Наталья, не сдерживая рыданий, убивалась над маленьким гробиком. За ней стоял Илья. На лице мужа была невыразимая скорбь, но, казалось, еще больше его беспокоили страдания жены. Они потеряли своего маленького Пашку. Несчастный человечек прожил на этом свете всего пять лет, и вот его не стало.
Рядом с родителями стояли Полина и Даня. На лицах брата и сестры была какая-то растерянность. Ребят обнимала за плечи их бабушка, мать Ильи. В ее глазах читалась скорбь, но с долей облегчения.
У каждого присутствующего на похоронах были свои мысли, но они будто соединялись в единый густой клубок. Это было настолько явно, что сквозь невыразимую грусть читалось – так лучше, без него всем будет лучше.
Наталья кричала безудержно и страшно, когда мрачная яма поглотила маленький гробик, в котором навеки покоился ее младший сын. А муж крепко обнимал ее за плечи и шептал: прощай, Пашка, прощай, сынок.
После погребения Илья повел жену к машине. Десятилетняя Полина и восьмилетний Даня тихо шли за ними. Безутешная мать их словно не замечала.
— Идите с бабушкой, сегодня переночуете у нее, — сказал Илья дочери и потрепал ее ласково по щеке. Он сдерживал слезы, но было видно, как тяжело ему сохранять видимое спокойствие.
В машине он обнимал жену, гладил по голове, заглядывал ей в глаза. Илья давал понять, что скорбит точно также, как и она.
— Мы выдержим это, моя родная, — шептал он, не выпуская руки Натальи из своих рук.
— Мы же не забудем его, правда? – спросила жена дрожащим голосом.
— Никогда, — пообещал мужчина, который несмотря на чувство глубокой утраты, считал, что им следует забыть обо всем, как можно скорее.
По мнению Натальи, старшие дети стали причиной гибели их маленького сына. Они невзлюбили его почти сразу. Когда Пашка родился, дочери было пять лет, а Дане исполнилось три года. Малыш рос слабеньким и требовал постоянно внимания родителей.
Илья всегда хотел большую семью. Он зарабатывал достаточно, чтобы обеспечивать как минимум троих детей. Жена не возражала. У старших детей было все. Наталья с удовольствием занималась домашним хозяйством, уделяла внимание ребятам, много гуляла с ними, водила на кружки.
Когда Наталья узнала, что беременна третьим ребенком, то немного растерялась. Илья поддержал супругу, он был очень рад, что у них будет еще один малыш.
А вот Полина появлению младенца не обрадовалась. Когда Пашу привезли из роддома, она испытала неприятные чувства. Ревность? Возможно.
— Полечка, смотри какие пальчики крохотные, — ласково сказала мать, показывая дочери ручонки Пашки.
Но Полина отстранилась. Лицо Паши показалось ей уродливым. И вообще он был какой-то красный, постоянно плакал.
Родители понимали, что старшие дети могут испытывать ревность, поэтому старались предотвратить проблему. Например, отец, приходя домой с работы, сначала общался с Полиной и Данькой, и только потом шел к Пашке.
Наталья тоже пыталась уделять достаточно внимания старшим детям, но увы. Беспокойный Паша отнимал все ее время. Илья настаивал на том, чтобы пригласить няню. Его беспокоило, что жена полностью посвятила себя ребенку. Это ее страшно выматывало, к тому же Полине и Илье явно не хватало внимания.
Неохотно Наталья согласилась на помощь няни. Однако не так-то просто было найти хорошую помощницу, которая управлялась бы с беспокойным ребенком.
Когда Пашке был год, родители услышали от врачей страшную новость. У ребенка ДЦП. Это не лечится. Но при должном внимании и лечении можно достичь неплохих результатов и повысить качество жизни маленького пациента.
Илья сразу заявил, что сделает все для их сына. Он сам испытывал глубокую нежность к младшему ребенку. Когда малыш плакал, у него переворачивалось все внутри. Когда крохотные пальчики сжимали его большой палец, сердце отца таяло от умиления. Муж очень ценил усилия, которые прикладывала жена, занимаясь с беспокойным ребенком, и тревожился за нее.
