— Слушай, ну по две тысячи с носа — это грабёж среди бела дня! Я понимаю, рублей по пятьсот скинуться, а на две тысячи что там брать? Она точно тебе так сказала? — переспросил Георгий Ильич.
— Точно. Посчитала, округлила, вот и вышло, что с нас четыре тысячи и с Анастасии Павловны две, — Анна Тимофеевна развела руками и поправила свою кофточку.
— Может, у них пенсия большая, тогда можно и по десять, а у нас слёзки кота Васьки.
— Подожди. Давай, сами прикинем. Колбаса для нарезки, сыр, мясо какое-то, рыбка — это всё как раз тысячи на две. Нас же пятеро, Гоша. Шампанское. Сладости какие, вот уже и ещё две тысячи, — пыталась оправдать озвученную сумму жена.
— Как ты считаешь, у тебя всё по две тысячи.
— А как? — удивлённо вновь развела руками жена. — Сейчас в магазин меньше, чем с двумя тысячами, и ходить не стоит, ты цены видел?
— Да, видел я, видел.
— Вот. А мы не на час приходим, на весь вечер. С шести часов надо что-то есть.
— А что, мы есть идём? Поговорить уже не нужно?
— Нужно, Георгий, нужно, но и на стол нужно накрыть.
— Такое ощущение, Аня, что ты соседку выгораживаешь.
Анна Тимофеевна скрестила руки перед собой и обиженно отвернулась. Муж встал с дивана и поплёлся на кухню.
— Ты куда?
— Чай пить.
— Только пили.
— Ещё буду.
Анна Тимофеевна не присоединилась, понимала, что муж будет эту ситуацию обдумывать. А вышло вот что.
На свой юбилей, за месяц до Нового года, соседка с шестьдесят третьей квартиры пригласила Афанасьевых к себе домой. Торжество планировалось провести в узком кругу, потому что дети далеко — не приедут, а праздника хотелось.
За столом собралось двенадцать человек: помимо Ирины с мужем две супружеские пары — родственники именинницы, две лучшие подруги, да четверо соседей. Анна с Георгием сидели по центру стола, что позволяло угощаться всеми блюдами и не просить никого передать еду.
Стол был накрыт по-королевски: море нарезки, всеми любимые салаты семи видов, закусочные бутерброды, грибочки маринованные, огурчики и помидорки малосольные, селёдочка в масле с кружочками красного лука сверху, на горячее была запечённая курочка в сливочном соусе с рисом, и, конечно, торт.
От еды Афанасьевы оторваться не могли. Такое всё было вкусное, сервировка замечательная, всё в достатке и хозяйка всё время тарелки меняла, чтобы всем всего хватило.
Хмельной Георгий Ильич еле дошёл до дома, так много съел и выпил. А когда прощались, хозяйка предложила всем собравшимся в том же составе встречать Новый год. Но родственники сказали, что приедут в гости числа так третьего или позже, подруги тоже не проявили должного интереса к предложению, а соседка с пятого этажа согласилась. Афанасьевы тоже поддержали, отмечать они собирались Новый год вдвоём.
— И готовить не нужно, стоять у плиты, почему мы раньше не ходили Новый год встречать? — спросила Анна Тимофеевна у мужа, но тут же сама ответила. — Понравится, будем всегда в гости ходить. Готовит Ирина прекрасно, стол изумительный накрыла, пойдём.
— Готовит, да, соседка хорошо. Курочка с соусом изумительно получилась, я прямо наелся и пальцы облизал.
— А закусок сколько, ты видел?
— Я все их попробовал, Аня!
— Всё, решено, идём!
Но когда дни на календаре перешагнули половину декабря, Ирина Матвеевна озвучила приглашённым сумму, которую необходимо будет внести за продукты на стол. Тут Афанасьевы и задумались. Четыре тысячи из кармана просто так не вытащишь. На подарки внукам и детям ушла половина их пенсии, оплатить квартплату оставили, осталось немного. Продуктов ещё купили, чтобы в новогодние праздники не бегать по магазинам.
