Анна, сколько ни ломала голову, не могла понять: почему в последние месяцы на Лариску такая активность напала. И почему эта активность исключительно на нее, Анну, направлена.
Ларису она знала со школы, но нельзя сказать, чтобы они так уж дружили. Просто приятельницы. Поболтать о всякой ерунде. Погулять вместе, в кино сходить. А по более важным вопросам у них уже и тогда серьезные расхождения во мнениях были.
Аня училась почти на отлично, и дополнительно занималась на курсах. Лариску просто поражал тот факт, что это были курсы кройки и шитья. В принципе действительно необычное увлечение для школьницы. Но Ане нравилось.
Лариска училась похуже, но тоже в принципе неплохо. Но все свободное время она посвящала освоению искусства нравиться противоположному полу и применению теории этого дела на практике. Класса с пятого это у нее началось.
Кавалеры менялись, как листки отрывного календаря, но Лариска повторяла опыты снова и снова. И еще постоянно пророчила Ане будущее синего чулка со множеством кошек из-за того, что та до получения аттестата ухажером обзавестись так и не удосужилась.
– Мне просто сейчас никто особо не нравится, я никого не люблю! Я тоже хочу встретить хорошего парня, выйти замуж. Но я пока еще его не встретила, так чего зря силы и время терять? – пыталась объяснить она свою позицию, но до Ларки ничего подобное не доходило. Она была уверена, что любовь следует искать по ее методу – путем многократных проб.
Ну, потом их жизнь развела, да не совсем. Вузы они закончили разные, работали тоже в разных местах, семьи и дети у обеих появились, собственные проблемы и интересы. Однако время от времени бывшие одноклассницы все же сталкивались, и по очень простой причине: квартирный вопрос.
Анин Игорь к ней жить пришел – был он не местный, а в общаге университетской семейные комнаты давали только тем парам, в которых оба супруга приезжие. Сперва с родителями уживаться пришлось, но потом те вышли на пенсию и перебрались на дачу (где дом был таки изрядный), оставив квартиру молодым.
Лариска же, выйдя замуж, переехала к мужу. Через пару лет подбросила своей маме внука Сашку. А потом сама вернулась – не заладилась личная жизнь. Потом она еще раз замуж сходила, и снова вернулась. Вот во время этих возвращений они с Аней и пересекались.
Сейчас Ларка вновь жила в материной квартире. Мать уж умерла, а Ларка привела в наследное жилье третьего мужа. И вдруг неожиданно прониклась горячей симпатией к Анне и интересом к устройству ее жизни.
***
Да, Лариса почему-то считала, что Анна живет неправильно! И весьма энергично пыталась помочь ей встать на путь истинный. Точнее, на пути. Ибо недостатков в образе жизни подруги она находила немало, все они были разного свойства и все требовали немедленного исправления во избежание катастрофы!
Для начала Лариса заявила Анне, что та загубила себя как профессионала, и должна срочно изменить положение. Четкого ответа на вопрос, как это можно сделать в пятьдесят два года без ущерба для психического здоровья, Анна так и не получила.
Ну да, она работала всего-то заведующей фондами в местном краеведческом музее – должность не престижная и не самая высокооплачиваемая. Но Анне эта незаметная работа скорее нравилась! Авралов и переработок нет, нервы никто особо не мотает, а дело-то полезное – историю и культуру края беречь!
Лариса же твердила, что для самоуважения Анне просто необходимо стать минимум директором этого самого музея, а лучше – ну, хоть руководителем областного департамента культуры. Хотя у Анны от одной мысли о такого рода деятельности трясучка начиналась, да и где время на это взять, если уж и до пенсии недалеко?
Сама Лара руководила городской коммунальной службой. Работала система при этом отнюдь не блестяще, да и было известно (слухами земля полнится, знаете ли!), что сотрудники комунхоза начальницу свою не слишком жалуют – за безалаберность и грубость.
Когда сподвигнуть Анну на карьерный прогресс не удалось, Лариса с другой стороны зашла – стала шпынять подругу за всецелое подчинение домашнему рабству. Послушать Ларку, так получалось, что любовь к кулинарии и стремление содержать квартиру в чистоте просто преступны! Ну а уж давняя ее страсть к шитью и вовсе позор!
Тут вообще выходил как бы разговор слепого с глухим. Анна, хоть убейте, не понимала, что такого критичного в приготовлении ужина или глажке мужниных рубашек! Тем более не могла она понять, чем опасно для ее счастья и перспектив шитье, которое ей нравится! Ларка же исходила из того, что любая уважающая себя женщина просто обязана ненавидеть все домашние дела без исключения и сделать все для того, чтобы избавиться от них.
