— Забери их! Забери! — кричала в трубку Эмма. Она не может справиться со своими сыновьями, не может достучаться до них, докричаться, договориться с ними. Сейчас звонит бывшему мужу — их отцу, просит о помощи.
У неё нервный срыв, истерика. Старший сын наорал на неё в ответ, на её просьбы, он едва не поднял на неё руку, буквально замахнулся, сумел остановиться и убежал из дому. Младший, 12-летний Игорь закрылся у себя и плакал. Плакал оттого, что жалко маму. Жалко сейчас. А вчера днём, когда старший брат его Андрей собрал в квартире толпу, было весело. Курили, бесились, посмотрели взрослое кино. Полная анархия царила вчера в квартире на первом этаже, потому что у Эммы были смены на работе. А сегодня соседи пожаловались.
— Забери, хотя бы на время, — плакала Эмма, не в силах сдерживаться. — Не знаю, что будет с ними дальше, особенно с Андреем. Им нужна мужская рука, мужское слово. Помоги! Ты же им отец.
— Хм, ха-ха! — злорадствовал Тимур. — Ща-а-ас!
— Тимур, они твои дети. Сыновья.
— Да? Когда ты по судам бегала, добиваясь, чтобы они жили только с тобой, ты думала, что им нужен отец? А теперь: «Тимур, помоги». Или ты думала, они всю жизнь маленькими будут? За ручку тебя держать и слушаться. Каково тебе сейчас? Вот и мне так было!
— Ты выпивал и…
— Говори как есть!
— Тимур, ты употреблял. Ты всегда приходил в неадекватном состоянии, глаза из орбит лезли. Ты мог сутки не просыпаться, а потом опять убегал на день, на два. Я боялась за себя и детей.
— Ничего ты не боялась! Насолить мне хотела, доказать: ты сильная независимая, сама справишься. Вот и справляйся! Я свою законную часть отцовства выполняю. Или ты не получаешь мои алименты? Тебе мало? Раз ты торчишь на своей работе с 9 до полдесятого? — насмехался он.
— По 5 тыс. на каждого — это нормально? — перешла опять в крик Эмма. — Ты просто сволочь, а не мужик! И отец из тебя… де…мо — она не могла говорить, слёзы не давали.
— ИзвинитТЬте! — не унимался Тимур, получая удовольствие от всхлипываний в трубке. — Сколько присудили. Я исправно выполняю свои обязанности, а ты… ты истеричка, чуть не засадила меня на нары.
— Тимур, я испугалась тогда, что мне оставалось делать? Ты разгромил квартиру, ты был не в себе. Да и когда это было? Десять лет назад.
— Ты вызвала ментов. Я тебе этого никогда не прощу! Мне столько бабл… — он закашлялся, — усилий, понадобилось, чтобы выпутаться из этой истории. Ты вогнала в долги моих родителей. А теперь, «помоги». Нет, Эмма! У меня семья, жена и дочка. Ты сама всё испортила.
Эма успела ему прокричать что-то, Тимур не торопился класть трубку, он забавлялся её состоянием. Она получала по заслугам, истеричка.
***
В квартире на первом этаже в одной из пятиэтажек у 3-й школы последние года два редко было тихо, спокойно. Мальчишки из этой квартиры, особенно старший, высокий, симпатичный, голубоглазый Андрюха был компанейским парнем. Лидером во дворе и в школе. Такие же чуть отмороженные подростки, немного беспризорные, родителям всегда некогда или не очень нужны их дети. Нахальные бездельники, слоняющиеся по району в поисках приключений, собирались у него.
Андрей не всегда был таким. Эмма связывала его поведение с тем, что мальчишки стали общаться с отцом, но общением это сложно было назвать. Тимур звонил сыновьям иногда. Год назад подарил каждому по мобильнику. Для Тимура это было целое достижение, потом он пытался доказать бывшей жене, что не будет платить алименты полгода. Гаджеты для пацанов недешёвые!
— Как тебе не стыдно, — высказывала ему бывшая жена, — все эти годы я сама занимаюсь детьми: одеваю, обуваю, кружки и секции оплачиваю, у меня ещё ипотека, а ты за эти несчастные мобильники пытаешься с меня снять. Забирай их обратно! У них есть телефоны. Пацанам я так и скажу: подарок твой — за мой счёт! Пусть узнают твоё истинное нутро.
— Что ты опять начинаешь? Не надо отбирать, трубки им понравились. Ладно, раз ты такая нищая, я буду платить алименты.
— Я не нищая. В состоянии содержать своих детей, но ты тоже обязан.
