Полуденное светило висело высоко над рекой, изливая нестерпимый зной на песчаный берег. Вопреки духоте, рыба проявляла необычайную активность. Двенадцатилетняя Варя едва поспевала следить за своей самодельной удочкой — стоило только погрузить наживку в изумрудную воду, как пробковый поплавок немедленно устремлялся к камышовым зарослям. Приходилось действовать молниеносно, выдёргивая трепещущую добычу.
Жестяная баночка с наживкой уже почти опустела, и девчушка собиралась отправиться за новой порцией приманки, когда из-за густой стены камыша показалась резиновая лодка. В ней сидел незнакомый мужчина средних лет, явно приезжий — Варя знала всех местных рыболовов, а этого видела впервые. Потный и раскрасневшийся, он стянул с головы бейсболку и промокнул ею взмокшее лицо.
— Привет, юная рыбачка! — окликнул он, причаливая к берегу. — Как улов? Богатый?
Варя как раз вытаскивала небольшого окунька и сосредоточенно снимала его с крючка.
— Там, в садке посмотрите, — кивнула она на воткнутую в песок палку с привязанной сеткой.
Мужчина вытянул из воды проржавевшую металлическую сетку и присвистнул от изумления. Внутри билось несколько увесистых плотвиц, пара окуней покрупнее, два круглобоких леща весом под килограмм каждый и небольшая щучка, которая почему-то польстилась на червя.
— Ничего себе! — восхищённо произнёс незнакомец, разглядывая улов. — И это всё ты? Девчонка ещё, а рыбачишь как заправский профессионал. Я с рассвета здесь торчу — поймал двух заморышей и всё. У тебя особенное место или секретная приманка?
— Никаких тайн нет, — отмахнулась Варя. — Мы с отцом здесь постоянно рыбачили. Он меня всему научил. Местная рыба привередливая, ей особая наживка нужна. На личинок репейника отлично клюёт.
Приезжий наклонился над жестянкой, где копошились маленькие белёсые червячки. Варя добывала их из высохших прошлогодних стеблей репейника. Местная рыба почему-то предпочитала именно эту наживку всем остальным, поэтому девочка всегда возвращалась домой с хорошим уловом.
Гость критически осмотрел её снасти и скривился. Древнее тяжёлое удилище, леска толщиной чуть ли не с бечёвку, поплавок из гусиного пера, да и крючок какой-то необычный — длинный, причудливо изогнутый.
— Что за крючок у тебя такой странный? — поинтересовался он.
— Самодельный, из иголки, — пояснила Варя. — Я у мамы швейные иглы беру и сама крючки делаю.
— Из иголки?! — изумился рыбак. — А почему заводские не покупаешь?
Варя как-то смущённо опустила взгляд и развела руками.
— Денег нет, — тихо произнесла она. — Крючки здесь часто обрываются, не напасёшься покупать. А у мамы иголок ещё много осталось. Она раньше на дому шила, а теперь… болеет.
Мужчина, не произнося ни слова, поспешил к лодке и вернулся с объёмистым рыболовным чемоданом. Порывшись в нём, он извлёк несколько упаковок различных крючков, пару качественных поплавков, коробочку с грузилами и моток дорогой тонкой лески.
— Возьми, — сказал он, протягивая всё это Варе. — Пригодится.
— Да что вы, не нужно, — запротестовала она. — Правда, не надо!
— Бери-бери, — настаивал незнакомец. — С такими снастями ещё больше наловишь. Хотя куда уж больше… Слушай, есть предложение. Продай мне свой улов. Пятый раз за лето выезжаю — и каждый раз пустой. Жена уже смеётся, неудачником называет. Выручи!
Варя, недолго раздумывая, согласно кивнула.
— Конечно, забирайте!
Мужчина перегрузил рыбу из садка в свою лодку, затем положил в жестянку с червями пятитысячную купюру и, не дожидаясь реакции девочки, оттолкнулся от берега.
— Пока, рыбачка! — крикнул он, удаляясь. — Спасибо огромное!
— И вам спасибо! — откликнулась Варя и, радостно вскрикнув, спрятала деньги в карман.
Наконец-то её промысел принёс настоящую прибыль! Как же обрадуется мама! А то всё ворчит да упрекает…
Варя задержалась на реке до самых сумерек. Давно стихли голоса купальщиков, резвившихся неподалёку. Исчезли с водной глади лодки. С реки потянуло вечерней прохладой и туманом.