— Ты совсем перестала спать, ложись, я подежурю с Пашей, — сказал Илья супруге, видя, что ребенок заливается от плача. Он взял кроху на руках, стал гладить его спинку. Он ласково шептал ему в ушки, уговаривая не плакать, чтобы мама могла поспать.
Наталья прикрыла глаза и будто провалилась в блаженный сон. Но уже через полчаса Паша начинал снова плакать, и матери пришлось вставать.
Когда Паше было три года, родители пригласили няню с медицинским образованием, которая занималась с ребенком несколько часов в день. Однако Наталье при этом редко удавалось отдохнуть или заняться своими делами. Малыш наотрез отказывался оставаться с няней наедине. Он успокаивался, если рядом был хоть кто-то из близких – мать, отец или даже сестра с братом.
Пашка тянулся к Полинке. На его лице появлялась улыбка, когда он видел Даню. Но старшие дети не любили его. Их раздражал этот странный ребенок, который не мог сам ходить и постоянно требовал внимания.
Изредка Наталья просила старших брата и сестру присмотреть за малышом, когда ей нужно было отлучиться в душ или приготовить обед. Это не занимало более двадцати-тридцати минут. Однако она стал замечать, что Пашка, который выражал явную симпатию к Полине и Дане, начинал плакать в их присутствии.
Однажды мать попросила старших детей взять к себе в комнату Пашу и поиграть с ним. Она дала малышу его любимую игрушку- плюшевого котика.
Через несколько минут из детской раздался Пашкин плач. Встревоженная мать прибежала и увидела такую картину: котик был привязан в дверной ручке ленточкой. Он находился на высоте, которую Паша легко бы мог одолеть, если бы стоял на своих ножках. Но, увы, маленькие ножки, не слушались его. Он пытался подняться, опираясь ручонками на поверхность шкафа, но постоянно падал. А котик так и продолжал висеть на ручке.
— Кто это сделал? – строго спросила мать, снимая игрушку. Она отдала котика Пашке, который сидел на полу на коврике. Глаза его были еще мокрые от слез. Полина хихикала, а Данька хитро улыбался.
-Кто-нибудь сознается в этом жестоком поступке? – повторила вопрос мать, и по ее глазам было видно, что разозлилась она не на шутку.
Однако дети молчали. Наталья взяла Пашу на руки и вышла из комнаты. Уходя, она произнесла:
— Обеда сегодня не будет. Кому нужно, сами готовьте!
Полина и Даня стали шептаться в спальне. Они еще больше разозлились на брата. Все из –за него. Все! Все из-за него!
Вечером пришел Илья, Наталья рассказала ему ситуацию. Он быстро набрал номер доставки, и через полчаса на столе уже были горячие котлеты, пюре и салат. Полина и Даня с удовольствием уплетали. Ребята успели проголодаться за весь день.
— Если не получается готовить, просто заказывай еду. Я не хочу, чтобы ты перетруждалась, — сказал Илья, обнимая жену.
Дети дружно заявили, что пюре и котлеты им очень нравятся. Вот если бы еще и пиццу… Но отец строго посмотрел на них.
— А вот вы, ребята, меня расстроили, даже очень. Неужели не видите, как мама устает? Почему бы не помочь хоть немного? А Пашку зачем обидели? – пристыдил Илья ребятишек.
И Полина, и Даня опустили глаза. Они пообещали, что больше не будут обижать братика и постараются помогать маме. Дочь подошла к Наталье, чтобы обнять ее и попросить прощенья. Но мать была такой уставшей, что просто небрежно потрепала девочку по щеке.
Тут же ее внимания потребовал Паша, и женщина подскочила к нему. Ее взгляд тут же изменился. Она натянула на лицо улыбку, чтобы успокоить младшего ребенка.
Полина усмехнулась. Снова этот Пашка. Ну ничего, она ему покажет.
На следующий день девочка сама подошла к матери и сказала, что готова поиграть с младшим братом. Наталья удивилась и сказала, что будет только рада.
— Ты уверена, что справишься? Мне нужно на почту, пришло какое-то письмо, которое я должна получить лично, — спросила мать.
