Насте шел пятнадцатый год, когда она узнала от родителей, что скоро в их семье появится еще сестренка или братик. Она топала ногами, кричала.
— Мам, зачем нам еще ребенок в семье? Вы с отцом под старость решили родить? Меня вам мало? — злилась дочь, понимая, что у неё будет конкурент и родители теперь не только ей будут уделять внимание и тратить деньги.
До сих пор отец и мать выполняли её любую прихоть, а тут вдруг стали говорить о будущем ребенке, нужно покупать кроватку, коляску, ванночку. Какие коляски, кроватки, когда Насте нужны новые сапожки.
Она хочет одеваться красиво. Настя родилась не очень-то симпатичной девчонкой, она крупная и какая-то угловатая, с крупными чертами лица, но считала, что красивые вещи сделают свое дело, и будет она привлекательной. Наряжалась, чтобы скрывать эти дефекты и трясла отца с матерью. А они уступали постоянно. А родится сестра и своим появлением испортит ей жизнь.
Родилась младшая сестренка Аленка. Настя не особо и радовалась, глядя на сестру. Та была настоящей куколкой, с красивыми голубыми глазками и светлыми вьющимися волосами. Аленка уже топала ножками, тянулась к старшей сестре, но та от неё отмахивалась.
— Мам, забери свою Аленку, мешает она мне.
Шло время, Аленка повзрослела. Стала настоящей красавицей. А старшая Настя так и осталась обыкновенной деревенской девушкой, причем замуж никто её не брал. После школы она не училась, работала почтальоном, разносила в деревне почту.
Зато у Аленки вдруг на девятнадцать году вспыхнула любовь, познакомилась с Антоном, который приехал к ним в деревню на стажировку. После этой любви осталась Алена беременной, а Антона след простыл.
— Рожай, — говорила мать, — а что теперь делать, вырастим. Мы с отцом поможем.
Алена родила сына Ромку. Зато от старшей сестры она наслушалась.
— Ты, Аленка, всегда была малахольной. Любовь захотела, нет на свете любви. Вот на меня смотри, я не верю в любовь, поэтому и не попалась на удочку, как ты. А у тебя в голове только мыльные пузыри, ты и на жизнь смотришь сквозь них. Теперь вот одна мучайся со своим… — она нехорошо отозвалась о сыне Алены. – Промыть тебе мозги некому, мать с отцом трясутся над тобой и Ромкой.
В общем-то Насте не было жаль никого. Она каждый день упрекала Алену, что та родила ребенка без мужа. Но упрекала так, чтобы родители не слышали, не нравилось им это. Даже говорила ей:
— Зачем тебе этот Ромка, лучше бы оставила его в роддоме, если уж ума не хватило вовремя избавиться, — сестра плакала и переживала от этих слов.
Алене хотелось уйти из дома с сыном, лишь бы не слышать упреки Насти и обидные слова. Но куда она пойдет. Ни денег за душой, ни мужа. Но тут случилось другое, Настя вдруг заявила, что она уезжает из дома в город.
— Надоели вы мне здесь все, уеду от вас и буду жить одна.
Насте пришло в голову отделиться наконец-то от родителей. Правда у неё никакой специальности нет. Но её заело, что все внимание Ромке и Аленке, а Насте уже давно за тридцатник перевалило, а она все одна, была надежда в городе найти мужчину и выйти замуж. Пусть хоть постарше.
Поехала в областной центр, почитала объявления по поводу работы. Узнала, что можно работать на стройке и даже получить квартиру, хотя бы комнату в общежитии поначалу. Туда и пошла. Сила у неё имелась, ведра с раствором таскала легко. Научилась штукатурить. Стала хваткая и жадная до денег, с женщинами ходила на шабашки. Про родителей забыла, у неё теперь своя жизнь, жила в общежитии. А если её спрашивали о родителях, отвечала:
— Обидели они меня, уехала я от них. Пусть теперь локти кусают, я сама зарабатываю и живу хорошо. Думают я им помогать буду на стрости лет? А вот и нет не дождутся.
— Настя, у тебя не душа, а черствый сухарь, — говорили знакомые, — разве так можно о родителях? – хоть они не знали, что там в семье Насти, но знали, что такую попробуй обидь.
