Они встретились с Сергеем весной. Он был таким, о каком мечтаешь в тридцать пять: уверенным, со стабильной работой, с твердым, но одновременно нежным взглядом. Он носил ее сумки, заваривал по утрам кофе, помнил о важных датах. Она, привыкшая к ветреным и необязательным мужчинам, купалась в этом внимании, как в теплом море.
Идиллия начала рушиться за ужином при свечах.
— Знаешь, Ань, — сказал он, закручивая спагетти на вилку. — Ты была бы неотразима с рыжими волосами. Теплый медный оттенок тебе бы так подошел.
Анна улыбнулась, польщенная.
— Думаешь? Я к своим русым так привыкла.
— Ну, подумай, — настаивал он, касаясь ее руки. — Это же всего лишь краска. Представь, как ты будешь выглядеть при свете этих свечей. Я буду самым счастливым мужчиной на свете.
Ключевое слово — счастливым. Разве она не хочет сделать его счастливым? Это ведь такая мелочь. Всего-то — изменить цвет волос. Она же не меняет себя, не правда ли?
И она подумала. Долго и мучительно, стоя перед зеркалом в ванной, сжимая в руках коробку с краской «Медный закат». Ей казалось, что она предает часть себя, но голос в голове нашептывал: «Ты делаешь это ради любви. Ради его счастья».
Когда она вышла из ванной с еще влажными волосами, с запахом химической сладости, его восторгу не было предела.
— Вот это да! Я же говорил! — он кружил ее по комнате, а она смеялась, пытаясь заглушить странное чувство потери.
Она ловила его восхищенный взгляд и убеждала себя, что это того стоило. Но где-то в глубине души уже поселилась крошечная трещина: чтобы его любовь сияла в полную силу, ей пришлось поменять себя.
Потом была помада. Они стояли у витрины, выбирая подарок для ее сестры, как вдруг Сергей взял с полки стик с ярко-алой помадой и протянул его Ане.
— Слушай, мне кажется тебе бы подошла такая.
— Серьезно? Это слишком смело для меня. Я больше по натуральным оттенкам.
— А зря. Красная помада — это власть, женская сила. Я буду в восторге, если ты начнешь пользоваться таким оттенком.
Его слова «я буду в восторге» звучали заманчиво. Она купила ту помаду. Воспользовалась один раз, почувствовала себя не в своей тарелке и убрала в полку туалетного столика.
Но однажды утром, перед его приходом, рука снова потянулась к злополучному стику. «Последний раз. Просто чтобы увидеть этот восторг в его глазах снова».
Отражение в зеркале было ей незнакомо. Яркие, почти вызывающие губы кричали, в то время как ее глаза оставались испуганными и приглушенными. Она уже хотела стереть все, но прозвучал звонок в дверь.
Увидев ее, Сергей замер на пороге. В его взгляде вспыхнул не просто восторг, а нечто большее — торжество, одержанная победа.
— Совершенство, — выдохнул он, подходя так близко, что она почувствовала его дыхание. Он провел большим пальцем по ее губам, стирая размазанный край. Его прикосновение было властным, как у художника, поправляющего собственную картину. — Теперь все идеально.
В тот вечер она чувствовала себя не женщиной, а экспонатом. Он не сводил с ее губ взгляд, и его восхищение было тяжелым и душным, как влажное одеяло. Он любил не ее, а тот образ, который на нее примерял. А настоящая Анна, без помады, будто растворилась, став всего лишь холстом для его фантазии.
Фразы становились настойчивее. «Твои ноги кажутся бесформенными из-за прямых джинсов, вот те облегающие брючки, которые сейчас в моде, подчеркнули бы твои ноги». «Ты слушаешь такую спокойную музыку. А включи-ка этого исполнителя. Вот это — настоящая музыка, в ней есть жизнь!».
Иногда внутри поднимался крошечный, едва слышный протест, но она его глушила. «Не будь занудой. Он же любит тебя. Он просто проявляет заботу».