Варя вытащила снова наполнившийся садок и принялась складывать отцовскую удочку. Каждая царапина, каждая зазубрина на этом старом удилище напоминала ей об отце. Он погиб два года назад — во время лесозаготовок на него упала срубленная им же сосна. Андрей ещё какое-то время боролся за жизнь, словно пытался вырваться из цепких объятий смерти, вернуться к жене и дочери, но не смог. Скончался в больнице через два дня от множественных травм, несовместимых с жизнью.
Мать Вари, Елена, тяжело переживала потерю мужа и в конце концов не выдержала. Её разбил инсульт, повлёкший тяжёлый паралич. Вот уже год Елена с трудом поднималась с постели и полностью зависела от своей двенадцатилетней дочери, которая каким-то чудом умудрялась совмещать учёбу с уходом за больной матерью.
Варя повзрослела раньше времени. В её голубых глазах поселились грусть и не по годам взрослая мудрость. Лицо стало задумчивым, серьёзным, почти лишённым улыбок. Она с тоской вспоминала светлое прошлое и мечтала, чтобы оно вернулось, хотя бы ненадолго, но понимала — мечты эти тщетны и бесплодны. Нужно было жить дальше, а как — этого Варя не знала, и подсказать ей было некому.
Она сложила снасти в старый школьный рюкзак, пересыпала рыбу в пакет и уже собралась идти домой, когда вдруг на противоположном берегу глухо взревел автомобильный мотор.
Сквозь сгущающиеся сумерки и молочный туман Варя разглядела чёрный автомобиль, остановившийся у самой воды возле длинного деревянного настила, где местные жители обычно полоскали бельё и чистили ковры.
Сама не понимая почему, Варя юркнула в заросли тростника.
Из машины вышел мужчина, открыл багажник и извлёк что-то громоздкое и тёмное. Прищурившись, чтобы лучше видеть, Варя различила в его руках массивный чёрный чемодан.
Ступив на деревянный настил, подозрительный тип нервно оглянулся, словно опасаясь быть замеченным. Затем торопливо прошёл по доскам до самого края и швырнул чемодан в воду. Снова оглянувшись, мужчина поспешно вернулся к машине.
Через пару минут Варя вновь услышала рокот мотора. Чёрный автомобиль, включив задний ход, выехал на пригорок, ослепил её яркими фарами и скрылся за деревьями.
Варя выскочила из своего укрытия, торопливо сбросила одежду и нырнула в прохладную воду. Она долго плыла, работая руками и ногами, фыркала, отплёвывалась и наконец достигла цели.
Ухватив чемодан за ручку, Варя поспешно поплыла обратно. Какая-то огромная рыбина — наверное, сом — проплыла прямо под ней, задев скользким хвостом. Варя вздрогнула от отвращения и заработала руками ещё быстрее.
Наконец ноги коснулись илистого дна. Варя с трудом подняла чемодан и выбралась на берег.
Сгорая от любопытства, она расстегнула тугую застёжку, откинула крышку и ахнула. Внутри, на груде тряпья, лежал крохотный младенец, завёрнутый в пелёнку.
Варя растерялась. Малыш проснулся и заплакал, оглашая вечернюю тишину жалобным криком. Варя сама была готова расплакаться. Она стояла на коленях перед чемоданом и гладила ребёнка, лихорадочно соображая, что делать дальше.
На её счастье, рядом остановился УАЗик. Выпрыгнувший из него инспектор рыбнадзора Сергей хотел было закурить и полюбоваться вечерней рекой, но услышал детский плач и спустился с холма на песчаную косу. Там он и обнаружил Варю с её необычной находкой.
— Ты что, Варвара, младенца из воды выловила? — спросил Сергей, заглядывая в чемодан. — Вот это да! Откуда он у тебя?
Дрожа от страха и холода, девочка рассказала ему обо всём.
Сергей внимательно слушал, теребя незажжённую сигарету.
— Значит, машина чёрная? — уточнил он, когда Варя закончила рассказ. — Дорогая, говоришь?
— Да, — кивнула она. — Такую я здесь никогда не видела. Обычно сюда на машинах попроще приезжают.
— Ладно, разберёмся, — вздохнул Сергей, помогая ей подняться. — Давай-ка домой. Мать небось заждалась. Ого, половина одиннадцатого!
— А малыш? — воскликнула девочка. — Что с ним делать?