Она сама кого хочешь свернет в бараний рог. Ну нравится Насте считать родителей виноватыми в её судьбе, пусть считает, это её дело. Поэтому и не приставали с расспросами.
Семьей Настя пока обзаводиться не собиралась. Не было у неё на горизонте пока никого, а хотелось ей конечно мужчину с деньгами. Не олигарха конечно, но чтобы и копейки не считать, а себе на уме думала:
— Надобно мне мужичка при деньгах, и чтобы не жадный. Мне бы в самый раз и хватило.
С ее внешностью просто так хорошего мужчину не поймаешь, а ей хотелось. Несколько раз попадались ей мужчины, но она давила на них. Сразу же брала быка за рога и требовать начинала:
— Я тебе свою любовь, а ты мне что дашь? – мужчины конечно после этого возле неё не задерживались.
А Егор, с которым она встречалась пару раз высказал ей:
— Ты, Настя, даже не имеешь понятия, что такое любовь. Вот как поймешь, тогда и спрашивать можешь, а пока прости, баловать тебя не за что.
— Ишь ты какой нашелся, я что должна камасутру ради тебя изучать? – разозлилась она.
— Да не про это я, Настя. Да впрочем, тебе все равно не понять…
Настя еще больше обиделась, ведь считала себя умной, а тут какой-то Егорка записал её в бестолковые, типа не понимает она ничего в жизни. Через некоторое время встречалась с Иваном и решила по-другому. Уже в лоб не спрашивала, а издалека. Жаловалась:
— Живу одна, помочь мне некому. Родители все для младшей сестры с ее ребенком. А я им вроде, как и не дочь, а ломоть отрезанный, но тот вдруг заинтересовался:
— А что родители твои с домом надумали? Смотри, перепишут они дом на младшую, а ты ни с чем и останешься. Она рядом, а ты их знать не желаешь.
Задумалась Настя после этого разговора с Иваном и решила поехать домой, навестить всех.
— А ведь он прав. Хоть и делить-то особо нечего, но дом, есть дом, — жадность Настю уже заедала.
В выходной и рванула Настя к своим в деревню. Приехала, как ни в чем не бывало, как будто и не было этих лет, когда она знать родителей не желала.
— Привет. Ну как вы тут поживаете?
— Нормально поживаем, а почему ты даже адрес свой не дала нам, — спросила мать, — мы не знаем, где ты, что с тобой.
— Ну вот я, приехала, — и между делом сразу спросила, — что с домом надумали?
Мать по наивности ответила:
— Так вот ремонт надумали делать, давно уж надо.
А отец сразу понял в чем дело и вывел Настю во двор:
— Не рановато ли ты, доченька, приехала нас с матерью хоронить?
Настя заюлила, типа не о том я. Но отец строго сказал:
— Аленку с Ромкой не обидим.
Запомнила его слова и теперь приезжала частенько. Ромке то игрушку привезет, то книжку.
Ей на работе женщины посоветовали:
— А ты сестру с сыном к себе привези, дадут тебе квартиру.
Уговорила родителей и сестру, те согласились, все-таки в городе жить, а что здесь в деревне. После отправилась к начальству выбивать квартиру. Она и так стояла на очереди, но передвинули её чуть ближе и получила квартиру. Раньше с этим легче было, особенно, кто работал на стройке, зарабатывали себе квартиру.
Так Алена с Ромкой оказались у Насти в квартире. Поначалу она не разрешала хозяйничать Алене, но потом быстро поняла, что сестра ей в благодарность сделает все, что хочешь и воспользовалась этим. Стала указывать, да еще и упрекать. Но это только наедине.
терпела, но подумывала,как бы уйти от сесры
А вот на людях выглядело совсем иначе. Настя соседям и знакомым рассказывала, что заботится о сестре и племяннике. Многие теперь даже восхищались ей, мол сестру приютила, своим спокойствием пожертвовала.
Алена же никому не жаловалась. Считала, что нельзя платить черной неблагодарностью сестре, она и так их приютила. Да и как ни крути, плюсы были большие, медицина в городе лучше, преподаватели в школе тоже. Ромка ходил уже в школу, учился очень хорошо, Алена работала продавцом в магазине недалеко от дома.
