— Но родственные отношения дороже денег! – уговаривал Виктор.
— Родственные отношения? А чего же ты мне почти десять лет не звонил, братец кролик? – возмутился Артур Борисович.
— Мешать не хотел! – нашелся мужчина.
— А когда мы с Риткой собрались к вам в город пять лет назад, что ты мне ответил? Не помнишь? Что вы родню из принципа не пускаете на постой!
— Решил я, Капуленция, попробовать себя в новом жанре! – загадочно произнес одним утром Трофимыч. – Начну писать непонятки: это я так называю небольшие стишки, написанные непонятно!
— Тю! – удивилась соседка. – открыл Америку через форточку! Можно подумать, что остальное у тебя – «понятки»? Я и половины у тебя понять не могу!
Да ладно – не дуйся! Это, что ли, из серии про глокую куздру, которая штеко будланула бокра? – поинтересовалась баба Капа.
— Ну почти что — только в стихах! – воодушевленно продолжил дед Серега. Вот, послушай: Куришака натирака. Натирака – не кузяк. Кризачали все: не така! Куришака аск: А квак?
Ну, как тебе? По-моему, здорово!
— Ну, не знаю! – засомневалась бабуля. — И куда потом это девать – твое новое направление с куришакой? Зарифмовано неплохо, ну а дальше? Кто все это будет читать?
— А дальше – буду как Хлебников! – на подъеме продолжал Трофимыч. – Знаешь, кто такой Хлебников? И у меня будут свои последователи!
— Кто же не знает старину Велимира Хлебникова! – ответила начитанная и продвинутая Капитолина Дмитриевна.
— Вот и у меня будет новое направление в поэзии! Возможно, его даже назовут куришакизм – это производное от слова куришака.
— Лучше сразу – ишакизм: так народу будет понятнее! – предложила баба Капа.
— Умеешь ты все опошлить! – обиделся дед Сергей. – Завидуешь, что ли?
— Чему там завидовать-то, акын ты не.доби.тый? Что у тебя какая-то куришака чего-то там натирака? Тьфу! И не стыдно?
Все шло, как обычно: обычный разговор двух друзей по пути к причалу — ожидался новый заезд отдыхающих.
— А вы вместе или как? – поинтересовалась баба Капа у заехавших на этот раз на отдых четырех человек – двух супружеских пар.
— В смысле — вместе? – недовольно ответил симпатичный мужчина постарше. – Мы просто приехали вместе, а отдыхать будем по отдельности: у нас – своя компания, у них – своя!
Позже выяснилось, что они – действительно, родственники: мужчины оказались двоюродными братьями, а дамы — их женами.
Но старшая пара была явно не довольна нежелательным соседством и избегала родственников.
— Как так? – изумлялась баба Капа. – Приехали вместе и почти не общаются?
— И не говори, подруга! – поддержал ее Трофимыч. – Для чего было тогда огород городить? Как ты там говоришь-то? За кусок кИшки семь верст пИшки?
— Ну да! — согласилась бабуля. И подытожила: — Наверное, им для чего-то все это было надо! Ну не просто же так переться в такую даль с родней, которая тебя явно недолюбливает!
Оказалось, что брат с женой – пара помоложе — приехали на отдых исключительно с важной миссией: уболтать родственника, чтобы пустил в свою, сдаваемую до этого квартиру, пожить их сыночка Вадика на время учебы в городе Москве — он в этом году поступил на бюджет.
Как организация приезда двух семей из разных городов произошла тактически, оставалось загадкой. Потому что позже выяснилось, что последние десять лет братья практически не общались. Но как-то, наверное, произошла.
Видимо, старший брат неосторожно поделился с кем-то из родственников планами на отпуск. Ну а остальное было делом техники.
Виктор позвонил перед отъездом только затем, чтобы поинтересоваться планами относительно квартиры и намекнуть, что неплохо бы их сынуле пожить в квартире брательника – не чужие же, все-таки, люди.
Это опять же выяснилось позже из личной беседы с отдыхающими. А пока баба Капа и Трофимыч были свидетелями всех разговоров, которые велись практически в их присутствии.
