Лера давно научилась Егора любить молча. Это было проще, чем одним неловким признанием разрушить двадцать лет дружбы.
Лишь однажды в его глазах мелькнуло что-то новое. Не привычная дружеская теплота, а что-то глубже, тревожное, почти болезненное. Лера почувствовала это сразу – они всегда понимали друг друга без слов.
– Что-то случилось? – спросила она, откладывая книгу.
Губы его дрогнули, будто он хотел сказать что-то важное, но передумал.
– Ничего, – ответил он и резко отвернулся к окну.
Тишина повисла между ними, плотная, неудобная.
– Ладно, я пойду, – наконец сказал он, вставая.
Она не стала удерживать. Просто кивнула. О чем говорить? Тогда и Лера, и Егор были еще несвободны.
***
Они знали друг друга вечность.
В 14 клялись быть друзьями до смерти. В 18 смеялись над влюбленными одноклассниками. В 25 Егор был свидетелем на ее свадьбе. В 30 Лера выносила его пьяного из бара после развода.
Первая встреча – ей семь, ему девять. Дворовая компания играла в казаки-разбойники, а она, самая маленькая, отстала и споткнулась. Старшие мальчишки тут же начали дразнить: «Плакса-вакса!»
И тогда он, обычно тихий, врезал главному забияке так, что тот сел в лужу.
– Больше не трогай ее, – сказал он, вытирая окровавленную губу.
С тех пор они не расставались.
Соседский двор, детские драки, первая сигарета за гаражами – все это было их общим прошлым. Потом школа, где они на переменах бегали в буфет, а после – разные университеты, но одна на двоих привычка звонить друг другу среди ночи, чтобы поделиться чем-то важным.
Они были друзьями. Настоящими. Такими, которые не исчезают ни после первых романов, ни после свадеб, ни после ссор.
У Леры был правильный, надежный муж – Денис. С Егором он общего языка не нашел. Жену Егора звали Ольга. Красивая, умная, но с «боевым товарищем Лерой» виделась один раз, на свадьбе. Сразу сказала: эта девочка не моя, из другой песочницы. Словом, дружить семьями как мечталось в детстве, не вышло.
Зато вышло остаться друг для друга «тем самым человеком». Тем, кому можно позвонить в три ночи со словами: «Мне плохо» – и знать, что тебя выслушают. А если надо, приедут и нальют горячего чаю или чего покрепче.
Такая дружба дорогого стоит.
Когда от Леры ушел муж, забрав половину мебели и ее веру в «долго и счастливо», Егор был рядом. Не давал ей напиваться в одиночестве, терпел ее истерики, выслушивал бесконечные «как я могла так ошибиться?»
Денис ушел к молодой практикантке. Звучит банально, но Лера узнала последней.
– Ты что, не замечала? – удивились подруги.
Нет. Не замечала. Потому что в те дни, когда Денис задерживался «на работе», она ужинала с Егором. Смеялась над его шутками, жаловалась на усталость, чувствовала себя… собой.
О разрыве Егор узнал первым. Приехал сразу после ее звонка со сдавленным «Он ушел».
– Я так устала притворяться счастливой, – плакала Лера, глядя в окно.
– Знаю, – ответил Егор.
И она поняла: он и правда знал. Всегда знал.
С Ольгой было иначе.
Она ушла от Егора резко, хлопнув дверью:
– Ты никогда не будешь любить меня так, как ее!
Он не стал спорить.
Когда он рассказал об этом Лере, она возмутилась:
– Что за бред? Мы же просто друзья!
– Просто друзья, – повторил он, и в его глазах было что-то, от чего у нее перехватило дыхание.
– Она просто не знает тебя, – сказала Лера, наливая ему третью рюмку. – Настоящего.
– А ты? Ты меня знаешь?
Она вздрогнула. Вспомнила как писала когда-то в дневнике: «Представь, что говоришь ему о любви. И он отшатывается. В его глазах – неловкость. А потом – вежливые смс раз в месяц. И встречи в компании общих друзей, где вы оба избегаете зрительного контакта».
Она боялась потерять друга детства. Не хотела рисковать тем, что всегда было ей опорой. Егор единственный, кто знал и принимал ее такой, какая она есть. Ни разу не ушел, хлопнув дверью, когда она, обозленная на весь белый свет, была попросту невыносима, ибо характер у нее, скажем так, имелся. Лера, конечно, ценила это. И в свою очередь готова была для него на все. Или почти все.
Но… дружба – это все-таки не любовь. А вдруг не получится? Вдруг опять молодая практикантка? Что же, тогда придется остаться без него? И как она потом будет жить? Как вообще живут другие люди без него? Или без такого, как он? И как они со всем справляются?
«Мы же совсем разные», – думала Лера, когда он спорил с официантом о степени прожарки стейка. И во многих вопросах Егор был дотошен до занудства.
«Я ей не пара», – в свою очередь считал Егор, наблюдая, как она закатывает глаза над его любимым боевиком.
Эти двое не замечали, как в спорах рождались шутки, которые никто больше не понимал. Как в разногласиях высекалась та самая искра, которой так не хватало в их «правильных» отношениях с другими.
Любили скрыто, словно не разрешали себе нарушить старую детскую клятву.
***
Момент истины случился в аэропорту. Лера улетала в Прагу – новый проект, новый этап. Возможно, навсегда.
– Ты забыла, – сказал Егор, протягивая забытый в его квартире шарф.
– Оставь себе, – ответила она. – На память.
В его глазах мелькнуло что-то, что она видела много раз, но никогда не позволяла себе распознать.
– Я не хочу память, – вдруг сказал он. – Хочу тебя.
Два слова. Двадцать лет ожидания. Одна жизнь, которая наконец обрела смысл.
– Если ты сейчас улетишь, – сказала он тихо, – я не переживу этого.
Не «мне будет плохо». Не «я расстроюсь». А именно – «не переживу».
Ее лицо озарила улыбка. Не сразу. Вначале она догадалась, что значил этот его взгляд. Вернее, разрешила себе догадаться. А потом поняла, что счастлива.
– Знаешь, – сказала она. – Ради таких слов можно пропустить любой рейс.
– Так ты остаешься? – он обнял ее. – Правда?
… По пути домой она думала: «Когда-то у меня было все: муж, уютная квартира, достаток. Но не было главного – того самого чувства, ради которого люди сжигают мосты, теряют голову, рискуют всем… Не было любви. А без нее все радости – ничто».
