Размечтался

Жоржик томно улыбнулся и закрыл со вздохом книгу, сидя на лавочке на остановке. Он проглатывал по книге за неделю и каждую долго не мог забыть. Точнее не мог забыть героев. Жоржик восторгался статными смелыми мужчинами, которые совершали подвиги во имя своих дам: сокрушали врагов, штурмовали замки, называли свои корабли в честь возлюбленных.

Самому же Георгию было, мягко скажем, далеко до своих книжных идеалов. Не наградила природа парня ни ростом, ни телосложением, ни волевым лицом, ни харизмой, ни чувствовать юмора. Проиграл по всем фронтам.

Да и книги Жоржик читал такие, которые больше бы подошли сорокалетним одиноким кошатницам, чем парню в двадцать семь лет. Сплошь исторические дешевые романчики в мягких истрепанных обложках, которые обычно продают под пленкой бабульки в переходах. Правда брал их Жоржик в местной библиотеке, куда мама записала его еще в семь лет. Сначала мальчик перечитал весь детский отдел, потом переключился на взрослый. И подсел на легкое не напрягающее чтиво, когда закончились более солидные произведения.

— Молодой человек, подскажите, когда прибудет трамвай №14? — прошамкала бабулька в берете, присаживаясь рядом на лавочку.
— Должен подойти через десять минут, — отвечал Георгий, услужливо пододвигаясь, чтобы пенсионерка поместилась.

Вобще у Жоры была потаенная мечта — влюбиться. Но он никому никогда о ней не говорил. Стеснялся. И только лежа дома в кровати позволял себе тихонько помечтать о той идеальной девушке, которую так много раз представлял: стройной, белокурой, робкой и нежной, как ромашка.

Только дальше вечерних грез и томных вздохов дело никак не шло. Нежным барышням нужны были сильные мужчины — отточенная временем закономерность. И на тощего, нерешительного Жору никто не смотрел. Максимум девушки его поздравляли на работе с днем рождения и дежурно обнимали с тем самым лицом, на котором написано желание поменьше прикасаться к человеку из-за вынужденной необходимости. А работал Жора рядовым бухгалтером в маленькой фирме, производящей дешевую мебель эконом—класса.

Это мама сказала, что лучше хоть какая-то работа, чем сидеть и ждать звезду с неба. Мама вообще занимала в жизни Жоры позицию маяка, вождя, указателя, утешателя и овощ знает, кого еще. Валерия Викторовна растила его одна, следила, чтоб сынок вовремя ел кашу, учил уроки, не дрался, ложился спать не позднее десяти вечера. Она гордилась его красными дипломами из школы и института. Считала, что вырастила образцового мужчину и неустанно самому Жоре об этом напоминала.

Естественно с такой опекающей маман Жора до сих пор не переехал жить самостоятельно. Ну как же это, маму оставить одну?

— Правильно, правильно, — кивала головой Валерия Викторовна. — Нечего вот это вот съемным квартирам шоркаться, деньги тратить. Дома то оно всяко лучше. И супчик, и котлетки домашние, и компот, и выпечка свежая каждый день. Кто тебя так накормит, если сам жить будешь? То то и оно.
— Ага, — соглашался Жора, уплетая за обе щеки мамин рассольник, но мечтать о своей нежной принцессе все равно не переставал.

В таких мечтаниях прошло почти десять лет. А Жора не то, что не целовался никогда с девушками, даже на свидания ни разу не ходил. Но факт этот беспокоил только самого Жору. Его мать же, напротив, радовалась, что сынок под присмотром, при деле, а не занимается всякой ерундой вроде построения личной жизни.

В твоем возрасте мужики уже разводятся с первой женой, наживают нервные срывы, проблемы и алименты, — вещала Валерия Викторовна. — В брак нужно вступать уже ученым и с подходящей женщиной.

Разумеется, мнения о том, какую женщину считать таковой, у сына и матери кардинально различались. Первый утопал в книжных иллюзиях. А вторая свято верила в то, что еще не родилась достойная ее мальчика девушка, которая также скрупулезно убирается, также тщательно режет овощи на оливье и также придирчиво отпаривает манжеты на рубашках.

Трамвай звякнул колесами о рельсы, привлекая внимание двух пассажиров на остановке. Бабулька зашевелилась и внезапно резко припустила к его открывшимся дверям. Жора забрался в вагон на несколько секунд позже шустрой бабки. Огляделся и заприметил в другом краю свободное место. Парень плюхнулся на него и только тогда заметил, что оказался соседом весьма симпатичной пассажирки. И чем дольше Георгий осторожно рассматривал ее, тем больше убеждался, что девушка из его грез существует.

Аккуратная, но малость небрежная прическа из светлых локонов, собранных на затылке в элегантный пучок. Кашемировый шарфик цвета персика, закрывающий тонкую изящную шею. Полушубок из стриженого серого меха с рукавом в ѕ. Длинные перчатки до локтя. Юбка ниже колена в тон шарфика. И сапожки на тоненьком каблуке.

— Интересный выбор для чтения, — заметила незнакомка, кивая на книгу, которую Жоржик держал до сих пор в руках.
— Ох, это, да, — он смущенно запихнул потрепанную беллетристику в портфельчик. — Вообще это из библиотеки… для мамы…
— Ну разумеется, — незнакомка лучезарно улыбнулась, пухленькими губами.