После того, как брату по телефону пару раз было отказано в заселении сынули на время учебы, они с женой подгадали так, чтобы оказаться рядом «живьем».
Потому что ответ: «У меня там живут люди, которые платят хорошие деньги. И ничего менять мы не собираемся!», — их радикально не устроил и, естественно, не понравился.
Как это вы не собираетесь? Снимать квартиру в столице же очень дорого! Лишних денег-то в семье нет! Неужели не поможете Вадюше?
Вариант с общагой почему-то, вообще не рассматривался: мальчик привык к удобствам – он у нас такой ранимый!
Поэтому, чтобы обеспечить ранимому отпрыску комфорт на несколько лет, родители выехали к бабе Капе и стали обрабатывать родственника посредством прямого контакта, давя на все возможные рычаги.
Артур Борисович, владелец квартиры, и Рита Сергеевна заметили родню только на катере и очень расстроились, что отпуск теперь будет испорчен.
Второй брат с женой действовали осторожно: свое общество откровенно не навязывали, понимая, что могут и послать.
Но действовали по принципу «капля камень дОлбит»: медленно и планомерно долбили в одно место, используя любую подходящую для этого минутку.
Кажется, это называется китайской пыткой: человеку длительно капают водой на предварительно выбритое темя. И, в результате, он сходит с ума.
— Артурчик, дорогой, ну почему ты не можешь пойти нам навстречу? – сладким негромким голосом, вкрадчиво интересовался двоюродный Виктор. – Ты же знаешь наше положение!
— Знаю! – отвечал грузный мужчина, страдающий одышкой. – Но не хочу!
— Но почему? – изумлялась жена Виктора Верочка.
— Просто не хочу! Могу же я чего-то не хотеть? И денег мне не жалко, и вам я сочувствую, но пускать Вадика в свою квартиру я не буду!
— По классике шпарит! – восторженно шепнул бабе Капе Трофимыч. – Прямо, как Филипп Филиппыч Преображенский! Начитанный, однако, дядька оказался!
— И неужели у тебя ничего не екает? – настаивал Виктор.
— В смысле – екает? – удивился Артур. – Екает, конечно, но не по этому поводу. У меня в сердце часто екает и в животе урчит! Но с вами-то это как связано?
— Я это к тому, что неужели ты совершенно спокойно можешь отказать родственнику в такой незначительной просьбе?
— Ни фига себе – в незначительной! – возмутилась Маргарита Сергеевна. – Если мы пустим вашего Вадика пожить пять лет на халяву, знаете, сколько мы потеряем в деньгах? В Москве жилье сейчас дорогое!
— Но родственные отношения дороже денег! – уговаривал Виктор.
— Родственные отношения? А чего же ты мне почти десять лет не звонил, братец кролик? – возмутился Артур Борисович.
— Мешать не хотел! – нашелся мужчина.
— А когда мы с Риткой собрались к вам в город пять лет назад, что ты мне ответил? Не помнишь? Что вы родню из принципа не пускаете на постой!
Ну и соблюдай свои принципы дальше, Витя! И ни отступай от них ни на шаг!
— Но ситуация в корне изменилась! – настаивал Виктор. – Да, я был несколько неправ – признаю! Но теперь все будет по-другому!
— Да ничего не будет по-другому, Витя, ничего! – вспылил Артур и ушел в дом. Следом за ним ушла и его жена.
Назавтра Артур с Ритой не пошли на пляж: для их возраста было жарковато. И к ним, сидевшим в тени сада, подошел Трофимыч, которому не терпелось встрять и прояснить ситуацию.
— Ну, что – хотят, чтобы вы поселили к себе в квартиру их сыночка? – без реверансов начал дед Сергей.
— Да, причем на пять лет! – ответил мужчина.
— И, как я понимаю, почти бесплатно? – уточнил Трофимыч.
— Правильно понимаешь, дед! Только оплата комуслуг! А это – бульон из-под яиц!
— А вы, конечно, не хотите?
— Конечно, нет! Вы не думайте, что я – жадный или злой дядька, который не чтит родственные узы!
Просто мы этой семейке десять последних лет были не нужны! Да и раньше общались исключительно по нашей инициативе.