Девочка кивнула. Он знала, что матери пришло письмо, и понимала, что предложение посидеть с Пашей будет как раз кстати.
Она улыбнулась младшему брату, и он охотно потянул к ней ручонки. Ему всегда хотелось поиграть с Полиной, жаль, что сестра не любила его.
Наталья вышла на улицу в хорошем настроении. На почте была очередь. Наталья написала дочери сообщение, что задерживается. И задала вопрос, все ли у них в порядке. Полина ответила, что все хорошо.
Когда мать вернулась, все действительно было в порядке. Правда у Пашки были красные глаза, он будто плакал.
— Да, мамочка, он немного капризничал, хотел взять мои тетрадки. Я сказала, что нельзя, так как меня в школе будут ругать, если их испортить. Он поплакал, но я взяла его на ручки и отвлекла, — сказала девочка.
Мать кивнула. Она поблагодарила дочку и дала ей шоколадку, которую купила по пути домой.
Вечером женщина купала малыша и заметила у него на бедрах и спинке красные полосы. Она позвала детей и спросила, не знают ли они, откуда эти следы?
Полина пожала плечами, Даня молчал. Наталья повторила вопрос. Она очень строго посмотрела на Даню. Тот не выдержал и закричал:
— Это Полинка его била скакалкой. Раздевала и била! Пашка так орал, так орал. Потом мы дали ему игрушку, и он успокоился!
Полина шикнула на брата и показала ему кулак. Вот предатель! Она же молчала, когда Данька пытался привязать Пашку к батарее!
Наталья потребовала, чтобы дети вышли. Серьезный разговор будет позже. Она закончила купание сына и горько расплакалась. Как жить, если ее старшие дети ненавидят бедного Пашку? Как объяснить им, насколько беспомощен этот маленький человечек?
Полина тихо сидела в своей комнате. Она ждала, когда мать придет и будет ее ругать. Но, видимо, ей опять было не до нее. Зато вечером пришел отец. Наталья рассказала ему о том, что случилось днем.
Илья побледнел. Он был расстроен, что его дети способны на такую жестокость. Мужчина сказал, что сам поговорит с ребятами.
Когда он зашел в детскую, дети застыли от волнения. Ох, что сейчас будет!
Илья присел на диван и позвал к себе Полину. Девочка была очень напугана.
— Не бойся, иди ко мне, – тихо сказал отец.
Дочь подошла ближе. Отец посадил семилетнюю дочь к себе на колени. Как давно он не брал ее на ручки. Все только Пашку этого. Отец обнял девочку и тихонько заговорил:
— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? Сильно-сильно. У меня трое детей, и я всех люблю одинаково. Когда ты болела, я не находил места от волнения, думал только о тебе. Когда Данька пошел в детский сад и плакал, я плакал вместе с ним.
Дочка уткнулась папе в плечо. Он погладил ее и продолжил:
— А потом у нас родился Пашка. Он болен. И плачет он чаще, чем нормальные дети. И это навсегда. Это большое несчастье, когда ребенок болен постоянно.
Полина разрыдалась. Она еще крепче обняла отца. Илья потихоньку отстранил девочку от себя, чтобы видеть ее лицо.
— Я вас всех люблю одинаково. И мама тоже. Хотя я не знаю, надолго ли хватит ее сил, она безумно устала. А теперь принеси-ка мне скакалку, которой ты била Пашу, — строго произнес отец.
Полина широко раскрыла глаза. Данька сидел рядом и просто не мог дышать от волнения. Неужели папа накажет их?
Девочка встала и, всхлипывая, принесла отцу скакалку. Илья сложил ее и разок хлестнул по стулу. Затем свернул и убрал к себе в карман. Полина с облегчением вздохнула.
— Эх ты, думала я тебя ударю? Разве я когда-нибудь бил вас? Делал больно? – усмехнулся Илья.
— Нет, — прошептала дочь.
— Вот, никогда. И не ударю никогда. И я верю, что мои дети никогда не станут бить того, кто слабее, — произнес отец и вышел из комнаты.
