— Галина Васильевна, вы что? — Светлана так резко обернулась от плиты, что половник чуть не выпал из рук. — Какой ещё санаторий? А дети? А кто будет готовить?
— Светочка, милая, я же не навсегда уезжаю, — осторожно начала Галина Васильевна, поправляя на столе салфетку. — Всего на две недели. Врач сказал, что мне необходимо…
— Врач сказал! — перебила Светлана, швыряя половник в раковину. — А что врач сказал про то, кто будет возить Машу на танцы? Кто Петьку в школу отведёт? Я, что ли, во все стороны разорвусь?
Галина Васильевна сжала губы. Вот уже пять лет она жила с сыном и его семьёй, и каждый день начинался одинаково: завтрак для всех, сборы детей в школу, уборка, готовка, стирка. А вечером — снова уборка, проверка уроков, укладывание внуков спать.
— Света, ну пойми, мне шестьдесят два года, — тихо сказала она. — Я устала. Очень устала.
— Устали вы! — фыркнула невестка, вытирая руки о фартук. — А я не устала? Я с утра до ночи на работе, потом домой прибегаю, а тут ещё ваши капризы!
— Капризы? — Галина Васильевна почувствовала, как внутри что-то сжалось. — Светочка, я же не развлекаться еду. У меня давление скачет, суставы болят…
— Ага, болят! А утром вскакиваете в шесть утра, как молодая, — Светлана злобно захлопнула дверцу микроволновки. — Знаете что, Галина Васильевна? Хватит прикидываться немощной старушкой, когда вам это выгодно!
Пожилая женщина опустила глаза. Она помнила, как пять лет назад Игорь просил её переехать к ним.
— Мам, нам очень нужна твоя помощь, — говорил он тогда. — Света работает, я работаю, а дети маленькие. Ты же сама понимаешь…
И она понимала. Продала свою небольшую квартирку, отдала деньги на ремонт в их доме, переехала. Думала, что будет жить в большой дружной семье. А получилось… получилось, что стала домработницей.
— Я не прикидываюсь, — негромко сказала Галина Васильевна. — Я действительно устала. И хочу хотя бы немного отдохнуть.
— Отдохнуть! — Светлана всплеснула руками. — А мы что, на курорте живём? Тут каждый день битва за выживание, а вы об отдыхе думаете!
— Света, я же всё делаю по дому…
— Всё? — невестка повернулась к ней, глаза сверкали. — А кто деньги зарабатывает? Кто ипотеку платит? Кто на продукты тратится? Вы только готовите да убираете, а это не работа!
Галина Васильевна вздрогнула, словно её ударили. Не работа? Она встаёт в шесть утра, чтобы приготовить завтрак. Провожает внуков в школу. Весь день на ногах — стирка, уборка, готовка. Вечером помогает с уроками, читает на ночь сказки. И всё это — не работа?
— Понятно, — прошептала она, медленно вставая из-за стола.
— Что понятно? — насторожилась Светлана.
— Понятно, что я здесь никому не нужна. Кроме как бесплатная прислуга.
В коридоре послышались шаги. В кухню зашёл Игорь, растрёпанный после душа, в домашних тапочках.
— Что за крики? — удивлённо посмотрел он на жену, потом на мать. — Я из ванной слышу, вы тут ругаетесь?
— Спроси у своей мамочки! — рявкнула Светлана. — Она решила в санаторий махнуть, а нас тут с детьми бросить!
Игорь потёр лоб и тяжело опустился на стул.
— Мам, ты правда хочешь уехать? — спросил он устало.
— Игорёк, я же объясняла, — Галина Васильевна села напротив сына. — Врач настаивает. Говорит, что мне нужно пройти курс процедур, покой…
— Покой! — Светлана не унималась. — А нам что, покой не нужен? Я вот уже три года отпуск не брала нормальный!
— Света, не кричи, — попросил Игорь. — Давайте спокойно разберёмся.
— Да что тут разбираться-то? — невестка села рядом с мужем, говорила быстро, взволнованно. — Твоя мать решила, что мы тут справимся без неё. Петька в семь утра в школу, Маша в восемь на танцы, потом её забирать… А я что, в четыре руки работать буду?
Галина Васильевна молчала, разглядывая свои руки. Старые, в пигментных пятнах, с набухшими венами. Когда-то эти руки были молодыми, красивыми. Когда-то она тоже мечтала об отпусках, о поездках…
— Мам, а может, действительно сейчас не лучшее время? — осторожно сказал Игорь. — Я понимаю, что ты устала, но…
— Но что? — тихо переспросила Галина Васильевна.
— Ну, дети привыкли к тебе. Они без бабушки не засыпают, ты же знаешь. А Петька вообще только с тобой уроки делает.
— Игорь прав, — кивнула Светлана, явно воодушевившись поддержкой мужа. — Дети вас обожают. Вы же не захотите их травмировать?
Галина Васильевна подняла глаза. Дети… Конечно, она любила внуков. Но неужели её счастье должно всегда стоять на последнем месте?
— А если я заболею? — спросила она. — Если совсем свалюсь? Кто тогда будет с детьми сидеть?
