Семён считал, что пять миллионов он выиграл из-за разбитой вазы. Случилось это в пятницу, когда они с матерью вернулись из больницы. Втаскивая инвалидную коляску в квартиру, Семён сразу заподозрил неладное: Барсик виновато рассматривал тапки, делая вид, будто не замечает хозяина. Мать, всегда чуткая на подобные происшествия, запричитала:
– Чего натворил, изверг?
Ваза была любимая, подаренная отцом.
– Вот, говорила я тебе! – закричала мать. – Одни проблемы от твоих котов. Говоришь ему, говоришь, а он всё своё – тащит зверьё домой, чтобы меня со свету сжить!
Семён молчал, с укоризной поглядывая на Барсика. Вот балбес, честное слово.
– Это все гены, – продолжала мать. – Отец твой был неудачником, и ты по той же дорожке пошёл. Он тоже животных любил, и что с того? Спасли они его, кошки эти?
К маминым обвинениям Семён привык и частично был согласен. Что он из себя представлял в сорок два года? Что у него было? Три кота, мать-инвалид, бывшая жена, сбежавшая с лучшим другом, да должность сантехника в местном ЖЭУ. Почти безбровый, с веснушчатым лицом и белёсыми редкими волосами, красавцем Семён не был. Его неторопливые и размеренные движения раздражали мать:
– Вот потому от тебя жена и ушла, – говорила она. – Пока раскачаешься! Ты даже родился на две недели позже, я уж думала, навечно в брюхе засядешь!
Мать в тот день нужно было отвезти в больницу. Мероприятие это было непростое: пандусов на лестницах толком не было, коридоры узкие, компьютеры в регистратуре зависают. К тому же Семён боялся всего, связанного с больницей. Особенно больничного запаха. В семь лет у него случился аппендицит, и, попав в больницу один, без матери, он навсегда запомнил это чувство тоски и безысходности, которое испытывал, лёжа в чужом месте с чужими людьми на неудобной кровати. Оттого он и был таким осторожным и рассудительным, не хотел больше попадать в больницу.
Несмотря на утро, было так жарко, что над асфальтом поднималось зыбкое марево. Семён медленно вёл коляску, лавируя между снующими людьми. Отблески от многоэтажного стеклянного здания слепили глаза.
В поликлинике было не лучше: девушки в регистратуре еле шевелились, на носу стоящей в очереди женщины висела капля пота. Словно в насмешку, настенный календарь так и застрял на феврале и искрился морозным снегом. Когда до них дошла очередь, он долго ковырялся в пакете, отыскивая мамины справки.
– Ну что за телок! – ворчала мать.
На обратной дороге он случайной резко повернул коляску, так что мать подпрыгнула и принялась голосить, что это он специально, мечтает свести её в могилу и квартиру кошками своими заселить. Так что недовольна она была с самого утра, а когда увидела разбитую вазу, так вообще, завелась на час. И на больше бы завелась, но Семёна вызвали на работу: в пятом доме забилась канализация.
Сбежать на работу он был рад. Хотя работу свою не особо любил: жильцы вечно были всем недовольны, как и его мать, обвиняя Семёна во всех проблемах, словно это он забивает канализацию и недостаточно греет воду в трубах.
Найдя указанную в вызове квартиру, он нажал на звонок. Дверь открыла женщина приятной наружности с белыми, как вата, волосами и хорошеньким круглым носиком.
Шлёпая сланцами, Семён прошёл в ванную комнату, нажал на смыв и глубокомысленно воззрился на поднимающуюся в унитазе воду.
– Засорилось, – констатировал он.
Как и ожидалось, выслушал обвинения, что это из-за его неправильных действий канализация засорилась, после чего сделал свою работу и пошёл на обед.
В столовой Семён съел борщ, котлету с рисом и подливой, запил компотом. Насытившись, отправился на остальные вызовы, у него после обеда их несколько было. Закончил рано, но домой идти не хотелось, и он поплёлся на почту купить конвертов: мать вела переписку со всеми родственниками, игнорируя возможности интернета. На сдачу взял лотерейный билет и отправился домой.
Билеты Семён покупал в надежде на то, что однажды выиграет большие деньги, купит себе отдельную квартиру и съедет от матери. Один раз выиграл двести рублей, но больше не выигрывал, и в последнее время не покупал, но в тот день, уставший от маминых обвинений и расстроенный разбитой вазой, загадал: пусть я выиграю много денег и съеду от мамы!
Домой тащился как можно медленнее. Над помойкой носились голуби, напуганные резвой ватагой мальчишек. Сквозь детский крик Семён различал сигнал скорой помощи и привычно напрягся: хоть бы не к маме.
Пронесло: мама сидела в кресле у телевизора, коты спрятались по углам. Семён сунул билет на полку и отправился готовить ужин.
О том, что билет выигрышный, узнал случайно. Хотел выбросить, но проверил по привычке. Не поверил сначала. Проверил ещё раз и ещё. Хотел позвать маму, чтобы утвердиться, но передумал: заберёт себе билет и поминай как звали!
Позвонил в поддержку. Действительно, выиграл. Пять миллионов! Это же какие деньги, представить сложно.
Матери всё же пришлось сказать.
– Батюшки, куда столько-то! – всплеснула она руками. – Тебе столько нельзя, ты испортишься.
Будто он колбаса какая-то.
