не надо вот этих сцен.
— Сцен?!
Она вдруг засмеялась. Горько.
— Убирайся.
Он замер.
— Надя, ты серьёзно?
— Да.
— Ты без меня ведь не справишься.
— Не справлюсь? — Она выдохнула. — Да я вообще без тебя жить начала только сегодня.
В этот момент зазвонил телефон.
Надежда не думала. Просто взяла его со стола.
«Любимый, ну когда мы уже съедем? Я скучаю!»
Она всмотрелась в экран.
А потом в Игоря.
Он дёрнулся.
— Надь…
Она медленно подняла на него глаза.
— Это кто?
Он сглотнул.
— Коллега. Просто шутит…
— Шутит?
Надежда отступила на шаг.
В голове всё сливалось в один поток.
— Ты пользовался мной всё это время…
— Не говори ерунды.
— Ты даже не пытался работать, просто жил на всём готовом.
— Надя, ну…
— Это я-то не справлюсь без тебя? — Она рассмеялась снова. Но теперь голос был другим. Спокойным.
— Послушай, ты слишком эмоциональна.
— А ты слишком беспардонен.
Она сунула телефон ему в грудь.
— Собирай вещи.
— Ты пожалеешь об этом.
— Нет. Это ты пожалеешь.
Он усмехнулся.
— Ладно. Только знай… Найду я себе другую. Наивную, как ты.
Она молча закрыла за ним дверь.
Впервые за долгие годы почувствовала, как легко стало дышать.
—
Дверь хлопнула.
Тишина.
Надежда стояла посреди комнаты, ощущая странную пустоту.
На столе лежал телефон. На экране – удалённое сообщение.
«Любимый, ну когда мы уже съедем?»
Она села.
Дыхание было ровным, но внутри бушевал ураган.
«Как давно ты это знала, Надя?»
Как давно чувствовала, но не хотела признавать?
Она оглядела комнату.
Везде был он.
Кофта, брошенная на спинку стула. Его бритва в ванной. Запах лосьона на подушке.
Она встала.
Медленно, шаг за шагом, собрала все его вещи. Куртка, джинсы, книги, бутылка его фирменного одеколона.
Всё в мешок.
Открыла дверь. Выставила в коридор.
Закрыла.
Вдох. Выдох.
Зазвонил телефон.
— Надь…
Она узнала этот голос.
— Чего тебе?
— Я… Просто хотел сказать, что ты глупость сделала.
Она закрыла глаза.
— А ты – что ты думал? Что я вечно буду закрывать глаза?
— Ну… Мы же жили хорошо.
Она засмеялась.
— Ты жил хорошо, Игорь.
Тишина.
— Давай не будем враждовать.
— Давай.
— Надь, я приду заберу свои вещи…
— Они уже в коридоре.
— Ты бы хоть…
— До свидания, Игорь.
Она положила трубку.
Спустя час зазвонил домофон.
— Да?
— Открой, вещи заберу.
— Сам вызови лифт.
Она слышала его раздражённый вздох.
— Ладно… Ну ты и стерва.
Она нажала «отбой».
Она сидела за кухонным столом.
Перед ней чашка кофе.
Но впервые за долгое время кофе был только для неё.
Сделала глоток.
Вдох.
Выдох.
Тишина.
И в этой тишине – свобода.
—
Звонок в дверь.
— Ну что, свободная женщина, начинаем новую жизнь?
На пороге стояла Лариса, держа в руках ещё тёплый пирог.
— Заходи, — улыбнулась Надежда.
— Ты хорошо выглядишь, — сказала Лариса, наливая чай. — Прям моложе лет на десять.
Надежда усмехнулась.
— Легче стало.
— Ну ещё бы. Я тебе что говорила?
— Не начинай, — она покачала головой.
Лариса хитро прищурилась.
— И что теперь?
Надежда пожала плечами.
— Жить.
— Без мужчин?
— Пока без.
Лариса вздохнула.
— Ну ладно. Главное, что без этого дармоеда.
Когда подруга ушла, Надежда ещё долго сидела у окна, держа в руках чашку.
Соседи уже знали – до них новости долетают быстрее ветра.
Кто-то, наверное, жалеет её.
Кто-то – осуждает.
Но ей было всё равно.
Впервые за долгие годы она чувствовала себя по-настоящему свободной.
Она встала.
Подошла к полке, взяла фарфоровую вазу – ту самую, что берегла годами.
Посмотрела на неё.
А потом, не думая, открыла окно и выставила её на подоконник.
Ветер холодил кожу.
«Может, пора перестать цепляться за старое?»
Вдох.Выдох.
Она улыбнулась.
Конец