А теперь сЫночке не хочется идти в общежитие, и они о нас вспомнили! Ну, конечно: хорошенькая двушка рядом с метро!
Мы бы не отказали! Но у нас уже давно не те отношения, когда нужно расшибаться. Тем более, перед такими людьми!
Да и зачем? Чтобы что? Сделать приятное родне, которая тебя ни во что не ставит?
— Ну да! – кивнул дед. – А они не отстают!
— Вы же видели! – досадливо поморщился Артур Борисович.
— Но вы, по-моему, очень грамотно с ними управляетесь! – сказала подошедшая баба Капа.
— А что толку? – ответила Маргарита Сергеевна. – Они же ничего не хотят понимать!
— А вопрос с переездом не рассматриваете? – поинтересовалась Капитолина Дмитриевна.
— С каким переездом? – не поняли постояльцы. – Куда?
— Да тут рядом – около маяка, к Степаниде: у нее комната пустует – я давеча ходил к ней за молоком, — сказал Трофимыч.
— Деньги за ваши неиспользованные дни мы ей перекинем – у нас здесь такса одинаковая, — добавила Капитолина Дмитриевна. — А вещи ваши вам Трофимыч на тачке поможет отвезти.
— А что? Идея замечательная! – одобрил дед Сергей. – Ваши вернутся с пляжа, а вы – тю-тю! Как говорится, нет и неизвестно!
— Это было бы идеальным выходом! – сказал Артур. — Ну, что, Ритуля, не против?
Ритуля была только «за»! И вскоре компашка из трех человек во главе с дедом выдвинулась к предварительно оповещенной по телефону Степаниде.
И когда братец-кролик с женой вернулись с пляжа, то обнаружили, что родственники съехали в неизвестном направлении.
— Вы не в курсе, куда уехали брат с женой? – спросил Виктор бабу Капу и уже вернувшегося от Степаниды с банкой свежей сметаны для оладий деда Сергея.
Старики сидели в саду в тени старого абрикоса и играли в детское домино, оставшееся после приезда правнуков Трофимыча.
— Откуда же мы знаем? – неискренне удивился сосед.
— Ну, может, они сказали вам, куда собираются? – поинтересовалась Вера.
— Не сказали, милая моя! – ласково произнесла баба Капа. – Только поблагодарили за хороший отдых: Спасибо, дескать – наотдыхались по самое это самое!
— Может, передать чего попросили? – не унималась Вера. – Записочку какую?
— Как же! – оживился Трофимыч. – Сказали передать вам пламенный привет и пожелать сыну успешной учебы!
Дед начал выдавать желаемое за действительное: ничего такого в реальности не происходило! Но был вовремя остановлен привычным упреждающим ударом ноги под столом.
— Что, так и сказали? – переспросила расстроенная женщина. – Вот …! Зря только сюда за ними потащились!
А все ты: уговорю, уговорю! Ну, что – уговорил? – это уже относилось к мужу. — Вот что теперь делать?
— А что делать? – переспросил дед Сергей и посоветовал: — Пусть ваш сынок заселяется в общежитие – других вариантов все равно нет!
А потом неожиданно вскрикнул:
— Рыба! – и с размаху стукнул по столу костяшкой
— В какое еще общежитие? Вы в своем уме? – взвилась оскорбленная мама. — Вы знаете, что творится в этих ваших общежитиях?
— Мы всегда в своем уме, в отличие от некоторых! – сказала баба Капа.
И, вглядевшись в цепочку лежащих на столе костяшек, поправила:
— Где рыба-то? Говорила я тебе – хрусталики надо менять!
Вера немного помолчала, ту.по глядя на парочку, а потом крикнула мужу:
— Собирайся – мы сейчас же уезжаем из этого сумасшедшего дома!
Не надо было тебя слушать, переговорщик …енов! Ну, что – уболтал брата на раз, как обещал?
— Сама виновата! – окрысился Виктор. – Воспитала маменькиного сынка, который держится до сих пор за твою юбку! А нужно было растить мужика!
— Ах, вот ты куда клонишь? – удивилась Вера. – У тебя брат – …ел, а я виновата? Может, и ты с ним из одного стада?
