Да что они все понимают в наших отношениях! — Марина раздражённо отодвинула чашку с остывшим кофе. — Ольга просто не может смириться, что её мать способна быть счастливой без штампа в паспорте!
— А мой Николай вчера битый час рассуждал о важности официального брака, — Алексей покачал головой, глядя в окно кафе. — Представляешь, даже завещание приплёл… Как будто мы только об имуществе и думаем.
В маленькой кофейне, ставшей их убежищем от посторонних глаз, витал аромат свежей выпечки и осеннего дождя. Марина посмотрела на своего спутника — его седые виски, добрые морщинки у глаз, привычку теребить салфетку во время разговора… За последние полгода она изучила каждую его черточку.
— Знаешь, иногда мне кажется, что мы как подростки, — она грустно усмехнулась. — Прячемся, оправдываемся… А ведь нам обоим под шестьдесят!
Алексей протянул руку через стол и накрыл её ладонь своей. Тепло его прикосновения всегда действовало успокаивающе.
— Марина, послушай… Я прожил с Татьяной тридцать два года. Это было… особенное время. — Его голос дрогнул. — Но сейчас, с тобой, я чувствую себя живым. Разве нужна какая-то бумажка, чтобы подтвердить это?
Она понимала его как никто другой. После кошмарного развода двадцать лет назад само слово «брак» вызывало у неё приступ паники. Воспоминания о бесконечных скандалах, унижениях, тотальном контроле бывшего мужа до сих пор преследовали в ночных кошмарах.
*Флешбэк*
— Где ты была?! Почему телефон не отвечает?! — Его перекошенное от ярости лицо появлялось перед глазами каждый раз, когда речь заходила о семейной жизни.
— Я же говорила, что у меня совещание… — Она съёживалась под его взглядом, чувствуя себя нашкодившей школьницей.
— А может, ты с любовником встречалась?! — Удар кулаком по столу заставлял вздрагивать. — Я всё про тебя знаю! ВСЁ!
*Конец флешбэка*
— Мариночка! — голос Алексея вернул её в реальность. — Ты побледнела… Опять вспомнила?
Она кивнула, сжимая его руку. С Алексеем можно было не притворяться сильной. Он понимал её страхи, не осуждал, не торопил…
— Ольга звонила утром, — произнесла Марина после паузы. — Говорит, что в нашем возрасте нужно думать о стабильности. О том, что «мало ли что может случиться»…
— А Николай вчера битый час рассуждал о наследстве и социальных гарантиях, — Алексей невесело усмехнулся. — Как будто это главное.
За окном усилился дождь, капли барабанили по стеклу, создавая уютный фон для их разговора.
Посетители кафе спешили по своим делам, а они сидели в своём маленьком мирке, где не было места чужим ожиданиям и навязанным правилам.
— Знаешь, что самое забавное? — Марина отпила остывший кофе. — Когда я была замужем, все вокруг твердили о важности независимости. А теперь, когда я наконец-то чувствую себя свободной, меня пытаются затолкать обратно в эти рамки!
Алексей задумчиво разглаживал смятую салфетку:
— После смерти Тани я думал, что больше никогда… — он запнулся. — А потом появилась ты. И всё изменилось. Но каждый раз, когда кто-то заводит разговор о свадьбе, я чувствую себя предателем.
— Предателем? — Марина удивлённо подняла брови.
— Да… Таня была… она была всей моей жизнью. Мы поженились совсем молодыми, строили планы, мечтали дожить до золотой свадьбы… — его голос стал тише. — А теперь я встречаю другую женщину, и все вокруг ждут, что я просто… просто перечеркну то, что было?
Марина почувствовала, как к горлу подступает комок.
Она никогда не ревновала Алексея к памяти о первой жене — наоборот, уважала его верность тем чувствам.
Может быть, именно поэтому их отношения были такими особенными — без претензий на место кого-то другого, без попыток соответствовать чужим ожиданиям.
— Алёш, — она мягко сжала его руку. — Никто не просит тебя что-то перечёркивать. То, что было у вас с Таней — это навсегда. А то, что есть у нас… это просто другая история. Новая глава.
Он благодарно улыбнулся, и морщинки у глаз стали глубже:
— Ты удивительная женщина, Марина Сергеевна. Как тебе удаётся находить правильные слова?
— Годы работы в издательстве, — она шутливо подмигнула, пытаясь разрядить обстановку.
Но тут зазвонил телефон — на экране высветилось имя дочери. Марина вздохнула:
— Ольга. Наверняка опять будет агитировать за «официальные отношения».
