Привычка заглядывать в чужие окна у Веры появилась после развода с мужем. Начала она с того, что каждый вечер шла гулять с собакой и непременно проходила мимо дома, где теперь обитал ее муж со своей молоденькой и симпатичной аспиранткой. Жили они на втором этаже, и если шторы не были задернуты достаточно плотно, она могла увидеть, как они ужинают на кухне или как Лариса (так ее звали) проходит мимо окна в коротеньких шортах и топике. Конечно, в ее возрасте можно так ходить, а вот Вера не была уверена в том, что на этом свете существуют шорты, в которые она способна влезть.
-Просто нужно меньше есть, – говорил ей бывший муж. – И ходить в зал. А гормоны – это все отговорка для ленивых.
С гормонами началась беда еще во время беременности: то ли врач попался не слишком квалифицированный, то ли случай у Веры был сложный, но по итогу она так и осталась на всю жизнь с этими проблемами, хотя несколько раз пыталась ходить то к одному, то к другому врачу, но толку не было. Лишний вес, отдышка, бессонница и вечно выпадающие волосы стали постоянными спутниками ее жизни.
-Конечно, папа от тебя ушел, – заявила ей дочь, когда Вера, даваясь слезами, рассказывала ей по телефону о предстоящем разводе. – Ты совсем себя запустила! Не красишься, волосы седые, вес этот лишний. Ну, неужели и правда ничего нельзя сделать? Мужчины любят глазами!
Дочери было двадцать пять, после первого высшего образования в сфере экономики она подалась на второе и стала психологом. Теперь вела в интернете какие-то курсы по саморазвитию. Вере до сих пор это казалось какой-то глупостью, детскими игрушками, но дочь купила себе машину и взяла ипотеку, правда, на первоначальный взнос ей дал отец, но платила она вроде сама. Дочь считала себя очень умной, а, может, такой и была, но Вере от ее мудрых изречений было только хуже.
А потом оказалось, что полгода, пока муж уже крутил шашни со своей аспиранткой, дочь была в курсе и даже вместе с ними ходила в театр и ездила на дачу. Веру это обидело чуть ли не больше, чем предательство мужа, и с дочерью она не общалась, хотя та и говорила, что понятия не имела о том, что у папы роман с Ларисой, она думала, что тот просто взял над ней шефство, она же такая юная, в дочери ему годится!
Вот так Вера осталась одна. Были, конечно, приятельницы и коллеги, была сестра в другом городе, которая чуть ли не каждый вечер звонила и пыталась хоть немного взбодрить Веру, но все это было не то. Одиночество своей ледяной рукой душило её, особенно по вечерам, и тогда она брала собаку и шла гулять.
Около дома, где жил теперь муж, цвела сирень. Ее запах одновременно притягивал Веру и казался отвратительным. Прячась в ее тени, она наблюдала за окнами мужа и пыталась найти цветок с пятью лепестками. Не получалось. Видимо, не суждено ее мечтам исполниться. Да и не было у нее никаких мечт.
Привыкнув заглядывать в окна мужа, Вера стала смотреть и в другие. У нее даже появились постоянные знакомые: молодая семья с маленькой девочкой, так похожая на её собственную семью двадцать лет назад; лысый парень, который всегда ходил в огромных черных наушниках; девочка, которая часами сидела у окна и рисовала пастельными мелками пейзажи; старичок в очках, который большую часть времени разгадывал кроссворды.
Однажды Вера спасла ребенка. Та самая семья, так похожая на её семью, не усмотрела, что в детской открыто окно. Им бы поставить специальные замки, муж ставил такие на окна дочери, но эти были безалаберные. Лето началось с необычной удушающей жары, и в воздухе так и висело облако сиреневого духа, так что сама Вера окна закрывала, чтобы этот запах, так напоминающий ей об измене мужа, не попадал в квартиру, но молодые, наоборот, раскрывали окна, и один раз Вера слышала, как девушка сказала своему мужу:
-Как я люблю аромат сирени!
Так вот, окно в детской забыли закрыть, а любопытная девочка подтащила стульчик и забралась на подоконник. Вера как раз проходила мимо. Она поняла, что не успеет предупредить родителей, и поэтому кинулась вперед, готовая ловить ребенка. Второй этаж – не так уж и высоко, но внизу асфальт, и девочка точно расшибется.
Вера успела ее поймать. Это было как в кино: девочка поскользнулась и полетела вниз, а Вера раскинула руки и приняла удар на себя, упав при этом и больно ударившись спиной. Но девочка была в порядке, только заплакала.
Видимо, ее мама услышала знакомый плач и сначала даже не поняла, что случилось, но когда вошла в детскую и не увидела дочь, страшно закричала. Она выглянула в окно и уставилась Веру, которая как раз пыталась подняться с земли, прижимая к груди плачущую девочку.