В ответ опять брань и издевательства. Тимур будто забыть не мог все эти годы, что она ушла от него, детей отобрала. У него! У настоящего мужика. По судам бегала доказывала, жить с ним детям нельзя. Дура! Кому она что доказала? В общем много она плохого сделала Тимуру. Он так долго ждал, чтобы она получила по заслугам и вот теперь пусть пожинает плоды своих трудов.
***
Андрей потихоньку втягивал и приучал к уличной жизни младшего брата, позволяя ему тусоваться в его компании, пробовать что-то новое, запрещённое, необычное. Игорь видел, как разговаривает с мамой Андрей и тоже повышал голос на неё, стоило ей сделать ему замечание.
Мама понимала, сыновья идут по наклонной, отбиваются от рук: старший бросил все внешкольные секции, даже любимый волейбол. Болтался с дружками по дворам. Младший пока ходил в музыкальную школу, но жалобы от преподавателей и записи о плохом поведении в дневниках каждую неделю доводили её до тупой истерики перед детьми. А потом она приходила в себя и умоляла обоих доучиться хотя бы до 9-го класса. Не устраивать из их квартиры, которая с таким трудом ей досталась, она ещё платит за неё, вертеп.
Эмму считали ненормальной мамашей, которая всё время орёт на детей по поводу и без, соответственно, и дети у неё такие же.
— Откуда у тебя деньги? Откуда?! — Эмма била сына по лицу, пытаясь растормошить. Она вернулась с работы, Андрей спит в своей комнате. Игорь прячет от неё взгляд. Когда Эмма вошла к ним в комнату, почувствовала ярённый запах алкоголя. Андрей был пьян. — Игорь! Игорёк, — обращалась она к младшему, плача, — скажи, родной откуда у брата деньги? Где он взял на выпивку?
Игорь тоже начал плакать и пожимать плечами, ему жалко маму, страшно за брата, они и пили сегодня с друзьями и другие вещи делали…
— Милый, сыночек, — встала перед ним на колени мама. Игорь жался к стене и не мог сказать, не ног признаться — брат его убьёт. Он будет стукачом по жизни. Ему потом не один мужчина руки не подаст, тем более, отец. — Игорь, посмотри что с твоим братом, ему надо в больницу. А если я вызову скорую его заберут в стационар, полицию вызовут. Ему же 15! Что он пил? Что они употребляли? Откуда у него деньги? — мама трепала за дорогую футболку старшего сына. Андрей что-то мычал, потом повернулся набок, его вырвало, прямо на пол.
Эмма кинулась за тазиком, за водой, открыла окна, стала убирать за ним. Игорь помогал, бегал туда-сюда из комнату в комнату, только бы мама не пытала больше. Постепенно Андрей пришёл в себя. Несколько минут Эмма пыталась говорить с ним спокойно, разжёвывая каждое слово, чтобы он понял, но вскоре перешла на крик, после первого посыла от сына далеко и надолго.
— Мне это надоело! — выпустив эмоции, опустилась она на кровать к младшему. Андрей сидел напротив бледный, его мутило. — Я больше так не могу. Отправишься в интернат. В школе помогут с документами, а если нет, я найду куда обратиться. У меня ни сил, ни желания нет биться за тебя.
— Отвали-и-и-и, — успел сказать Андрей и его снова скрутило.
— Хорошо, — встала Эмма, чтобы уйти. Игорь стоял за дверью и всё слышал.
— Мама, мамочка, не надо Андрея в интернат, не надо, — схватил он её за руки.
— Мелкий! Только попробуй, — раздалось из комнаты.
— Мама, я расскажу! Расскажу, только не надо его в интернат и в тюрьму.
Эмма села на диван, казалось ей уже безразлично, что расскажет сын, она и так видит, куда катится старший. Видимо, гены сыграли свою роль.
— Не надо, — вышел из комнаты Андрей и толкнул брата, — я сам.
Он стоял шатаясь перед матерью, плечистый, косматый, белый как стена.
— Откуда у тебя эти дорогие шмотки?
Андрей молчал, опустив голову, Игорь попискивал где-то рядом.
— Отвечай! — крикнула Эмма. — Где ты берёшь деньги на такие загулы? Дружки угощают? Кто? Кто у нас на районе такой богатый? Кому из родителей мне позвонить? Сказать, на что их детки тратят деньги. Говори!!!
Андрей продолжал молчать.
— Хорошо, я звоню твоей классной, — Эмма взяла в руки телефон, — она рада будет избавиться от такого, как ты…
— А ты? — поднял голову Андрей. — Отца чуть не посадила, теперь меня решила закатать.
