— А родственники у него есть какие-то? – спросил главврач, бросив задумчивый взгляд на пожилого мужчину, лежавшего на больничной койке. – Может, успеют приехать, чтобы попрощаться?
— Есть и сын, и дочь, — ответила медсестра. – Но они не приедут. Сказали, что им некогда.
— Понятно… Значит, нет никого. Жаль. Что ж, тогда будем ждать, — сказал главврач, посмотрев на часы.
— Чего ждать, Аркадий Викторович?
— Ну как чего?
Главврач подошел к койке, на которой лежал пациент, и осторожно взял руку мужчины, пытаясь нащупать пульс.
— Этот день для него последний… И, судя по всему, жить ему осталось всего несколько часов.
*****
Николай Тимофеевич прожил долгую, но непростую жизнь. Он дважды был женат и дважды разводился. Почему? Да потому что, как оказалось, Николай не мог иметь детей, а женщины, с которыми он жил, детей очень хотели. Но только своих – не приемных. Ведь у них, в отличие от него, никаких проблем со здоровьем не было.
И знаете, что было самое обидное?
А то, что количество действительно бесплодных мужчин во всем мире составляет ровно один процент.
Ровно один…
И Николай умудрился попасть именно в этот один процент, а не в те 99%, когда проблему с мужской репродуктивной функцией так или иначе можно решить.
Когда ему исполнилось 36 лет, он уже даже и не мечтал о том, чтобы обрести семью.
Но судьба свела его с Верой.
Она была молода, красива и…
…с двумя маленькими детьми на руках. Одному ребенку было пять лет, второму — три годика. И у неё тоже было за спиной два неудавшихся брака.
Но это не главное. Главное, что Николай и Вера, несмотря ни на что, полюбили друг друга.
И это была та самая любовь, которая на всю жизнь. Поэтому Николай, недолго думая, сделал Вере предложение. А она с радостью согласилась стать его женой.
— Зачем, Коля? Зачем тебе нужна женщина с чужими детьми? – говорили ему друзья и знакомые. Да и родители его тоже были недовольны выбором сына.
А Николай, улыбаясь всегда отвечал:
— Это не чужие дети. Это… мои дети.
И чтобы подтвердить свои слова, сразу после свадьбы он усыновил Костю и удочерил Олю.
В тот момент Николай был самым счастливым человеком в мире, ведь теперь у него была любимая женщина и… семья, которой ему так не хватало. И теперь в его жизни появился смысл.
И он, наконец, перестал чувствовать себя ненужным и бесполезным человеком.
Вот только счастье было недолгим. Вера рано ушла из жизни, оставив Николая одного с двумя маленькими детьми. И ему пришлось воспитывать сына и дочь в одиночку.
— Зачем, Коля?! – кричала мать. – Зачем тебе нужны чужие дети? Отдай их в детский дом или пусть о них заботятся их родные бабушка и дедушка. У них же есть родственники.
Но Николай не бросил их. Как можно было бросить детей, которых он всегда считал своими?
Хотя, чего греха таить — первое время ему было очень страшно: боялся, что не справится.
Потому что детей растить – это не мешки ворочать. Тем более, когда у тебя не один ребенок, а целых два.
Тем более, когда это мальчик и девочка, и к каждому из них требуется свой подход.
Но, наверное, самое сложное было то, что дети знали, что Николай приходится им неродным отцом. Об этом им бабушка с дедушкой рассказали, когда Веры не стало.
И чем взрослее Костя и Оля становились, тем чаще они ему об этом напоминали.
— Оленька, я же просил не приходить домой позже десяти часов вечера, — устало говорил Николай дочери.
— Ты мне не отец, чтобы указывать. И вообще: мне четырнадцать лет. Я уже взрослая, понятно тебе?
— Костя, поможешь мне в квартире убраться? – обращался Николай к сыну. – А то мне сегодня еще на работу. Боюсь, не успею.
— Извини, мне некогда. Мне надо игру срочно пройти. И в домработники я не нанимался, если что.
Непросто было воспитывать детей. Очень непросто. Но Николай справился.