Сергей взял чемодан и принялся покачивать его, словно колыбель. Младенец сразу затих и удовлетворённо засопел.
— Конечно, мы его здесь не оставим, — успокоил мужчина. — Знаешь что? Пусть до завтра у вас побудет. Я с твоей матерью договорюсь. А завтра… завтра будем думать, что делать дальше. Давай, залезай в машину.
Варя забрала свой рюкзак и забралась в УАЗик. Сергей пристроил чемодан с младенцем на заднем сиденье и сел за руль. Старая машина затарахтела, вздрогнула и двинулась в путь, нащупывая дорогу во тьме жёлтыми фарами.
Дом Вари стоял на окраине посёлка, в самом конце улицы, выходившей прямо к полю, отделявшему посёлок от леса. Это была приземистая бревенчатая изба, доставшаяся Елене от покойных родителей, а тем — от их предков. Андрей собственными руками отремонтировал дом, перекрыл крышу, заменив старый шифер железными листами, обновил оконные рамы и наличники. Хотел пристроить небольшую веранду, но не успел.
УАЗик подкатил почти вплотную к высоким воротам. Из них, опираясь на костыли, вышла сгорбленная худая женщина в растянутой кофте и платке. Это была мать Вари.
— Что случилось? — с тревогой спросила Елена, когда Сергей заглушил двигатель. — Варя, с тобой всё в порядке?
— Всё хорошо, мам! — отрапортовала девочка, открывая дверцу. — А ты почему не спишь?
— Как тут уснёшь, — проворчала мать, ёжась от вечернего холода. — Я уже вся извелась. Целый день тебя нет. Где ты пропадала?
Варя осторожно обняла маму и сунула ей в руки деньги.
— Как обычно, на рыбалке, — улыбнулась девочка. — Продала улов, вот и подзаработала немного.
— А ещё у нас… — Сергей, всё это время молча стоявший в стороне, наконец подал голос. — Серьёзный разговор к вам имеется, Елена. Мы тут кое-кого обнаружили на реке.
— Утопленника, что ли? — ахнула Елена, не совсем понимая, о чём идёт речь.
— Да нет, — отмахнулся Сергей. — Сами посмотрите.
Он вытащил из машины чемодан и показал Елене. Увидев ребёнка, женщина застыла, испуганно вытаращив глаза.
— Не пугайтесь, это всего лишь младенец, — усмехнулся Сергей. — Оставите у себя на ночь? Холодно уже, простудится малыш. Он и так натерпелся.
— Да, конечно, — засуетилась Елена и заковыляла к воротам. — Пойдёмте все в дом.
Оказавшись внутри, Елена устроила ребёнка на старой кровати, принесла бутылочку с соской, наполненную разбавленным тёплым молоком. Младенец немного попил и уснул глубоким безмятежным сном. Елена накрыла его шерстяным одеялом, погладила мягкую, как персик, головку и поцеловала в лоб. Потом проводила дочь и Сергея на кухню, где налила всем чаю.
— Изверг какой-то бросил его в воду в чемодане, — с досадой поведал мужчина. — И я знаю, что за изверг. У нас только у одного в округе такая чёрная машина, как Варя описала. Это сынок директора нашей базы отдыха, Артём. Никогда бы не подумал… Это же какой мразью надо быть! Ладно, хоть не догадался камни в чемодан положить.
Часы пробили одиннадцать. Елена велела дочери идти спать и ещё раз напоследок пожурила её.
— Хорошая у вас дочка, — вздохнул Сергей. — Вы уж были бы с ней помягче. Вон какое дело сегодня сделала!
— Дело-то хорошее, — согласилась Елена. — Да вот только что с ребёнком делать? Завтра с утра, думаю, к участковому обратимся.
Сергей наморщил широкий лоб и задумчиво почесал щёку.
— Николай — человек толковый, что-нибудь придумает. Хотя что тут придумывать? В приют дитя определят, это как пить дать. Во всяком случае, это лучше, чем лежать на дне реки.
— Я бы, конечно, себе его забрала, но не могу, — вздохнула Елена, постукивая костылём по полу. — Совсем плохо стало, скоро совсем обезножу, наверное. Варю жалко, пропадёт девочка совсем.
— А что же лечение?
— Да какое там лечение? Здесь меня не вылечат. Надо в область ехать, а то и в столицу. А где деньги взять?
