Я никогда не умела говорить о деньгах прямо. Даже когда это касалось меня самой. Даже когда было очевидно, что мной пользуются. А может, именно поэтому всё это и продолжалось так долго.
Меня зовут Настя. И я расскажу вам одну историю. Историю, в которой нет ни измен, ни предательств — по крайней мере, внешне. Только та самая бытовая несправедливость, которая со временем превращается в щепку, занозу, а потом и в нож в спину. Незаметно, буднично. Без крови. Но больно.
Мы с Наташей дружили с университета. Учились вместе, жили в одной общаге, вместе переживали первую сессию, первую любовь, первую работу. Все вокруг говорили, что мы словно близнецы: обе шатенки с большими глазами, обе немного с характером, но весёлые, дружелюбные, «свои в доску».
Могли хохотать на парах, обниматься до слёз после экзамена и говорить ночами напролёт о том, что «будем жить в соседних домах и вместе водить детей в сад».
Прошли годы. Мы уже не студентки. У обеих — офисная работа, обычная зарплата, съёмные квартиры. Мы не добились каких-то невероятных успехов, но и не потерялись в жизни. Вроде бы всё хорошо.
Только дружба, как оказалось, не стареет — она проверяется временем. Или кошельком.
Поначалу я не замечала. Ну правда — купила кофе нам обеим по дороге в универ, Наташа:
— Спасибо, ты моя спасительница! Потом отдам!
Не отдавала. Но разве я жалела этот кофе? Или пирожок, или билет в кино? Нет, конечно. Мы же подруги. Разве считают деньги в дружбе?
Тем более, я знала: Наташа живёт чуть сложнее. Меньше помощи от родителей, меньше подработок. Мне же перепадали заказы на фрилансе — логотипы, тексты. Иногда я даже гордилась: вот, могу себе позволить помочь близкому человеку. Не как благотворительность, а как жест любви.
Так и завелось. Сначала мелочи. Потом кафе. Потом такси. Потом походы в магазины. Я платила — потому что «так быстрее». Потому что «у тебя карта под рукой». Потому что «я скину потом».
И всё никак не могла понять, в какой момент из доброй подруги я превратилась в постоянного спонсора Наташиных развлечений.
Когда я начинала об этом думать — стыдилась. Стыдилась, что вообще считаю. Что замечаю. Что копаюсь в копейках. И всё время находила оправдание:
«У неё сложнее. Я же не обеднею. Да и она потом отдаст. Просто забудет, вот и всё.»
Но месяцы шли. Я всё платила. А она всё забывала.
Когда суммы стали расти — я начала нервничать. Мы уже не студентки, не покупали жвачку на двоих. Мы ходили в рестораны, на выставки, заказывали еду на дом. И каждый раз одно и то же:
— Я скину позже, хорошо?
— Конечно, не проблема, — кивала я.
А внутри сжималось что-то неприятное. Я же знала, что «позже» — это никогда.
Я пыталась говорить. Аккуратно. Через намёки.
— Ой, счёт большой вышел, надо будет пополам.
— Да-да, я потом переведу, — кивала Наташа и меняла тему.
Иногда я специально оставляла чек на видном месте. Или проговаривала:
— Я сегодня оплачу, но ты можешь потом скинуть половину.
Она соглашалась, но даже не интересовалась суммой.
И каждый раз я возвращалась домой и говорила себе:
«Ну вот зачем я снова промолчала? Почему не сказала прямо?»
Но не могла. Не хотелось портить отношения. Я же не жадная. Просто устала.
Пик наступил неожиданно. Мы собрались у неё дома на фильм и доставку еды. Был дождливый вечер, оба устали, и хотелось просто поболтать, поесть и отдохнуть.
Я оформила заказ. Суши, роллы, напитки. Почти три тысячи. Пришел курьер — я, как обычно, расплатилась. Наташа даже не дернулась к сумке.
Курьер протянул чек — я небрежно положила его на журнальный столик, прямо перед ней. Сама ушла на кухню за бокалами.
«Ну уж в этот раз — точно заметит. Наверное, стыдно будет.»
Но когда мы досмотрели фильм и начали убираться, Наташа спокойно собрала мусор, взяла чек — и выкинула его. Не глядя.
Я даже не сразу поняла, что произошло. Просто стояла у раковины, держа тарелку в руках, и слушала, как она бросает в мусорник упаковки… и мой последний шанс на справедливость.
— Наташ, ты, между прочим, только что выбросила чек, — развернулась я к ней. — А платить за нас снова пришлось мне.
— И что? — удивлённо моргнула она. — Ты же всегда так делаешь.
— Да, потому что жду, что ты потом переведёшь!
— Ну, ты ж никогда не просишь. Я думала, что тебе норм. Ты ведь больше зарабатываешь.
Вот оно. Ты больше зарабатываешь — значит, плати.
— Норм?! — сорвался мой голос. — Я молчала, потому что надеялась на твою порядочность! Думала, ты сама предложишь. Хоть раз! Я что, твой банкомат?
Наташа покраснела. Пожала плечами.
— Ну, ты могла сказать. Серьёзно. Я что, против? Просто ты всегда платишь молча. Я и подумала…
Она не договорила. А я уже не могла сдерживать обиду, которая копилась годами.
После той ссоры мы немного отдалились. Но потом, через неделю, Наташа позвонила. Извинилась. Сказала, что была неправа. Что больше так не будет.
— Обещаю, в следующий раз сама напомню. И переведу вовремя.
Я обрадовалась. Может, мы действительно просто не проговорили? Может, всё наладится?
И вот — следующий раз. Обед в кафе.
Счёт — почти две тысячи. Я опять оплатила, она сказала:
— Настюх, я тебе перекину завтра, хорошо? Как только аванс упадёт.
— Конечно, — улыбнулась я.
Наступило завтра. Потом послезавтра. Потом неделя. Денег не было.
Я напомнила. Она написала:
— Да-да, не забыла! Сегодня скину.
И снова — тишина.
Вот теперь, спустя столько лет, я поняла: это не забывчивость. Это стиль жизни. Ей удобно. Ей выгодно. И она не собирается ничего менять. Потому что я сама ей это позволила.
Сколько раз я молчала? Сколько раз оправдывала? Сколько раз стыдилась, что «неудобно просить»?
Теперь мне не стыдно. Просто горько. Мы стали разными. Я больше не хочу быть спонсором. И уже не хочу быть подругой.