Потому что понимал, что если не он, то больше никто о них не позаботится.
Родители Веры жили очень далеко и… не особо горели желанием принимать участие в жизни внуков, потому что их биологические отцы — а они у них были разными — вели асоциальный образ жизни. Один был уголовником, второй — хроническим алкоголиком.
Поэтому помощи Николаю неоткуда было ждать. Поэтому он справлялся со своими проблемами один.
И порядок в доме поддерживал, и готовить научился, и на двух работах работал, потому что…
…денег постоянно не хватало.
И ни разу он не упрекнул детей в том, что они отказываются ему помогать. Ни разу не повысил на них голос. Ни разу он не отказал им, когда они о чем-то его просили.
А они просили, потому что, какой бы сложный ни был у них характер, они все-таки были еще детьми, и без помощи взрослого человека не могли обойтись.
Друзья и знакомые часто спрашивали у Николая: «Не думают ли он о том, чтобы свою личную жизнь устроить?»
На это Николай Тимофеевич всегда отвечал:
— Да кому нужен мужчина с прицепом? А если честно, то у меня она и так есть, личная жизнь — это мои дети и всё, что с ними связано. Я живу для только них и ради них.
Любил Николай Тимофеевич своих детей. Больше жизни любил. А вот они его не смогли полюбить.
Да что там любить – они даже уважать его так и не научились… Относились к нему, как к чужому. Несмотря на то, что Николай для них сделал. Почему так получилось — сложно сказать. Да и какой смысл искать причины, если всё уже случилось.
Когда Костя и Оля стали совершеннолетними, они уехали из отчего дома и стали устраивать свою жизнь.
Про своего отца, который их вырастил и которого они за отца никогда не считали, дети редко вспоминали.
В основном обращались к нему только тогда, когда им нужны были деньги. То на платеж по потребительскому кредиту не хватает, то на ремонт автомобиля надо.
Николай никогда детям не отказывал.
Не отказал он и тогда, когда Костя и Оля, приехав к нему однажды, попросили, чтобы он продал свою квартиру.
— Батя, ты же все равно уже старенький, а нам за тобой присматривать некогда. Давай мы тебя в дом престарелых определим, а квартиру твою продадим. Нам просто очень деньги нужны.
Квартира была трехкомнатной, стоила она немало. Николай всё понимал, но всё равно согласился.
Костя и Оля несказанно обрадовались, что им не пришлось долго уговаривать своего «очень любимого папочку». Они даже обещали, что будут навещать его по выходным и праздникам.
Но, как известно, обещанного три года ждут. За шесть лет, что Николай провел в доме престарелых, дети так ни разу его и не навестили. Ни разу… А Николай всё равно не держал на них зла.
74 года — весьма солидный возраст, учитывая, что он не жалел своего здоровья.
«Пусть живут дети своей жизнью, а мне всё равно уже недолго осталось…» — думал Николай.
И знаете что?
Наверное, Николай Тимофеевич умер бы еще год назад, когда его сердце стало работать с перебоями. Но…
…так случилось, что в его жизни Николая появился рыжий кот, который своим присутствием задержал его на земле.
А появился он вот так.
Однажды Николай пришел на свою любимую скамейку, где, кроме него, обычно не сидел никто, потому что находилась эта скамейка «на окраине» территории и идти до неё пожилым людям было далеко. А Николай ходил.
Ему, наоборот, нравилось это уединенное и тихое местечко. Здесь он мог не бояться, что кто-то увидит, как он плачет.
Да, он всегда был сильным мужчиной.
Но слезы – это вовсе не признак слабости. Они просто облегчают душу.
А души у мужчин тоже болят. Тем более у мужчин, которые прожили такую жизнь.
И вот пришел как-то Николай на свое любимое место, а там рыжий кот, который развалился на всю скамейку.
— Вот те здрасьте… — улыбнулся Николай. – А ты откуда здесь, интересно, взялся?
Рыжий кот приоткрыл один глаз, посмотрел лениво на человека и ничего не сказал.
Нет, ему было, конечно, что рассказать. Жизнь его, знаете, на сахар совсем не была похожа.