После этого эпизода Наталья больше не замечала какой-то агрессии старших детей к Паше. Возможно, потому что она перестала оставлять их с ребенком больше, чем на пять минут. А, может, разговор с отцом на них все же повлиял.
Впрочем, любви Полины и Дани к Паше не прибавилось. А вот он, как ни странно, все больше и больше к ним тянулся.
Когда Паше было пять лет, он по-прежнему не ходил, зато неплохо ползал. Наталья вывозила его гулять на инвалидной коляске. Она с удовольствием ходила бы в парк с тремя детьми. Старшие могли бы спокойно резвиться в парке, есть мороженое. А она бы катала Пашу по тенистым аллеям. Всем было бы хорошо.
Но вскоре стало понятно, что дети стесняются младшего брата. Полина убегала от них как можно скорее при любом удобном случае. Да и Дане тоже не нравилось появляться в компании Паши.
У двоюродной сестры Натальи была дочь, ровесница Полины. Мать устроила для девочки праздник по поводу дня рождения. Приглашены были все дети. Конечно, Паша мог быть только в сопровождении родителей.
Малыш был в полном восторге от праздника. Он никогда не видел столько разноцветных шаров. Паша никому не мешал, он лопал сладости, сидя в кресле. Мать смеялась, глядя на его перепачканную шоколадом мордочку.
Дане было весело, Полина вначале тоже радовалась. Но очень скоро она подошла к матери и хмуро сказала, что хочет домой.
— Почему? Тебе же тут понравилось, — удивилась Наталья.
— Мам, тебе не понравится мой ответ. Я хочу домой, — упрямо повторила дочь.
— Мы никуда не пойдем, пока ты не скажешь мне причину, — настаивала мать.
Мимо пробегал Данька и ткнул пальцем, указывая на Пашку. Он сказал, что Полина стесняется их брата.
— Мам, ну я же не виновата, что у меня брат дурак! Можешь ты хотя бы не таскать его за нами на праздники! – не выдержала девочка, раз уж Даня выдал ее.
Наталья еле сдержалась, чтобы не шлепнуть дочь по губам. Но вовремя остановила себя. Она сказала, что уходит с Пашей. А Полину и Даню чуть позже заберет бабушка.
Наталья очень страдала от отношения старших детей к больному ребенку. Даже больше, чем от собственной усталости. Тот роковой день она не забудет никогда. Мать была с Пашей на прогулке и зашла в магазин. Так получилось, что женщина забыла на кассе кошелек со всеми картами и довольно крупной суммой денег.
Она обнаружила отсутствие кошелька лишь дома. Наталья попросила ребят присмотреть за Пашей. Мать давно уже не оставляла ребенка со старшими детьми. Ребята нехотя согласились. Данька вздохнул, Полина закатила глаза.
Но Наталье было некогда смотреть, как вредничают ее старшие дети. Она оставила Пашку дома и побежала обратно в сторону магазина. Кошелек был именно там, его тут же вернули женщине.
На обратном пути Наталья позволила себе идти чуть медленнее. Солнышко было особенно ласковое и она с наслаждением подставила лицо его лучам. Как хорошо. Минуту блаженства прервал телефонный звонок.
— Мама, Паша умер, — кричала Полина в трубку.
А дальше Наталья уже ничего не помнила – ни как она пришла домой, ни как подхватила на руки безжизненное тельце. Испуганные дети наперебой кричали, как это все произошло. Они были страшно взволнованы, ведь впервые они так близко столкнулись со смертью.
По их словам Даня был на полу, пытался подняться, но стукнулся виском об угол кровати. Удар был слишком сильным. Черепно-мозговая травма оказалась смертельной.
Наталья дико кричала, она то трясла тело ребенка, то кидалась на старших детей. Она била Полину и Даню, кто попадался — кулаками, ногами. Женщина обзывала их убийцами, говорила, что они всегда ненавидели Пашу.
Она не помнила, как приехала скорая помощь и увезла ребенка. И как пришел Илья, как он успокаивал ее и детей, тоже не помнила. Несколько дней до похорон прошли как в тумане. Наталье не хотелось жить. А еще она не хотела видеть Полину и Даню. Они убили младшего брата!
