-Мам, слушай, я, типа, собираюсь приехать, можно?
-Да ладно, конечно, солнышко. Чего это ты спрашиваешь-то?
-Мам, короче… я навсегда собралась…
Галина Петровна, честно говоря, просто рухнула на старенький табурет, а сердце, можно сказать, готово было выпрыгнуть.
В голове крутились мысли: что же стряслось-то? Что за дела такие? Катюша, доченька. Что же там случилось…
По правде говоря, неспроста последние деньки так ныло сердце…
-Галя, ты чего это? — Супруг, Михаил Степаныч, отец Кати, который, между прочим, недавно маленько прихворал (ничего такого серьезного, просто годы берут своё).
-Да так, в общем-то, ничего, Миша… Катюха звякнула, собирается заглянуть к нам
-О, ну это здорово. Давно пора крышу на старой бане подлатать, как раз Витёк обещался подъехать, с зятьком-то они быстренько управятся, может Коляна с соседней улицы позвать…
-Да ладно тебе со своей баней-то. Она вроде как одна собирается
-Как это одна-то? А Паша где?
-Да не знаю я, Миш. На работе, наверное, застрял. А может я чего-то не въехала.
Мама, на самом деле, всё правильно поняла — Катя возвращалась в отчий дом, как она для себя решила, насовсем.
-Хватит уже, нажилась тут, — бурчала молодая женщина в пустоту, швыряя обычно аккуратно сложенные шмотки в старый чемодан, — гад, какой же гад, а я дурёха, бестолковая совсем. Господи, какая же я была тупица…
Катя, можно сказать, из последних сил держалась, чтобы не разреветься — от слёз её уже тошнило.
Села прямо на пол, скрестив ноги по-турецки, и начала раскачиваться…
Катя впервые увидела его, когда ей стукнуло, можно сказать, семнадцать.
Мама привезла юную девчонку поступать в большой город, и он, типа, был старшекурсником, помогал абитуре не заблудиться в коридорах универа.
Катя, честно говоря, таких чуваков раньше в глаза не видела.
Таких, знаете ли, холёных, башковитых и элегантных.
Он, короче, вызвался провести их по всем кабинетам, когда какой-то бумажки не нашлось, и мамка растерянно топталась на месте.
Парень, которого звали Максим, подмигнул, схватил Катины документы и как ни в чем не бывало зашел в кабинет.
Через пару минут вылез, сказал ждать, и слинял. Ещё через минуту выползла тетка средних лет, назвала Катину фамилию, зыркнула на бурчащую очередь…
-Эта что ли, протеже Воронова?
-Ага
-Тю, чего он в ней разглядел, — тетка в открытую пялилась на Катю, которая, между прочим, первый раз осталась без мамы и чуть в обморок не грохнулась, — может родственница? Ты что, из Вороновых будешь?
Катя просто кивнула башкой, потому что реально не врубалась, что делать.
-Нууу, — протянула главная дама, — учиться-то хоть хочешь?
-Ага, — пискнула Катя, опустив голову в пол.
-Какая-то забитая…
В этот момент в дверь просунулась голова того самого Максима, за ним маячило зареванное лицо мамы.
Кате даже стало как-то неловко.
Мама расклеилась от переживаний за неё, Катюху…
В общем-то, Катю приняли. Вот так, можно сказать, на халяву она обошла кучу народа.
Галантно чмокнув ручку зареванной маме, Максим накатал Кате свой номер телефона, сказал что типа ждет не дождется осени, и, раскланявшись как какой-нибудь аристократ, растворился в толпе.
А Катя, честно говоря, с того момента потеряла покой.
-Мам, а кто такой этот Воронов?
-Да без понятия, солнышко…
-Женщины, вы что, серьезно?
На лавочке, где примостились Катя с мамой, сидела тетка с зареванной девчонкой.
-Воронов — это, типа, ректор. Самая главная шишка. Болтают, правда не знаю, насколько это правда, что сынок его может шепнуть словечко приемной комиссии, и абитуриента сразу возьмут. Типа развлекается мальчик.
Брехня, наверное, не бывает такого…
Мама с Катей медленно поднялись и потопали, не слушая, что там еще бубнит тетка…
Пройдя полпути, мама вдруг тормознула
-Доча, давай-ка вернемся, проверим, а то мало ли, вдруг это прикол такой, вдруг тебя не взяли на самом деле…
-Пошли, — испуганно пискнула девчонка.
Они вернулись, долго ходили по каким-то кабинетам.
На них орали, игнорили, в открытую ржали, пока кто-то не подвел к доске со списками поступивших.
Увидев свою фамилию, Катя с мамой обрадовались и рванули домой — впереди было целое лето.