— Рот свой по…ный закрыла, кошка …! – закричал Виктор, не стесняясь стариков.
— По Сеньке и шапка! – зло ответила жена. – Скоро сорок пять, а деньги зарабатывать так и не научился! Все по родне побираешься!
— Для вас же с сыном стараюсь, …! Мне-то без разницы, где он будет жить! Это ты переживаешь насчет общаги! Вырастила со..нка вот и нянчись теперь с ним!
Все это выкрикнул Виктор и ушел в дом. Следом убежала и Вера.
После непродолжительных криков внутри они вышли с вещами и попросили вернуть им неиспользованные деньги. А потом, не попрощавшись, пошли к причалу.
— Аривидерчи, комрад! – крикнул им вслед Трофимыч, которому на этот раз не удалось продемонстрировать свое остроумие в полном объеме – старику элементарно не удалось вклиниться…
— Быстро мы на этот раз «отдупл или..сь»! – сказал сосед после ухода постояльцев. – Предлагаю отметить окончание заезда! Ну, что – как обычно? Променад и развлечения? А потом я тебе стихи почитаю!
— Про куришаку, что ли? Спасибки – не надо! – ответила баба Капа. — Уж лучше рэп под балалайку! А то твои непонятки у меня как-то не зашли!
— Просто ты еще не привыкла! Ты послушай только, какая гармония звуков! Вот это, например: мастопузя любит терцу, терца любит мастопузю, – сказал Трофимыч.
И добавил: — А вот, в этом случае? Ты вслушайся, старая – рифма-то какая фееричная: некузяво – омерзяво! Что, неужели и это не зашло?
— Вот именно, что омерзяво! – ответила Капитолина Дмитриевна. – Это ты верно заметил!
— Ну и ладно! – надулся друг. – Обижай меня, обижай! Обидеть поэта может каждый, а как помочь материально, так никого нет дома! Все тебе не так!
— Почему это все? – возразила бабуля. — Кое-что у тебя очень даже ничего!
Вот это, например: Я на тачке прокачусь, прямо к миленькой примчусь! С ветерком домчу до ЗАГСа, целоваться научусь! Это – твое! Вот и дальше рой в этом направлении!
— Но тебе же, вроде, не нравится, когда я на ЗАГС намекаю!
— Так про куришаку еще хуже! А это, вроде, ничего!
— Правда? – оживился Трофимыч. – Ну тогда — по мороженке в знак примирения и на карусели: что-то я давно ниоткуда не падал!
— Заметь – не я это предложила! — ответила баба Капа. – И добавила: — Ну, что? Побежали, ЛермонтОвич?
И старики «побежали» предаваться своим обычным «порокам»: ведь в старости даже банальные вещи воспринимаются совершенно по-другому…
— Что же ты раньше времени привязалась со своим наследством, как банный лист? Что тебе так неймется-то?
— А вам какое дело? – с вызовом спросила Юля. — Что – у вас своих дел нет? Обязательно в чужие надо лезть?
— А у меня опять – творческий затык! – признался утром Трофимыч.
— Рифма не вытанцовывается? Или с тремоло что не так? – поинтересовалась баба Капа. – Наверное руку вчера сбил, пока сарайку мне поправлял!
— Да нет! В голове затык – не могу опять отгадать два слова из кроссворда!
— Потому что у тебя и кроссворд, и все слова – дурацкие! Две недели думали с тобой над средством для производства хлопка, а оказалось – это ладони!
— Да потому что это – не на знания, а на смекалку!
— Ну и где была твоя смекалка, Кулибин? Что на этот раз?
— Первое слово: тот, кто из принципа не называет жену богиней. По этому поводу у меня даже мыслей нет.
А второе – ванная и туалет: вот тут у меня имеется один смелый вариант!
— Какой? – спросила Капитолина Дмитриевна.
— Гованна: по числу букв – семь! — подходит! Но – только по числу! Так мы всегда называли совмещенный туалет в хрущевках!
— Ты что – с дуба рухнул? Разве такое напишут в кроссворде? – запротестовала старушка.
— В наше время неограниченных возможностей все может быть! Вот я давеча, — начал было Трофимыч но был остановлен словами подруги: — Ты уж тогда говори не давеча, а ководнясь! Это будет точнее!