— Не накручивайте себя, — отмахнулась Светлана. — У вас просто весенняя хандра. Попейте витаминчиков, и всё пройдёт.
— Витаминчиков, — повторила Галина Васильевна и вдруг рассмеялась. Смех получился горький, надломленный. — Конечно. Витаминчики от тридцати лет работы в школе, от воспитания сына, от пяти лет службы в вашем доме.
— Мам, ну зачем ты так? — Игорь выглядел растерянным. — Мы же семья. Должны помогать друг другу.
— Помогать, — кивнула Галина Васильевна. — А кто мне поможет?
Она встала и медленно пошла к двери. На пороге обернулась:
— Я подумаю над вашими словами. Хорошо подумаю.
Следующие дни в доме повисла напряжённая тишина. Галина Васильевна делала всё как обычно — готовила, убирала, водила детей по секциям, но говорила только самое необходимое.
— Бабуль, а почему ты такая грустная? — спросила восьмилетняя Маша, когда они шли с танцев.
— Не грустная, внученька. Просто устала немножко.
— А может, тебе тоже нужно в отпуск? Как папе и маме?
Из уст ребёнка… Галина Васильевна крепче сжала маленькую ладошку.
Дома их ждала разъярённая Светлана.
— Галина Васильевна! Что это такое? — она размахивала какой-то бумажкой. — Вы путёвку купили? За мой счёт?
— За свой, — спокойно ответила пожилая женщина, снимая пальто с Маши. — У меня есть сбережения.
— Как за свой? Вы же не работаете! Откуда у вас деньги?
— Пенсия. И немного отложила ещё с тех времён, когда квартиру продавала.
Светлана побледнела.
— То есть вы серьёзно собираетесь бросить нас? В самый сложный период?
— Какой сложный период? — устало спросила Галина Васильевна. — У вас всегда сложный период. Когда дети маленькие были — сложный. Когда в школу пошли — сложный. Теперь вот тоже сложный.
— Это же наша семья! — возмутилась невестка. — У нас общие проблемы!
— Общие? — Галина Васильевна повернулась к ней. — А отпуск у вас тоже общий? Прошлым летом вы с Игорьком в Турцию ездили. Вдвоём. А я с детьми на даче сидела.
— Но это же естественно! — Светлана выглядела искренне удивлённой. — Нам нужно было побыть одним, отношения укрепить…
— А мне что нужно? — Галина Васильевна прошла в кухню, села за стол. — Скажите, Светочка, а мне что нужно?
— Ну… — невестка замялась. — Вам нужно… здоровье. Внуки. Семья рядом.
— А счастье? Отдых? Право жить для себя хотя бы иногда?
— Галина Васильевна, вы говорите эгоистичные вещи! — Светлана села напротив. — В вашем возрасте думают о детях, о внуках, а не о развлечениях!
— Развлечениях? — голос пожилой женщины дрогнул. — Света, мне врач прямо сказал: если не начну следить за здоровьем, то до семидесяти не дотяну. А вы говорите — развлечения.
— Ну хватит! — рявкнула Светлана. — Запугиваете всех! Как удобно — захотелось отдохнуть, сразу при смерти!
Галина Васильевна молча встала и пошла к себе в комнату. За спиной слышала, как невестка продолжает возмущаться:
— Вот видите, как она умеет! Не нравится правда — обиделась и ушла! Как маленькая!
Вечером, когда Игорь вернулся с работы, Светлана набросилась на него с порога:
— Твоя мать совсем озверела! Путёвку купила, представляешь? Меня даже не спросила!
— Света, а зачем её тебя спрашивать? — устало сказал Игорь, снимая куртку. — Это же её деньги.
— Как зачем? — невестка аж подпрыгнула. — А кто детей воспитывать будет? Кто дом содержать? Я, что ли, работу брошу?
— Не знаю, — Игорь прошёл в кухню. — Может, няню найдём.
— Ага! На мою зарплату! — Светлана села напротив мужа. — Игорёк, милый, ну поговори с ней. Она тебя послушает.
Игорь долго молчал, рассматривая чашку с чаем.
— А знаешь что, Света, — наконец сказал он. — Может, мама права.
— Что? — Светлана вытаращила глаза. — Ты что сказал?
— Я сказал, что мама, может быть, права, — повторил Игорь, не поднимая взгляда от чашки. — Пять лет она нам помогает. Каждый день. Без выходных.
— Игорь, ты что, тоже решил меня бросить? — голос Светланы дрожал от возмущения. — Я думала, у нас семья! Мы вместе всё решаем!
— Вместе? — Игорь поднял голову и посмотрел на жену. — Света, а когда мы вместе решали, что мама должна весь отпуск с детьми сидеть, пока мы на море едем?
— Но это же логично! — Светлана размахивала руками. — Кто ещё будет? Соседка?
— А когда мы вместе решали, что мама должна в шесть утра вставать, чтобы всех накормить? — продолжал Игорь. — Или что она должна каждый вечер с Петькой уроки делать, потому что у нас времени нет?
Светлана открыла рот, но слов не нашла.
