– Тимка, я хочу развиваться! – заявила Алина своему мужу Тимофею. Тот удивленно приподнял брови:
– А разве тебе что-то мешает? Родители регулярно сидят со Степкой, пока мы по концертам да спектаклям ходим. Книг у нас достаточно, а не хватит – у родителей одолжим. Или ты хочешь иностранный язык учить или еще что-то такое, за что заплатить надо? Так думаю, мы вполне потянем. С языками я могу помочь.
– Тимка, ты не понял. Я профессионально хочу развиваться. Работать пойти, у меня диплом, в конце концов, профессия! А я и попробовать себя в ней толком не успела, в декрет со Степкой засела.
Тимофей сделал свой ход в партии в шашки, в которой он сражался с пятилетним Степкой, и пожал плечами:
– Денег нам вроде как и без твоей зарплаты хватает, но если ты действительно работать хочешь – на здоровье! Хотя мне и приходили мысли о втором ребенке, Степка уже подрос, можно…
Алина отмахнулась:
– Тимка, ну какой второй ребенок? Нет, я не против в целом, но почему сейчас? Неужели ты хочешь жить со скучной домохозяйкой? Сомневаюсь! А я тем более не хочу ею быть!
– Я живу не со скучной домохозяйкой, а с умной, культурной, интересной и обворожительной мамочкой и хозяюшкой! И не вижу в домохозяйках ничего плохого, скорее наоборот. Но если тебе хочется работать – пожалуйста, почему я должен быть против?
Тимофей всегда был такой – интеллигент в каждом слове и движении. Сейчас такие встречаются реже, чем дальневосточный леопард. «Алька, Тимка у тебя – муж, каких не бывает!» – завидовали Алине подруги.
***
Он был относительно поздним, единственным, долгожданным ребенком – у отца с матерью долго не получалось родителями стать. Но рос Тимофей именно что любимым, а не залюбленным.
От него требовали вежливости и уважения к другим, но никогда не ругали за разбитые коленки и порванные на заборе стройки штаны. Он должен был хорошо успевать в школе по всем предметам, но без вопросов получал самые дорогие книги про динозавров, Древний Египет и про что угодно, стоило ему только попросить. Ему слова против не сказали, когда он отказался заниматься музыкой и вместо этого попросил записать его к учителю китайского языка.
Родители не пытались протестовать, когда он отринул семейные традиции (папа доктор, мама кандидат физмат наук) и пожелал заниматься лингвистикой. Дедову квартиру он получил в безраздельное владение сразу, как сроки по наследству пришли. И Алину родители приняли без возражений и нелицеприятных комментариев, хоть и была она явно не того круга – из провинциального городка и из самой обычной, без особых духовных запросов, семьи.
– Важно, какой человек, – признали продвинутые папа с мамой. А Алина училась в экономическом, читала немало, и с Тимофеем по театрам разгуливала не без удовольствия.
Когда зашла речь о скором появлении у молодой пары ребенка, рады были все. Степка родился здоровым, бойким и симпатичным – как мама. А вскоре и папины черты прорезались – очень толковый получился мальчишка, и управляемый, некапризный.
Тимофей сыном гордился, женой-красавицей тоже, и никогда не считал для себя зазорным по хозяйству что-то сделать, или там Степку искупать или переодеть. А уж играть вдвоем – тут неизвестно, кому это больше нравилось!
А за какие такие средства семья при этом существовала? А вот за какие. Тимофей не просто лингвистикой занялся, он специализацию очень удачно сумел выбрать. Английским занимался только потому, что положено, но и в нем вполне преуспел. А так – его делом были китайский, арабский и турецкий. Понятна идея?
В общем, трудился Тимофей в бюро технических переводов (с его папой и мамой уточнение терминов никакой проблемы не представляло), и на него там только что не молились. А еще он и дополнительно «халтурку» того же рода брал – и сериалы переводил, и инструкции к кофеваркам. Все вместе недурной доход давало.
Так что зарплата Алины семье реально была не слишком нужна. Но Тимофей вырос в представлении, что женщина – равноправное с мужчиной существо. В конце концов, сейчас все убеждены, что современной женщине домашнего очага для счастья хватить не может. Кто его знает, может, эти все и правы. Хочет человек развиваться еще и в профессиональном плане – и замечательно!
