-Мать, ты что совсем с ума сошла?
Слова дочери больно и хлестко ударили Лиду, будто получила удар под дых.
Больно.
Она молча продолжала чистить картошку.
В нас уже пальцем тыкают, мать загуляла, ну ладно бы отец, он мужик, а тут мать!
Женщина!
Хранительница очага.
Тебе не стыдно?
Слезинка выкатилась из глаза Лиды, задержалась на мгновение и упала ей на руку, за ней вторая…скоро слёзы просто капали не переставая, а дочь всё бушевала.
Константин, муж Лиды сидел на стуле уныло опустив плечи и выпятив нижнюю губу.
-У нас отец болен, ты что? Что ты творишь? За ним уход нужен. — Костя всхлипнул. — Разве так поступают? Мам? Он тебе молодость всю отдал, вы с ним ребёнка родили и вырастили, а теперь что?
Когда заболел, ты решила хвостом вильнуть? Нет уж, моя дорогая, так не делается…
-А как делается?- спросила Лида.
-Что? Да ты что, издеваешься? Посмотри папа…она издевается.
-Я тебе, Таня, будто не мать родная, а враг лютый…Ишь ты, за отца-то как спохватилась…
-Мама! Что ты выдумываешь, что ты из себя сироту строишь? Нет, сил моих уже нет, никаких…я сейчас позвоню бабушке, вот она пусть с тобой и разбирается, позорище какое.
-Представляешь, — обернувшись к отцу, говорит Татьяна, — я иду из университета, а они…идут по аллейке, под ручку…он ей стишки читает, наверное собственного сочинения, сам сочинил да, мама? Про любовь поди, стишки -то?
-Злая ты, Таня, злая и глупая. Молодая потому что…
Смотри, а? Ни капли раскаяния, ну всё…я звоню бабушкам, обеим, пусть идут и разбирают с тобой, у нас уже сил нет с папой.
Лида молча распрямилась, разгладила складки на домашнем платье, сняла невидимые соринки.
Встала.
-Ладно, дорогие мои, пойду я.
-Куда, Лидка?
-Ухожу я от тебя, Костя…
-Как это уходишь, куда…А я? Я-то как?
Дочь, в этот момент, злобно сверкая на мать глазами, говорила что-то эмоционально по телефону.
-Тааань, Таня — заголосил будто по — покойнику Костя, — Татьяна…
-Что? Что папа? Спина? Где больно?
-Ооой, ой…Тань…она…мать…уходит сказала.
-Как это уходит? Куда? Мать…ты чего удумала опять? На старости -то лет?
Лида усмехнулась.
Она аккуратно складывала вещи в чемодан.
Она уже хотела уйти, но заболел Костя, обострился хондроз, уж, как он бедняжка мучился, как завывал…
-Лида…у меня там грыжа видимо…
-Не показало же, МРТ делали.
-Ой, да много там они знают те врачи…Они знаешь Лид…они специально сначала не говорят.
-Да? И для чего?
-Ну…чтобы потом, слышь…побольше денег вытянуть, у нас на работе у Петровича, так же…хондроз — хондроз, мази там таблетки, а потом вон…грыжа слышь, да ещё какая -то страшная, название такое…
Лида молча занималась своими делами тогда она не ушла, не смогла оставить бедолагу.
А теперь…
-Сколько той жизни -то, Лид, — слышит она голос подруги Лизы,- ты ведь, как раб на галерах пашешь на них, ну.
Что хорошего ты видела от своего Кости?
Ни- че -го, прихлопнула Лиза по столу ладошкой.
Всю молодость гулял, ведь гулял, как кобель…даже домой эту, как её…парикмахеру -то, чёрт…как она?
-Милка.
-О, точно, Милка, как корова на шоколадке, таскал, вспомни.
Ты на двух работах, да ещё подработка, а Костя на диванчике.
Косте надо в санаторий, у него спина больная, Костенька летит в санаторий, на море, а Лида на огород сначала к свекрови, а потом к маме или наоборот?
А то, что Лида в сорок лет ногу волочёт, это ничего это нормально, да?
-Ну, Лиза, — оправдывалась тогда Лида, — Костя он…
-Что он? Из какого-то другого теста? Ааа…точно он же мужик, священное животное. Посмотри на других мужиков, посмотри, да они жилы рвут, чтобы семья ни в чём не нуждалась.
А у вас наоборот ты пластаешься, как…а этот…приспособленец.
