После развода характер у мамы совсем испортился, но Маша всё равно надеялась, что та её поддержит. Ещё год назад, когда Маша впервые заговорила про ЭКО, мама сказала:
-С ума сошла? Это же опасно! Не стоит оно того, ты молодая – сама ещё родишь. Особенно если Сашку сменишь на другого мужа.
То, что Саша не нравится родителям, Маша знала с самого начала их отношений. Отец считал Сашу хлюпиком, который не способен ни в футбол нормально погонять, ни выпить наравне с «нормальными» мужиками. Маме не нравилось то, что Саша мало зарабатывает и не имеет прав: по её мнению мужчина без машины – не мужчина.
Маша пришла к маме одна, без Саши, и сидела на кухне, сжимая в руках кружку с остывшим чаем. За окном шёл дождь – мелкий, противный, будто сама погода решила подчеркнуть её настроение.
-Мы договорились с Сашей, – сказала она, глядя куда-то мимо мамы, в стену, – что будем делать ЭКО.
Мама, задумчиво помешивая салат, даже не подняла головы.
-Ну, делайте, – пожала она плечами.
Машу это удивило – совсем непохоже на маму. Неужели развод пошёл ей на пользу?
-Я рада, что ты меня поддерживаешь, – призналась Маша. – Не представляю, сколько всего придётся пройти. А ещё возрастает вероятность, что будет двойня или даже тройня.
-Да уж, – задумчиво протянула мама. – Только имей в виду, что я бабушкой становиться не собираюсь. У меня другие планы.
-Это какие такие? – обиделась Маша.
-Да вот такие. Я только развелась, наконец-то выдохнула. Хочу в горы, на море, может, молодого парня себе заведу – жизнь-то одна!
Мама улыбнулась, и эта улыбка резанула Машу острее, чем если бы она кричала.
-У всех подруг мамы с внуками возятся, – голос её дрогнул. – А ты глупости всякие городишь. Папа не зря ушёл, наверное.
Последние слова сорвались сами – она и сама не ожидала такой жестокости. Но было поздно.
Мама медленно поставила миску на стол.
-Папа ушёл, потому что встретил другую. И если ты считаешь, что я теперь должна себя похоронить – это не так. Вы с Сашей детей хотите – вы и занимаетесь. Или вон к мачехе можешь обратиться, если она вперёд тебя не родит.
Маше стало стыдно – она знала, что у отца через полгода будет ребёнок, а от мамы, получается, это скрывала. Дождь застучал сильнее, и вера в то, что у неё получится родить ребёнка, снова угасла.
Пока Маша занималась ЭКО, мама записалась в туристический клуб. Она всю жизнь занималась бегом, так что была в хорошей форме, но после тренировок звонила Маше и жаловалась, как устаёт. Мама вообще, видимо, решила, что дочь ей теперь не дочь, а подружка: мало того, что делилась своими планами насчёт походов, так ещё и парней обсуждала.
-Ой, у нас один тут есть – такой красавчик! Чисто Ален Делон в молодости. Я тебе фотку скину, Артём его зовут. Подвёз меня сегодня до дома, между прочим.
Когда Маша посмотрела фотографию, она ужаснулась:
-Мама, ему сколько лет?
-А что такое?
-Да он тебе в сыновья годится!
-Ничего не годится, – обиделась мама. – Я что, могла его в четырнадцать родить? Ты просто мне завидуешь, так и скажи – твой Сашка страшный, как хоббиты в Средиземье!
-Совсем с ума сошла! – возмутилась Маша. – Не знаю, что с тобой происходит, но тебе бы к психологу походить.
Когда мама пригласила Артёма к себе на день рождения, Маша поняла – дело совсем плохо. Ладно мама, но этому чего надо? Хотя на влюблённых они не были похожи: обсуждали карабины, рюкзаки и ботинки, вот и вся романтика.
Наверное, ЭКО не получилось из-за того, что Маша за маму переживала: та всё-таки ушла в поход, это в её-то возрасте! От волнения Маша плохо себя чувствовала, а потом врач сказал:
-К сожалению, такое бывает. Эмбрионы не прижились. Попробуем ещё.
Но Саша, обычно такой терпеливый, вдруг сорвался:
-Может, хватит? Может, не судьба?
-То есть как «не судьба»? – Маша сжала кулаки, чувствуя, как слёзы подступают к горлу. — Ты что, вообще не хочешь детей?