***
Алина стала искать место по специальности, и вскоре нашла, да удачно! Взяли ее в рекламную компанию, с отличной репутацией и денежными заказчиками. На невысокую должность для начала, но пообещали продвинуть постепенно, если только Алина будет прилагать усилия к профессиональному росту и давать хорошие показатели продаж у клиентов.
Алина отнеслась к делу очень серьезно, и вскоре убедилась, что стать успешным продажником не так легко – диплома для этого маловато. Пришлось работать над собой, благо всяких очных и онлайн-курсов и литературы имелось в избытке. Правда, изучать их следовало в свободное время. Которого после полноценного рабочего дня оставалось не очень много. И за многое платить из своего кармана, ибо фирма бесплатно давала чуть, а остальное только рекомендовала – дескать, кто хочет расти, тот в себя будет вкладываться.
Теперь по вечерам Тимофей играл с сыном и мыл посуду, а Алина не отрывалась от ноутбука с обучающими видео и текстами.
– Аля, полночь уже, Степка спит, и нам пора! – осторожно намекал Тимофей.
– Извини, радость моя, мне срочно нужно пособие докачать и хоть по диагонали, но просмотреть. Эксклюзивное предложение, сейчас со скидкой, магическая вещь просто! Чем скорее проштудирую, тем раньше окупится!
– Аля, Степка температурит, в садик завтра никак, надо врача вызывать!
– Тим, ну ты ж можешь из дома работать, подожди завтра врача! Или пусть мама твоя со Степкой посидит, у нас сейчас важный договор обсуждается, клиент перспективный, и у меня есть шанс стать одной из немногих, кого к работе с ним допустят!
– Аля, мне предложили билеты в филармонию, мама с папой согласны Степку вообще на все выходные забрать. Предадимся отдыху, культурному и не совсем?
– Тима, мне в понедельник надо аттестацию сдать, неужели не понимаешь? Это, возможно, мой последний шанс на повышение!
Тимофей сам отвел Степку первый раз в первый класс. На концерты и спектакли он теперь ходил с мамой, оставляя сына с дедом. Недочитанная Алиной до поступления на работу «Сага о Форсайтах» два месяца лежала на журнальном столике, пока он не убрал том на место. Алина о книге и не вспомнила.
Впрочем, у нее реально не было ни времени, ни сил. Да, Тимофей теперь регулярно занимался уборкой, ходил в магазины, сам гладил не только свои рубашки, но и одежки сына. Знакомые посмеивались над ним, но он решительно утверждал, что считает это нормальным, у Алины просто сложный период на работе, и вскоре она станет посвободнее.
Он и впрямь так думал. Действительно, у него самого в первые пару рабочих месяцев тоже запара была – привыкал. А потом устаканилось все, живи и радуйся. Он не сомневался, что и у Алины так будет – не боги горшки обжигают, что там такого сложного в этой рекламе?
***
Но свободнее Алина не становилась. Ее действительно повысили – на ступенечку всего, но факт, и теперь она еще больше изучала дорогих платных онлайн-курсов по маркетингу, работала сверхурочно над особо перспективными проектами, ездила на семинары и тренинги…
Что ее раздражало – упрямое нежелание Тимофея, да и подросшего Степки тоже, ценить ее достижения и поддерживать усилия! Например, приходила она домой и восторженно заявляла:
– Мы запустили два новых рекламных продукта, их можно будет приобрести только у нас!
А тут встрепанный Тимофей в переднике из кухни:
– Явилась наконец! Давай за стол быстрее, все стынет, мы со Степкой зубами с голодухи клацаем! – и весь ужин Степку про уроки расспрашивает, не давая ей и слова вставить.
Или сообщает она гордо:
– После моей кампании продажи йогуртов «Вятская закваска» в нашей области выросли сразу на 3,7%! – а Степка кислую мину корчит:
– И ест же это кто-то – ну и гадость!
А ведь вроде умный, мог бы понять, что дело тут не в йогуртах, которые он почему-то возненавидел с пеленок, а в его матери профессионализме!