Часть 2. Я ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ТЫ БЫЛА ЕЩЕ ПРЕКРАСНЕЕ
Как-то раз она заехала к нему после работы, чтобы забрать забытую книгу. Сергея не было дома, он задержался на совещании. Книга лежала на полке в прихожей. Анна взяла ее и уже хотела уходить, но ее взгляд упал на старый, пыльный фотоальбом. Любопытство оказалось сильнее.
Она открыла его. Старые студенческие фотографии. На них — молодой Сергей с беззаботной улыбкой. И она.
Девушка с огненно-рыжими волосами до плеч. На одном из снимков она смеялась, и ее алые губы были размыты в движении. На другом — она была в облегающих джинсах и кожаной куртке, взгляд дерзкий, прямой.
Анна слышала собственное сердцебиение. Гулкий, тяжелый стук в ушах. Она листала страницу за страницей, и с каждым новым снимком в ее душу впивалось множество иголок. На одном из снимков, где они целовались на фоне моря, он счастливо смеялся. А внизу, тонким почерком, было выведено: «С Маринкой. Ялта. 2015».
Это была не забота. Это была попытка воссоздания. Она была манекеном, на который он пытался натянуть образ другой женщины.
Дрожащими руками она набрала номер Сергея. Он ответил почти сразу, голос был бодрым и ласковым.
— Анечка, родная! Ты уже дома?
— Нет, я у тебя. Книгу забрала, — ее собственный голос прозвучал отчужденно и плоско.
— Отлично. Слушай, а зайди на кухню, посмотри, остался ли у меня еще кофе?
— Сергей. А кто такая Марина?
На том конце провода повисла мертвая тишина.
— Откуда ты знаешь это имя? — наконец выдавил он. От бодрости в его голосе не осталось и следа.
— Старый фотоальбом на верхней полке. Она рыжая. И красит губы красной помадой.
— Аня, это было давно и не имеет никакого значения.
— Правда? — ее голос дрогнул. — А почему тогда ты последние полгода пытаешься превратить меня в нее? «Покрась волосы в рыжий», «Накрась губы красной помадой», «Слушай эти песни». Это все из-за нее, да?
— Ты все неправильно поняла! — голос Сергея стал жестким. — Просто мне нравится этот стиль. И я думал, тебе он тоже подойдет. Я просто хотел, чтобы ты была еще прекраснее!
— Прекраснее? Или больше похожей на нее? — Анна смотрела на смеющееся лицо незнакомки. Ей стало физически плохо. — Ты смотрел на меня все эти месяцы и видел ее. Я была ее неудачной копией.
— Прекрати нести этот бред! — взорвался он. — Я с тобой! Я забочусь о тебе! Если бы я хотел быть с ней, я бы был!
— А ты разве не хотел? — тихо спросила Анна. — Может, ты просто не смог? Может, она тебя бросила? И ты нашел меня, удобную, послушную, чтобы слепить из меня ее?
Она выключила телефон. Последнее, что она уловила — его яростное: «Анна, ты меня слушаешь?».
Часть 3. ПРОСТИ
Она вышла из его квартиры и шла пешком пять остановок, а в голове крутился один и тот же диалог. Не с ним, а с собой.
«Почему я не заметила?»
«Потому что не хотела замечать. Потому что быть любимой, даже в чужом образе, казалось лучше, чем быть одной в своем».
Она зашла в ванную, и через полчаса темная вода уже утекала в слив. Она умыла лицо и подошла к зеркалу. Перед ней стояла бледная женщина с мокрыми, снова русыми волосами, без единой капли косметики, в простых джинсах и бесформенном свитере. Та самая, которой она была до Сергея. Та, которую он так старательно пытался изменить.
И впервые за долгие месяцы она увидела в этой женщине не скучную естественность, а себя. Свои серо-голубые глаза, свои прямые брови, свой собственный стиль.
Она достала из сумки телефон, включила его. Посыпались сообщения. «Аня, это недоразумение», «Позвони, давай поговорим», «Я все объясню».
Она не стала читать и добавила Сергея в черный список.
Анна глубоко вдохнула и посмотрела на свое отражение.
— Прости, — прошептала она. — Что позволила стереть тебя.
А вы когда-нибудь сталкивались с тем, что партнер пытался вас изменить?
