Вера Николаевна стала мамой только в 30 лет. Уж как они с мужем, Павлом Георгиевичем, вымаливали своего сыночка и у бога, и у врачей!
Но супруг смог насладиться отцовством лишь два года — авария на производстве, погиб мгновенно.
Руководителем предприятия был старый приятель родителей Веры Николаевны, он помог и с похоронами, и с компенсацией.
Правда, денег у завода тогда не было, но оформили на сына однокомнатную квартиру на окраине города. И то хорошо.
— Конечно, Павла этим не вернёшь, но хотя бы у Серёжки будет своё жильё, — вздохнул коллега Веры Николаевны, Иван Андреевич.
— Ох, Иван, я вообще не знаю, как мне теперь жить, что делать…
— Ничего, Вера, всё наладится, я помогу, чем смогу.
Иван Андреевич слово своё сдержал — помогал и продуктами, и деньгами, и вся «мужская» работа по дому была на нём.
Нравилась ему Вера Николаевна. Да что скрывать — любил он её! — только сказать об этом стеснялся.
Ну, ничего, время придёт.
Серёжа рос болезненным ребёнком, ему постоянно требовалось внимание матери, её забота и любовь. Всё это он получал в полной мере — даже с избытком.
Вот так и получилось, что все хотелки сына были для Веры Николаевны на первом месте. Как же! Единственная радость в жизни осталась! Как тут не угодить?!
— Ох, избалуешь ты сына, Вера! Потом наплачешься! — возмущался Иван Андреевич, наблюдая, как женщина носится с Серёжкой.
— Не выдумывай! Я — мать, я должна заботиться о сыне! — отмахивалась Вера Николаевна.
— Должна, но всё должно быть в меру. Он у тебя вообще слова «нет» не знает. Никаких обязанностей у пацана — только права!
— Ты со мной поссориться хочешь, Ваня?!
— Нет.
Когда Серёже исполнилось семь лет, Вера Николаевна и Иван Андреевич решили съехаться.
Они давно стали близки, но боялись нанести мальчику травму. Точнее, боялась Вера Николаевна, а Иван Андреевич, наоборот, считал, что парню нужно мужское воспитание.
Появлению отчима Серёжа не удивился — он привык видеть дядю Ваню в их двухкомнатной квартире, в которой раньше они жили с мамой и папой.
Поначалу пацан даже обрадовался, но потом в доме начались конфликты.
— Так, ты сегодня зарядку с утра делал? — вопрошал Иван Андреевич. — Холодной водой обливался?
— Я не хочу! Зачем мне это?! — возмущался в ответ Серёжка.
— Затем, чтобы быть здоровым. Мать с тобой по больницам уже намоталась. Нужно закаляться.
— Ма−ам!
Прибегала Вера Николаевна и начинала причитать, что муж слишком уж перебарщивает со своей заботой. Отправляла сына умываться и спорила с Иваном Андреевичем.
Серёжа сразу понял, что мать всегда будет на его стороне, и, если ему не нравились какие-то методы воспитания отчима, тут же жаловался матери.
Всё! Посуду за собой можно было не мыть, вещи в комнате не убирать, двойку по алгебре не прятать!
Впрочем, учился Серёжка нормально, хоть и упрекали его учителя в лени. Жили они с матерью и отчимом финансово довольно скромно.
Если бы не сдача в аренду «однушки», и вовсе бы пришлось туго. Поэтому парень с детства мечтал разбогатеть, а для этого нужно было получить образование — мать настаивала.
Кое-как, не без помощи Ивана Андреевича, Серёжа поступил в институт, и тут же заявил, что хочет жить отдельно.
— Ну, мам, я уже взрослый… А ты мне дышать не даёшь, — заныл сынок.
— Да какой ты взрослый?! Месяц назад только восемнадцать исполнилось! — всплеснула руками Вера Николаевна. — Как ты будешь один-то жить?!
— Вера, парень прав! — неожиданно стал на сторону пасынка отчим. — Пора ему привыкать к самостоятельности. Квартира у него есть.
Попросим квартирантов съехать, поможем сделать небольшой ремонт, и пусть живёт там.
— Э! Не−не! Этот вариант не подходит! — запротестовал Серёжа. — Эта хата чёрте где находится, да и стрёмно там вообще жить!
Я хочу, чтобы вы мне в центре квартиру сняли, рядом с институтом. Я уже и вариант подходящий нашёл.
— Нет, парень, — твёрдо сказал Иван Андреевич. — У нас с матерью таких денег нет.
Хочешь жить отдельно — ради бога! Но только тогда сам, всё сам — и за квартиру плати, и на еду себе зарабатывай.