– Как Тимоха тебя еще не бросил – загадка! Все сам, как отец-одиночка, а ты знай себе онлайн-курсы закупаешь пачками, и он дома вместо жены наблюдает только ее пятую точку, торчащую из экрана ноута, – лучшая подруга Ирка тоже понимания не проявляла. – Мой Витька мне бы за такое устроил Хиросиму с Нагасаки!
– А я не понимаю, как ты с Витькой живешь, если у него такие пещерные взгляды! – заявила ей Алина. – Он вообще о праве женщины на самореализацию и развитие слышал?
Ирка вдруг нахмурилась и посерьезнела:
– Как живу? Да просто люблю его, и детей наших! И Витька у меня – мужик очень даже положительный. Всю мужскую работу без напоминаний делает, денежки до копейки в семью, со мной ласков, детей любит и занимается с ними. Какого мне еще рожна надобно? Бешенством с жиру я не страдаю! Мне стыдно просто мужу обед не сготовить, детям одежку не постирать! А самореализация – это что за зверь такой? Мне и без него неплохо.
– А мне за тебя стыдно! – заявила ей Алина. Поссорились, конечно.
***
Изменилось все снова из-за Степки. Он, понимаете, на скрипке учиться пошел (ох, как скрипка эта Алине сосредоточиться мешала, он же на ней дома часами пиликал!), и дело дошло до того, что его в концерт какой-то поставили, городского уровня. Тимофей фуфыриться начал, словно в Букингемский дворец собрался, в парикмахерскую сходил, даже новый костюм купил и похвастаться этим не забыл.
А тут перед самым концертом на Алину навалили дел: явились сразу и «Вятская закваска», и водопроводная «Прорва», и строительный «Бумбараш», и «Провинциальная курочка»… Лучшие клиенты, в общем, самые перспективные. И что, она должна была отдать их кому-то еще, подорвать свой рабочий рейтинг из-за детского пиликанья на скрипочке? У Степки еще много концертов будет, с его настырностью со скрипкой этой!
Не пошла, понятное дело. А когда домой вернулась, уставшая, но гордая (всех випов удалось на новую программу подписать), вместо поздравлений ее скандал ждал.
– Ты совсем с катушек слетела с работой своей! – орал всегда такой мирный и уступчивый Тимофей. – Как ты посмела сына так обидеть, ради чего? Процентов продаж?
Алина попыталась втолковать ему, что из этих процентов имидж фирмы их складывается, ее рост и развитие, и ее, Алины, карьера тоже. Им вот уже не только «Вятская закваска» с «Прорвой» доверяют, даже китайские бренды мировые к ним идут… Но Тимофей только сильнее разбушевался:
– Ты себя хоть слышишь? Я лингвист, Аля! Ты, как на работу шла, о каком-то развитии заикалась! Знаешь, к чему твое развитие привело? Ты теперь даже разговаривать по-человечески разучилась! Со мной, со Степкой общаешься этими своими дурацкими «продающими» штампами: «нам доверяют те-то и те-то», «эксклюзивное предложение», «последний шанс», «новинка», «помощник на пути к успеху», «у вас есть возможность», «этим пользуются профессионалы»… Коучинг, креатив… Тьфу! Не знаю уж, насколько надо не иметь мозгов, чтобы что-то таким образом рекламируемое купить, но лично мне такой речитатив слушать тошно!
– Тошно – не слушай! Хотя ты и так не слушаешь, тебе наплевать на мои интересы и мои достижения! – огрызнулась Аля.
– Представь – да! Мне плевать на достижение в виде повышения продаж какой-то ерунды на 3,7%. И на интересы, ограниченные теми выражениями, которые я тебе привел! Зато мне не плевать на Степкин концерт, на мамину новую научную публикацию и на тот факт, что к нам с гастролями труппа Малого театра едет. А ты, развитая моя? Ты еще помнишь хоть какое-нибудь стихотворение? Какой последний полноценный фильм ты видела?
– Если бы я была мужчиной, ты стал бы задавать мне такие вопросы?
– Вообще-то да: я мужчина, но из Фирдоуси тебе почитать могу, в филармонии на струнном концерте с сыном был на прошлой неделе, а последний просмотренный мною фильм – испанская «Агора», вчера смотрел, хоть лента и не новая. И при этом я же два раза в неделю мою пол, ежедневно готовлю, стираю и в магазины хожу! И работаю тоже!