— Так, — чуть кряхтя после чашки горячего чая, пришёл Георгий в комнату. — А кто нам запретит зайти в гости, скажем, на часок, поесть, а потом уйти, вроде как в другом месте встречать Новый год.
— Идея, может и хорошая, только зачем на часок? — не поняла Анна Тимофеевна.
— Как зачем? А чтобы не платить за стол!
Жена поджала губы, выражая сомнение. Но уже через минуту согласилась. Если бы две тысячи с двоих попросила соседка, Анна уговорила бы мужа, а так, жалко денег стало за несколько часов веселья.
Ирина Матвеевна в пятый раз пробежалась по списку глазами, закусила губу и, сняв очки, спросила у мужа:
— Серёжа, как думаешь, четыре тарелки нарезки на весь новогодний вечер хватит?
— Ты имеешь в виду колбасы, мяса, сыра?
— Да.
— Так-то хватит. А кто придёт? Я уже и забыл, что мы отмечаем не одни.
— Соседка с пятого и Афанасьевы.
— Не те ли это, что тебе допотопную вазу вручили?
— Они. Не допотопную, что ты уж.
— Да явно им её подарили, она пылилась у них непонятно сколько, а теперь у тебя будет стоять в коробке в шкафу, тоже передаришь?
— Серёжа. Я тебе о нарезке.
— А-а-а. Так с такими соседями одну тарелку надо ставить на стол и то много.
— Я прикинула, что по две тысячи с человека нужно будет им вложиться, они же внесут деньги за продукты.
Муж рассмеялся.
— Значит, четыре тарелки, — успокоилась Ирина Матвеевна.
В надежде, что соседи внесут свою часть денег для покупки продуктов на праздничный стол, Ирина Матвеевна даже несколько раз сама заходила к ним, но дверь никто не открыл, на телефонные звонки не отвечал.
«Уехали, может, куда», — пожимала плечами Ирина в надежде, что соседи, всё же, объявятся до праздника.
31 число наступило так же неожиданно, как всегда. Казалось, до Нового года ещё целая неделя и можно спокойно распланировать все дела, не оставляя их на последний день, но сложилось иначе.
Ирина Матвеевна, накануне занимавшаяся холодцом и приготовлением других блюд, проснулась поздно по своим меркам, в половину десятого.
— Я ничего не успею, — бегала она из стороны в сторону.
— Ирочка, не суетись. Ничего не надо. Отдыхай, — уговаривал её муж. — Соседка с пятого заболела, Афанасьевы эти твои пропали, мы вдвоём будем, а много ли нам вдвоём нужно?
— Серёжа, по минимуму всё равно нужно стол накрыть. Как же Новый год без «Оливье» и «Селёдки под шубой»? Нет. Я так не могу. Буду нервничать, а не праздновать.
— Как знаешь.
В семь часов Ирина Матвеевна стала накрывать на стол, который муж выдвинул в центр комнаты. Она успела застелить белоснежную скатерть, поставить в центр стола кувшин с вишнёвым компотом и, когда отправилась на кухню за столовыми приборами, в дверь позвонили.
Сергей Андреевич повёл бровью и подошёл к двери.
— С Новым годом, Серёжа. Ирочка, с Новым годом.
На пороге стояли Афанасьевны.
— Мы вас поздравить зашли, Анна потрясла в вытянутой руке прозрачным пакетом с мандаринами, а муж её протянул хозяину квартиры бутылочку шампанского.
— Проходите, — развела руками Ирина, выглядывая из кухни.
Гости сели за стол. А Сергей Андреевич под предлогом «помочь жене» выскочил на кухню.
— Раз не скидывались на стол, ты дорогого ничего не выставляй, и вообще, давай их мандарины есть.
— Се-рё-жа, — не сдержалась жена.
— Что Серёжа? Надо таких соседей наказывать! А то халявщиков много развелось.
Ирина Матвеевна всё же задумалась, когда открыла холодильник. Достала одну небольшую ёмкость с холодцом, «Оливье», баночку селёдки и блюдце с корейской морковью, что остались от приготовления салатов, и фаршированные яйца. В сухарницу положила чуть больше обычного нарезанный батон.
