— У нас будет мини-свадьба. Фуршет для приятелей. Ничего такого, мама, — сбегал Паша от разговора, как только он умел – мило щурясь и широко улыбаясь, из-за чего на него невозможно было сердиться, — Зачем? Я же необщительный парень.
— То есть, сотня твоих друзей по школе, которые всегда у нас обедали – это необщительность?
— Именно. И Аня тоже не хочет никаких изысков, пышное торжество вообще не ее тема.
— Так и знала! – мигом сделала свои выводы Наталья, — Что это она тебя настроила.
— Никто не может меня настроить, — ответил Паша, — На что играть эту… шикарную свадьбу? Так что решение совместное.
— Не лги. Хорошо, пойдем на компромисс, — она сложила полотенца, — Не вашим и не нашим – проведем свадьбу у нас, я все сделаю.
Паша что-то соображал, просчитывал… Одобрил идею. Было несколько подозрительно, что он не посчитал нужным обсудить это с Аней.
***
Некая сложность еще заключалась в том, что Наталья была девятым ребенком в семье из двенадцати детей. То есть, человек нужно было пригласить столько, сколько не на всяком футбольном матче собирается. Тут не дом нужен, а стадион. Но Наталья оценила свои угодья и примерно представила, как всех расположить. Да и половину примут соседские бабули, они только рады компании. Беседка, второй этаж, чердак, веранда… А накрывать на улице, конечно. На улице, если подвинуть садовый инвентарь и бочку, все влезут!
— Ничего, если у нас регистрация будет в другой день? – корректировал все Паша.
— Ой, регистрация эта. На что там глядеть? Наши все равно сразу сюда приезжать будут. Расписывайтесь, когда хотите.
Чтобы Аня не упала от таких новостей, рассказать ей надумали уже после росписи.
Когда Паша, преуменьшая, поведал, что пиршество у них намечается шикарное – с сотней гостей, на два дня – он преподнес все, как благодетель. Дескать, мама с тетями все состряпают и накроют, а мы приедем повеселиться и разносолов наесться.
— Зачем? Это фарс какой-то. Мы уже муж и жена.
— Хорошая моя, это для них.
“Это для них” – и нет проблем. Хорошая фраза. Универсальная. Паша все обставил так, что, кажется, и причин не уступать у Ани не было. Не у них дома. Не за их счет. Не их трудом. Только приехать и, как модели, походить там, чтобы гостям было, кого поздравлять.
— Хорошая моя, а ты сможешь выпросить отгулы?
— Зачем, если мы стартуем в пятницу, а в воскресенье – уже назад? – усомнилась Аня.
— Ну, не будут же они вдвоем готовить на 57 человек?
— Сколько?! – Аня потеряла дар речи.
— И это нам повезло, что половина не сможет.
— Ничего себе – повезло. Вообще… Ты что говорил, когда меня уговаривал? Что подготовительный тур пройдет без нашего присутствия.
— Да я помню, но как ты себе думаешь, что две женщины будут работать за персонал целого ресторана? Никак.
Так всегда делают. Сначала убеждают, будто это не займет много времени и не потребует больших усилий, все сами – все сами, а потом оказывается, что “ну, им же тяжело”.
***
— Масло! Масло где? Катя, корзинка из погреба! И огурчики, огурчики не забудь! Рита, кто так нарезает колбасу? Крупнее… Нет, наоборот – мельче. Это же в салат. Аня, не спи! – громогласно возвестила Наталья, отдавая распоряжения, — Пельмени сами себя не слепят.
Шел третий день еще даже не свадьбы, а подготовки. Группа из четверых человек выполола грядки, подвязала деревья. Они сверху донизу отмыли огромный дом. Сегодня: горячее, салаты, пироги.
Аня не помнила, какое сегодня число.
Она еле держалась.
А вот Паша чувствовал себя отлично – у него шел третий день гуляний. Он называл их предсвадебными гуляньями.
— Анютка, метнись за банками в погреб, — подошел очень (ну, очень-очень) веселый свекор, — Что-то мы не рассчитали.
— Сами сходите.
— А ну! – как бы шуточно погрозил, — Должна уважать. И мужа, и всю его родню.
Но за помидорами в банке пошел сам. Аня развернулась и, не реагируя на щебетание свекрови – “куда? еще миска салата” – вышла во двор. Там не миска, а, скорее, таз. Ванна.
Уже закат.
Она хотела поговорить с Пашей и объяснить, что так не делается. Ей торжество и не нужно было, но она здесь, работает, как лошадь, а он шашлычки ест. Раскрасневшийся Паша очень внимательно выслушал ее стенания (весьма справедливые) и выдал:
— Что поделаешь… Должна терпеть. Все-таки это семья моя.
И продолжил вести беседы с компанией, как ни в чем не бывало.
Когда на следующий день светило полуденное солнце, в доме было все: идеально вымытые стекла и красивый сад, три грузовика блюд, не было только невесты, но заметили это слишком поздно.