Подружки, короче, звали тусить, Колян на новом скутере покататься предлагал, но Катя, можно сказать, только и думала о новом знакомом, и типа не могла дождаться осени.
Приехав в город и заселившись в общагу, проводив маму, Катя первым делом, между прочим, сделала себе модную стрижку.
Напялив самый крутой прикид, девчонка продолжала изнывать в ожидании встречи со своим кумиром.
Но старшаки, как объяснили ей соседки по комнате, приходят учиться попозже…
Он её, честно говоря, еле признал.
-Ого, привет. Я тебя только по глазищам и узнал, никогда таких не видел. Ты чего подстриглась-то? Взрослой хочешь казаться? Эх ты, чудная. Хахаля завела? Смотри, я морду начищу любому, кто тебя обидит. Все путем?
Катя только башкой кивала. Она разглядела парня поближе — куда там Коляну с его драндулетом…
Вокруг Максима постоянно, как бабочки какие-то, крутились разномастные девицы.
Нужды у парня в поклонницах, естественно, не наблюдалось, на что надеялась Катя было непонятно…
При каждом удобном случае Катя пыталась как бы случайно попасться на глаза Максиму, но делала это не как те, что роем вились около парня, а так, будто невзначай.
И однажды это случилось. К концу первого курса Катя топала с подружкой, о чем-то болтая, и не заметила, как дорогу перегородил Максим — она со всего размаху врезалась в парня.
-Привет, чудная
-Здрасьте, — девчонка, можно сказать, смело уставилась ему в глаза, не стесняясь как обычно.
Он, короче, стал ждать её после пар.
Потом поволок в кино.
В театр притащил, познакомил её с этой, типа, культурой.
В ресторан! Да-да, как взрослая деваха. Сидела и потягивала шампусик, эти прикольные пузырьки…
А потом она, честно говоря, все реже стала появляться в общаге.
На каникулах смоталась домой на пару дней, и они рванули к морю.
Осенью уже совсем перебралась жить к Максиму.
Он, можно сказать, воспитал её под себя, так и базарил, развалившись в кресле как барин, что свою бабу сделал сам.
Родаков Кати сначала напрягало то, что молодые не расписываются
-Мам, — говорила Катя, — ну что за бред, пережиток прошлого какой-то, щас никто не парится с этими загсами.
Но червячок сомнения, между прочим, все же грыз девчонку.
-Малыш, нам и так зашибись вместе, что за древность, какие-то свадьбы, браки, фу… так убого и недостойно. Ты еще скажи что спиногрызов хочешь…
Катя, короче, прикусила язык, потому что детишек она реально хотела.
Но Максим, честно говоря, четко и ясно дал понять, что не собирается обзаводиться потомством
-Чудная, ну какие спиногрызы? На фига? Ты хочешь убить свою жизнь на воспитание какой-то там биологии? Ты хочешь стать, типа, инкубатором? Фу, ну что за мещанские заморочки? Мы же свободные люди…
Максимова папашу Катя иногда встречала в коридорах универа, Максим уже отучился, устраивался работать в какую-то крутую контору.
Воронов-старший внимательно зыркал на Катю, пару раз даже улыбнулся.
Девчонка старалась грызть гранит науки только на отлично, Максим хвалил её за это. Она мечтала после диплома тоже впихнуться на работу к Максиму.
Маман его, Веру Павловну, видела всего один раз, когда они приперлись с Максимом за какими-то бумажками. Та мельком глянула на девчонку, еле заметно кивнув башкой.
Максим говорил, что у маман характер — просто зверь.
Получив диплом, между прочим красный, Катя попыталась устроиться в контору к Максиму — он уже занимал какую-то начальственную должность.
Но её, короче, ждал облом
-Извиняй, малыш. Но правила конторы такие, что муж и жена не могут вместе пахать. Немчура, понимаешь…. А мы же с тобой типа муж и жена, хоть и не по бумажкам…
И довольная Катя, с замиранием сердца, повторяя про себя слова Максима о том, что они муж и жена, потопала устраиваться в контору попроще…
Они мотались к Катиным предкам, Максим тащился с «тестем» и «шурином» в баньку сходить, навернуть «тещиной» окрошечки, наесться пирожков, поплескаться в речке…
Однажды случился косяк, Катя просекла что залетела. О чем, краснея как рак, сказала Максиму.
Первый раз в жизни он отчитал её, как малолетку. На возражения, что он тоже должен головой думать, если не хочет спиногрызов, заявил что это бабские заморочки.
Второй раз она даже не заикнулась, просто сгоняла в больничку…
Катя не знала что у них гости, была убитая и разбитая, хотела тихонько прошмыгнуть домой и прилечь.
