Непонятно, почему Ира сорвалась. Был обычный день: среда, конец сентября. Старших детей она отвела в школу, младшего сдала воспитательнице Нине Петровне. Эта воспитательница была её спасением, потому что от двух предыдущих детских садов пришлось отказаться: Ярик орал дурниной, стоило ему завидеть кабинки с цветными картинками, даже если ему выделяли кабинку с человеком-пауком. Ира пробовала разное: уговаривала, угрожала, подкупала, разрешала надевать в сад костюм человека-паука. Не помогало. Ярик, и дома-то не сильно сговорчивый, в детском саду принимался орать так, что другие дети подхватывали его вой, и тогда детский сад становился похожим на питомник диких животных, скорее всего, больных бешенством.
С Ниной Петровной они познакомились в магазине. Ярик был в костюме человека паука и никак не мог выбрать, какой киндер ему должны купить. Нина Петровна подошла, что-то шепнула Ярику на ухо. Тот весь подобрался, вытянулся в струнку и рассказал ей стихотворение, которое учил для Деда Мороза в прошлом году. Нина Петровна похвалила его и подарила киндер. На кассе Ярик вцепился в её юбку и не хотел отпускать.
– Извините, – пролепетала Ира. – Обычно он так себя не ведёт.
Нина Петровна улыбнулась мудро и понимающе и спросила:
– Какой сад посещает молодой человек?
Ира вздохнула и призналась, что никакой. Так они попали к Нине Петровне. Нет, Ярик и сейчас устраивал скандалы, но уже не такие мощные. Вот и сегодня он извалялся в луже, расстроенный, что нельзя залезть на горку, а Ира только вчера купила ему новую красивую курточку и так радовалась этому: учитывая, что он был третьим сыном, обычно Ярику доставались обноски братьев.
Купание в луже было не первой эмоциональной встряской этого дня.
Старший Семён беззаботно сообщил за завтраком:
– Мама, тебя вызывают сегодня в школу.
– И что ты опять натворил?
– Ничего, – невинно округлил глаза сын. – Я просто спрятался в шкафу и выскочил на уроке, а учительница испугалась, так что пришлось отменить урок. Не знаю, что с ней произошло, но она не умерла – я видел её потом в коридоре.
Ира попросила мужа сходить в школу, она устала отбиваться от учителей, а ведь старший сын именно в него был таким хулиганом.
– Ты же знаешь, у меня работа, – раздражённо ответил муж.
– У меня бы тоже была, если бы ты хоть иногда помогал с детьми!
– Да что нам твои копейки! Их даже на няню детям не хватит. И кто будет их забирать?
Муж не считал её работу нужной и важной, подумаешь, музей какой-то! Ладно бы Эрмитаж, а тут… Будто у них есть Эрмитаж – вот перевёз бы семью в Питер, Иру бы с руками и ногами туда взяли!
Они поругались, у среднего Андрея из-за этого начался нервный тик, а Ира столько денег потратила уже на врачей, лекарства и психологов, что даже расплакалась от обиды. Пришлось делать вид, что с мужем помирилась, и пообещать старшему, что в школу придёт. Глаз у Андрея почти перестал дёргаться.
Расстроенная таким неудачным утром, Ира случайно села не на тот автобус. Поняла это поздно, когда он уже повернул в обратную от студии йоги сторону. Ну вот, теперь она точно опоздает на занятие! И зачем только записалась на эту дурацкую йогу: думала, что это поможет ей расслабиться и найти точку опоры, а на деле Ира вечно чувствовала себя старой, неумелой и толстой, к тому же часто опаздывала, так что тренер, высокая и гибкая Светлана, попросила её однажды:
– Ирина, хотела вам посоветовать один тренинг, он поможет вам управлять вашей жизнью, чтобы всё делать вовремя.
Это слово «вовремя» больно ранило Иру. Она всю жизнь старалась всё делать вовремя: вовремя отучилась в вузе, вовремя вышла замуж и вовремя родила детей. Только вот счастья от этой своей правильной жизни она не испытывала.
– Вы выходите на вокзале? – спросил мужчина в бежевом плаще, пытаясь протиснуться мимо голубого коврика для йоги, который Ира повесила себе на плечо.
– Выхожу, – раздражённо ответила она, хотя на вокзал ей не было нужно.
Ира продвинулась к выходу, решив, что на улице подумает, куда ехать дальше: на занятие, чтобы Светлана посмотрела на неё осуждающим взглядом, или домой, чтобы ругать себя на потерянные деньги за оплаченное занятие, слабоволие и невнимательность.