Сама она хвасталась тем, что почти шантажом, но заставила мужа купить посудомойку (на кой она пес, когда в доме живут всего двое – это был еще один совершенно недоступный пониманию Анны пункт) и в девяти из десяти случаях пользуется доставкой еды. Анна про себя подумала, что у нового мужа подруги, должно быть, луженый желудок, если он при такой диете еще жив.
Потом еще пошла в ход такая тяжелая артиллерия, как любовь к себе и «нищебродство». В вину Анне ставилось отсутствие у них с Игорем машины, незаинтересованность в посещении салонов красоты и фитнес-центров, а уж о тренингах личностного роста и говорить не приходится! Как это ни разу подтяжку лица не делала? Как это ты на йогу не ходишь? Уж признай честно, что денег у тебя просто нет на нормальную жизнь!
Вот как прикажете на это реагировать? Ну да, не дошли у них руки до машины, всегда что-то другое нужнее было: троих детей поднимать, старикам родителям лекарства доставать, ремонт в старенькой квартире делать… Потом дети выросли, как не помочь денежкой, чтобы ипотеку не так тяжело тянуть было?
И вот на кой Анне подтяжка лица? Ну да, не девочка – так чего от ее лет хотеть? Морщин немного, брылей нет, тон кожи здоровый. А йога? Да у нее каждый рабочий день йога, и как раз благодаря отсутствию машины! Два километра пешочком туда, потом столько же назад, да на каблучке, да зимой и летом… У нее в ее пятьдесят два габариты 96-70-100, у всех ли на йоге такое найдется? И ноги здоровые. И сердце с легкими.
Ну а про тренинги личностного роста и говорить не приходится. Какой личностный рост в ее годы? Выросла давно, взрослая! А кто к такому времени не вырос, так тому уже ничто не поможет.
***
Но вот какой вопрос Анне покоя не давал: почему Лариса так упорно к ней со всякой ерундой пристает? Ну не может же это просто так быть!
Грешна, заподозрила даже Игоря – в том, что дал какие-то основания считать себя подходящим объектом для интрижки. Проанализировала поведение супруга за последние месяцы – и отбросила эту идею. Ничего в поведении Игоря не изменилось, и просто непонятно было, куда в его плотное расписание левую женщину втиснуть.
Не говоря уж о том, что Ларка, что бы она о себе ни мнила, была та еще прекрасная принцесса. Может, она и делала подтяжки лица, да оно у нее быстро обратно оттягивалось. Модная омолаживающая стрижка пикси превращала стокилограммовую Ларку не в эльфа, а в тролля, причем довольно брутального. Ну и одежка современная, тоже с претензией на «омоложение». Игорь эту моду прочно с определенными тенденциями, сильно «у них» в последние годы распространившимися, увязывал.
Ладно, отбросим эту версию. Тогда, может, Лариса заподозрила собственного супруга в интересе к Анне и желает держать потенциальную соперницу под контролем? Но откель такое подозрение могло возникнуть? Анна этого мужа-то и видела всего пару раз.
Третья версия: Ларке нужна компания для ее экспериментов. Это больше похоже на правду. Однако во всех «наездах» подруги слишком уж мало было конкретики. Она не звала в конкретный салон, конкретный фитнес-центр, на конкретный тренинг. Она вещала в общем!
Еще вариант: Ларисе требуется одобрение ее далеко идущим планам. Это больше похоже на правду, такое и раньше бывало. Но тогда почему она не планами делится, а пытается заставить Анну что-то планировать и делать? Пусть бы прямо сказала, что задумала, Анна могла бы и поддержать, чего для удовольствия старой знакомой не сделаешь!
***
В общем, ответ на вопрос о причинах Ларискиного поведения все не находился. А сама Ларка тем временем стала уже просто утомительно навязчивой! Она заявлялась в гости в любое время, звонила по телефону и заводила долгие душеспасительные беседы…
Вот и сейчас – очередной звонок в дверь! Игорь скоро придет, ужин еще не готов, а тут гостья, фонтанирующая страстью к изменению мира в лице Анниной отдельной жизни.
Ларка ворвалась в квартиру, не дожидаясь особого приглашения:
– Все на кухне горбатишься? Анька, честно, ну неужто тебе не противно гробить свою жизнь на обслуживание штанов?
И вот тут Анна не стерпела! Она относительно спокойно воспринимала «прохаживания» на свой собственный счет. Но не насчет своей семьи!
– У меня в доме не «штаны», а любимый муж, отец моих детей! И мне не противно, а приятно ухаживать за ним, создавать ему в жизни уют! А твои непонятные наставления меня уже порядком утомили!