— Андрей…
— Что Андрей, думаешь, я не знаю? Ты ушла от него, нам не разрешала с ним общаться, не пускала к нему.
— Он пил и…
— Что и? Он сейчас хорошо зарабатывает, у него семья, а ты только и делаешь, что орёшь на нас.
— Андрей…
— Надоело! Звони. Хоть в колонию меня отправляй, всё равно ты неудачница. Работаешь, работаешь, а живём как нищие, даже на «Макдак» (фастфуд) у тебя не выпросишь.
— Андрей, когда у меня есть…
— У тебя никогда нет! Вот у отца… Он мне купил эту брендовую футболку! Я заказал — он оплатил, поняла?
— Теперь да. На что он ещё давал тебе деньги? И сколько?
— На всё, — пискнул Игорь. Если бы у Андрея были силы, он бы накинулся на него и побил.
— Сейчас, наверное, до тебя не дойдёт, если я расскажу, почему ушла от вашего отца, когда вы были маленькими. Сколько «хорошего» он сделал для вас, пока вы росли. Во-первых, тебя мутит, а во-вторых… — у Эммы безнадёжно опустились руки, она понимала — бесполезно, Тимур уже задурил Андрею голову, словами, деньгами, наговорил о ней. — А ты не помнишь? Тебе 5 лет было, когда я бежала с вами двумя от него накуренного или обдолбанного, он до сих пор не помнит, как разнёс чужую квартиру.
— Я помню, что мы всю жизнь живём без отца.
— У тебя и сейчас его нет. Ваш отец просто хочет мне отомстить таким образом. Я звонила ему, просила помощи, наверное, он решил так мне помочь, — усмехнулась Эмма. — Я никогда вам не говорила, берегла вас от этого, но ваш отец был зависим. Сейчас не знаю, давно не видела его. Он много плохого сделал мне за эти годы, и об этом я вам не говорила, старалась, чтобы память о нём у вас была чище, чем он сам. Хотя он живёт здесь, в городе.
— Я знаю.
— Что ж… если ты не хочешь в интернат, хочешь к нему, стать таким, как он — звони, — Эмма протягивала сыну телефон. — Пусть он тебя… Игорь, ты тоже к отцу хочешь? — повернулась она к напуганному младшему, тот прикусив губу, боялся ответить. — Звони, Андрюш, скажи: я хочу жить с тобой!
Андрей не торопился брать трубку.
— Давай!
Сын достал свой мобильник и ушёл в свою комнату. Не было его долго. Когда вернулся, лицо было совсем другим. Мама убиралась на кухне, Игорёк крутился около него.
— Что сказал папа? — с дурацкой улыбкой на лице спросил Игорь, будто подарок от Деда Мороза ждал.
— Игорь, выйди на минутку, — попросила мама, поняв всё по лицу старшего сына. Младший, надув щёки, вышел, но стоял у дверей и подслушивал. — У него семья и дочка? — спросила Эмма, когда Андрей присел к столу. Он кивнул. — Я знаю, — провела ему по волосам мама. — Андрей, я не против, чтобы вы общались с отцом, чтобы он покупал вам вещи, давал деньги, пусть хотя бы так напоминает о себе. Но не надо вот так вести себя, доказывать кому-то, что у тебя крутой нежадный отец, пить, курить или что-то пробовать — это того не стоит, поверь мне. Или у твоей семьи потом тоже не будет отца, как у вас все эти годы.
Уверена, Тимур снова забудет о вас, если поймёт, что его все действия впустую. Ты уже взрослый, Игорь берёт с тебя пример, так что если ты намерен спустить свою жизнь в унитаз — давай! Он сделает то же самое. Видишь, как много зависит от тебя. От настоящего мужчины в семье. Я хочу гордиться вами, а не писать письма на зону.
Андрей задумался, но головы не поднимал. Извиниться хотелось, но что-то не отпускало, не позволяла пацанская гордость, признаться себе и маме — он был неправ.
Постепенно стало тише в квартире на первом этаже. Мужчина какой-то пару раз приезжал, забирал мальчишек на выходные. Потом пропал и не видели этой белой Калины во дворе уже никогда.
Андрей окончил 11-й класс с тройками и четвёрками, но окончил. Поступил в училище и со второго полугодия устроился на подработку, чтобы помогать маме. Потом планирует найти работу получше и жить отдельно. А Игорь просто хочет быть как брат. Как старший брат, быть настоящим мужчиной.