Потому что то, о чем ты хочешь рассказать, произошло позавчера: диктор выругался в прямом эфире! А этому соответствует ководнясь!
— А что – хорошее слово: его моя тетя очень любила! – одобрил Трофимыч.
— А я знаю ответы! – после небольшого молчания произнесла бабуля. — Первое – атеист, второе – санузел – семь букв! А ты — гованна, гованна: одно на уме! Тьфу!
Трофимыч оскорбленно шмыгнул носом: они шли к пирсу встречать новый заезд из двух отдыхающих.
Ну, что – опять она оказалась умнее, эта Капка…
— Вы – прямо Анна Каренина! – восторженно ляпнул старик при знакомстве: на отдых приехала семидесятилетняя бабушка Анна Аркадьевна с симпатичной внучкой Юлей.
— Ну, что – наведете у нас суету или спокойно будет дожидаться паровоза? Как говорится, до скорого! – продолжил неугомонный Трофимыч и тут же получил локтем в бок.
— Какого паровоза? – не поняла хорошенькая восемнадцатилетняя девушка, видимо, не читавшая бессмертного произведения.
— Не запорашивай себе мозги, заинька, — посоветовал дед Сергей. – Отдыхай: лишние знания умножают скорбь!
— И не говорите! – вздохнула интеллигентная Анна Аркадьевна, не отреагировавшая на глупую шутку Трофимыча про паровоз. – Сплю плохо — думы одолели!
— А от дум мы Вас с Капитолиной вылечим! – пообещал старик. – У нас есть животворящий квас – оченно мозги прочищает. И в голове сразу становится ясно!
Уж скольким помогли!
— Вы – прямо МЧС! – с долей сарказма произнесла внучка.
— Не исключЁно! – ответил Трофимыч.
Пару дней все было спокойно, а потом друзья услышали кое-что, заставившее их задуматься: хорошенькая Юля горячо уговаривала бабушку что-то сделать. А та не хотела.
Нетерпеливый Трофимыч, конечно же, при первой возможности попытался все разъяснить: это произошло, когда внучка ушла на рынок.
Оказалось, что речь идет о завещании. Которое нужно было написать только на Юлю.
— А у меня есть еще одна внучка – на три года младше! – объяснила Анна Аркадьевна. – У моего сына – вторая семья!
Вот я и решила разделить все поровну между девчонками: это — хорошая двушка и домик в деревне.
Пусть продают после моего ухода и делят – я завещание поровну напишу!
— И правильно! – одобрила Капитолина Дмитриевна.
— Это – по честноку! – подключился и Трофимыч. – Только Юленька почему-то против! Почему?
— Да мало ей половины наследства! Хочет получить все!
— Мало половин? Прямо Бузова номер два! Вот она – современная молодежь! А с какого такого перепугу?
— Просто! Дескать, она была в детстве обделена вниманием отца, компенсируйте в материальном эквиваленте!
— С такой внучкой и паровоза не надо! — заключил Трофимыч. – Какая продвинутая девочка!
— Ну, да! – грустно кивнула баба Аня. – Я-то, наивная, повелась на ее приглашение отдохнуть – она так уговаривала, так уговаривала!
Мы же давно не виделись – ее мама была против. А тут – настойчивое приглашение!
Ну, думаю, съезжу, налажу контакты – сердце-то болит! А оно вон как получилось! Знала бы – не поехала!
— Ну, что, Аркадьевна – пособить тебе? – предложил Трофимыч.
— А как? – удивилась пожилая женщина. — Уговорить ее, наверное, не получится – ее уже накачали!
— Но попытаться-то можно! – произнесла баба Капа. — Задавить аргументами и фактами! Воззвать к совести и здравому смыслу!
— К какому здравому смыслу, я вас умоляю? – устало сказала Анна Аркадьевна. – Там конь не валялся!
— Попытка не пытка! Может, у троих получится лучше, коли ты одна не справляешься! – настаивал сосед.
— Ну, ладно, — согласилась постоялица. – Попробуйте!
И Трофимыч, дождавшись возвращения Юли, сразу взял «быка за рога». И прямо в саду затеял разговор.