Автобус для Питера стоял на выезде и ждал нужного сигнала светофора. Ира не знала, что с ней произошло: она просто взмахнула рукой, водитель открыл дверь, она нырнула внутрь и спросила:
– У меня билета нет, можно купить?
Оказалось, что можно. И даже были свободные места. Она села у окна и закрыла глаза. Подумаешь, съездит в Питер. Ничего страшного не случится.
Так-то, конечно, ничего. Но ехать почти пять часов туда. А потом пять часов обратно. И даже если провернуть это в один день, вернётся она только к ночи…
Учитывая, что допоздна Ира собирала поделку для среднего Андрея на конкурс «Здравствуй, осень!», а потом гладила рубашки мужу и детям, в автобусе она быстро уснула. Проснулась на подъезде к Питеру. Проверила телефон: сел, она забыла его зарядить. Сначала испугалась, как всегда пугалась, если понимала, что дети не смогут ей дозвониться, а потом наоборот обрадовалась: так даже лучше. Телефон сел, она ни в чём не виновата.
В Питере шёл дождь. Ира любила дождь и не расстроилась. Целый час бродила по Невскому, сворачивая то на одну, то на другую улицу. Когда совсем промокла, зашла в кафе и заказала капучино и круассан, вспомнив, что ничего сегодня не ела. В кафе было многолюдно: кто-то сидел с ноутбуком, кто-то жадно глотал обед, большая компания мужчин сдвинула два столика и громко обсуждала рабочие дела. Везёт, у них есть работа. Вот почему так: мужчины работают, а женщины должны тащить на себе быт? Мама всегда говорила, что это правильно, и поспорить бы сейчас с ней. Или просто поговорить. Вот была бы мама жива, она бы помогала с мальчишками, и Ира вышла на работу. А свекровь прикрывается своей ногой, будто искусственный сустав сломается от одного присутствия внуков. Так и бы и сказала, что после пяти сыновей устала и не хочет ни с кем нянчиться. Но нет, каждый раз вздыхает, как ей жалко, что не может погулять с внуками, будто ей кто мешает.
Внезапно Ира поняла, чего она хочет: поедет в Эрарту, тысячу лет там не была. Хотя не тысячу, конечно, почти год. Как раз билет ещё действительный.
В музее она потеряла счёт времени и очнулась только тогда, когда желудок потребовал еды: круассан не считается, ему хотелось нормальной еды. Ира вспомнила, как в прошлый приезд они с Сашей и детьми поехали в Севкабель Порт и гуляли там до самой ночи. И вроде там были ужасно вкусные бургеры, можно их поесть. А потом она решит, что делать дальше.
В автобусе было шумно и тесно. От голода кружилась голова, а осознание того, что она всех бросила, упрямо пробивалось сквозь броню, которой Ира прикрывалась весь день. Что она творит? Там, дома, муж и дети, какой черт дёрнул её ехать в этот дурацкий Питер? Саша, наверное, с ума там сходит, а дети…
Выйдя на нужной остановке, Ира решила, что сейчас поест, попросит зарядить телефон, позвонит мужу и всё объяснит. Надо только придумать, что скрывается под этим «всё».
В кафе Ира заказала самый большой бургер, но когда попыталась оплатить, поняла, что кошелёк пропал. Она несколько раз проверила сумку, один карман, другой… Ничего. Неужели вытащили? Похоже, что да.
– Можно переводом, – услужливо подсказала парень на кассе. – Или кьюар-кодом.
Ира попыталась включить телефон, но он не включался.
– У вас нет зарядки для такого телефона?
Парень глянул и покачал головой.
– У меня айфон…
Чтобы он не увидел её слёз, Ира извинилась и покинула бургерную. Надо найти зарядку, твердила она себе, у кого-то же должна быть такая зарядка… Она зашла в одну кафешку, потом в другую, но подходящей ни у кого не оказалось. Можно купить, но на что она купит? Денег-то нет… Ну почему она не выучила номера мужа и сыновей, Саша тысячу раз ей об этом говорил! Но Ира плохо запомнила цифры, вот стихи и песни – это да, а цифры вечно путались у неё в голове. Ира почувствовала невероятную усталость и пошла к набережной. Дождь прекратился, река величественно темнела, город сиял. Раз за разом пытаясь включить разряженный телефон, Ира не смотрела по сторонам, поэтому и не заметила ребёнка, который бежал торпедой, так же не замечая никого вокруг. Столкновение было неизбежным: они врезались друг в друга, телефон выскочил из рук, сделал в воздухе сальто и плюхнулся в воду. Ребёнок заорал, прямо как её Ярик, сердитая женщина набросилась на Иру.
– Смотрите, куда идёте!