Про Веру даже написали заметку в местном паблике: про то, как она спасла ребенку жизнь. Бедных молодых родителей ругали в комментариях, а Веру восхваляли. Сами родители ее так благодарили, что ей даже стало неловко. Они хотели сделать Вере какой-нибудь подарок, но она отказалась. Сказала, что лучше пусть поставят замки на окна.
Дочь, увидев в сети заметку, позвонила ей. Но Вера не взяла трубку. Тогда та написала, хваля смелость Веры и ее самоотверженность. Веру эта лесть не подкупила. Но сама ситуация придала ей сил и оптимизма: получается, не такая уж она и никчемная, раз может спасти кому-то жизнь.
Теперь Вера все реже и реже приходила к дому мужа, не до этого было. Она поняла, в чем ее предназначение: она должна помогать другим людям. Старичку Вера стала подсовывать журналы с кроссвордами под дверь, однажды вернула девушке кота, когда тот, не стой малышки, сорвался с подоконника, охотясь за птицей. Вера чувствовала себя правильной и доброй.
Однажды она увидела, как девочка лет десяти режет себе руку. Она сначала даже не поняла, что та делает: девочка отвернулась от двери, скрючилась вся, что-то делала с предплечьем. А потом Вера увидела кровь и испугалась. Она подумала о самом страшном, но тут девочка взяла со стола пластырь и залепила руку.
Впервые за долгое время Вере захотелось позвонить дочери. Ведь она психолог, а, значит, должна знать, что с таким делать. Но с дочерью она не разговаривала, поэтому решила сама поискать в интернете. Оказалось, что селфхарм – распространенное явление, это Вера про него раньше не слышала. И серьезно это или нет, на глаз не определить: может, девочке нужна срочная помощь, а, может, она просто пытается привлечь к себе внимание. Судя по всему, родители ее были в разводе, так что второе вполне правдоподобно звучит.
Несколько дней Вера наблюдала за девочкой, больше никуда не ходила. Ей даже показалось, что это был единичный случай, потому что ничего такого за девочкой не наблюдалось, разве что была она грустнее, чем обычно бывают дети в ее возрасте. Вера помнила, какой жизнерадостной была дочь, просто энерджайзер какой-то, муж даже называл ее за это «дюрасел». Дома никогда не бывало скучно: дочь находила занятия не только себе, но и родителям, подключая их в свои игры и проекты. Сейчас, годы спустя, Вера не могла не признать, что их брак во многом укреплялся этими вечерними строительствами домика под столом, изготовлением летучего корабля или обустройством найденного на помойке блохастого щенка.
Через неделю Вера вновь увидела, как девочка себя режет, и поняла, что молчать больше нельзя. Она прикинула, какой это номер квартиры, решительно набрала его на домофоне и предложила женщине, взявшей трубку, выйти к ней на разговор.
Конечно, женщина могла не выйти. Сама Вера вряд ли откликнулась на такой призыв. По крайней мере, в своей прошлой жизни, до того, как стала подглядывать в окна. Но на удивление женщина согласилась.
Сирень почти отцвела, но в воздухе еще висел ее удушливый аромат. Вера нервно переступала с ноги на ногу, в ожидании женщины. Когда та вышла, Вера практически скороговоркой обозначила суть проблемы. Женщина слушала внимательно, не перебивала.
-То есть вы хотите сказать, что моя дочь вредит себе, а я про это не знаю? – спросила она, когда Вера замолчала.
Вера еще раз, более медленно, объяснила, что видела это случайно, и неудивительно, что мама ничего не знает, дети могут хотеть, чтобы этот их секрет обнаружили, а могут и не хотеть.
-Но как вы увидели это случайно два раза, я не понимаю?
Вере пришлось рассказать про бывшего мужа, про куст сирени и спасенного ребенка.
На лице у женщины появилось странное выражение.
-То есть вы подглядываете в окна? – уточнила она.
-Ну, не то что бы… Ну, да. Получается, что да.
-Да вы просто сумасшедшая!
Женщина развернулась и ушла, а Вера так и осталась стоять у подъезда, недоумевая, что она сделала не так.
Она все же решила никуда не уходить и послушать, что будет происходить, но, чтобы мать девочки ее не заметила, встала сбоку. Видно ничего не было, да и слышно тоже, но потом девочка что-то крикнула, Вера не разобрала, что, а ее мать в ответ закричала:
-За что ты так со мной?
Было понятно, что мать выбрала самый непродуктивный путь решения проблемы. Вера иногда тоже так делала: начинала кричать на дочь, обвинять ее, но муж быстро осаживал Веру и призывал успокоиться. Потом она и сама поняла, что криком ничего не добиться, и что дочь заслуживает уважение не меньше, чем взрослые люди, даже если она ошибается. Потом дочь неоднократно говорила, что очень благодарна родителям за то, что они всегда ее слушали и не перегибали палку.