-Лиза, — несмело посмотрев на подругу, говорит Лида, — всё спросить тебя хотела, ты будто не любишь Костика…будто он тебе что -то сделал. Всю жизнь сторонишься его на праздники не собираемся вместе…
Задала вопрос Лида, а сама боится, а ну, как ответит подруга, что мол чувства были промеж ними…
-Ладно, скажу…
Лида сжалась вся.
-Не за чо мне сморчка твоего любить, понимаешь. Всю жизнь помнить буду и отмыться никак не могу от воспоминания этого, как он липкими ручонками своими, по телу моему шарил.
Ты же помнишь, я по — молодости спала, как убитая, из пушки не разбудишь.
Мы тогда день рождения его отмечали на даче, ну я и уснула, ещё с Мишей мы только встречались.
Ты мне в комнате велела лечь, я перебрала тогда немного, проснулась, дышать тяжело, а этот…чёрт…своей вонючей ручонкой, рот мне закрыл, а второй рукой по телу мне шарит, в лифчик залез, пас ку да.
Как я вывернулась тогда, я же ему харю всю исцарапала, ты не помнишь наверное, он на кота спёр, чужого…
Знаешь что самое страшное?
Маманя его, на соседней кровати же лежала и наблюдала всё, а потом мне высказала, что сама, мол, я, виноватая, соблазняла Костеньку. Я пригрозила тебе всё рассказать, а она рассмеялась, сказала, что никуда ты не денешься…
А если рыпнусь, она тебе скажет, что застала, как я к Костику в штаны лезла…
Вот я и уехала тогда быстро, поняла, что не выдержу выскажу всё, не хотела семью твою рушить, мне тогда показлось, что ты так радовалась, что у тебя есть Костик.
Ты вроде Таней была беременная тогда.
Поэтому я всю жизнь ухожу — когда он приходит, стараюсь не оставаться с ним один на один, я за Мишу боюсь, просто знаю, стоит мне пожаловаться, он размажет твоего Костика.
Я боюсь потерять с тобой дружбу, ты встанешь на сторону мужа…
Вот наконец-то высказалась.
Лида молчала…
Как так -то? Подруга столько лет терпела…У Лиды давно начала пелена с глаз спадать, она наблюдала за тем, как у других женщин относятся к ним мужья.
Они были действительно замужем.
-Ой, мне надо с Витей, Петей, Гришей, Васей посоветоваться, — говорили знакомые женщины.
Они показывали подарки от мужей, хвастали совместными фото с отдыха, у Лиды была семейная фотография раз в год, на день рождения Кости.
Женщина как -то попыталась вспомнить, а что ей дарил муж…такого значимого?
Аааа…пылесос, мантоварку, потому что Костя очень любит манты…Духи, да…У свекрови стояли в серванте, лет сто им, предоставил презент, да её и хвалился, гордый ходил.
Нет, ну на восьмое марта три тюльпана и веточку мимозы — это да…а на день рождения розу…
А, как так получилось, — задумалась Лида, что она жизнь свою…вроде как проспала.
Правда Лиза выразилась пожёстче, когда они разговаривали начистоту.
-Лиз…а ты раньше-то сказать мне не могла?
-Раньше? Тебе? Да что ты…ты ж вся волшебная, ты же жертвенная вся, у Костика гастрит, у Танюшки фигурное катание, у мамы дача со свекровью, а Лида на всех пашет…
Вот скажи мне, Лидусь, положа руку на сердце, а ты свежие заготовки ела когда -нибудь?
-Как это?
-Ну так…ни с позапрошлого года, а свежие?
-Да ты что…мы ещё те не съели, — сказал и осеклась, замешкалась.
Сама потом к подруге пришла, не жаловаться, нет, просто выговориться надо было.
-Мишаня, на рыбалку поедешь?- спрашивает мужа подруга.
-Да что-то не хочется, Лизок.
-Надо, Миша, надо. Колька, геть до бабуси, Светка следом…Нам с тётей Лидой пошептаться надо…
Вот и пошептались, вот и выяснили всё.
-Татьяна эгоисткой выросла, Лиз…Это я всё виновата.
— Здрасте, приехали, а в чём опять ты виновата?
-Да не надо было Костика со свекровью слушать, надо было рожать тогда второго ребёнка, да и мама моя заладила куда, мол, Костя работает пятидневку, Таня только в садик пошла…
Я и пошла в больницу…как меня доктор уговаривала, нет же, упёрлась. А потом всё, не получилось больше…А ты знаешь, он же меня потом обвинил…
-Я вообще, Лизка, всю жизнь поражаюсь, ведь ты вроде бы и не страшная у меня и умная, а зачем ты за этого Костика замуж пошла, а?