— Возьми трубку, — мягко посоветовал Алексей. — Она же волнуется за тебя.
— Да, мой хороший… — Марина ответила на звонок. — Привет, доченька! Да, я в кафе… С Алексеем Петровичем, да… Нет, мы не… Оля, мы уже обсуждали это…
Алексей наблюдал, как меняется выражение её лица — от нежности к раздражению, потом к усталости.
Он так хорошо знал эти переходы.
Каждый разговор с детьми (у него их было двое) неизменно сводился к одному и тому же.
— Прости, — Марина отключила телефон. — Она просто не понимает. Говорит, что в нашем возрасте пора бы уже… — она махнула рукой.
— А что если они правы? — вдруг тихо произнёс Алексей.
Марина застыла с чашкой у губ:
— Что, прости?
— Я говорю, может, они в чём-то правы? — он говорил медленно, словно сам удивляясь своим словам. — Не в том смысле, что нам нужен штамп в паспорте… Но, может быть, мы сами себя загоняем в ловушку? Боимся признать, что у нас всё серьёзно?
Она поставила чашку на стол. Руки едва заметно дрожали:
— Алёша, ты о чём?
— О том, что мы с тобой как два напуганных ежа, — он попытался улыбнуться. — Я боюсь предать память Тани, ты боишься повторения прошлого… А в результате мы сами не даём себе шанса на что-то настоящее.
За окном наконец-то прояснилось. Луч солнца пробился сквозь тучи, заиграл в каплях на стекле. Марина смотрела на эту игру света, пытаясь собраться с мыслями.
— Знаешь, — наконец произнесла она. — Я ведь после развода поклялась себе, что больше никогда… А потом встретила тебя. И впервые за двадцать лет почувствовала, что могу доверять мужчине.
— А я после смерти Тани думал, что моё сердце умерло вместе с ней, — Алексей говорил тихо, но твёрдо. — Но рядом с тобой оно снова бьётся. И я больше не хочу притворяться, что мы просто друзья.
Марина почувствовала, как к глазам подступают слёзы:
— Что же нам делать?
— Может быть… — он замялся. — Может быть, нам стоит просто быть честными? С собой, с детьми, со всеми? Сказать, что мы любим друг друга, что нам хорошо вместе… Но это наша жизнь и наши правила?
Она подняла на него глаза:
— Без штампов и обязательств?
— Без штампов, — он кивнул. — Но и без страха. Просто быть вместе — так, как нам обоим комфортно.
Марина почувствовала, как что-то тяжёлое отпускает её сердце.
Словно все эти месяцы она носила невидимый панцирь, а теперь наконец-то смогла его снять.
— Знаешь, что самое удивительное? — она улыбнулась сквозь слёзы. — Я ведь всё это время боялась, что ты предложишь пожениться. А оказывается, мы оба просто хотели одного и того же — быть собой.
Алексей встал из-за стола и пересел к ней, обнимая за плечи:
— Мы слишком долго жили чужими представлениями о счастье. Может, пора написать свою историю?
В этот момент в кармане его пиджака зазвонил телефон — наверняка Николай с очередной порцией нравоучений.
Но Алексей только крепче прижал к себе Марину:
— Потом перезвонит. У нас есть дела поважнее.
— Какие же? — она прильнула к его плечу.
— Например, решить, куда поедем в отпуск. Раз уж мы официально признали, что мы пара…
Они рассмеялись, и этот смех словно смыл последние остатки страха и неуверенности.
За окном кофейни шумел город, спешили по своим делам люди, а они сидели в своём маленьком мирке, где наконец-то можно было просто быть счастливыми — без условий и обязательств.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Марина, — может, стоит устроить небольшой праздник? Не свадьбу, нет… Просто собрать самых близких и сказать им, что мы вместе. По-настоящему вместе.
Алексей поцеловал её в висок:
— Отличная идея. Пусть все знают, что любовь не нуждается в печатях и подписях. Ей достаточно двух сердец, готовых быть рядом.
Они ещё долго сидели в кафе, строя планы на будущее — такое неожиданно светлое и простое.
А потом вышли на улицу, где после дождя воздух был свежим и чистым, как их новая жизнь — без страхов и предрассудков, без оглядки на прошлое и чужие ожидания.
Просто мужчина и женщина, нашедшие друг друга в самый нужный момент.
И, может быть, именно в этой простоте и заключалось их настоящее счастье.
