— Да ты с такими запросами навсегда одна и останешься. Будешь на пенсии в парке в шахматы играть, а не внучков нянчить. Потому что все от тебя отвернутся. Скромнее надо быть. Неприхотливой, что ли… Посмотри на меня и Лешу. Он по карьерной лестнице не взлетает, но так я и не прошу. Цветы – это блажь. Шубка на 8 марта? И куда ее носить – соседям показывать? У нас все траты – пополам, я в его кошелек не заглядываю, да я и в курсе, сколько Лешка получает – ему там что-то прибавили-добавили, но я не спрашиваю. С какой целью? У меня своя зарплата есть. Попрошайничать – плохо. Тоже зарабатывать должна. Не сахарная поди, и не из королевской династии… Чтобы не работать-то.
— Из какой? Если из британской, то у всех у них есть профессии, и полезные для общества профессии…
— Они не тунеядцы. Тут ты права. Я не подумала.
Лиза уже пожалела, что созвала Надю проветриться – пройтись по набережной, посмотреть на уточек, послушать музыкантов…
— Надя, у нас с тобой разное представление о замужестве. Ну, о декрете-то точно разное.
— Что декрет? Это какое-то особое время? – вспылила Надя, — Я в том декрете только четыре месяца и побыла. 2 – до, 2 – после. И – к станку. Про станок, конечно, образно, я турагент, ты сама это знаешь, но ни в каком декрете я годами не сидела. Умаялась, да. Но свою лепту в семью вносила.
— У тебя мама с Сашкой сидела…
— И с тех пор ненавидит меня за это. Надорвалась. Думаешь, мне сильно легко было от этого? С мамой разлад. С работы бежишь к ребенку, теряя тапки, потому что бабушка уже стучит по часикам и злится. До рассвета иногда не спишь, потому что Сашка плачет – кормить, укачивать… Уж как весело мне было – обхохочешься. Когда ты, не поспав, едешь на работу и там сидишь до вечера, и точно знаешь, что дома отдохнуть и сегодня не получится, ведь Сашка снова с тобой, а Леша ждет ужин из трех блюд.
— Ну, это был твой выбор.
Надя вспылила еще больше.
— Мой! Потому что я не нахлебница в доме.
— Но ребенок-то был на тебе. Всегда. Леша с тобой радости материнства не разделял.
— Он так-то зарабатывал! – неосознанно заступилась за супруга Надя.
— Но и ты зарабатывала.
— … женские обязанности – это женские обязанности… Много ты в этом понимаешь. Тебе еще три месяца носить, а уже в декрет побежала. Выплаты-то хоть солидные? Или как прожиточный? Что Даня сказал на это? Что ты за его счет жить будешь – это его не напрягает?
— Ребенок-то наш.
Что-что, а такого Лиза не хотела. Что это за ужастик, если все – и быт, и ребенок, и доход – на тебе? Надо же разделять. Уж на время декретного отпуска так точно надо распределить обязанности в семье, кто денежку приносит, а кто с малышом дома остается.
— Вот уйдет Даня – ты попомнишь мои слова.
Это почему же он уйдет?
Задумавшись на секунду – как бы она рассуждала, если бы Даня заявил ей что-то вроде: мне все равно, кто с ним будет сидеть, иди трудиться. Лиза пришла к выводу, что это она бы от него ушла. А не он от нее. После этой заявки. Но вся суть в том, что Даня сам ее уговорил отправиться в ранний декрет, хотя она могла подождать еще месячишко. Она хорошо себя чувствовала.
— У нас счастливый брак, — ответила Лиза.
— Это сейчас. Что будет через полгода? Через пять лет? Сядет он на табуреточку, достанет калькулятор и подсчитает, сколько за период вашего брака ты не заработала. Как будешь оправдываться перед ним?
— А Леша так сделал?
— Он… Н-н-ну… Не прям так. Он лишь намекал иногда.
— И ты это стерпела?
— Так ведь он прав.