Жора пытался собрать себя в кучу и как-то приемлемо продолжить начатый диалог. Никогда еще такие красивые девушки не заговаривали с ним первыми.

— Куда едете? — наконец, выдавил Жоржик, нервно теребя, ремешок на портфельчике.
— В театр, — улыбнулась пассажирка. — С подругой идем на премьеру. А вы?
— А я… я… домой… с работы, — Жора хотел сказать что-то столь же одухотворенное, но не вышло.

Пришлось вывалить неинтересную правду.

— Оу, бывает, — снисходительно приподняла бровь девушка. — Всегда этим маршрутом пользуетесь?
— Да, утром и вечером, — ответил Жора, мучительно думая, о чем бы еще спросить.

В его книгах мужчины никогда так себя не вели и не впадали в кризис жанра. Они умело очаровывал дам остроумием, осыпали комплиментами и ловко выведывали нужные сведения.

Время тянулось нестерпимо мучительно и одновременно угрожающе быстро.

— А что за постановку вы едете смотреть? Наверное что-то классическое? — наконец, собрался с мыслями, Жора, радуясь, что придумал такой актуальный вопрос.
— Нет, современная история начинающего режиссера — Тараса Трофимова, — зевнула незнакомка. — Про жену и любовницу. Не слышали?
— Нет, — Жора удрученно покачал головой.

Мало того, что он не был знаком с этой постановкой, так и не знал о всех перипетиях судьбы, которые можно было умело закрутить вокруг двух соперничающих за одного мужчину женщин.

— А вы местный? — внезапно оживилась девушка.
— Да, всю жизнь здесь прожил, — обрадовался Жора новой возможности поддержать разговор.

Он чувствовал, что от волнения стали потеть ладони и начало крутить живот. Ручка портфельчика стала неприятной и липкой. Вдобавок зачесалось под мышкой…

— Посоветуете, куда нам сходить после премьеры. Может знаете хороший ресторан или бар, где можно выпить по бокальчику пино нуар в тихой обстановке? — незнакомка аккуратно подтянула одну из перчаток так изящно, что Жора едва рот не открыл, залюбовавшись.

Ни баров, ни ресторанов Георгий не знал. Ни хороших, ни плохих. Потому что единственный раз был в подобном месте на поминках бабушки. Кроме этого мать считала походы по заведениям пустой тратой денег. А больше Жору никто в такие места не приглашал, а ему приглашать было некого.

— К сожалению, не знаю ничего подходящего, — еще более расстроенно ответил Георгий.

Ему показалось, что прекрасная незнакомка вздохнула. Еще пару минут поездки прошли в тишине. Точнее в звоне трамвайного вагона.

— Моя остановка скоро, — девушка приподнялась с сиденья и, аккуратно придерживая юбку, стала выбираться.

Жора неловко отодвинулся, прижав к себе портфельчик, чтобы девушка вышла в проход.

— До свидания и хорошего вам вечера, Георгий, — она напоследок еще раз обаятельно улыбнулась и, стуча каблучками, вышла из вагона.
— До свидания, — только и успел протянуть ошарашенный Жорик, до того как двери закрылись, и трамвай двинулся вперед.

«Она знает мое имя!» — мелькнула в голове радостная мысль. — «Это точно судьба! И почему я не спросил ее телефон. Да хотя бы имя?»

Уже потом Жора понял, что чуда не случилось, и незнакомка просто прочла его имя на рабочем портфеле. Раньше мама пришивала к его школьному рюкзаку бирку с именем, фамилией, классом. Школу Жора давно закончил, а бирку на портфельчике по привычке носил.

В тот вечер домой Жора дошел окрыленный и расстроенный одновременно. Слишком много впечатлений доставил ему разговор со своей ожившей книжной принцессой. Георгий прокрутил в голове тысячу сценариев из разряда «А вот если бы…». То он вел незнакомку в театр во фраке вместо подруги, то выносил из трамвая на руках, то защищал от хулиганов, то пил вино в буфете театра. Под конец пути у самого дома Жора так размечтался, что врезался со всего маху в дерево и набил солидную шишку на лбу. Так домой и явился, потирая ушиб и томно вздыхая.

— Мама! — заявил Георгий с порога. — Кажется, я влюбился!
— В кого? — Валерия Викторовна выглянула из кухонного проема, с половником в руке.

Жора принялся эмоционально рассказывать о случившемся, снимая ботинки. Когда он закончил и ушел мыть руки в ванну перед ужином, Валерия Викторовна пробормотала, накладывая в тарелку сыну голубцы:

— Влюбился он, эка дурость.
— Ой мама, я ее обязательно найду, она такая.. такая! — одухотворенно прижимая руки к груди, вещал Жора, усаживаясь за стол.
— Сначала дно найди у тарелки и у стакана с компотом, — пресекая его мечты, продекламировала сурово Валерия Викторовна, водружая на стол посуду. — — Накормит тебя так твоя дамочка, если все время по театрам шлындает? Сомневаюсь.

Жора покорно взял вилку, нож и принялся резать голубец.

— Поешь и в комнату иди, — начальственным тоном добавила мать. — Компресс сделаем из лопуха на шишку, чтоб синяка не пошло.
— Угу, — промычал Жора с полным ртом.

Мамины голубцы он любил. И борщ. И гуляш с чесноком. Но мечтать о принцессе упорно продолжал. А что такого? Мечтать не вредно.

 

Источник

Оцініть статтю
Додати коментар

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!:

Размечтался
Жить с ними невозможно