Любовь Семёновна долго не открывала дверь, внимательно разглядывая молодого человека через дверной глазок. Рассмотрела, и так же, через дверь, спросила:
— Чего надо?
— Любовь Семёновна, здравствуйте. К вам мне обратиться посоветовал дядя Федя с первого этажа, — вежливо объяснил ситуацию парень. — Он сказал, что вы тоже сдаете комнату для студентов.
— Чего? — Пожилая женщина поспешно щелкнула замками, чуть приоткрыла дверь, и неприветливо уставилась на нежданного гостя. — Во-первых, я комнату сдаю не студентам, а студенткам. А во-вторых, ты кто такой? Откуда знаешь Фёдора?
— Я его не знаю. Просто, прочитал объявление на столбе, о том, что он сдаёт комнату. Пришёл по адресу, а у него, оказывается, завтра сын приезжает. Так он мне сказал. Поэтому, временно комната будет занята. Но он мне сообщил, что вы тоже…
— Ещё раз говорю, я сдаю только девушкам! — категорично повторила женщина. — Понятно?
— Понятно, — кивнул парень. — Извините. Я, тогда, пойду.
— Постой! — воскликнула она. — Куда ты сразу-то побежал? У Фёдора трёхкомнатная квартира. Он бы мог тебе одну комнату по любому сдать. Может, ты ему, просто, не понравился?
Парень пожал плечами.
— Не знаю я. Мне кажется, мы с ним даже немного подружились. Пока я ему помогал некоторые шкафы переставлять из комнаты в комнату, он меня даже чаем напоил.
— Чего? — Любовь Семёновна недоверчиво посмотрела на гостя. — Фёдор шкафы стал переставлять? Зачем это?
— А у него сын не один приезжает, а с девушкой. Вот он и решил перестановку в квартире сделать.
— И ты ему помог?
— Ну, да. А что тут такого?
— Как это? Ведь он же тебе с комнатой отказал? Я бы на твоем месте послала его куда подальше.
— Но он же не виноват, что такие сложились обстоятельства. Ну, ладно, извините… До свидания.
— Да погоди ты! — опять сердито воскликнула женщина. – Пойду, да пойду… Куда ты всё торопишься?
— На вокзал.
— Уезжаешь, что ли?
— Нет. Я там сегодня ночевать буду.
— Как это?
— Так. Поздно же. Сегодня у меня, уже точно, не получится снять квартиру. Завтра с утра начну опять искать.
— А ты почему снимаешь комнату? – с подозрением просила она. – С родителями поругался?
— Студент я. Поступил недавно в институт. Обещали общежитие дать, но не дали. У них там какой-то лимит закончился. А делать-то что-то надо. Жаль, что вы предпочитаете только студенток… Прощайте.
— Да куда ты, опять?! – Видно было, что женщине хотелось поговорить ещё. — Твой вокзал никуда не исчезнет. Я бы, конечно, взяла тебя на постой, но ведь пацаны, они — очень вредный народ.
— С чего вы это взяли? — улыбнулся парень.
— А с того, что я сама, женщина вредная. И у меня — характер. Я ведь с постояльцами не церемонюсь, а мужской пол сразу начинает огрызаться. Я это точно знаю.
— Ну, да… — Парень кивнул и снова улыбнулся. — Я это тоже знаю. Меня, ведь, точно такая же бабуля воспитывала. Вместо родителей она мне была. Ох, как пилила… За всё подряд. А если я ей начинал перечить, так она — сразу — в крик. — Он весело засмеялся.
— Да? — Любовь Семёновна с ещё большим подозрением посмотрела на этого странного молодого человека. — А чего тогда ты смеешься, если она тебе постоянно кровь пила?
— Так я за это её и любил, мою бабулю. Она меня в ежовых рукавицах держала, и поэтому я ничего не боюсь.
— Чего — ничего?
— Трудностей. Она меня всему научила. Я считаю, что бабушки и должны быть с мальчика такими. Иначе, мы на шею сядем. Вы же, не смотря на строгость, всё равно, мужской пол любите больше девочек. Правильно?
— Откуда ты это знаешь? — ещё больше удивилась Любовь Семёновна.
— Так по глазам же видно. Вы же из нас хотите сделать настоящих мужчин, поэтому и строгие. И моя бабулечка тоже… — Парень вдруг печально вздохнул. — Она мне так и говорила — ты, Сашок, должен стать стальным, чтобы от тебя, если что, пули могли отскакивать!
— А чего ты вдруг сник? — напряглась Любовь Семёновна. — Или, с бабулей что случилось?
— Нет её больше… Извините. Я вас, наверное, задерживаю. — Он развернулся, и решительно пошёл к лестничному пролету.
— Да стой, тебе говорят! — сердито закричала она ему вслед. — Ну-ка, заходи в квартиру! — она распахнула широко дверь. — Заходи, заходи!
— Зачем?
— Затем, что у меня комната, всё равно, пустует. И мне постоялец нужен.
— Так вы же говорили…
— Да, мало ли что я говорю?! Я же предупреждала, что характер у меня вредный. Но, раз тебя Фёдор обманул…
— Не обманул он. Я его прекрасно понимаю.
— Вот-вот. Всех-то ты понимаешь. Неужели я, тебя, такого понимающего, на вокзал отправлю ночевать? Так и быть, переступлю через свои принципы. Поживешь у меня с месячишко, а там поглядим. Завтра познакомлю тебя с внучкой. Она с утра здесь объявится.
— Что? — Парень замер. — Так у вас внучка, живёт, что ли? Тогда я к вам, точно, не пойду.
— Да не бойся ты! Навещает она меня, иногда. Тоже, терпит вредную старуху, приходит, помогает, а я её пилю, великая грешница.
— Так вы же пилите её любя. У вас же глаза, вон какие.
— Какие?
— Очень добрые.
— Ну, ладно, не придумывай! — сердито перебила она его. — Пошли, нечего квартиру студить.
Любовь Семёновна показала парню его комнату, коротко сказала «располагайся», потом вернулась в прихожую, включила там свет, и стала разглядывать своё лицо.
— Вот тоже сказанул — глазами у меня добрые… Хотя, вроде, и не очень они злые… — Она попыталась улыбнуться своему отражению. — Эх, Сашок… Дай Бог тебе со мной терпения… Хотя, от такого парня, и правда, если что, пули отскакивать будут. Это же надо умудриться — со мной общий язык найти… Молодец, парень…