— Ты дома сидишь, у тебя времени валом, а у меня работа с людьми! С клиентами!
– А напомни-ка мне, кто из нас при этом за квартиру платит, машину, на которой ты катаешься, в техосмотр гоняет, продукты приносит, Степке музыку оплачивает и книги покупает? Когда мужчина работает, и больше ничего его не интересует, он обычно говорит не о своем развитии, а о зашибании деньги. Равноправие так равноправие. Наверное, женщина тоже может по такому принципу жить. Посчитаем, кто из нас сколько в семью вложил за эти годы?
– Ты забываешь, что мне приходится вкладываться в свою учебу, курсы оплачивать, пособия. Тут не школа, учебники просто так не выдают! И на представительство надо, выгодные договора в чем попало не заключают, знаешь ли!
– И как же тогда у меня получилось за эти годы испанский язык по одному-единственному аудиокурсу и нескольким книгам из университетской бесплатной библиотеки выучить? И вдобавок к десятку пакетов китайской техдокументации на основной работе только в этом году получить заказ на перевод трех турецких сериалов, не слезая с дивана? Недурно заплатили за них, кстати. И все это я вложил в семью!
– Тогда, может, я тебе вовсе не нужна? – выкрикнула Алина, рассчитывая охладить разгоряченную Тимохину голову. Но результат вышел обратным:
– А получается, что так! Я давно не чувствую себя женатым человеком, у Степки мать тоже только в виде записи в свидетельстве о рождении имеется. И я реально не представляю, как нам с ним жить дальше рядом с женщиной, которая за книгу последний раз до начала карьерного роста бралась, с матерью, пропустившей концерт сына из-за каких-то договоров, не знающей, что ее мальчик ест на завтрак и какие у него любимые предметы в школе, но считающей успехом повышение продаж йогуртов на 3,7%. Тоже мне, высокая жизненная цель! Какой мне теперь от тебя прок и чему ты Степку научишь?
Вот верно говорят – удача проверяет строже, чем беда! Ее семье оказались поперек горла ее профессиональные успехи!
***
Развод был не слишком долгим, но неприятным. Алина почти все заседания суда пропустила, занята была, работы по горло. Поэтому не вполне поняла, как вышло, что Степку с отцом жить оставили, а ей еще и алименты присудили! Гораздо неприятней была новость, что при разделе имущества ей почти ничего не полагается – квартира Тимохи наследственная, а остальное что, мелочи. Еле сумела машину, для работы совершенно необходимую, себе вытребовать. Отказаться от доли в семейных накоплениях ради этого пришлось. А доля немалая была, и откуда, спрашивается, у Тимохи деньги брались?
Пришлось на съем съехать, тратиться. Степка у нее бывать не любил, говорил, скучно – книг нет, поговорить не о чем. Он все больше в скрипку свою влюблялся, даже сочинять что-то пробовал, но Алине недосуг было послушать. Впрочем, у нее все равно мало было времени с сыном возиться, ей очередное повышение подошло. Пусть лучше с Тимохой по театрам мотается да книжки читает. Обидно только, что алименты они драть мастера. Как отдашь их, да за жилье кругленькую сумму выложишь, почти ничего и не остается. А надо ведь выглядеть презентабельно, и квалификацию повышать!
А через четыре года вместо очередного повышения Алина получила предложение уступить место молодым. Неожиданно крайне и еще более обидно:
– Извините, Алина Александровна, но в нашем деле свежее мышление нужно. Спасибо вам за работу, но нам нужны люди, способные держать руку на пульсе, осваивать новое, мыслить нешаблонно! Наш бизнес для молодых, чувствующих целевую аудиторию!
Это она, получается, руку на пульсе не держала? Все эти тренинги, курсы, пособия – это мало?
А долги по алиментам капают – им все равно, что тебя, как ненужную ветошь, выбросили. И Тимохе со Степкой плевать, что у нее личная драма – они очередной концерт какой-то затеяли! Свысока эдак ручками махнули – дескать, обойдемся временно своими силами, алименты потом выплатишь.
Хоть бы долги по ним, по алиментам этим, не помешали снова в нормальное место устроиться. Она еще молода, должна состояться как профессионал, должна развиваться!