— Знаешь, что я понял? — Игорь встал и подошёл к окну. — Мы с тобой живём как господа. У нас есть бесплатная няня, повариха, домработница. И она даже не жалуется.
— Игорь! — в голосе Светланы появились слёзы. — Она же твоя мать! Разве мать не должна помогать детям?
— Должна. Но дети тоже должны думать о матери.
В это время в кухню вошла Галина Васильевна. Она услышала последние слова сына и застыла на пороге.
— Мам, — Игорь повернулся к ней. — Прости нас. Прости меня.
— Игорёк, что ты… — начала было пожилая женщина.
— Нет, мам. Я должен сказать. — Игорь подошёл к матери, взял её за руки. — Мы тебя используем. Я это понимаю. И мне стыдно.
— Игорь, что за глупости! — вскрикнула Светлана. — Мы её не используем! Мы её любим!
— Любим? — Игорь не отводил взгляда от матери. — А когда мы последний раз спрашивали, как у тебя дела? Чего ты хочешь? О чём мечтаешь?
Галина Васильевна почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Когда её действительно в последний раз спрашивали о её желаниях?
— Игорь, ты меня пугаешь, — Светлана подошла к мужу. — Что с тобой? Ты же понимаешь, что без мамы мы пропадём!
— Пропадём? — Игорь повернулся к жене. — Света, мы взрослые люди. У нас двое детей. Мы справлялись до того, как мама к нам переехала.
— Но тогда было по-другому! — возразила Светлана. — Дети были меньше, проблем меньше…
— Света, хватит, — резко сказал Игорь. — Хватит оправданий. Мы превратили мою мать в прислугу. И я этого больше не потерпю.
Светлана растерянно посмотрела на мужа, потом на свекровь.
— Галина Васильевна, — тихо сказала она. — Неужели вы правда думаете, что мы вас не ценим?
— Я думаю, что вы меня не видите, — так же тихо ответила пожилая женщина. — Я для вас как мебель. Нужная, удобная, но безмолвная.
— Это неправда! — Светлана всхлипнула. — Мы же… мы же вас любим!
— Любить — это не только пользоваться, — сказал Игорь. — Любить — это думать о счастье близкого человека.
— Мам, — он повернулся к Галине Васильевне. — Поезжай в свой санаторий. Мы как-нибудь справимся.
— Но Игорёк, — начала было мать.
— Никаких «но», — твёрдо сказал он. — Ты заслужила отдых. Я сам отвезу тебя на вокзал.
Светлана смотрела на них обоих широко открытыми глазами, словно видела в первый раз.
— А дети? — прошептала она. — Кто будет готовить? Кто в школу отведёт?
— Мы, — просто ответил Игорь. — Их родители.
Утром Галина Васильевна сидела на чемодане в прихожей, когда к ней подбежали внуки.
— Бабуль, а правда, что ты уезжаешь? — Маша обняла её за шею.
— Правда, солнышко. Но всего на две недели.
— А кто нам сказки читать будет? — насупился Петька.
— Мама с папой почитают, — улыбнулась Галина Васильевна. — А когда я вернусь, расскажу вам про санаторий.
Из кухни вышла Светлана. Глаза красные, видно было, что плакала.
— Галина Васильевна, — она подошла ближе, — я… я хотела извиниться.
— Светочка…
— Нет, дайте сказать, — невестка опустила голову. — Вы правы. Мы вас использовали. Я так привыкла, что вы всё делаете… Забыла, что у вас тоже есть право на жизнь.
Галина Васильевна встала, подошла к невестке.
— Света, я не хочу ссориться. Я просто хочу немного пожить для себя.
— Я понимаю, — кивнула Светлана. — И знаете что? Может, это и нам пойдёт на пользу. Мы вспомним, как быть настоящими родителями.
Игорь вошёл в прихожую с ключами от машины.
— Мам, поехали? А то опоздаем на поезд.
— Бабушка! — вдруг закричала Маша. — А можно мы тебе письмо напишем?
— Конечно, внученька.
— И рисунок нарисуем! — подхватил Петька.
— Обязательно рисунок, — засмеялась Галина Васильевна.
Светлана проводила их до лифта.
— Галина Васильевна, — сказала она на прощание, — отдыхайте хорошо. А мы… мы тут разберёмся.
— Разберётесь, — уверенно кивнула пожилая женщина. — Вы же молодые, сильные.
Когда лифт закрылся, Светлана прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Две недели без помощи. Страшно. Но, может быть, Игорь прав? Может, пора вспомнить, что значит быть семьёй без бесплатной прислуги?
В поезде Галина Васильевна устроилась у окна и достала телефон. Написала сыну: «Спасибо тебе, Игорёк. За то, что увидел. За то, что поддержал. Мама.»
Ответ пришёл быстро: «Прости, что так долго не замечал. Отдыхай, мам. Ты это заслужила.»
Галина Васильевна убрала телефон и посмотрела в окно. За стеклом мелькали поля, леса, небольшие станции. Впервые за пять лет она ехала никуда не торопясь. Впервые за долгое время — жила для себя.
И это было прекрасно.