Дальше жизнь Семёна менялась неожиданно, не давая ему времени на передышку и раздумья. Приезжали журналисты, брали у него интервью, Семён стал местной знаменитостью, и у всех разом сломались смесители, так им хотелось вызнать, правда ли это и где Семён купил выигрышный билет. В один из дней он понял, что может больше не работать. И уволился. Обратился к риелтору, присмотрел квартиру в соседнем доме: понимал, что далеко от матери уезжать не стоит, а вот по соседству – это пойдёт.
Мать устроила скандал:
– Да как же я одна! Бросишь старуху помирать в одиночестве!
– Мама, я в соседнем доме. Если нужно, звони.
Денег осталось много даже после покупки квартиры. Коты опасливо обнюхивали новое жилище, Семён по привычке завтракал тарелкой каши и двумя бутербродами с маслом, запивая сладким чаем с молоком. Быть богатым он не умел.
Зато умели другие. Бывшая жена Наташа нарисовалась через два дня.
– Сёмушка, а где моя доля? – спросила она.
– Какая такая доля?
– Ну, мы же с тобой муж и жена.
– Как бы не так, сама на развод подала.
– Но мы ведь венчались. Перед богом мы всё ещё муж и жена. А это он тебе денег прислал.
Семён не был уверен в правоте бывшей супруги, но на всякий случай дал ей сто тысяч.
– Это мало, Сёмушка. Но я ещё приду.
Бывший друг, одноклассник Борька, к которому ушла Наташа, позвонил через день.
– Слушай, тут такое дело: можно удачно вложить деньги. Ручаюсь, прибыль процентов семьдесят! Давай по старой дружбе вложишься, навар пополам поделим?
Слушать дальше Семён не стал, повесил трубку. Дело принимало неприятный оборот.
– А ты как хотел! – сказала мать, когда он принёс ей продуктов, накупив самых дорогих. – Деньги – это ответственность, тебе такая ноша не по силам.
Многочисленные родственники, с которыми переписывалась мама, про выигрыш узнали поздно: пока письма до них дошли, пока написали ответные, чтобы уточнить, не шутка ли. А потом начались звонки: займи тёте на лечение, сестре на свадьбу, зятю на машину. Только это были не его тёти, сестры и зятья, дальние родственники, которых он в глаза не видел. Один раз Семён купился и денег дал, второй тоже, а потом понял, что обдерут его как липку.
– Продался за гроши! – ругалась мать. – Это же родственники.
Женщина, с белыми как вата волосами, подкараулила Семёна у подъезда и предложила прогуляться. Это было уж совсем неожиданно, Семён даже посмотрелся в зеркальце машины, мимо которой они проходили: не появилась ли у него заодно внешность Бреда Пита?
Звали её Марина. Через три дня она уже ночевала у Семёна. Оказалось, тоже живёт с мамой и тоже мечтает от неё съехать.
Коты Марине не обрадовались: смотрели на Семёна угрюмо и гадили по углам.
– Думаешь, она любит тебя? – ругалась мама. – Это всё из-за денег! Кому ты такой нужен!
Семён обиделся и перестал её навещать. Марина обустраивала квартиру, закупая розовые шторы и розовые покрывала. Розовый Семёну не нравился, но ради её милого носика можно и не такое потерпеть.
Через неделю Семён увидел скорую у маминого подъезда. Он нёс из пункта выдачи кучу пакетов и коробок, Марина его отправила, но бросил их всё прямо там, на лавочке, и побежал на пятый этаж к маме.
Дверь была открыта. Врачи мерили маме давление.
– Что же вы мать в таком состоянии одну бросаете! – посетовал пожилой мужчина с рыжими моржовыми усами.
Семёну стало стыдно. Вечером он перетащил свои вещи и котов обратно к маме. С Мариной договорился, что будет навещать её после работы. Она совсем не расстроилась. Правда, бывшая жена закатила скандал, когда пришла за очередной порцией денег и не застала Семёна.
– Как мне всё это надоело! – признался он маме. – Лучше бы не было этих денег.
На следующий день он вернулся в ЖЭУ на работу, всё равно другого сантехника не нашли. Оставшиеся деньги пожертвовал в поликлинику, чтобы поставили новые компьютеры и заменили пандусы. Не так уж и плохо жилось с мамой. Марина стала платить ему деньги за аренду, и этого вместе с зарплатой вполне хватало на жизнь. Все оставили Семёна в покое, даже мама перестала ругаться. А когда он подобрал на помойке рыжего котёнка с порванным ухом, сказала:
– Ой, какой хорошенький. Назовём его Яшей, как твоего отца.
Так и назвали. Марина, занося деньги за аренду, стала всё чаще и чаще задерживаться у них: болтала с мамой, помогала по хозяйству, кормила котов. А потом и вообще осталась.
– А как же квартира? – расстроился Семён.
– Квартира детям будет.
– Каким детям?
Марина положила его руку себе на живот и сказала:
– Этим. У нас двойня. Сегодня на УЗИ ходила.
– Хоть что-то стоящее сделал, – проворчала мама. – Ну, коты, держитесь, скоро вами поиграют.
И коты принялись готовиться. Потому что близнецы только внешне пошли в Семёна: белёсые и безбровые, а характером были в бабушку. А уж сколько ваз они разбили! Но мать Семёна больше не ругалась, а только говорила: на счастье!
