— Оля, ну что это за ужин такой? — Игорь держал в руках тарелку с макаронами, в которых сиротливо плавал кусочек масла. — Третий день подряд одно и то же! Ты что, готовить разучилась? Мама права, молодые жены совсем обленились!
Я медленно повернулась от плиты, где как раз доваривала очередную порцию макарон. В груди все сжалось от обиды, но я заставила себя улыбнуться.
— А что ты хочешь на наш бюджет на неделю? Курицу по-французски? Или, может, стейк из мраморной говядины?
— Не преувеличивай, — он поморщился и все-таки сел за стол. — Мама же как-то умудряется на эти деньги и себя кормить, и отцу готовить.
Вот тут-то и крылась вся загвоздка. Свекровь Тамара Петровна забирала всю зарплату Игоря и выдавала мне «на хозяйство» жалкие копейки в неделю.
— Молодым деньги доверять нельзя, все растранжирите, — говорила она с таким видом, будто делала нам одолжение.
А мы жили в нашей двухкомнатной квартире, доставшейся Игорю от бабушки, с отваливающимися обоями и текущими кранами. О ремонте я могла только мечтать.
Каждое утро начиналось одинаково. Будильник в шесть тридцать, быстрый душ в ванной с отколотой плиткой, завтрак из овсянки на воде. Игорь вставал ровно в семь пятнадцать, принимал душ, надевал выглаженную мною рубашку и садился за стол с видом человека, которому все должны.
— Кофе покрепче сделай, — бросал он, не поднимая глаз от телефона.
А я делала. И кофе, и бутерброды с самой дешевой колбасой, которую только можно было найти. Потом он уходил на работу в свой офис, где был «ведущим менеджером», звучало солидно, платили прилично. А я оставалась наедине с пустым холодильником и калькулятором в телефоне.
В магазине я сама превращалась в ходячий калькулятор. Молоко, хлеб, макароны. Курица — только по акции. Овощи, фрукты — роскошь недопустимая. Я научилась готовить суп из одной картошки и моркови так, чтобы он хоть немного напоминал первое блюдо. Котлеты делала из фарша, разбавленного хлебом почти пополам. Перечитала в библиотеке все книжки о том, как экономить, но нам все равно не хватало.
Но хуже всего было по воскресеньям, когда Тамара Петровна приходила на обед. Она величественно усаживалась за стол, окидывала взглядом наше скромное угощение и начинала:
— Опять макароны? Оленька, милая, ну нельзя же мужчину одной мучной едой кормить! Вот я Игорьку в детстве каждый день мясо готовила. И рыбку, и курочку. А ты что? Экономишь на муже?
Игорь при этом молчал, ковыряя вилкой в тарелке. Ни разу, ни единого разу он не заступился за меня. Не сказал матери, что это она выделяет нам гроши, на которые невозможно прокормить двух взрослых людей.
— Мам, ну хватит, — максимум, что он мог выдавить из себя.
А Тамара Петровна доставала из сумочки очередной журнал про красивую жизнь и начинала рассказывать, как она вчера была в салоне красоты, сделала новую стрижку и маникюр. При этом на ней красовались золотые серьги, которые она «давно хотела», и новое пальто из последней коллекции.
Я пыталась поговорить с Игорем. Вечерами, когда он возвращался с работы уставший, но довольный собой, я осторожно начинала:
— Игорь, может, поговоришь с мамой? Нам правда не хватает денег. Цены же растут, нужно пересмотреть бюджет на неделю…
— Оля, ну сколько можно! — он раздражался мгновенно. — Мама лучше знает, как распоряжаться деньгами. Она всю жизнь семью содержала. А ты что? Даже не работаешь!
Это был его коронный удар. Я не работала, потому что он сам настоял – «жена должна быть дома, создавать уют». А теперь это превратилось в упрек.
Подруга Ленка, выслушав мои жалобы за чашкой чая (на кофе в кафе денег не было), только головой качала:
— Олька, ты глупая. Сама виновата. Надо было сразу брать все в свои руки.
— Как? Он же маме доверяет больше, чем мне. Еще и попрекает.
— Вот и покажи, что мамочка делает на самом деле.
И тут меня осенило, а если действительно показать? Не скандалить, не плакать, не унижаться, выпрашивая деньги. Просто показать реальность.
На следующий день я перестала готовить ужин. Совсем. Сварила себе маленькую пачку макарон, съела половину и ушла в спальню с книжкой. Решила, пусть муж начнет уже думать, почему мы так живем.
Игорь пришел в половине восьмого, как и обычно.
— Оль, что на ужин? — крикнул он из прихожей.
— Макароны в кастрюле, — ответила я, не отрываясь от книги.
Минут через десять он появился в дверях спальни с возмущенным лицом.
— Это что за издевательство? Холодные макароны без ничего?
Я спокойно подняла на него глаза.
— На деньги, которые у меня есть, можно купить только макароны, хлеб и молоко. Если хочешь нормальную еду, то вот тебе список продуктов с ценами, — я протянула ему листок, который составила заранее, обойдя три ближайших магазина. — Давай, действуй, а я приготовлю все, что попросишь.
Он выхватил бумажку, пробежал глазами и фыркнул:
— Что это за суммы? Ты с ума сошла?
— Это минимум. На двоих. На неделю. Можешь сам проверить цены.
Неделя превратилась в испытание, Игорь ел макароны на завтрак и ужин. На обед в офисе покупал бизнес-ланчи, тратя из заначки. К четвергу он был зол как черт, в пятницу не выдержал и поехал к матери.
Я не слышала их разговора, но Игорь вернулся поздно, молчаливый и злой. На следующий день, в субботу, явилась Тамара Петровна собственной персоной. Влетела как фурия и с порога начала:
— Что ты тут устроила? Морить голодом моего сына вздумала?
— Мам, акуда уходят остальные деньги?даете, — ответила я абсолютно спокойно. — Вот чеки за последний месяц. Вот список цен из магазинов, можете проверить.
Она схватила бумаги, пробежала глазами и вдруг как-то сдулась. Игорь молча взял у нее чеки и долго изучал, потом посмотрел на мать.
— Мам, а куда уходят остальные деньги?
— Как это куда? На хозяйство! На еду!
— Мам, я получаю в четыре раза больше. Оле ты даешь самый минимум. Где остальные деньги?
Тамара Петровна открыла рот и покраснела:
— Да как ты смеешь обвинять мать! Я тебя вырастила!
Но Игорь уже все понял. Понял, глядя на ее новую сумочку от известного бренда, на свежий маникюр со стразами, на дорогие сапоги.
В понедельник он открыл счет в банке и оформил на него зарплатную карту. Мне сделал дополнительную к счету, чтобы я могла снимать и платить.
— Извини, — сказал он тихо. — Я был идиотом. Думал, мама правда дает столько, сколько нам нужно, а ты просто не умеешь распоряжаться бюджетом.
— Бывает, — ответила я, — просто иногда нужно наглядно продемонстрировать. Иначе бы до тебя не дошло.
Тамара Петровна теперь приходит редко. Сидит тихо, ест то, что я приготовлю, и поглядывает на меня с опаской. А я готовлю нормальную еду, супы с мясом, котлеты из настоящего фарша, салаты со свежими овощами. И каждый месяц откладываю на ремонт. Недавно она сказала, что поговорит с сыном, и он откроет совместный счет для нас троих. Все чаще мне приходит мысль, что я делаю в этом браке?