Когда они стояли перед ней, взявшись за руки, она видела не их испуганные глаза и растерянность. Ей виделись хитрые, ехидные взгляды в те минуты, когда они издевались над маленьким Пашей. Они били его, привязывали к батарее, забирали игрушки и хохотали над его страданиями. Когда несчастная мать вспоминала это все, ее охватывала нестерпимая дрожь.
Они виноваты в том, что Паша погиб. Себя женщина винила тоже, ведь она сама оставила ребенка с двумя зверенышами, которые его ненавидели.
После похорон Илья уверял жену в том, что старшие дети не виноваты. Это несчастный случай. Вопиющий, жестокий, ужасный. Но все же никто не мог этого предвидеть.
Несколько дней Полина и Даня провели у бабушки. Отец общался с ними каждый день, привозил вкусности и игрушки. Он спрашивал, чего хотят ребята, и был готов баловать сильнее чем обычно. Но дети ничего не просили. Через неделю Илья решился на очередной разговор с супругой.
— Они страдают не меньше нашего. Но они дети, у них все по-другому. Возможно, даже хуже, — сказал осторожно муж. Он считал ненормальным, что Полина и Даня живут не дома уже столько времени.
— Я не могу их видеть. Не могу не винить. Я постоянно думаю о том, что они сделали это сами. Но даже если нет…они могли это предотвратить, — отвечала Наталья.
— Знаешь, я очень тебя люблю. И Пашу я очень любил. Судьба жестоко с нами обошлась дважды. Когда дала нам больного ребенка, и когда отняла его, — произнес Илья, подбирая слова.
Наталь кивнула. Она бы отдала все, чтобы вернуть маленького Пашку.
— Но я так не могу. Я вижу, как ты отвергаешь других наших детей. Они живые, они здесь. Я дал тебе время прийти в себя. Но Полина и Даня уже неделю не могут появиться дома. Ведь их мать полна ненависти к ним. Поэтому я ухожу, — это признание далось Илье с трудом.
Наталья подняла на мужа глаза и снова кивнула. Она понимала его.
Илья надеялся, что жена окликнет его, скажет, что возьмет себя в руки и вернет детей. Но она этого не сделала. С тяжелым сердцем он покинул дом.
Еще неделю женщина жила одна. Она бесцельно ходила по квартире, брала в руки вещи, которые напоминали ей о сыне. Наталья ничего не могла есть и плохо спала. Женщина постоянно смотрела на фотографию маленького сынишки, брала в руки его игрушки и плакала.
Однажды она случайно зашла в детскую старших детей. Здесь все было именно так, как оставили Полина и Даня в тот злополучный день. Наверное, следовало сделать в комнате влажную уборку. Ведь дети скоро придут, а они, наверняка, будут отлынивать от своих домашних обязанностей.
Дети придут. Наталья удивилась своим мыслям. Дети придут. Полина и Данька. В сердце что-то зашевелилось. Сколько времени она не видела сына и дочь? Ей показалось, что это было очень давно. Как же она соскучилась по ним.
В одно мгновение Наталья набрала номер телефона мужа. Ждут ли они ее? Хотят ли они вернуться к матери, которая так долго не хотела их видеть?
Илья взял трубку. Задыхаясь от волнения Наталья сказала, что очень соскучилась и ждет их дома. И замерла, боясь услышать ответ.
— Мы чувствовали, что ты сегодня позвонишь, — услышала она голос мужа. И улыбнулась, ведь на заднем фоне звучали оживленные голоса ее детей.
— Когда вы приедете? — спросила Наталья. Ее мозг лихорадочно работал. Нужно было успеть прибраться до их приезда и приготовить любимые блюда.
— Прямо сейчас, — ответил муж, в голосе его звучало облегчение.
Впервые за долгое время Наталье тоже было легко. В руках у нее была фотография Пашки в рамочке. Мать улыбнулась, поцеловала портрет…и убрала его подальше. Она никогда не забудет своего любимого малыша. Но сейчас у нее есть дела поважнее.