Мысли о девочке не оставляли Веру в покое. Она все время бродила мимо этого дома, пытаясь понять, что там происходит, но шторы теперь всегда были плотно закрыты. И тогда она решилась: дождалась, когда девочка пойдет в школу (для этого пришлось взять отгул на работе, но с тех пор, как они с мужем развелись, Вера ни разу не ходила в отпуск, и начальник без слов предоставил ей свободный день) и подошла к ней поговорить.
-Это вы рассказали все моей маме? – ощетинилась девочка.
-Я просто хотела помочь, – принялась оправдываться Вера. – Я понимаю, как бывает сложно без поддержки, и хотела тебе сказать, что если нужно будет с кем-нибудь поговорить, ты всегда можешь ко мне обратиться. Вот мой телефон. Или ты можешь позвонить по телефону доверия – это абсолютно анонимно, и там тебе точно смогут помочь.
Девочка взяла у Веры номер, но разговаривать отказалась. Сказала, что у нее все хорошо, и что Вере причудилось, ничего такого она не делала.
А на следующий день Вере позвонили с незнакомого номера. Обычно она не брала трубку, если номер был незнакомый, но она была уверена, что девочка позвонит.
Только это была не девочка. Звонила ее мама.
-Мне что, в полицию обратиться? – принялась кричать она. – Вы точно сумасшедшая, зачем вы преследуете мою семью? Если еще раз я увижу вас возле моего дома или возле моей дочери, имейте в виду, что я заявлю на вас!
После этого разговора у Веры остался неприятный осадок. Что она такого сделала? Ведь она просто хотела помочь! Тем не менее у нее пропала всякая охота гулять вечерами с собакой и подглядывать в окна. Вера подумала, что, вероятно, женщина права, и ее поведение немного странно. Ну а что ей оставалось делать, если она совсем одна? Муж ее бросил, дочь с ней не разговаривает… Хотя, наоборот – это она не разговаривает с дочерью. Но какая разница.
От былого воодушевления не осталось ни следа. Веру словно отбросило назад, в то время, когда муж только ушел от нее к аспирантке Ларисе, а дочь оказалась предательницей, не отказавшись общаться с отцом. Даже сестре Вера не рассказала о том, что с ней случилось.
Кто знает, почему она взяла трубку на этот раз, ведь номер был опять незнакомый. Но внутри ёкнуло, и она неуверенно произнесла в трубку:
-Ало?
-Здравствуйте. Это Татьяна. Мама Риты, которая… Ну, вы понимаете. Я хотела извиниться. Зря я тогда на вас набросилась. Понимаете, вчера Рите стало плохо в школе, подумали, что аппендицит, и увезли в больницу. Оказалось, что все в порядке, но ее не хотят выписывать. Вызвали ей психолога, со мной поговорили… Я же тогда накричала на нее, она пообещала, что больше не будет так делать, и я подумала, что проблема решена. Потом нашла у нее вашу записку, мы опять поругались… Это правда, что у вас есть знакомый психолог? Я ничего в этом не понимаю и боюсь опять что-то сделать не то. Дочь для меня – самое важное в этой жизни, я ради нее на все готова. Тогда я так испугалась, просто не знала, что мне делать. Простите.
Говорила она сбивчиво, всхлипывала и постоянно извинялась. Вера не чувствовала удовлетворения оттого, что ее правоту признали. Только беспокойство за девочку, и еще что-то смутное, пока ей непонятное.
-Я дам вам телефон психолога, моя дочь у нее училась, очень опытная женщина и как раз работает с детьми, – сказала Вера. – Все будет хорошо, не переживайте, главное, что вовремя взялись за проблему.
Ее тошнило от собственных слов, они казались ей пафосными и пустыми. Поэтому она замолчала и добавила, тоже сбивчиво и запинаясь.
-Я сама недавно развелась с мужем и понимаю, как это все сложно… Да и с дочерью я столько ошибок сделала, хорошо, что муж вовремя меня останавливал, он всегда был мудрее меня. Я знаю, как вам хочется услышать, что вы не виноваты, и что такое со всеми бывает, моя сестра мне все время подобное говорит, и я соглашаюсь, но… Кажется, если не признать своих ошибок, сложно их исправить, ведь так? У вас дочь еще такая маленькая, все можно изменить. Простите, что я так вмешалась, не уверена, что сделала лучше или правильнее… Я просто хотела помочь.
Вера дала номер психолога и попрощалась, сославшись на срочное дело. Она не обманывала: дело у нее было и очень срочное. Как только они завершили разговор, Вера тут же набрала номер дочери, и пока в трубке слышались длинные гудки, она репетировала, что сейчас скажет. Но все придуманные слова тут же рассыпались, словно порванные бусы, когда она услышала такой родной голос дочери:
-Мамочка, как хорошо, что ты позвонила! Я как раз о тебе сейчас думала…
