— Генк, а Генк, что с коровой делать будем? Зорька наша что-то молока стала мало давать, на литра полтора меньше, да строго в понедельник, среду и пятницу.
Муж развёл руками:
— Может Ванька по разным местам гоняет в эти дни, не доедают?
— Ага. Зорька не доедает три дня, а Марта доедает, чего ты говоришь? — Люда постучала себя кулаком по лбу, давая понять мужу, что он совершенно в вопросе не разбирается.
Коров в хозяйстве Мартыновых было две. Молоко они давали исправно много и хлопот с животиной Люда не знала. Одно плохо — на дойку коровы к себе кроме хозяйки никого не подпускали.
У Людмилы график работы неудобный был, возвращалась поздно и доила коров уже тоже затемно. Те мычали, требуя дойку, но кроме хозяйки никому отдавать молоко не желали. Люда была привязана к дому и своим коровам.
— Не знаю, у баб поспрашивай, может, знает кто, что с коровой, — предложил Гена.
— Ужинать сам садись, я сегодня раньше подою, — жена деловито отрезала коровам две краюхи хлеба, чуть присыпала солью, и сунула лакомство в карманы.
— Дождусь я, — Геннадию не хотелось греметь кастрюлями, выясняя, что сегодня на ужин — возьмёшь не то, разговоров будет на весь вечер и завтра утро, лучше потерпеть и съесть то, что подадут.
Люда взяла вёдра, воду с тряпками и вышла во двор.
Шарик широко раскрыл пасть и вылез из своей конуры, прекрасно зная, что после дойки ему достанется кружка парного молока. Люда подошла к сараю и открыла дверь.
— Ах! Ох! Что делается! Пaршивец! — всплеснула она руками.
На её маленьком стульчике рядом с выменем Зорьки сидел мальчишка лет восьми с бидоном. Как раз на два литра.
Испугавшись, мальчик вскочил, опрокинул бидон и молоко белым пятном разлилось по дощатому полу. Люда застыв, смотрела то на пятно, то на мальчика. Наконец, она вновь закричала и схватила мальчишку за шиворот, когда тот попытался сбежать.
— Ге-е-е-е-н-к-а-а, — кричала что было сил Люда.
Муж выбежал во двор и тоже застыл в дверях.
— А ты говорил Ванька виноват. Вот! Поймала вора!
— А ну-ка пойдём к родителям! Где живёшь? Веди! — не сдержался Генка.
Мальчишка не поднимал головы. Одет он был в брюки и футболку не первой свежести. И что приметила Люда — оброс сильно, волосы давно нужно было укоротить.
Мальчик вышел из сарая и свернул в огород.
— Куда? — вскрикнула Люда.
— Так короче, только не крал я ничего, — мальчик указал в сторону леса и вытер нос.
— Теперь ясно, как он к нам забирался. С улицы бы увидели.
Генка с Людой шли за мальчиком.
— Слушай, Люд, в той стороне ни у кого нет детей, как бы не сбежал.
Они догнали мальчика и вместе с ним дошли до огорода Светлаковой Марии Семёновны. Мальчик привычным движением отодвинул забор и пошёл вдоль посадок.
Люда посмотрела на неровные ряды картофеля и обернулась к мужу. Тот не придал этому факту значения.
В доме мальчик быстро прошёл в большую комнату, сразу за кухней и сел на стул. Угол комнаты, примыкающий к кухне, был огорожен тяжёлым столом, опрокинутым набок, стульями и прибитыми к стульям досками. В своеобразном загончике, таком же, что часто делают для только родившихся телят или козлят, на полу сидела девочка, лет трёх-четырёх и играла с незатейливыми игрушками.
Люда ойкнула и тут же спросила:
— Мать где? Отец? — она хотела спросить о хозяйке дома, но вспомнила, что Марии Семёновны не стало прошлой зимой, в разгар быстро распространявшейся болезни.
Мальчик подошёл к девочке и не поворачиваясь ответил:
— Мать уехала на месяц в город работать, отца нет.
— Вы что тут одни живёте?
— Да. Я же взрослый.
— И сколько взрослый тебе лет? — поинтересовался Геннадий.
— Девять… почти.
— А молоко зачем крал?
— Ленке молоко нужно. Но я не крал! У соседки спросил, она сказала, что покупать дорого выйдет, лучше помогай с хозяйством — тебя и угостят.
— Та-а-ак, а когда ты собирался спросить у нас?
— Так я у этого дяденьки спросил две недели назад, могу ли я брать у вашей коровы молоко, он мне и сказал, что не против, рассмеялся, всё, что тебе даст эта корова — твоё! Вот я им воду наливаю, чистоту в сарае навожу и молока беру немного. Старая корова к себе не подпускает, а молодая не против.
Люда руки в бока и бросила взгляд на Генку.
— Да не помню я! — воскликнул муж. — Разве только после дня рождения соседа возвращался.
— Да, вы навеселе были, — шмыгнул мальчик.
— Ух, я тебе! — Люда погрозила мужу кулаком.
Теперь всё стало ясно и понятно. Просто мальчик успевал уйти до того, как Люда приходила домой. Вот и всё.
— Мать то давно уехала? — спросила она.
— Две недели назад и уехала.
— Знаешь что, а давай-ка с сестрой к нам.
— Не-е-е-т, спасибо, мне тут надо. Курицы, огород.
— Но как же вас тут оставить? — разводила руками Людмила. — Знаешь что. А давай так договоримся. Я на вас готовить буду, в баню к нам приходите и стирать приноси всё. Я вижу с этим у тебя не очень. Мы всё равно целыми днями на работе, так что ночуете здесь, а вечером у нас и на выходные. И если понадобится что, то тоже. Всё какой-никакой присмотр.
— Спасибо вам! — мальчик в первый раз открыто посмотрел на женщину, — вы добрая!
— Забирай сестру и к нам. Пойдём. Я доить сейчас пойду. Молоко пить будем с булочками и вареньем. Голодные?
Мальчик кивнул:
— Только это… Зорьку я доить буду.
Людмила рассмеялась:
— Договорились.