-Хочу! Но не так… – он провёл рукой по лицу. – Мы уже потратили кучу денег, ты вся на нервах, у тебя с мамой война из-за её личной жизни… Может, остановимся?
-Остановимся? – её голос дрогнул. – У всех уже есть дети! А я что, хуже?
Саша ничего не ответил. Просто вышел, хлопнув дверью. А Маша осталась сидеть на краю кровати, глядя на выписки и упаковки таблеток, и думала о том, что мама сейчас где-то в горах с этим Артёмом. И ей, похоже, правда, всё равно.
Маме было не совсем всё равно. Потому что первое, что она спросила у Маши, когда вернулась, это как прошло ЭКО. Маша расплакалась и призналась, что ничего не вышло и что она поругалась с Сашей.
-Ой, велика потеря! – заявила мама. – Я тебе говорила – надо мужа сменить. И сразу ребёнок получится.
Ребёнок получился. Но не у Маши. Через месяц мама, когда Маша заехала к ней в гости, в очередной раз поругавшись с мужем, вместо привычной шутки или рассказа о приключениях, молча протянула Маше пластиковую полоску с двумя розовыми линиями.
-Что это? – Маша нахмурилась, не понимая, что мама хочет этим сказать.
-Тест, – голос мамы звучал неестественно ровно. – Положительный.
Секунду в квартире стояла тишина, пока Маша медленно осознавала смысл этих слов. Потом она резко засмеялась – коротко, безрадостно.
-Ну вот, – её голос дрожал, – значит, судьба всё-таки справедлива. Ты не хотела нянчить внуков? Поздравляю, теперь будешь нянчить собственного ребёнка. Ты же его оставишь? – тут же испугалась она.
Мама отвернулась к окну.
-Я не знаю. Наверное, да.
-А папе скажешь? – Маша злорадно прищурилась. – Представляю, как он обрадуется, узнав, что ты, которая «не хотела второго», теперь…
-Хватит! – мама резко обернулась, и в её глазах впервые за этот разговор вспыхнул огонь. – Да, я не хотела второго тогда. Потому что знала – не смогу любить его так же, как тебя. А ребёнок не заслуживает быть ошибкой.
Маша почувствовала, как что-то тяжёлое сжимает ей горло.
-И что, этот – не ошибка?
Мама медленно выдохнула.
-Не знаю. Но если решу оставить его – то это будет мой выбор. Не твой. Не папин. Не Артёма.
Ребёнка мама оставила. А её походный друг даже обрадовался этому, заявив, что у них получится самый крутой альпинист современности. Правда, родилась девочка, чему Артём немного расстроился, но всё равно выглядел очень счастливым. А Маша… Когда она впервые взяла на руки крошечную Веронику, в груди что-то дрогнуло.
-Надеюсь, с походами теперь покончено? – спросила она у мамы.
-Посмотрим, – беспечно ответила она.
Второе материнство мама решила пройти иначе: занималась ранним развитием, отказалась от памперсов и пюрешек в баночках, всё готовила сама. И Маше казалось, что с походами покончено. А через год мама позвонила и попросила Машу:
-Посидишь с Никой на выходных? У нас выезд тренировочный. Так-то мы по очереди на тренировки ходим, но тут никак нельзя пропускать.
-Чего? То есть с внуками ты не хотела сидеть, а я должна быть бесплатной нянькой?
-Маш, это всего на пару дней. Ты же…
-Нет, – твёрдо ответила Маша. – Ты хотела этого ребёнка – ты и разбирайся. Или боишься, что твоего мальчика уведёт какая-нибудь двадцатилетняя альпинистка?
Мама резко положила трубку. А Маша почувствовала себя виноватой: когда отец попросил присмотреть за братом, пока он с молодой женой ездил на юбилей друга, она согласилась.
-Как ты думаешь, может, поехать? – спросила она у мужа.
-Да делай что хочешь! Надоела. Ты можешь думать о чём-то, кроме детей и своих родителей?
Машу эти слова задели.
-Что хочу? Ну, прекрасно. Я хочу от тебя уйти.
Она демонстративно собрала чемодан и поехала к маме, купив по дороге большую упаковку подгузников.
-Я посижу с Никой, – выдохнула она, не глядя маме в глаза. – При условии, что ты пустишь меня у тебя пожить и разрешишь надевать ей памперсы.