Но кот не хотел об этом думать. Он и пришел сюда для того, чтобы не думать.
Чтобы никто его не видел и не слышал. Чтобы побыть одному и иногда пустить скупую кошачью слезу… Коты они ведь тоже плачут. Просто этого никто не видит.
Николай тогда не стал его прогонять.
Просто присел на самый край скамейки и сидел молча, изредка посматривая на своего рыжего соседа.
А на следующий день Николай принес коту немного еды. Он, конечно, не знал, будет ли рыжий на том же самом месте, но все равно прихватил с собой пару котлет.
Рыжий кот был на скамейке, и нужно сказать, был очень удивлен тем, что этот человек решил поделиться с ним своей едой. Его уже давно никто не кормил. Он сам привык добывать еду.
А тут вдруг такая невиданная щедрость. Рыжий кот съел обе котлеты, а потом…
…потом он немного подвинулся, чтобы добрый человек не сидел на самом краю скамейки.
Николай улыбнулся, сел рядом и погладил кота. А кот, посмотрев ему в глаза, замурлыкал в ответ.
В общем, так они и подружились. Встретились, как говорится, два одиночества в этом огромном мире.
Николай Тимофеевич каждый день приносил коту то котлетку, то печенку, то рыбу, то запеканку творожную. Чем его кормили в столовой, то он и приносил. А рыжий кот был рад любой еде.
Но больше всего он радовался, конечно, человеку… Человеку, который полюбил его.
Николай Тимофеевич каждый день рассказывал ему истории из своей жизни, а когда замолкал – рыжий кот мурлыкал ему о своей жизни. Им всегда было, о чем поговорить.
Впрочем, и помолчать всегда было о чем.
Так и пролетел один год. Наверное, это было самое счастливое время после смерти Веры.
А однажды Николай Тимофеевич не пришел на скамейку. В тот день его сердце с самого утра «капризничало», а потом его увезли на Скорой в больницу. Инфаркт.
Врачи, конечно, сделали всё возможное. Спасли его. Откачали. Два раза его к жизни возвращали.
Один раз – в машине Скорой помощи. Второй – уже в отделении реанимации.
Вот только…
…на сердце Николая Тимофеевича было столько шрамов, что было понятно: долго он не протянет.
— Я думаю, что эту ночь он не переживет, — сказал дежурный кардиолог главврачу.
— Да, жить ему осталось недолго, — кивнул главврач, внимательно изучая анализы и ЭКГ. – Но всё равно переведите его в палату. Вдруг родственники его приедут.
Ту ночь Николай Тимофеевич пережил. И даже последующий день он держался молодцом.
Большую часть времени он, конечно, спал. Но, когда был в сознании, подолгу смотрел в окно.
Будто ждал чего-то. Или кого-то.
Просто, знаете, взгляд у него был такой… Будто что-то важное он не сделал.
А ведь действительно не сделал.
Николай Тимофеевич не попрощался со своим рыжим котом. И очень-очень переживал, как же его рыжий друг там без него сейчас. Не подумает ли, что Николай его бросил?
— Не понимаю, как он с таким больным сердцем до сих пор еще не умер, — шепотом говорил кардиолог главврачу.
— Действительно очень странно. Он будто бы не хочет умирать. Будто цепляется за жизнь обеими руками. А зачем? Надо будет сказать медсестре, чтобы она позвонила в дом престарелых, откуда его привезли к нам в больницу, и узнала, есть ли у него родственники.
На третий день Николаю Тимофеевичу стало хуже. Как ни пытался он держаться молодцом, но сердце его уже не справлялось. Билось еще, конечно. Но билось из последних сил…
— А родственники у него есть какие-то? – спросил главврач у медсестры, бросив задумчивый взгляд на пожилого мужчину, лежавшего на больничной койке. – Может, успеют еще приехать, чтобы попрощаться?
— Есть у него и сын, и дочь, — тяжело вздохнув, ответила медсестра. – Но они не приедут. Сказали, что им некогда.
— Понятно. Значит, нет никого. Жаль. Что ж, тогда будем просто ждать, — сказал главврач, посмотрев на часы.