Сергей мрачно посмотрел на Елену и покачал головой. Ему было её жаль, но помочь он ничем не мог. Да и нужна ли была Елене его жалость?
Сергей торопливо допил чай, взял фуражку и отправился домой. А Елена, вернувшись к спящему на кровати ребёнку, осторожно прилегла рядом и затянула тихую, едва слышную колыбельную. Ей предстояла долгая бессонная ночь.
Наутро, когда весь посёлок ещё спал, Сергей, куривший на своём крыльце, вдруг заметил сквозь щель в заборе полицейскую машину. Он подтянулся на перекладине ворот и помахал сидевшему за рулём участковому. Тот притормозил.
— Ты чего в такую рань, Николай? — спросил Сергей, выйдя за ворота. — Случилось что?
— Случилось, — кивнул участковый, закуривая. — ЧП у нас. Ребёнок пропал.
— Это какой такой ребёнок?
— Да обычный, грудной ещё.
Николай затянулся и выпустил изо рта аккуратное дымное колечко.
— Вот начинаем поиски. Я уже всех мужиков объехал. Все готовы. Остался только ты да сосед твой Пётр.
— А чей же ребёнок-то? — Сергей довольно искусно изображал неведение перед ничего не подозревавшим участковым.
— Артёма Воронова сын, внук Михаила Петровича, директора базы отдыха.
Николай нервно барабанил пальцами по капоту своего УАЗика, блестевшему от утренней росы.
— Два часа назад ко мне домой Артём заявился. Чуть дверь не вышиб. Орёт как ненормальный — сын пропал, украли! А я в одних трусах выскочил. Ну и давай его расспрашивать. А он толком ничего не говорит, знай своё талдычит — украли да украли. Кто украл? Зачем? Кому младенец понадобился? А чёрт его знает. Жена его, Ольга, только вчера из города приехала, ничего не знает. Рыдает так, что и подойти страшно. Деда с бабкой тоже чуть удар не хватил. Пришлось обоим скорую вызывать. Ну что, переоденешься или так поедешь?
Сергей хитро отвёл участкового в сторону и усадил на скамейку.
— А что, если я тебе скажу, где ребёнок? — спросил он вкрадчиво.
У Николая отвисла челюсть.
— Ты откуда знаешь? Ты что, шутки со мной вздумал шутить?
— Да не горячись ты, лейтенант, — усмехнулся Сергей. — Ребёнок твой у Елены. Его вчера Варя из воды вытащила. В чемодане.
Он сделал многозначительную паузу, которая привела Николая в крайнее возбуждение. Тот вскочил, схватил инспектора за плечи и принялся трясти.
— Какой чемодан?! Что ты тянешь резину? Говори толком! — неистовствовал лейтенант.
Сергей оттолкнул его и махнул рукой.
— Поехали, — скомандовал он. — Сам всё увидишь и услышишь.
Через минуту УАЗик бешено сорвался с места и помчался по улице в сторону дома Елены.
Когда ситуация немного прояснилась, участковый, забрав младенца, вместе с Варей и Сергеем отправился в особняк Михаила Петровича.
Тот сидел во дворе в большом плетёном кресле, равнодушно перетасовывая колоду карт. Лицо его было бесстрастным, бледным. Под глазами залегли огромные тёмные круги.
— Входите! — крикнул он, услышав стук в ворота. — Открыто!
Варя, держа младенца на руках, толкнула плечом калитку и вошла во двор.
Михаил Петрович, взглянув на неё, вскрикнул и выронил карты. Словно не веря своим глазам, старик несколько раз моргнул, потом по-молодецки вскочил с кресла и склонился над ребёнком. Он долго не решался взять его на руки и только тихо бормотал что-то, размазывая по щекам слёзы.
— Берите, — сказала Варя, передавая ему малыша. — Не бойтесь.
Михаил Петрович принял внука и крепко прижал к груди.
— Спасибо, — еле слышно произнёс он, обращаясь ко всем сразу — и к Варе, и к Сергею, и к участковому. — Присаживайтесь, не стойте. Расскажите, где вы его нашли.
Трое опустились в такие же плетёные кресла. Участковый, положив руки на колени, нетерпеливо хрустнул пальцами.
— Нет, это вы нам расскажите, — заявил он, пристально глядя на пожилого мужчину. — Почему ваш сын решил утопить ребёнка? Если бы не эта девочка, всё закончилось бы трагически. Так что благодарите её за спасение внука.
