Рёв стоял на весь двор. Вовочка Сошников упал. А вот не надо на улицу выбегать без разрешения. Его мама, миловидная, светленькая, с тихим голосом, выбежала за пятилетним сыном, отряхнула ему коленки, подула на ушиб, взяла за руку и увела домой. Один он у них, жалко мальчишку. Ему поиграть хочется, полный двор детей, а доверить некому.
В двухэтажный барак Сошниковы года три назад переехали. И еще два барака, довоенной постройки, старые совсем, потемневшие от времени, стояли рядом. Отопление печное, вода и удобства на улице, а люди все равно привыкли.
Как только утро – хлопают двери, поскрипывают доски на крыльце, открываются окна и уже слышно, как по радио передают утреннюю гимнастику… Святые 80-е, самое начало. Дальше было хуже. А пока бодренько, с утренней гимнастикой.
— Во-оот, сами на работе, за дитём приглядеть некому. Слышь, Петровна, вон дамочка повела своего сопливого, на всю улицу горланил.
— Ты чё, Нюра, это же докторша из городской, не узнала разве?
— Да откуда же я могу знать, она же не в белом халате…
— А по памяти? Я вот ее видела вчерась, кажется, на приеме сидела. А вот мужик у нее, говорят, инженер, вот слово забыла… гидра какая-то… гидролог вроде.
Юрия Ивановича Сошниковая частенько на работу вызывали, прямо на ГЭС ездил, всё с чертежами носится. А жена его тоже на работе, сын в садике. А вот выходные, да и вечерами, когда задерживаются, Вову не с кем оставить. Сошниковы после учебы поженились, учились долго. А родители у них рано померли. У Юрия Ивановича сразу после войны, он вообще детдомовский. Валю тётушка вырастила, а лет десять назад померла тётя.
К обеду двор оживает полностью. Прибегают со школы ребятишки, бросают портфели и скорей мяч гонять. Девчонки стайкой кучкуются, хихикают, а то новыми куклами хвастаются, да показывают, какую одежду куклам сшили.
Вот вышел дядя Ваня, гармонист всея двора. Еще как стеклышко. Его тельняшка потускнела после многочисленных стирок, но он с ней не расстаётся. Матросом ведь был в Великую Отечественную. Повезло выжить, а супругу пять лет как схоронил. Запрокинет светленькой и растянет меха гармошки. Все песни на слух знал, услышит по радио и сразу подберёт мелодию. Молодежь пройдет – «Обручальное кольцо» затянет. Соседки – острые на язык покажутся – он им сразу «Ой, полна, полна моя коробушка…».
А вот если Капитолина идет мимо, брови нахмурит, ногой притопнет и затянет: «Врагу не сдается наш гордый Варяг…»
Что имел ввиду Иван Иваныч, когда специально для Капитолины «Варяга» пел, непонятно. Вернее – кого имел ввиду… он ведь как-то жить к ней подкатывал, но Капа его не пустила. Вот и обиделся Иван Иваныч и со злостью напевает каждый раз, когда Капитолина появляется на улице.
На песню она не реагирует, пройдет мимо, как лодка, слегка покачивая бедрами. А бедра у нее знатные – выразительные такие. И грудь вперед – будто парус. Волосы у нее всегда назад зачесаны и в шишку собраны, а сверху еще гребёнкой прихвачены, чтобы не растрепались.
Живет Капа одна. Муж от ран послевоенных давно помер, а деток не дал Бог. Комнатка у нее на первом этаже двухэтажного старого барака. Просто всё в ней: кровать с панцирной сеткой и металлическими козырьками, салфетки на комодике, цветы на окнах. Немного цветов, но она их холит, будто дети ее.
— Глянь, Петровна, какая «картина», — Нюра, по-соседски, позвала Клавдию Петровну, чтобы новостью поделиться.
— Чего там? Некогда мне, отойти не могу, подгорит…
— Ну глянь хоть в окно, не пожалеешь…
Клавдия открыла створку и стала рассматривать двор. Через двор, держа за руку пятилетнего Вовочку, гордо шла Капитолина. Мальчишка, в чистенькой рубашечке, шортиках и сандаликах, тоже вцепился в нее и был спокоен, даже доволен. Рядом ведь няня идет. Он сразу стал звать ее няней, как только родители привели Капитолину знакомить. – Теперь тетя Капитолина будет приходить каждый день, — объявили родители, — в парк будете ходить, на карусели кататься, на твоих любимых лошадках…
Вова как услышал про лошадок, сразу полюбил Капу. Но к имени привыкнуть не смог, поэтому называл просто «няня».
— Капка наша никак нянькой стала? – удивилась Клавдия, забыв, что на сковороде лук подгорает.
— Ага, все люди, как люди, а эти «интельгенты» няньку наняли, водит теперь Капа их барчука.
Иван Иваныч себе не изменял, и по-прежнему играл «Варяга», когда видел Капитолину.
Сошниковы уважительно называли её Капитолина Карповна, и частенько извинялись, когда задерживались, а Капа сидела с Вовочкой.