Мама не стала ничего спрашивать и даже согласилась на памперсы. Объяснила про график кормлений и режим сна, освободила бывшую Машину комнату и укатила со своим Артёмом.
Вероника оказалась удивительно спокойным ребёнком. Она забавно морщила носик, когда зевала, и крепко сжимала Машин палец своей крошечной ладошкой.
-Вот так, сестрёнка, – шептала Маша, качая её на руках. – Ты даже не представляешь, какая у тебя странная семья.
Ночью, когда малышка уснула, Маша сидела на кухне и смотрела на луну за окном. Где-то там, в палатке, её мама, а здесь, в этой тишине, Маша впервые за долгое время чувствовала что-то, похожее на покой.
Вернулись мама с Артёмом на день раньше.
-Что случилось? – Маша вскочила с кресла, где только что задремала с Вероникой на руках.
-Ничего, – мама осторожно взяла спящую дочь на руки. – Просто… мы поняли, что не хотим быть там.
Артём кивнул, его обычно весёлые глаза сейчас были серьёзными:
-Горы никуда не денутся. А она… – он коснулся пальцем щеки Вероники, – она растёт каждый день, и все эти моменты уже не повторятся.
Маша смотрела на них – эту странную, нелепую семью – и вдруг почувствовала, как что-то щемит в груди. Не злость, не обида. Что-то другое.
-Маш, – мама неожиданно протянула ей свободную руку. – Спасибо.
И в этот момент Маша поняла: она всё ещё хочет своего ребёнка. Но теперь – не потому, что «у всех есть», а потому что где-то в глубине души она наконец-то разрешила себе просто хотеть.
Жить у мамы оказалось очень даже неплохо: Маше нравилось водиться с сестрой, а мама была рада, что могла куда-то выбираться с Артёмом. Саша даже не пытался её вернуть, так что Маша пошла и подала заявление на развод. Может, мама и права: раз с ним не получилось детей, значит, это не её мужчина. А кто тогда её?
Филипп появился неожиданно – высокий, с выгоревшими на солнце волосами и привычкой смеяться громче, чем того требовала ситуация. Он принёс маме и Артёму какие-то горные карабины и остался на ужин.
-Ты же Маша? – он протянул ей бутылку пива, и его пальцы на секунду задержались на её ладони.
Пиво оказалось лишним. Через два часа они уже целовались в лифте, а через четыре – смотрели фильм у него в квартире. И Маше даже не придумывала повод, чтобы остаться на ночь – это было само собой разумеющимся.
Роман закрутился стремительно, но не обещал ничего серьёзного: у них с Филиппом не было ничего общего, даже фильмы они любили разные. Но Маша проводила у него всё время, которое он был не в походах, а потом снова возвращалась к маме. Когда Филипп уехал на три месяца, Маша уже на вторую неделю почувствовала непривычную тоску.
А ещё тошноту.
И побежала в аптеку за тестом. Теперь пришла её очередь показывать маме пластиковую полоску.
-Рожай спокойно, – сказала мама. – Если этот твой скалолаз сбежит – я с внуком посижу. У меня теперь опыт.
Вероника в соседней комнате звонко смеялась, гоняя за кошкой. Маша поймала себя на мысли, что её мама совсем не похожа на бабушку. Но скоро ею всё же станет.
Филипп вернулся через три месяца, загорелый и пахнущий ветром. Увидев Машин живот, он замер на пороге.
-Это… моё?
-Нет, горным ветром надуло, – фыркнула Маша, но голос дрогнул.
Филипп медленно опустился на колено. Из кармана он достал кольцо – грубоватое, сплетённое из проволоки и горной травы.
-Я плёл его на каждой стоянке, – его пальцы дрожали. – Думал, что ты не согласишься. Но теперь…
За его спиной мама покачала головой:
-Ну всё, теперь у нас в семье два идиота-альпиниста.
Но когда Филипп обнял Машу, осторожно прижавшись щекой к её животу, мама отвернулась, будто Маша не знала, что на глазах у мамы счастливые слёзы. А Маша, наконец, поняла, что жизнь не гонка, где нужно успеть всё и сразу. Иногда достаточно просто сказать «да» – неожиданному ребёнку, случайному мужчине и матери, которая оказалась мудрее, чем казалось.