— Что же ты раньше времени привязалась со своим наследством, как банный лист? Что тебе так неймется-то?
— А вам какое дело? – с вызовом спросила Юля. — Что – у вас своих дел нет? Обязательно в чужие надо лезть?
— Делов у нас – аж пищит! – ответил одной из своих любимых цитат из фильма дед Сергей. — Просто мы видим вопиющую несправедливость – значит, нужно помочь!
— Это где это вы, интересно, видите несправедливость? – возмутилась девушка. – По-моему, все – справедливей некуда!
— Так это только по-твоему, милая! – ответила баба Капа. — А в реальности все происходит немного не так!
У твоей бабушки две внучки. Значит, все должно быть разделено на две части – что тут непонятного-то? Почему же ты хочешь все заграбастать одна?
— И ничего не заграбастать, а восстановить справедливость! – безапелляционно сказала Юля. – Потому что мой папа — бабкин, ой, извините! – бабулин сын, бросил мамочку и ушел к любовнице!
— Никого он не бросал, и ты это прекрасно знаешь! – с досадой ответила Анна Аркадьевна. – Твоя мама его сама выгнала, потому что нашла себе другого!
А все то, что ты сейчас городишь – плод больной фантазии: твоей и маминой!
— Не смей так говорить о моей мамочке! – вспыхнула Юлька. – Ты всегда его защищала!
— И правильно защищала! – встрял Трофимыч. – И будет продолжать это делать! Мать должна защищать своего ребенка, даже если он уже вырос! А кого она должна была защищать?
Вот у тебя будут дети, и ты тоже будешь их защищать! Но сейчас-то ты что хочешь? Материальную компенсацию за моральный ущерб?
— Да, хочу! Пусть платит за безобразное поведение своего сыночка! – неожиданно заорала хорошенькая девушка.
— Ну ты и ф.ря! – заключил дед Сергей. – Хорошо же тебя мамочка воспитала!
— А вы, вообще, за.ткнитесь! – переключила свой гнев на Трофимыча внучка. – Вы, собственно, кто? Дед в драповом пальто?
— А вот хамить не надо! – произнесла баба Капа.
— А это не хамство, а констатация факта: вы к моей маме и мне не имеете никакого отношения! — не уступала Юля.
— Это еще как сказать! – ответила Капитолина Дмитриевна. — Тут, как ни посмотри, нужно поступать по справедливости!
Да, согласна – твой папа повел себя не очень красиво: у него две семьи. Но что выросло, то выросло: фарш невозможно провернуть назад!
И твоя бабушка приняла очень правильное решение: разделить свое добро между двумя внучками поровну.
Хотя, как вариант, могла бы все оставить той, другой девочке. Ты это не рассматриваешь? А почему? Ведь в их разводе была виновата твоя мама! И логично было бы ее за это наказать!
Но твоя бабуля поступает прилично! А ты хочешь поступить не очень прилично, девонька! Разве не так? Но у тебя еще есть время исправиться!
Поэтому не бери грех на душу! Разве о совести ничего не слышала? Теперь в школе, наверное, и этому не учат!
— Совесть? Нет, не слышали! – ляпнул Трофимыч.
— Вы что, дед, не поняли? Мне ваше мнение — по барабану! — осадила старика Юля. – Тем более, философские рассуждения про какую-то совесть!
Во время этой полемики Анна Аркадьевна сидела, молча уставившись в стол: ей было стыдно за внучку.
Да, в общем-то, всем было стыдно за разрумянившуюся и уже успевшую загореть хорошенькую Юльку.
— Я вижу, что тебе эти два сумасшедших совсем за…ли голову: ста..рая черепаха и сбрен..дивший лысый чу..вак с балалайкой! – негодующе продолжила внучка.
— Не смей так отзываться о моих друзьях! – вспыхнула Анна Аркадьевна. – Капитолина и Трофимыч – уважаемые люди!
— Ну, что – все тебе ясно, бабушка? – спросил ее дед Сергей.
— Да, — выдавила из себя баба Аня. — Извини, Юленька, но я сделаю по-своему!
— Ну и делай, стар..ая …а! – закричала внучка. — Видно, ничему жизнь тебя не научила! Только зря деньги на тебя потратила!