— Чего ждать, Аркадий Викторович?
— Ну как чего?
Главврач подошел к кровати, на которой лежал пациент, и осторожно взял руку мужчины, пытаясь нащупать пульс.
— Этот день для него последний. И, судя по всему, жить ему осталось недолго. От силы несколько часов.
Николай Тимофеевич и сам это понимал. Понимал, что умирает. И нет, ему не было страшно.
Сейчас ему было обидно от того, что он так и не попрощался со своим другом.
И вряд ли уже попрощается, потому на что на улицу никто его не отпустит. И кота, понятное дело, никто в больницу не принесет. А жаль… По щекам Николая вдруг потекли слезы.
Последние в его жизни слезы.
Он закрыл глаза, готовясь к тому, чего ему, увы, не избежать. И вдруг до Николая Тимофеевича донесся странный шум.
Шум этот был отдаленный и тихий, а потом — становился всё громче и громче.
И доносился он из коридора.
«А это еще что такое? Откуда он тут взялся?» — громко кричала какая-то женщина.
«Ловите его, ловите!» — кричала вторая, судя по голосу – медсестра. «Что здесь происходит?» — раздался знакомый голос главврача. Николай смотрел на дверь, а сердце его почему-то забилось быстрее.
Обычно это происходит, когда человек радуется чему-то. Или, когда понимает, что вот-вот должно что-то произойти.
Крики в коридоре не умолкали ни на секунду, а через некоторое время кто-то с силой ударился в дверь палаты.
Один раз, второй, третий….
Потом несколько раз дернулась дверная ручка. Наконец, дверь открылась, и в образовавшуюся щель быстро протиснулось что-то небольшое и пушистое. И рыжее.
«Неужели это?..» — не поверил Николай Тимофеевич, пытаясь приподняться на локте, чтобы рассмотреть гостя получше.
Приподняться он не смог, потому что был очень слаб. Но в тот же момент к нему на кровать запрыгнул кот.
Это был тот самый рыжий кот.
Это был друг, который испуганно смотрел на своего человека и не понимал, почему он лежит тут, а не сидит на скамейке. Не понимал, почему уже три дня человек не приходит к нему.
Кот громко мяукнул, после чего осторожно прошел по краю кровати, и остановился возле лица пожилого мужчины.
— Здравствуй, мой хороший… — с трудом произнес Николай Тимофеевич. – Как же вовремя ты пришел. Я хотел сказать тебе…
Кот не дал ему договорить.
Он просто посмотрел человеку в глаза, затем лизнул несколько раз его щеку, а потом…
…потом он и сам понял, что его любимому Николаю Тимофеевичу осталось недолго.
Рыжий кот просто обнял его своими лапами, и положил свою голову ему на грудь. Так они и лежали… Человек – со слезами на глазах, а его кот – тяжело вздыхая.
И столпившиеся в дверях люди, среди которых были и главврач, и охранник, и медсестра, и даже пациенты из соседних палат, не могли сказать ни единого слова.
Вся их злость, все негодование на рыжего кота, который появился в коридоре медицинского учреждения, вмиг улетучились.
И осталось только удивление, изумление и… слезы.
Да, они не могли сдержать слез, потому что к человеку, который умирал, пришел не сын, не дочь, а кот…
Обычный уличный кот.
— Невероятно, невероятно, — бубнил главврач, когда шел по коридору в свой кабинет.
— Нет, ну надо же… Разве так бывает? — тихо переговаривались медсестра и охранник.
До самого утра рыжий кот оставался в палате с человеком, и никто не смел их потревожить.
А утром…
…утром в палате не оказалось ни человека, ни кота. И никто не знал, куда они пропали.
— Да как он мог выйти из палаты? – недоумевали разом медсестра и охранник. – Он же умирал.
— И окно тоже закрыто, — задумчиво произнес главврач. – Ничего не понимаю…
Да, никто в больнице не понимал, куда подевался умирающий человек и рыжий кот.
Но почему-то все были уверены, что теперь они будут вместе. Всегда. Потому что…
…настоящая любовь не умирает.