Ира хотела сказать ей про телефон и про мужа с детьми, но на глаза наворачивались слёзы. Поэтому она промямлила извинения и ретировалась. Села на мокрую лавочку, подальше от места столкновения. На другой стороне устроился парень: зелёный ирокез, серёжка в ухе, хмурый взгляд. При падении Ира, конечно же, вся испачкалась, к тому же ударилась головой, и лоб пульсировал так, что она несколько раз проверила: не течёт ли кровь?
Парень с ирокезом порылся в рюкзаке и протянул ей пачку влажных салфеток.
– Спасибо, – всхлипнула Ира.
Она вытерла лицо, очистила как могла, куртку. Слёзы, которые она так долго копила и сдерживала в себе, прорвали дамбу, и она уже не могла остановиться.
– Что-то случилось? – спросил парень с ирокезом.
Будто и так непонятно!
– Случилось, – почему-то со злостью ответила Ира, хотя он ни в чём не был виноват и вообще пытался ей помочь. – Прости, просто это всё…
И она рассказала ему про свой глупый побег, украденный кошелёк, телефон, который сначала разрядился, а потом вообще упал в воду.
Парень выслушал её, достал из кошелька несколько купюр и, глянув на часы, сказал:
– Ты ещё успеешь на ласточку. К ночи будешь дома.
Слёзы мгновенно высохли. Ира поверить не могла, что всё там просто решается.
– Оставь свой номер, я верну деньги.
– Да не надо возвращать. Но номер могу оставить, – подмигнул он.
Ира совсем по-глупому смутилась.
– Я замужем, вообще-то.
– Да я слышал вроде.
Чтобы сменить щекотливую тему, Ира спросила:
– А как до вокзала добраться? Я точно успею?
– Сейчас такси вызову, – сказал парень и достал телефон.
Он проводил её до такси, сунув бумажку с криво написанным номером.
– Деньги возвращать не надо. Но ты пиши, если что.
На прощание Ира сделала ещё один непонятный поступок: поцеловал его прямо в губы. Сама удивилась собственной смелости. Но телефон его смяла и бросила в такси. Не хватало ещё писать всяким юнцам.
На поезд она успела. По дороге пыталась вспомнить номер телефона мужа или кого-то из сыновей, но понимала, что не вспомнит. Ничего, сейчас она приедет и всё объяснит…
Когда Ира вошла в квартиру, там царила тишина. Она разулась и на цыпочках прошла на кухню, где горел свет.
Муж спал, уронив голову на сложенные руки. Рядом стояла пустая стопка. Костюм и рубашку он так и не переодел. Ира легонько тронула его за плечо, он вздрогнул, вскинул испуганное лицо. Глаза со сна у него были мутные.
– Ира? Где ты была, я чуть с ума не сошёл!
Ира села рядом и сказала:
– Не помню.
– В смысле не помнишь?
Она тронула набухающую шишку.
– В прямом. Очнулась на лавочке. На лбу шишка. Вот.
Взгляд мужа прояснился. В нём появилась тревога, и он осмотрел Иру всю, с головы до ног, словно искал ещё какие-нибудь повреждения.
– Телефон украли? – догадался он.
– Ага.
– Бедная моя…
Он обнял Иру, и на секунду в ней проснулось чувство вины. Но тут же уснуло. Она же ничего не помнит Ни-че-го.
– Милый…
– Да?
– Можно я всё же выйду на работу?
– Видимо, не так сильно тебя по голове ударили, – усмехнулся он. – Не всю дурь выбили, да?
– Ну Саша!
– Да что Саша. Я шучу. К врачу сходим завтра. Надо МРТ или что там… Вдруг у тебя сотрясение. А потом иди на свою работу. Я, кстати, поговорил с учительницей Семёна. Она считает, что ему не хватает мужского воспитания.
– Вот!
– Скажи спасибо, что Семён мне позвонил, что тебя нет. А то Ярик наш до сих пор бы сидел со своей Ниной Петровной.
– Ты забрал его?
– Нет, сдал в детский дом!
– Я серьёзно.
-Я тоже… А вообще, знаешь, это не так всё сложно. В смысле, я могу забирать его, как раз с работы буду вовремя уходить. Дедлайн мотивирует.
-Так, значит, я выйду на работу?
-Я же уже сказал – да. Ира, я так испугался. Думал, что ты нас бросила.
Ира провела рукой по его влажному лбу, улыбнулась и сказала:
-Глупый. Я люблю вас. Куда я вас брошу…
Голова болела, телефон, подаренный мужем на день рождения, было жалко. Но всё равно это был отличный день. И больше никаких провалов в памяти не будет.