Михаил Петрович выпучил глаза и с изумлением посмотрел на лейтенанта.
— Как… Артём? — выдохнул он. — Сам не знаю, что на него нашло. Хотя…
Он схватил со стола стакан с водой и залпом осушил его, после чего вытер дрожащие губы.
— Пару недель назад мы с сыном крупно поссорились, — начал Михаил Петрович, глядя на внука. — Случилось это после того, как я застал Артёма с любовницей. Ольга тогда как раз уехала в роддом на сохранение, а он, паразит, в это время развлекался с какой-то девицей. Поругались мы тогда здорово. Я пообещал, что ни черта он не получит за такое свинство вместо наследства. Перепишу, говорю, всё на будущего внука, а тебе — шиш! И действительно переписал. На следующее утро вызвал из города нотариуса и переделал завещание. Артём всё знал, но виду не подал. Но разве я мог предполагать, что он на такое способен? Разве может так поступить нормальный человек?
Он вопросительно посмотрел на собеседников, и на его глазах снова блеснули слёзы.
— Да уж, я по долгу службы многое повидал, — поморщился Николай. — Даже рассказывать не буду. Точнее вам повезло — беда обошла стороной. Ну, сына вашего не мы судить будем. Есть на то специальные люди. Кстати, где он сейчас?
— Не знаю, уехал куда-то, — пожал плечами Михаил Петрович. — И знать не хочу. Нет у меня больше никакого сына.
Он снова смахнул слезу. Сергей, переглянувшись с участковым, решил оставить его наедине с внуком.
Сергей поднялся, взял Варю за руку и направился к калитке.
— Погоди, девочка, — вдруг окликнул Михаил Петрович. — Подойди-ка сюда, одна.
Сергей, подмигнув ей, вышел на улицу вместе с Николаем. Варя села напротив старика и опустила голову.
— Спасибо тебе, милая, — дрожащим голосом поблагодарил он и протянул ей морщинистую, но всё ещё крепкую руку. — Позволь мне хоть как-то отблагодарить тебя. Что бы ты хотела?
Варя пожала его руку и покачала головой.
— Да не надо ничего, — ответила она. — Ну разве что…
Девочка вдруг подняла голову, и в глазах её вспыхнул огонёк надежды.
— Может быть, маме моей поможете? — попросила она. — Ей бы в город, на лечение, а денег у нас нет. После смерти папы вообще туго стало.
Михаил Петрович крепко сжал её ладонь и улыбнулся.
— Не переживай, всё устроим, — шепнул он.
— Вот ведь как бывает в жизни, — философски заметил Николай, раскуривая сигарету. — Отцы убивают своих детей, дети убивают отцов. Когда всё это прекратится?
Сергей, которому адресовался этот вопрос, вытер лицо майкой и отхлебнул воды. Он уже третий день работал не покладая рук, достраивая веранду к дому Елены, начатую ещё её мужем. Самой Елены дома не было — её на вертолёте отправили в Москву, в какую-то передовую платную клинику. На хозяйстве оставалась только Варя. Она чем могла помогала Сергею и всё чаще подмечала сходство инспектора рыбнадзора со своим отцом.
— Не знаю, — ответил Сергей участковому. — Любить-то не каждому дано. Да и вообще, не морочь мне голову!
Участковый поднялся, потянулся, поправил форменную рубашку и направился к машине.
— А ты что, жениться на Елене решил, что ли? — как бы в шутку спросил Николай, усаживаясь за руль. — Гнёздышко обустраиваешь?
Сергей со смехом замахнулся на него шуруповёртом и посмотрел на Варю.
— А может, и женюсь, — так же в шутку ответил он. — Ты женился, вот и я хочу. Надоело холостяком ходить.
— Ну, удачи! — ухмыльнулся Николай и уехал.
Варя принесла из ящика ещё саморезов и осторожно спросила:
— Дядя Серёжа, а вы правда хотите жениться на маме?
Сергей с треском загнал саморез в доску и выпрямился.
— Ну, если она не будет против. Кстати, а ты? — улыбнулся он.
— Я не буду, — покачала головой Варя.
Сергей засмеялся и взъерошил её и без того растрёпанные светлые волосы.
Когда стало понятно, что Елене придётся задержаться в Москве, Варю забрал к себе Михаил Петрович.
Вернулась Елена только через три месяца, уже без костылей, с палочкой. А ещё через полгода танцевала на своей свадьбе с Сергеем.