– Анька, да успокойся! Ладно, Игорь у тебя идеален! Но Игорь же, а не его носки и не борщ в его тарелке!
М-да, Лара явно не желала прислушиваться к гласу рассудка! Вероятно, потому, что была немного подшофе. Что ж, пришла пора расставить все точки над «и»:
– Лара, повторяю последний раз! Я не хочу и не буду ничего менять в своей жизни, ибо я ею довольна! Мне нравится вести хозяйство! Я не желаю быть начальницей! Мне не нужна машина! Мне не надо любить себя, меня Игорь и наши дети и внуки любят, причем такую, как есть, без салонов красоты и фитнеса! А ты либо немедленно дашь мне внятное объяснение, почему и зачем донимаешь меня этой дичью уже не первый месяц, либо немедленно забудешь обо всем этом, и давай рецепты борща обсуждать!
Может быть, не прими Лара малость на грудь перед визитом к приятельнице, все бы пошло по-другому. А так отпор Анны вызвал-таки ее на откровенность – грубую, неприглядную, но подлинную:
– Вот-вот! Ты вся из себя такая довольная, хотя у тебя нет ничего, что необходимо для счастья современной женщине! А у меня это все есть, но моя жизнь вечно идет наперекосяк! Ты с Игорем уже тридцать лет, сыновья и дочь с тебя пылинки сдувают, и даже выглядишь ты лучше меня! А мне Толька на развод намекает, Сашка только по праздникам звонит и денег вечно не хватает, хотя получаю я точно много больше тебя! А ведь раньше, в юности, мы во всем похожи были! И я хочу, чтобы так снова было! Чтобы ты была, как я!
***
Вот это поворот! Да, о такой причине Анна не подумала как-то. Ей даже немного неловко за свою резкость стало. Но стоп, товарищи! Странное какое-то сходство у Ларки выходит!
– Лара, так зачем тогда меня переделывать, если как раз у меня все нормально? Переделывай себя, это ведь ты своей жизнью недовольна! Может, она и наладится. Честно говоря, на месте Тольки я при такой кормежке и вечном выкачивании денег тоже о разводе бы задумалась! Но еще не поздно поправить дело!
Лариса воззрилась на приятельницу с таким искренним изумлением, что Анна даже задумалась: не сморозила ли случайно какую глупость?
– Ты смеешься? Почему это я должна меняться? Я себя люблю, и от своего комфорта отказываться не собираюсь!
Анна помотала головой. Она вообще перестала что-либо понимать!
– А как тебе поможет, если ты поломаешь мою жизнь, превратишь ее в подобие твоей – с этим бесполезным «комфортом», с этой «любовью к себе», делающей женщину никому не нужной?
И вот тут последовал ответ – закачаешься! Впору на плакатах агитационных писать!
– А тогда не будет маячить перед глазами твой вариант – со всех сторон неправильный, но почему-то весь из себя благополучный! Не должно быть так, чтобы жить не по-современному, но притом быть всем довольной!
Вот что б вы на такое ответили?
***
Анна спокойно подошла к мойке, открыла кран, набрала в стакан холодной воды и залпом выпила. Затем шагнула к двери кухни и указала рукой на дверь входную:
— Знаешь, Лара, давай-ка на выход! У меня нет времени на обихаживание твоего самомнения. Извини, подруга, у таких, как ты, самооценка просто обязана быть ниже плинтуса, ибо именно такова вам цена, со всей вашей любовью к себе! На выход! И звонить можешь тоже больше не трудиться! Не будет тебе никакого сходства со мной, слишком это сходство опасно. Для меня. Для моей семьи.
Она думала, будет труднее. Но все же выставить Ларису удалось относительно быстро и мирно. Она потом приходила еще пару раз, звонила в дверь. Но Анна не открыла, и все сошло на нет.
Третий муж, Толька, реализовал свою угрозу относительно развода. И что бы вы думали? Лара пыталась распустить слух, что это случилось из-за его связи с Анной! Даже в музей эта версия добралась – над нею там долго смеялись.
Впрочем, Анна вскоре засунула воспоминания об этом эпизоде в самый дальний угол памяти, тем более, что Лариса снова куда-то исчезла. А у самой Анны было слишком много более важных и интересных дел. В музей поступили материалы последней местной археологической экспедиции и требовали срочного принятия на баланс, дочь обрадовала перспективой появления еще одного внука, на даче (той самой, родительской) зацвели необыкновенные голубые розы, Игорь раздобыл отличную путевку в Крым, а старший сын подарил на день рождения двухтомник Драйзера…
В общем, жизнь продолжалась – без комфорта и несовременная. Но вполне счастливая.