— Да как же?! Да что же?! — Вера Николаевна могла только воздух ртом хватать в изумлении.
Поругались они все тогда страшно. Серёжа ушёл из дома, громко хлопнув дверью, и на звонки матери не отвечал.
Она извелась вся — где её сынок, с кем, как он там? А сынок неделю пожил у приятеля и вернулся — куда ему деваться?
Только вот к этому моменту в квартире уже не было Ивана Андреевича. Он заявил, что больше не может смотреть на то, как жена носится с великовозрастным чадом.
Через месяц они развелись, и мужчина уехал в длительную командировку.
Прекрасно! Теперь мать с сыном остались вдвоём, и никто не мешал Вере Николаевне хлопотать вокруг Серёжи, который всё-таки решил остаться жить с мамочкой, а свою «однушку» использовать время от времени для гулянок.
Периодически ему приходилось подрабатывать — ведь зарплата матери была не так уж и велика, а денежной помощи от отчима они лишились.
Сразу после института Серёжа вдруг женился, даже не сказав об этом матери.
— Да как же так?! — изумилась Вера Николаевна. — Ты даже не познакомил меня со своей невестой.
— Ма, ну чего ты нервничаешь? — поморщился Серёжа. — Не тебе же с Ритой жить? Я сам могу решить, на ком мне жениться.
Вера Николаевна тогда проплакала полдня. Её успокаивала только соседка, Любовь Викторовна, которая недавно переехала в их дом, и они сразу как-то подружились.
Конечно, сноха Кристина Вере Николаевне не понравилась — какая-то ленивая, работать не хочет, родила и сидит дома. А сыночку приходится их обеспечивать!
Внука бабушка тоже видела редко. Кристиночка, видите ли, воспитывает сына Виталика по какой-то особой системе, и бабушка там не предусмотрена!
Вот и оставалось Вере Николаевне только смотреть телевизор, сплетничать с соседкой, да ездить к той в гости на дачу.
Серёжа тоже не баловал мать своим вниманием. Даже когда она в больницу попала с высоким давлением — не молода уже! — сын со снохой лишь пару раз её навестили.
Так прошло восемь лет. Однажды сынок появился у Веры Николаевны неожиданно, долго мялся, а потом выдал:
— Мам, у меня проблемы финансовые! Ремонт мы в квартире делали, взяли большой кредит, а теперь меня на работе сократили, и платить его нечем. Помоги!
— Да чем же я тебе помогу, сынок? — искренне удивилась Вера Николаевна. — Пенсия у меня небольшая, половина на коммуналку уходит. Едва хватает на еду и лекарства.
Тяжело вздохнула:
— Вот думала, что на старости лет сын родной помогать будет, но нет…
— Мам, ну чего ты начинаешь? — поморщился сынок. — Мы тоже не богато живём. Ты же с голоду не помираешь… А помочь можешь.
— Это как же?
— Давай мы твою квартиру сдадим. Я с долгами расплачусь и вернёшься.
— А где же я жить буду? У вас в «однушке»?!
— Нет… — Серёжа снова замялся. — Может, в доме престарелых?..
— Что−о−о?!
— Мам, ну что ты сразу начинаешь?! Я нашёл хорошее заведение, там уход, врачи, мероприятия разные…
— Я подумаю…
Вере Николаевне совершенно не хотелось ни в какой дом престарелых — даже в самый лучший! — но сыну же надо помочь!
И так они почти не общаются, а теперь он совсем обидится, и останется она совершенно одна.
— Ты, Вера, со своей материнской любовью совсем уже! — воскликнула соседка, выслушав рассказ подруги. — Сыну твоему 30 лет! Пусть сам свои проблемы решает!
— У тебя, Люба, своих детей нет, и ты меня не поймёшь!
Поссорились они тогда крепко, но Любовь Викторовна — женщина отходчивая, через два дня пришла к подруге:
— Ну к себе я взять тебя не могу — у меня мама старенькая, больная на руках, а вот на даче нашей можешь пожить.
Сейчас уже довольно тепло, а через пару месяцев совсем хорошо станет. Там все условия есть. Поживёшь пока одна, а на лето мы с мамой к тебе приедем.
— Ой, спасибо тебе, Любушка! И прости меня за слова мои… — Вера Николаевна бросилась обнимать подругу.
Так она оказалась за городом на даче соседки, предварительно оформив на сына нотариальную доверенность.
— Мам, ну чего тебе мотаться туда-сюда, чтобы договор с жильцами заключать, деньги с них брать? — сказал Серёжа. — А я хочу всё по закону сделать, чтобы у нас с тобой проблем потом с налоговой не возникло.
— Да и правда, сынок, — согласилась она, радуясь, какой он всё-таки у неё заботливый.