— И все-таки у нас чересчур разные представления о браке…
Лиза не видела смысла в браке, если друг друга не беречь и не ценить. Они оба стараются для их общего будущего. Зачем быть вместе, если кто-то несчастен?
Надя как раз несчастна.
По ее грустному взгляду и постоянной бледности это прекрасно видно.
По ее странной реакции на то, что у Лизы все иначе.
— Да. И твой брак обречен, — сказала Надя.
На этом их славная прогулка закончилась. Надя взяла свои сумки, которые оставила в магазинной камере хранения, и ушла, причитая: “Какая Лиза наивная! Она реально думает, что Даня будет ее любить за то, что она сидит дома. Ну, конечно. И как это некрасиво… Не помогать мужу. Я вот пашу без выходных и проходных, потому Леша всегда будет во мне нуждаться, всегда будет мне благодарен, а ей…”
Лиза не считала то, что происходит у Нади, огромной благодатью, к которой надо стремиться. Но ей тоже стало нехорошо, когда она представила, что Надя окажется права, и через несколько лет Даня скажет, что Лиза ничего не делала.
Вечером, за просмотром фильма, Лиза решилась с ним поговорить:
— Даня, а ты будешь меня терпеть любую?
Он убавил звук и посмотрел на жену с нескрываемым удивлением:
— Терпеть? Я тебя люблю.
— Я понимаю. Я тебя тоже. Но вот засяду я тут с ребенком… Никакого толку от меня не будет. Ты ведь расстроишься потом? Но не начнешь обижаться, что я не работаю?
— Ты с Надей, что ли, гуляла?
— С ней.
— То-то я заметил, что ты очень странная весь вечер… Лиза, у Нади и Леши такие высокие отношения, что я бы и своему прежнему начальнику, который мне два оклада не выплатил, такие отношения не пожелал. Она пашет, как лошадь, за них обоих и думает, что Леша это когда-нибудь оценит. Только Леше фиолетово. Он просто рад, что можно на ком-то ездить. Удобно устроился.
— У нас так не будет?
— Я не Леша. Я не собираюсь выезжать за счет своей жены. Мне надо, чтобы ты была отдохнувшая и полная сил.
— Но Надя…
— Надя проецирует свои обиды на тебя. И доводит тебя, зная, какая ты впечатлительная.
Лиза немного подумала и надумала пока ограничить общение с Надей.
Надя же перед знакомыми насмехалась над доверчивостью Лизы, которая “такая глупая, что очевидного не понимает”. Лизе об этом рассказали. И ограничение общения перешло в его абсолютное отсутствие. С дочкой Лиза даже старалась не прогуливаться там, где можно столкнуться с Надей, а общие приятельницы не хотели Лизу понапрасну тревожить всякими пересказами того, что сделала или сказала Надя.
Разошлись дорожки.
Но судьба свела их снова – Надя привела Сашку в ту студию рисования, где Лиза преподавала.
— Ого. Это ты? Так скоро из декрета вышла? А как же твой идеальный муж, который разрешал тебе не работать? – улыбнулась Надя. Очень ехидно, конечно. Уж она сейчас отыграется!
— Скоро? Надь, пять лет прошло. Вообще-то. Уже целых пять. Аня отлично ходит в сад, ей там нравится. Я решила продолжать работать.
— И вы что – все еще вместе?
— Естественно. Чего нам расставаться? Как вы? За третьим не пошли? Леша все такой же?
Что-то непонятное промелькнуло на лице Нади. Она, прежде очень ехидно ухмыляющаяся, опустила взгляд и извинилась перед Лизой за свою грубость. На что Лиза пожала плечами:
— Проехали.
— Знаешь… я всегда тебе завидовала. Ты о себе думала. И Даня о тебе тоже всегда думал. Заботился. Не то что я… Леша ни разу и ложку за собой не помыл… Из декрета на работу отправил… Я у мамы вечно помощь клянчила… А его это не волновало, его не интересовало, откуда берется ужин, и кто сидит с Сашей днями напролет… Я верила, что он оценит. А он, подлец, денег накопил, на развод подал и укатил в Краснодар. Ипотеку брать. С кем-то.