— Мы не ждали никого, — извинилась Ирина, накрывая на стол, — не знали, что у нас гости будут.
— И мы не думали идти, но решили заскочить, просто поздравить, — начала оправдываться Анна.
— Да хватит всего! Не стоит. Посидим, старый год проводим.
И они посидели часок, а потом ещё один. И когда на столе почти ничего не осталось, Георгий Ильич вдруг вскочил:
— Спасибо, соседи, пора нам.
Анна тоже встала, поставив на стол стакан с соком:
— Да, что-то мы засиделись. Пришли просто поздравить. А сами…
Афанасьевы спешно ушли, а Ирина с мужем молча продолжали сидеть за столом.
— Как-то не очень вышло… Словно выгнали, — высказалась Ирина Матвеевна.
— Почему же, сразу выгнали. Может, они и планировали, действительно, забежать, поздравить и домой или куда там.
— Не думаю, Серёжа. Если бы отмечали не дома, они бы раньше ушли.
— И то верно. В принципе, с ними весело. Георгий рыбалку любит, в лес по ягоды, грибы, столько, оказывается, общего у нас.
— Вот и я говорю, неловко вышло.
Когда Анна с Георгием вернулись домой, и дверь в квартиру за ними закрылась, жена воскликнула:
— Какая муха тебя укусила, так хорошо сидели?
— Мы когда вошли, я на кухонном столе увидел бутылку коньяка и огромную тарелку нарезки, накрытую пакетиком.
— И?
— И нас этим не угостили.
— А должны были? Надо было не слушать тебя, скинуться на новогодний стол и отметить весело. Ирина очень душевная женщина, и на стол накрывает хорошо, и разговор может поддержать. А теперь мне с тобой отмечать праздник! — жена перестала сдерживаться.
Звонок в дверь остановил надвигающуюся ссору. Анна открыла дверь. На пороге стояла соседка с пятого этажа — Анастасия Павловна.
— С наступающим, Анечка. Одной мне скучно Новый год встречать, решила к вам зайти узнать, может можно с вами? К Иринке не пошла, она две тысячи с меня просила, я ей и сказала, что заболела.
— Вот и мы не пошли за четыре тысячи, зашли, их поздравили, и домой, проходи, конечно.
— Я же не с пустыми руками. Вот торт принесла, шампанское, колбаски и сыра, протягивая пакет, улыбалась соседка.
— Не надо ничего, ты что. Всё есть.
— Как не надо? Целый вечер и ночь сидеть, съедим, — махнула рукой Анастасия Павловна.
Вместе они накрыли стол, расселись, даже включили телевизор, как в дверь позвонили. В этот раз Григорий Ильич пошёл открывать. На пороге стояли Ирина с Сергеем.
— Мы тут решили, раз и вы, и мы одни дома встречаем, может, соберёмся всё же у кого-нибудь вместе?
— Проходите, чего уж. У вас мы были.
— Другое дело! — воскликнул Сергей и протянул соседу бутылку коньяка.
Коньяк был дорогой, марочный, в витиеватой бутылке. Григорий даже повеселел. С собой у гостей были два больших пакета с едой.
Маленький стол Афанасьевых даже не вместил всё то, что приготовили женщины, пришлось часть блюд и торт с фруктами убрать на журнальный столик.
Разговорились все, успокоились, посмеялись даже сами над собой. Ведь могли обсудить и сразу иначе встретить Новый год, без всей этой канители с тем, кто кого. Хороший урок вынесли для себя.
А ещё вспоминали свою молодость. Как шумно, многолюдно всегда собирались семьями они по поводам и без. Сообща готовили и угощали хозяйки, не углубляясь в денежный вопрос. Как радостно проходили встречи, с гитарами и гармошками, как на столах была простая незатейливая еда, которая служила скорее сопутствующим, но обязательным, ингредиентом тех самых встреч. Хорошие были времена. И не поменялись те, кто присутствовал на тех самых праздниках, просто прошли годы, десятки лет, а с ним и изменилось общество, условия жизни. Но радует, что осталось желание быть человеком.