Вера Николаевна уже три месяца жила на даче, и это ей даже нравилось — чистый воздух, соседи приятные, гулять можно в небольшом лесу. А тут и Любовь Викторовна со своей мамой переехали.
Только вот сын ни разу к ней не приехал. Звонил, да, справлялся о здоровье, но говорил, что много дел, и пока не может её навестить.
— Слушай, Вер, я не знаю, как тебе сказать… Может, я чего-то не так поняла?.. — завела разговор Любовь Викторовна, в очередной раз вернувшаяся из города, где она проверяла свою квартиру.
— Что случилось, Люб?! Говори уже! — переполошилась Вера Николаевна. — С Серёженькой что-то?!
— Да всё нормально с твоим Серёженькой! Даже чересчур, видимо… А вот в квартире твоей люди живут…
— Фух! Конечно! Мы же её сдаём.
— Да нет, они говорят, что купили её.
— Ты чего-то напутала, Люб. Или не так поняла.
— Не спорю, но на твоём месте я бы убедилась.
Вера Николаевна ворочалась всю ночь, не могла уснуть. Конечно, быть такого не может, но проверить надо.
С утра позвонила сыну, но тот на прямой вопрос о продаже квартиры пробормотал что-то неразборчивое и обещал перезвонить. Она решила поехать домой сама.
— Вам кого? — дверь ей открыла незнакомая женщина. За её спиной были видны какие-то обои, банки, кисти — явно делали ремонт.
— Это вы кто? И что вы тут устроили в моей квартире?
— На секундочку, это наша квартира. Мы купили её две недели назад. Да вы кто?!
— Я хозяйка. Как вы её могли купить, если я вам не продавала?!
Разговор явно зашёл в тупик. Незнакомка вынесла документы на квартиру и стала кому-то звонить. Оказалось, Сергею.
В квартиру Веру Николаевну она не пустила, пригрозив вызвать полицию.
Через двадцать минут Серёжа появился возле лавочки, на которой его дожидалась мать:
— Мама, что ты тут делаешь?!
— Лучше ты мне объясни, что происходит? Почему в моей квартире находятся люди, утверждающие, что теперь это их жильё?!
— Я тебе сейчас всё объясню.
— Уж будь добр!
Серёжа опустился на лавочку рядом с Верой Николаевной и, глядя куда-то вдаль, тяжело вздохнул:
— Я тебе говорил, что у меня проблемы с банком, что срочно нужны деньги…
— Да, я помню! Именно поэтому я согласилась сдать свою квартиру. Но сдать, а не продать!
— Мама, да дослушай ты меня! Я сказал тебе не всю правду. У меня действительно долги, только перед несколькими банками, и эту сумму деньгами от сдачи квартиры не покроешь быстро.
— Господи боже! Зачем же ты столько занимал?
— Я хотел работать на себя, а не на дядю. Открыл бизнес, но прогорел. Чтобы расплатиться с банком, взял ещё два кредита и… неудачно их инвестировал…
Теперь у меня огромные долги, Кристина орёт, сын пугается. Вот что мне было делать?!
— Конечно, только оставить мать без жилья, — странно спокойным голосом произнесла Вера Николаевна. — Я иду в полицию.
— Мама, какая полиция?! Меня же посадят! Как ты можешь так вообще?! Я же твой сын.
— Иногда я в этом сомневаюсь… Значит, верни мне мою квартиру.
— Да как я верну?! Всё по закону! И деньги мне нужны!
— Тогда полиция пусть разбирается.
Вера Николаевна сама удивлялась своему спокойствию. Она полностью осознавала, что именно сделал её сын, её любимый Серёженька.
Но впервые в жизни ей стало всё равно что с ним происходит. Она вернулась на дачу и всё рассказала подруге.
— Да уж. Я надеюсь, что ты не собираешься его прощать на этот раз? — задумчиво спросила Любовь Викторовна.
Вера Николаевна молча отрицательно покачала головой.
— Тогда тебе будет нужна помощь, и я знаю, кто может помочь. Иван Андреевич.
Да, я не так давно встретила его у нашего дома. Он собирался тебя навестить, но узнал, что ты на даче, и визит отложил.
Телефон его у меня есть. И не спорь — без умного мужчины мы не справимся.
— Он не захочет мне помогать…
Иван Андреевич помочь не отказался. Ему удалось убедить Сергея, что мать настроена очень решительно. Если она напишет заявление в полицию, возбудят дело о мошенничестве, и прекратить его потом вряд ли будет можно.
Квартиру Вера Николаевна получила обратно и живёт в ней теперь вместе с Иваном Андреевичем. С сыном она пока не общается.