Сиди теперь в этой ды..ре одна – заслужила! А я сегодня же уезжаю! И пода..вись своим … наследством!
— Тут важно, чтобы ты не по.дав.илась! – ласково произнес Трофимыч.
— И тебе – всего хорошего! – поддержала друга баба Капа, обращаясь к девушке, и добавила известную цитату: — Главное, не ешь на ночь сырых помидоров!
Но девушка на это никак не отреагировала: наверное, даже не имела представления, откуда были взяты эти известные строки.
Поэтому кинула злой взгляд в сторону стариков и ушла в дом собирать вещи.
Вскоре Юлька выскочила из дома с вещами и, подойдя к бабушке, процедила сквозь зубы:
— Я посмотрю, как ты будешь отсюда выбираться!
— И тебе не хворать, заинька! – ласково произнес Трофимыч. – Мамочке привет предай и благодарность – какую дочку воспитала!
— Да, просто именины сердца! – поддакнула и Капитолина Дмитриевна.
И, обращаясь к совершенно сникшей после всего пожилой женщине, спросила:
— Ну что ты нос повесила, моя золотая? Одним нехорошим человеком в твоей жизни меньше стало!
— Двумя: мамашку ейную тоже надо учитывать! – уточнил сосед и пропел: — Не надо печалиться — вся жизнь впереди! Вся жизнь впереди – раз.денься и жди!
И тут же получил укоризненный взгляд подруги и удар по голени.
— А вообще-то он прав, — задумчиво произнесла баба Капа. – Какие наши годы!
— Ну, что – выпьем, добрые старушки? – предложил Трофимыч после ухода внучки и небольшого молчания.
— Твои старушки тебя уже на том свете с фонарями ищут! – ответила Капитолина Дмитриевна.
— Приятно говорить остроты, проверенные временем! – не остался в долгу дед Серега. – И не выдавай, пожалуйста, чужие слова за свои.
Ну, так что? Квас созрел? Хлопнем по разминочному рюмашу, девчонки?
Анна Аркадьевна слушала всю эту полемику, а потом сказала:
— Как же у вас хорошо, Господи! Просто уезжать не хочется!
— А зачем вам уезжать? Оставайтесь! – предложила баба Капа. – У вас все уплачено, сейчас уже нежарко, море спокойное – для отдыха самое то!
А мы потом вас с Трофимычем проводим.
И дальнейший отдых тезка Карениной продолжила уже в единственном числе.
— Ну, что: думаю, мы добились своего! – удовлетворенно произнес Трофимыч после проводов Анны Аркадьевны: они возвращались с пирса.
— Ты это о чем, старый? – удивилась Капитолина Дмитриевна.
— Вывели новый вид – хомо нон сапиенс: человек неразумный — это я про внученьку! Действительно, потерянное поколение рекламы и ЕГЭ: думают, что им все должны!
А в голове – торичеллиева пустота! Ты знаешь, кого они называют при просьбе перечислить космонавтов, Капуленция? Белку, Стрелку и Пересильд!
— Опять меня шутками из интернета кормишь, ста.рая гало.ша? – беззлобно огрызнулась баба Капа.
— Шутки это — у пьяного Мишутки, нашего почтальона! – хохотнул Трофимыч. — А это – наша жизнь, дет..ка!
Ну, что – развл..ечемся? Помнишь, как в одном кино? После повешения – фейерверк и танцы!
— Ты знаешь, что-то сегодня совсем нет настроения! Грустно как-то! – ответила баба Капа. — Поэтому, давай сегодня по мороженке и сразу — домой!
Бабу Капу можно было понять: дети, жившие в Москве, предложили переехать к ним. И она находилась перед дилеммой: это было то самое затруднение выбора.
Расстроенный Трофимыч не подавал виду, эту тему не затрагивал и изо всех сил пытался хорохориться, но и ему было совсем не весело: куда он без своей любимой подруги-то?
И старики купили по эскимошке и пошли домой – каждый к себе. Баба Капа решать, а дед Сергей ждать, что выберет соседка. И надеяться.
Да, это наша жизнь, де…ка…