Максим был не один, голоса доносились из гостиной
-Мам, ты не права, Катька прикольная девчонка, и…
Катя замерла в коридоре
-Что и? Скажи еще что собираешься на этой дурехе жениться и наплодить нам с папой кучу внучат из деревни. Эти деревенские девки, знаешь ли, плодятся как кролики…
-Нет, но… мам… я столько лет с Катькой и я, типа, привык к ней…
-Вот я и говорю, что ты слишком заигрался в барина, сынок. Катается в деревню, в сене валяется… Пора взрослеть, блин…
-Мам, но Катя…
-Что Катя? Дай ей бабла, скажи спасибо за клевое времечко и давай думай о нормальной семье, с приличной девушкой.
И, я тебя умоляю, сынуля. Избавляйся побыстрее от своей деревенщины, папаша уже бесится что слишком затянул ты, да и Князевы прилетают со дня на день, Марина уже давно на тебя глаз положила…
-Мам, но она страшная как моя жизнь!!!
-Да хоть бегемот, это решено. или хочешь с отцом потереть?
Вера Павловна пронеслась мимо застывшей Кати, обдав презрением и понтами, ноль внимания на испуганное «здрасьте» девчонки.
Максим рыдал, гнал что не может против предков идти, божился в любви к Кате, говорил что его женитьба на этой Марине ничего не меняет. Он снимет, не, купит Кате квартиру, и они будут продолжать встречаться…
Катя не слышала, она не видела ползающего по полу Максима, Катя, короче, умерла.
Она будто парила над землей, поднимаясь все выше к облакам…
-Катька, Кать, — он тряс её как куклу, башка девчонки моталась как тряпичная
-Кать, я прошу, не молчи… Ну да, да я козел! Наори на меня, зарыдай… Врежь мне, ну психани, не знаю…
Катя медленно очухалась. Разлепила пересохшие губы
-Максим, можешь уйти от сюда? Я пока соберу свои вещи… Ты не парься, я не возьму ничего лишнего, только своё барахло, плиз, уйди…
-Ты куда собралась? Ну куда ты, малыш… Зачем нам эти разборки, ну… Мы же взрослые люди, а это… Кать, это просто небольшой косяк, ну? Иди ко мне… Все будет как раньше, даже круче, зуб даю…
А хочешь, хочешь я потру с главным в конторе и тебя возьмут, а? Вместе работать будем, ну… Все, все…
-Уйди, пожалуйста… Если в тебе осталось что-то человеческое
Опустив голову, Максим ушел…
Схватив чемодан, зыркнув последний раз на хату, Катя вышла на улицу и, запрыгнув в тачку, погнала к родакам.
Тачка, слава богу, полностью её, накопила и прикупила, предки немного подкинули. Пусть старенькая, пусть с рук, но своя, кровная.
Она оставила все, что он ей надарил, до последней резиночки для волос.
А на столе бросила письмо, то самое, с ответом из конторы, о приглашении на работу и о том, что они типа в восторге видеть такого спеца у себя… Катя проходила туда собеседование втихаря от Максима, когда он сказал что её не взяли. Хотела доказать и себе, и им…
«Просто такая сильная любовь», — крутилось в башке.
Да, любовь была что надо. Почему была, она и есть, любовь же не может испариться в один момент, вот так, щелчком пальцев.
Это только жизнь можно разрушить, а любовь фиг убьешь…
Пройдет время, у Кати притупится боль. Она найдет себе крутую работенку, просто отпад. За ней будет ухлестывать классный мужик, все в Катиной жизни будет зашибись.
Вот тогда она и встретит свою первую любовь. Не-не, он не спился, не стал бомжом.
Все такой же красавчик.
Катя незаметно залипла на своего первого и когда-то так любимого мужчину.
Стоя на балкончике, с бокалом шампуся в руках, в серебристом вечернем платье с открытой спиной, сверкая брюликами и благоухая парфюмом, она вспоминала ту наивную девчонку, которая, увидев этого красавчика, потеряла тогда голову и себя.
Но опять же, если б не та история, не было бы этой Кати…
Вот к Максиму подгребла тетка в ярко-красном платье, обтягивающем все складки на её пышном теле. Здоровенные грубые руки, толстые пальцы в кольцах, в волосах, офигеть, корона. Прям королева, блин.
Она вцепилась в руку Максима, проследила за его взглядом.
-Это наш спонсор? — спросила тетка у своего мужа
-Ага, — тихо ответил он, — представитель фонда
Но Катя этого уже не слышала, она отошла в сторону и пыталась собраться — ей сейчас выступать с речью, в её честь вся эта тусовка.
Надо быть спокойной, им выгодно работать вместе. А о личной жизни она подумает потом…
На досуге…