Настя конечно лютовала, дома называла сестру малахольной, племянника ненормальным, хоть парень учился на отлично. Алена убирала и готовила, а Настя приходила на все готовое. Алена терпела, но уже подумывала как бы уйти от сестры, снять угол с сыном, но было страшновато.
У Насти в сердце не было ничего к родственникам, она понимала свою выгоду. Настроение её часто менялось. Утром она могла по-хорошему о чем-то поговорить или даже попросить. А вечером опять называла их обузой и упрекала, что они лишили её личной жизни.
Но улыбнулась судьба Алене. Как-то пошла она в поликлинику на прием, приболела, нужно было оформить больничный. А там врач-терапевт Олег, симпатичный мужчина. Он увидел красивую пациентку, скромную и заинтересовался. Правда он был в разводе около года. Но очень понравилась ему Алена, и когда она пришла на прием перед выпиской, он ошарашил её:
— Алена, а может мы свами поженимся? — и улыбнулся.
— Как это? Так сразу, вы шутите, — справившись с собой, спросила она.
— Нет, я вполне серьезно. Ну я не говорю, что сию минуту в загс, но познакомимся поближе. Я чувствую, что вы – моя судьба.
С тех пор у Алены за спиной появились крылья, а вскоре она с Ромкой съехал от сестры к Олегу и зажили они другой жизнью. Спокойной и счастливой. Олег быстро нашел общий язык с Ромкой, а вскоре уже усыновил его, тот был не против.
Насте одной стало скучно, денег мало, и вдруг она придумал, отправилась в гости к сестре. Прямо с порога заявила:
— Ты с Ромкой жила у меня несколько лет на всем готовом. А сейчас живешь, как сыр в масле катаешься. Не пора ли расплатиться за мою доброту, — она озвучила сумму.
Олег даже дар речи потерял, был возмущен до глубины души, но желание жены закрыть эту тему раз и навсегда понял. Выпроводил Настю и пообещал лично привезти деньги. Через три дня привез деньги и предупредил:
— Если ты не оставишь в покое мою жену и сына, будешь иметь неприятности.
— А Ромка не твой сын, ты к нему каким боком, — рассмеялась в лицо Олегу Настя, хоть чем-то уколоть.
— Рома, мой сын, я его усыновил, и оформил это официально, — а Настя даже попятилась назад, увидев, как вспыхнули глаза Олега.
Но история на этом не закончилась. Прошло десять лет. У Алены с Олегом родилась дочка. Они уже переехали в большой коттедж. С Настей все это время не общались, родителей навещали в деревне. Но вскоре они умерли, а дом разделили на дочерей.
Но тут с Настей случилось несчастье. У неё случился инсульт. Долго лежала в больнице. А после выписки Алена с Олегом забрали её к себе. Выхаживал Алена сестру, кормила, меняла памперсы, следила, чтобы пролежней не было. Купили специальный матрас, денег не жалели на её реабилитацию.
Когда Настя могла вставать, заглянула в зеркало и ужаснулась. На неё смотрела старая тетка с немного перекосившимся ртом, и заплакала. Ей стало стыдно, неудобно, горько. Она вспомнила, как гнобила сестру, племянника, а они теперь возятся с ней. Видимо её душа-сухарь немного смягчилась.
— А ведь могли бы сдать меня в какой-нибудь интернат или сиделку нанять такую, что лишний раз не покормит. Если бы случилось с сестрой такое, я бы наверное, так и сделала бы. Этим мы с ней и отличаемся.
Плакала Настя втихаря над своей судьбой, жалела себя. Только этот сухарь черствый слезами на размочить. Плакала по ночам тихо, чтобы родные не слышали. Возможно так её душа очищалась от черствости, наверное, пришло раскаяние.
Так и живет Настя у сестры с мужем в доме, ходит с палочкой, говорит понемногу, но не очень разборчиво. Домой они её пока не отпускают, Алена говорит, что нельзя ей одной.
Перед пасхой все вместе ездили в деревню, на могилы к родителям. Виновата Настя пред стариками, раскаивалась. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.
