— Скажи честно, ты мне когда-нибудь изменялa?
Надежда замерла, не понимая, к чему вообще этот разговор. Вопрос прозвучал неожиданно, буквально разрезал тишину.
Артём сидел напротив, нервно сцепив пальцы в замок, и смотрел на неё каким-то странным, напряжённым взглядом. За девять лет брака они никогда даже не поднимали эту тему. Он доверял ей, а она — ему.
Его внезапные подозрения казались абсурдными, но Надежда успокоила себя мыслью о том, что, быть может, ему что-то привиделось. Случайно усмотрел флирт в переписке с коллегами, увидел её где-нибудь в кафе с родственником, приревновал к кому-то в общей компании… Сейчас она его успокоит, и всё наладится.
— Конечно, нет, — удивлённо ответила Надежда. — С чего вообще этот разговор?
Артём тяжело выдохнул, задумчиво провёл рукой по лицу и посмотрел в сторону. Казалось, он боролся с собой, не зная, стоит ли говорить дальше. Сердце Надежды сжалось: что-то здесь было не так. Если это и подозрения, то какие-то очень серьёзные, с доказательствами.
Но откуда? Она действительно была ему верна. Может, кто-то пытается влезть в их брак и рассорить их друг с другом? Надежда нахмурилась, подумав об этом. Ещё недоброжелателей им не хватало.
Правда оказалась намного жёстче.
— Потому что я измeнял, — наконец выдавил он. — В первый год нашего брака.
Мир вокруг словно замер. Слова эхом отдавались в голове, но их смысл не доходил до конца, не мог достучаться до разума. Надежда смотрела на мужа, надеясь, что всё это нелепая, глупая шутка, но… Он не шутил. Он серьёзно смотрел ей в глаза, ожидая реакции.
— Ты… Что? — голос Надежды сорвался, в горле встал ком, а глаза предательски защипало.
— Ты сама виновата, — вдруг сказал он с раздражением, словно она его обидела. — Ты тогда всё время торчала у своей матери, тебя неделями дома не было! Я должен был просто сидеть и ждать тебя? Ты же понимала, что я нормальный мужчина, тоже хочу внимания.
Боль мгновенно накрыла её сердце. Надежда даже не сразу заметила, что по её щекам текут слёзы. Её убивал не только сам факт измeны в далёком прошлом. Он не извинялся, не оправдывался, а нападал. Говорил так, словно он во всём прав. Обвинял её.
— Но зачем? Зачем ты говоришь мне об этом сейчас?
— Потому что ты опять отдаляешься.
Надежда поняла: это предупреждение. Муж не говорил об этом прямо, но ставил перед ней ультиматум. Может, даже просто сообщал о том, что скоро он опять пойдёт налево. Или у него уже есть любoвница? Надежде не хотелось гадать. Ей вдруг стало так мерзко, словно её окунули в грязь. Хотя предательницей в этой ситуации была вовсе не она.
Женщина быстро ретировалась в ванную, не желая показывать слёзы. Перед этим человеком нельзя быть слабой. Ему нельзя доверять.
Ночь прошла в тишине. Артём спокойно лёг спать, а Надежда сидела на кухне, глядя в одну точку. Утром, когда он ещё спал, она собрала вещи и вместе с дочерью уехала к матери. Надежда не стала прощаться или что-то объяснять. Это было лишним.
Она не сказала матери ни слова о причине их ссоры. Не могла. Да и какой смысл? Рана была слишком свежей, любые напоминания лишь причиняли боль. От разговора не станет легче, а мысли о прощении сейчас казались чем-то абсурдным, невозможным.
Артём сначала просто писал. В первые дни злился, обвинял. Потом пошли сообщения с извинениями, жалкие попытки оправдаться, признания, что он «был не прав», но ведь «столько лет прошло». Потом начал звонить. Надежда не отвечала, поэтому он стал писать её матери, надеясь, что та вразумит её и убедит вернуться.
— Сами разбирайтесь, я в ваши отношения не лезу, — твёрдо сказала мать, когда он позвонил ей в очередной раз.
Но Артём не унимался. Через несколько дней раздался звонок. На экране высветилось имя его сестры. Надежда задумалась, стоит ли вообще отвечать, но знала, что та не успокоится.
— Надя, ну ты серьёзно? — голос Светланы был раздражённым. — Прошло девять лет! Девять! У вас есть общий ребёнок. Это уже не имеет никакого значения, вы живёте вместе!
— Уже не живём, — холодно ответила Надежда.
— Господи, ты же умная женщина! Ну ошибся он, ну дурaк. Зато всё равно остался рядом с тобой. Ты хочешь разрушить всё из-за одной ошибки?
— Ты называешь это ошибкой? — голос Надежды предательски дрогнул. — Он врал мне почти десять лет! И не просто врал, а ещё и обвинил меня в этом! Уж лучше бы вообще молчал. Но нет, он намекнул на повторение.
— Ему внимания просто не хватает, ласки! От нормальных жён не уходят. Послушай курсы какие-нибудь, устрой медовый месяц. Всё наладится.
— Нормальные мужья не изменяют, — парировала Надежда. — Почему стараться должна только я одна, пока он развлекается с другими?
— Ну давай, разрушай семью, раз такая гордая, — фыркнула Светлана. — Только потом не жалуйся, что одна с ребёнком осталась.