Лида молчит.
А потом выдаёт такое…что подруга смотрит на неё широко открыв глаза.
-Лиза, он шестимесячный же родился…
-Кто, Лидусь?
-Костик. Его бабка, в валенке выпаривала.
-Как это?
-Ну так…печку русскую вытопит, остудит, его в валенок и туда.
-Ик…А ты при чём? Допаривала его после, что ли?
-Да нет, он один у свекрови, свёкра рано не стало, они уже в возрасте были….
-Какая увлекательная история, не вижу связи, как ты умудрилась за Костика замуж выйти. Я же тогда на практику уезжала, приехала, а тут сУрприз, а у нас Костик есть, чтоб его кошки драли.
Давай, за столько лет я так правды и не узнала, хочу услышать твою версию, а то у меня в голове чего только нет…
-Я его пожалела, Лиз…Он такой неприкаянный был, знаешь. Все ребята такие деловые, кто на мотоцикле, кто с гитарой, кто брейк танцует или нунчаками, как Брюс ли крутит…А Костя, он ничего не мог, у него ещё такие очки были, знаешь, большие.
-У меня простых слов нет, у меня только матерные лезут, но я рот закрою, а ты пока рассказывай, ладно?
Подруга обеими руками рот себе закрыла и сидит, смотрит на Лиду.
-Да, что рассказывать, мамка у меня строгая была и есть, сама знаешь…а этот прилип, как банный лист, я домой иду, а он следом тащится потом осмелел рядом, стал ходить и всё ноет и ноет, ноет и ноет.
Мать моя увидела как -то, что стоим разговариваем ну и…дала мне транды мол, на виду у всех стоишь, если ходит, то женитесь…
Да, ду ра я была, Лиза, как есть ду ра, сейчас только понимать начала и растерялась, будто пелена с глаз спала.
Он же всю жизнь больной — то тяжёлое нельзя поднимать, то гастрит, то ещё что-то…Лиза, ты же помнишь, я и в горы любила ходить и вообще…а с ним, я же сиделкой стала, знаешь…тогда замуж что-то все выходили, я подумала, ну вроде он спокойный, да несчастный какой-то…
-Пожалела, да? Как котёнка вшивого, а себя пожалела? Бедная ты моя…как же так-то?
— Не знаю, Лиза. Я ведь матери тогда ревела, в ноги падала, клялась, что не было у нас ничего…Говорила что не люблю совсем.
А она мне, знаешь, что? — Лиза покачала головой, — мол, стерпится да слюбится, полстраны так живёт и ничего…зато драться не будет и пить нельзя ему…
Вот так, Лиза…так и живу.
Может это возрастное, ну как у мужиков, а? Седина там, бес…
Долго тогда проговорили подруги, и плакали, и смеялись.
-Если бы ы тогда от меня не отгородилась, Лидуся…
-Да они, и мать, и свекровь, да и Костя, мол какие подруги у замужней…Вот и встречались с тобой так редко поэтому.
Вспоминает Лида и медленно осматривает комнату.
Уйти есть куда, она снимет квартиру, потом подаст на развод и раздел имущества хотя честно…всё её руками заработано, всё, до последней тряпочки.
Лида знает придётся побороться, дочь встанет на сторону отца…ну что же.
Нет, она не уходит к мужчине.
С Петром у них просто дружеские отношения, не хочется их опошлять.
Да и если честно хочется покоя, пожить для себя.
***
Ух, как её чихвостили, ууух.
Костя — бедный, она — гулящая, такую семью прекрасную разрушила.
-Вернись вернись к мужу, в ноги упади, прощения проси, — кричала мать, а свекровь вообще сердечный приступ симулировала, да Лиду не пробрало…перешагнула и пошла, от какая…бессердечная, а ежели правда был бы приступ?- Кричала потом свекровь, а все соседи на сторону Лиды встали, вот так. Все видели, как она живёт.
А ещё…
Ещё Таня прощения попросила и пришла к маме.
Мать и дочь заново выстраивают отношения, а Лида учиться жить.
Костя приходил, четыре гвоздики принёс, в газетку завёрнутые…вернуться просил.
Не вернулась, а через месяц после развода, он уже с Милкой под ручку дефилировал и спина прошла.
Говорят у Милки не забалуешь…
Да Лиде неинтресно это, она жить учиться, просто жить, а не жертвовать собой.
Вон Таня, в салон её записала…
А Петя в горы позвал, как в юности…
Никогда не поздно всё начать сначала.
Это решится тяжело, а потом, как по маслу пойдёт.
