– Вы крайний? – спросила Наташа и чуть не ойкнула, едва мужчина в очереди повернулся к ней: как он похож на одного старого шапочного знакомого.
– Да, за мной будете, – бесцветные глазки вдруг впились в ее лицо. – А мы, кажется, знакомы? Вас ведь Наташей зовут?
За секунду она представила перспективу совместных воспоминаний и попыталась спастись:
– Нет, Мариной.
Глазки впились еще крепче:
– Странно, у меня память на лица отменная, я ведь в кинотеатре раньше работал киномехаником. – Мы с вами точно где-то встречались.
Сомнений не осталось – это он. Тот самый Юра. Они с подружками между собой прозвали его Птичье молоко.
… В юности Наташа была совсем несерьезной.
К урокам относилась спустя рукава, учила только те предметы, которые нравились. Несерьезно относилась к окружающим, особенно к парням, которые в нее влюблялись. Поклонников у симпатичной хохотушки хватало, поэтому их чувства она воспринимала как данность. Само собой разумеется, что все они существуют для того, чтобы ею восхищаться и доказывать, какая она есть неповторимая красавица.
В школе Наташа была звездой самодеятельности, все ее хвалили, поэтому вселили в девушку прекрасную надежду. После школы она подала заявление в театральное училище.
После первого тура она вместе с двумя новыми подружками, которые тоже прошли отбор, сидели в парке и обсуждали репертуар второго тура. Нужно было изобразить этюд на заданную тему и музыкальный номер.
И тут к ним подошел парень:
– Девчонки, можно тут с вами посидеть?
Среднего роста, среднего телосложения, глазки маленькие, одет так себе – ничего особенного, короче. Незаметный среднестатистический паренек, которого никто бы из них не заметил, не открой он рот.
Наташа уже было набрала воздуха, чтобы отшить его парочкой едких фраз, как вдруг передумала: а что, если потренироваться на нем в искусстве перевоплощения? Тут же очаровательно улыбнулась, встрепенулась радостно навстречу к незнакомцу:
– Вы от Алекса? Наконец-то! Мы давно ждем вас. Хвоста нет? Проверили? Отлично, давайте донесение.
– Что-о-о? – тот аж попятился, – меня Юра зовут, я киномехаником работаю… Хотел познакомиться, в кино пригласить…
Итак, средний и неказистый обрел некоторую привлекательность – девчонки перемигнувшись, определили, что киномеханик им пригодится, и разрешили ему в тот день угостить себя мороженым в кафе, а потом проводить домой.
Наташа поступила, как всегда: поклонника оставила у подъезда чужого дома, мол, дальше нельзя – родители строгие. На лестничной площадке второго этажа подождала минут десять, затем вышла опять на улицу и отправилась к своему настоящему дому.
Второй тур конкурса Наташа не прошла, новые подружки – тоже. В тот момент все они были уверены, что обязательно попробуют еще раз.
Юра-киномеханик встретил их возле училища. Девочки наврали, что поступили – не хотелось ронять статус даже перед малознакомым парнем.
– А пойдем ко мне в гости? Отметим! У меня что-то есть, – выпалил он и покраснел.
– Да что у тебя может быть? – зло ухмыльнулась Наташа, которая нравилась ему больше всех и не хотела продолжать эти мучения.
– «Птичье молоко», – ответил ухажер.
Сервелат, сгущенка, «Птичье молоко» – современная молодежь и представить себе не может, какие это были деликатесы во времена Наташкиной юности! Короче, перед легендарными конфетами девчонки не устояли.
Юра жил с мамой в тесной квартирке, зато почти в центре. Он накрыл для гостей стол: поставил красивые чашки из сервиза, принес вазочку с вареньем, разлил чай. Потом торжественно вынес… несколько конфет. Девушки, переглянувшись, пырснули от смеха: они-то думали, что вволю поедят дефицита.
Быстро проглотили чай с конфетами, и засобирались:
– Ну, раз больше нет, значит, мы пойдем. Когда будут еще – зови!
Вспомнив тот поход в гости, Наташе стало стыдно: зачем надо было издеваться над парнем, неплохим в общем-то и добрым, даже простодушным. Зачем давать надежду? Она уже не могла вспомнить, обещала ли ему что-то, ходила ли на свидания. Кажется, сходила пару раз в его кинотеатр…
И вот. Здравствуйте через 30 лет.
– Мы, кажется, где-то встречались…
Узнал же! В глазах мужчины отразилась напряженная работа мозга…
Наташа сделала вид, что видит его первый раз в жизни. Он сначала все пытался вспомнить, где же все-таки ее встречал. В юности? На работе? На почте? Такое знакомое лицо. А потом стал рассказывать про жизнь. Как мало платят на заводе, как тяжело болеет мама, с которой они живут вдвоем. Сколько уходит на лекарства. На все это Наташа молча кивала головой, изображая понимание.
На его вопрос, замужем ли она, Наташа решительно соврала:
– Да!
– Жаль, вы мне понравились, я б на вас женился.
– Ничего, еще женитесь, – попыталась ободрить собеседника Наташа (ей вдруг стало его жаль) – Незамужних женщин очень много.
Лучше бы она этого не говорила. Одинокий Юра тут же заговорил о том, какие все женщины меркантильные. Он других в своей жизни не встречал. Начиная с юности, когда работал в кинотеатре, девчонки ходили к нему в гости исключительно для того, чтобы угоститься, использовали его, чтобы посмотреть фильм на халяву, а на свиданиях только смеялись над ним. Нет хороших и сейчас. Все только ждут момента, как бы поживиться за его счет.
Работница почтового отделения, распахнувшая перед ожидающими дверь, спасла наконец Наташу. Она ринулась внутрь здания, получила свою посылку, и, не обращая внимания на попытки Юрия продолжить с нею общение, выбежала прочь. На ее счастье, остановка была совсем рядом. Сразу пришел автобус, и Наташа с облегчением устроилась у окна.
В голове мелькнула мысль: а есть ли ее вина в том, что этот человек превратился в желчного пессимиста? Но решила тут же ее прогнать, – и без того проблем хватает…