Следующей подключилась свекровь. Её метод был более тонким. Она не давила, а говорила мягко, с мнимым сочувствием. У них был дуэт с золовкой: хороший и плохой полицейский.
— Наденька, доченька, ну подумай. Где ты жить будешь? Как ты с внучкой одна справишься? Артём, может, и плохой муж, но он тебя любит, он хороший отец. Он страдает.
Надежда молчала. Если она откроет рот, из него польётся поток гадостей в адрес этой женщины и её сына. А Наде не хотелось ругаться. Она нуждалась в тишине и покое.
— Ломать — не строить, — вздохнула свекровь. — Ты не представляешь, каково это — быть одной. Я-то уж знаю.
Надежда представляла. Хотя разумом она понимала, что это всего лишь манипуляции, родственники добились своего. Сомнения всё же начали закрадываться. Может, она действительно заблуждается? Может, стоило бы попробовать простить? Это же дела минувших дней. Если не ради себя, то хотя бы ради дочери.
Но потом перед глазами снова встала сцена его признания, его раздражённое лицо, его обвинения. И сомнения исчезли.
Предавший однажды предаст и дважды.
Единственным выходом был рaзвод. Будет тяжело и больно, но со временем всё пройдёт.
— Ты уверена?
Мать смотрела на Надежду внимательно, без осуждения, без попыток переубедить. В её голосе не было ни давления, ни укоров, только тихое понимание. Она, конечно, уже знала о ситуации и замечала перемены в дочери. Надежда стала жёстче, тише, её взгляд был пустым и уставшим.
— Да, мама, — ответила она. — Я не смогу жить с этим человеком. Возможно, мне понадобится твоя помощь. Но если ты откажешь… я пойму. Ты не обязана.
Мать кивнула и больше ничего не сказала. Надежда ценила это: ей уже не нужны были уговоры, советы, чужое мнение. Она сделала выбор, хотя внутри всё ещё оставался страх. Что, если она не справится? Что, если не сможет вырастить дочь одна?
С Артёмом она поговорила через несколько дней. Сначала он пытался сохранять спокойствие, но его голос дрожал от едва сдерживаемой злости. Кажется, он всё ещё наивно верил, что она вернётся к нему.
— Ты в своём уме? — проворчал он, когда они встретились у её дома.
— Да, — спокойно ответила Надежда. — А какой реакции ты ожидал, когда признался мне?
— Ты разрушаешь нашу семью из-за какой-то глупости!
Снова обвинения. Как будто всё это время он был жертвой, а не тем, кто предал её доверие. Однако это больше не задевало Надежду. Она перестала вешать ответственность на себя. Чужие поступки не имеют к ней никакого отношения.
— Это не я её разрушила, — произнесла она, глядя ему прямо в глаза.
— Ты просто дурa, — процедил он сквозь зубы. — Какого чёртa ты так упёрлась? Одна ведь не вытянешь, ты хоть понимаешь это?!
На Надежду вдруг накатило странное спокойствие. Даже злость ушла. Осталось только полное равнодушие и ощущение того, что она всё делает правильно.
Они бы всё равно расстались. Рано или поздно.
— Я не хочу с тобой разговаривать, пока ты не успокоишься, — сказала она и пошла домой.
В этот момент она окончательно поняла: она ни о чём не жалеет. Да, выбрала не того человека. Но она не могла знать заранее. Это тоже опыт. Главное — вытянуть дочь.
— Ты совершаешь огромную ошибку, Надя, — голос свекрови в трубке звучал уже не так тепло. — Ты хоть подумала, что ребёнку нужен отец? Кто будет содержать вас? Как ты собираешься совмещать работу и садик, школу? Там же постоянно нужно то забрать пораньше, то привести попозже! А уж больничные…
Надежда держала телефон в руке, слушая этот монолог. Каждый день кто-то из семьи Артёма пытался «вразумить» её: свекровь, золовка, даже его дядя, которого она видела всего раз. Давление росло, но на сей раз у неё не было никаких сомнений.
— У дочери будет отец. Или не будет. Это уже не ваше дело, — спокойно ответила Надежда. — Но жить с человеком, который меня предал, я не собираюсь.
Она услышала в трубке раздражённое фырканье, но даже не подумала пуститься в оправдания. Она больше никому ничего не должна.
Через неделю Надежда перевезла оставшиеся вещи к матери. Та выделила комнату, помогла с вещами и спокойно сказала:
— Ты справишься. Мы справимся.
Это согрело её сердце. Надежда уже начала искать работу, готовилась к переменам, училась жить заново. Когда-то она боялась, что останется одна. Теперь она поняла: иногда быть рядом с кем-то намного страшнее. У неё есть дочь, есть поддержка, есть силы двигаться дальше. Быть может, рано или поздно она вновь найдёт человека, с которым попытается построить что-то тёплое, спокойное.
А Артём… С таким подходом он всегда будет жить в сомнениях, грязи, изменах. Он так и не понял, почему потерял Надежду. Артём искренне верил, что проблема в её упрямстве, неумении прощать, невнимательности. Он обвинял всех вокруг, а не себя. Пока он не увидит бревно в своём глазу, его всегда будут окружать «неправильные» люди. И они будут страдать от его эгоизма.
А Надежда больше страдать не собиралась.