Во дворе по первости показывали пальцем и кричали: — Нянька, нянька у Вовочки.
Но Капитолина пресекла все посягательства на психику ребенка. Нет, она не ругалась, не грозилась пожаловаться родителям… она просто пекла оладьи или пирожки. И потом выходила с полной тарелкой во двор. Вовочке, конечно, первый кусочек, и он с удовольствием ел, потому что на улице, как известно из нашего детства, вся еда вкуснее.
Ну и ребятня подбегала, и тарелка быстро оказывалась пустой.
— Вова, не лезь туда, там высоко, упадешь еще, — просила она.
— Не упаду! Я космонавт! – Кричал Вовочка, совершенно счастливый, потому что скоро пойдут в парк, где ждет карусель.
И она, в светлой кофточке и темно-синей юбке, повязав белый платок назад, гордо шла, держа за руку мальчишку. Также плавно покачивая бедрами и гордо подняв голову, — статная женщина под шестьдесят – кто не знал, думали внука ведет.
«Врагу не сдается наш гордый Варяг, пощады никто не желает». – Это Иван Иваныч затянул любимую песню, провожая взглядом Капитолину.
***
Четыре года Капитолина нянчилась с Вовочкой. Теперь уже не так явно опекала, но к Сошниковым приходила как на работу. Юрий Иванович с головой погрузился в проекты, вечно уезжал из дома, Валентина тоже была загружена работой… так что Капа им очень помогала.
Вот уже Вова стесняется няни, неловко перед мальчишками во дворе. А вот дома по-прежнему няней зовет. Няня – и всё!
— Вырос Вовочка, — сетует Капитолина, — уж без меня теперь, ни к чему вам нянька.
— Да понимаем, Капитолина Карповна, понимаем, — соглашаются Вовины родители.
И вроде разошлись полюбовно, все благодарны, Вова няню не забывает, при случае бежит к ней на пироги…. Но снова пришли к ней Сошниковы. Капитолина глядь – а у Вали живот округлился, да и сама вроде как пополнела.
— А может вы еще нас выручите, — просит Валя, — рискнули мы… пополнение ждем, может сестренка у Вовы будет.
Всплеснула руками Капа, качает головой, а сам рада. – Когда прийти?
— Да хоть завтра, мне на сохранение надо…
Юрий Иванович руками развел: — Я уже и отпуск брал, да не могу же всё время отлучаться…
Замахала руками Капа: — Юрий Иваныч, дорогой, да справлюсь я… и за Вовой пригляжу, и к Валечке в больницу наведаюсь…
Через год Клавдия и Анна снова в окно смотрят, забыв, что на сковороде картошка подгорает. Там, во дворе, Капитолина с колясочкой. Иной раз Валентина с дочкой во дворе, а чаще – Капа.
И потянулись дни. Говорят, чужие дети быстро растут. А Капе не хотелось, чтобы Светочка быстро росла. Она ведь ее крошечной приняла, впервые на руках младенца держала.
Вова уже в четвертый класс ходит, вымахал, шустрый такой… а дома Капитолину все равно няней зовет. Ну а Светочка только и знает, что руки тянет: — Няня, няня…
Новое назначение пришло Юрию Ивановичу, в поселок гидростроителей переезжают теперь. И вроде легче – дети подросли, сами с большим опытом работы, у начальства на хорошем счету… Вот только с Капой прощаться надо.
***
Субботним днем собрались соседи, наблюдают, как вещи грузят… вещей-то у Капитолины немного, она, по большей части, соседям раздала. Подходят соседки, обнимают, кто-то плачет…
— Не горюйте, бабоньки и не поминайте лихом, — просит Капа.
И тут Иван Иваныч вышел вперед, передал гармонь Петровне и поклонился до земли Капитолине. – Прости, Капитолина Карповна, ты у меня, — он показал на свою впалую грудь, — вот здесь, как волной мне по сердцу.
Капа тоже поклонилась ему. – И ты меня прости, Ваня, не оправдала твоих надежд, уж не обессудь.
Отказалась она садиться в кабину, а села в кузов грузовика вместе с вещами. Да и не вещи ей вовсе жалко было, а цветы – все до одного забрала. И тронулась машина, и качнулась слегка Капитолина, придерживая руками любимый фикус. И листья фикуса тоже колыхались.
Юрий Иванович, убедившись, что машина пошла по адресу, сел в другой грузовик, где были вещи его семьи.
— Это что же получается, — спросила Клавдия, у которой вечно всё подгорало, — вы с женой «удочерили» что ли нашу Капу?
Юрий Иванович улыбнулся. – Да нет, это скорей всего, Капитолина Карповна нас всех усыновила и удочерила. Вот так-то. Нам теперь без нашей няни никак. Спасибо ей.
Клавдия и Нюра прослезились, глядя вслед машинам. – Вот как бывает… до пенсии дожила Капа, а потом нянькой стала…
— Да теперь уж мамкой, — сказала Клавдия, — хорошие люди эти Сошниковы… они ведь тоже сироты… вот и забрали нашу Капитолину.
— Да теперь уж не сироты… нянька… мамка у них есть.
