— Нам дом достался, а вы взрослые! — Алевтина смело заявила, стоя посреди гостиной с видом полноправной хозяйки. — Так что собирайте баулы и ищите себе жильё!
Михаил чуть не подавился чаем. Светлана уронила вилку прямо в тарелку с борщом — звякнуло так, что у всех уши заложило.
— Ты что, совсем того? — Игорь поднял голову от газеты, будто не поверил своим ушам. — Это отцовский дом! Мы тут выросли!
— Ваш отец умер, — холодно отрезала Алевтина, поправляя недавно окрашенные волосы. — А завещание оформлено на меня и мою Кристиночку. Так что теперь это наш дом, и мы решаем, кому тут место, а кому нет.
Кристина, шестнадцатилетняя дочка Алевтины, сидела в углу дивана, уткнувшись в телефон, и довольно хмыкала. Недавний маникюр блестел на солнце — видимо, деньги на салоны красоты у новой хозяйки имелись.
— Мама, можно я комнату Михаила себе заберу? — протянула девочка, не отрываясь от экрана. — Там окна больше, и под мою мебель как раз подойдёт.
— Конечно, доченька, — умилилась Алевтина. — Всё, что захочешь.
Светлана медленно встала, вытирая руки о передник. Её лицо словно окаменело.
— Ты серьёзно думаешь, что мы просто так всё бросим и уйдём? — голос дрожал, но не от страха, а от возмущения. — Мы ухаживали за отцом до последнего дня, а ты появилась тут год назад и сразу в хозяйки записалась!
— А что такого? — пожала плечами Алевтина, явно довольная произведённым эффектом. — Я была его женой, а не вы. И потом, я молодая, мне ещё жить да жить, а вы уже пожили. Пора и о молодых подумать.
Михаил тяжело поднялся с места, его руки заметно тряслись.
— Отец говорил, что дом останется всем детям, — произнёс он медленно, будто каждое слово давалось с трудом. — Мы же семья…
— Была семья, — хладнокровно поправила Алевтина. — А теперь я тут хозяйка. И знаете что? Месяц даю вам на сборы. Этого более чем достаточно.
— Месяц?! — взвился Игорь. — Да ты что, благотворительный фонд открыла? Где мы за месяц жильё найдём?
— Не моя проблема, — отмахнулась женщина, доставая из сумочки новенький кошелёк. — Вы взрослые люди, сами разбирайтесь. Кристина, солнышко, пойдём посмотрим, какой ремонт в твоей новой комнате сделать.
Девочка нехотя оторвалась от телефона и поплелась за матерью. На пороге остановилась и бросила через плечо:
— А можно я их вещи в сарай перенесу? Чтобы место освободить?
— Какая у меня умничка! — восхитилась Алевтина. — Конечно, можно. Пусть сами разбираются со своим хламом.
Дверь хлопнула, оставив троих детей наедине с обрушившейся на них реальностью.
Светлана опустилась на стул, лицо её было бледным.
— Не могу поверить… — прошептала она. — Как можно быть такой…
— Жадной стервой, — докончил Игорь, сжимая кулаки. — Год назад она тут как мышка сидела, на цыпочках ходила. А сейчас смотри, как разохотилась!
Михаил молча подошёл к окну, глядя на участок, где ещё стояли отцовские яблони. Деревья, которые они сажали всей семьёй двадцать лет назад.
— Что будем делать? — тихо спросила Светлана.
— Не знаю, — честно признался старший брат. — Совсем не знаю…
За окном послышался смех Кристины — девочка уже представляла, как обустроит новую комнату. А из кухни доносился голос Алевтины, которая кому-то звонила и с восторгом рассказывала о своих планах.
— Да, представляешь, теперь весь дом наш! — слышалось оттуда. — Наконец-то можно жить как люди, а не ютиться в одной комнате…
— Помнишь, как она к отцу подкатывала? — Игорь нервно курил на крыльце, пока Светлана собирала осколки разбитой чашки. — Медом намазанная ходила, глазками хлопала.
— Ещё бы не помнить, — горько усмехнулась сестра. — «Владимир Петрович, вы такой умный, такой хозяйственный». А мы-то думали, что папе в старости хоть немного тепла достанется.
Михаил сидел за столом, уставившись в одну точку. В руках вертел старую фотографию — вся семья на дне рождения отца два года назад. Алевтины на снимке не было — тогда она ещё работала в районной поликлинике медсестрой и изображала скромность.
— Сорок два года ей, — проговорил он задумчиво. — На тринадцать лет младше папы. И что он в ней нашёл?
— А ты не понял? — язвительно бросил Игорь. — Молодая, без детей, готова за ним ухаживать. Плюс умела правильные слова говорить.
Светлана поставила веник в угол и села рядом с братом.
— Помню, как она первый раз к нам пришла. Такая милая, приветливая. «Ой, какой у вас папочка замечательный! Ой, как он про вас рассказывает!» Даже пирожки принесла с повидлом.
— Да уж, пирожки… — мрачно хмыкнул Игорь. — А потом как быстро всё изменилось. Только штамп в паспорте поставили, сразу характер показала.
Из дома донёсся скрип лестницы — Алевтина с дочкой что-то таскали наверх. Явно уже начали освоение территории.
— А знаете, что меня больше всего убивает? — тихо сказала Светлана. — Как папа изменился в последний год. Будто извинялся перед нами постоянно. И про завещание заикался несколько раз, хотел что-то объяснить.
— Поздно теперь объяснять, — Михаил сложил фотографию пополам. — Нотариус сказал — всё по закону. Дом и участок жене, а нам только доли в квартире покойной бабушки. Которая, кстати, в аварийном состоянии.
— Ловко она всё провернула, — покачал головой Игорь. — Месяц назад отец умер, а завещание, оказывается, полгода назад составлялось. Интересно, кто ему такую идею в голову вложил?
За окном раздался смех Кристины. Девочка радостно что-то показывала матери, размахивая руками.
— Эта малолетка вообще считает, что ей всё дозволено, — процедила сквозь зубы Светлана. — Видели, как она на нас смотрит? Будто мы тут лишние.
— А для них мы и есть лишние, — резко поднялся Михаил. — Всё, хватит тут сидеть. Пойду звонить риелторам. Надо что-то решать.
Он направился к двери, но на пороге обернулся:
— И знаете что? Пусть они порадуются. Посмотрим, долго ли им этого счастья хватит.
Через неделю картина в доме изменилась кардинально. Алевтина словно сбросила маску и показала истинное лицо.
— Кристиночка, смотри, какие шторы я заказала! — женщина разворачивала рулон дорогой ткани прямо в гостиной. — Настоящий шёлк, из Италии!
— Мам, а диван новый когда привезут? — Кристина крутилась рядом, уже успевшая перекрасить волосы в ярко-розовый цвет. — И телевизор плазменный обещала!
— Завтра, солнышко. И ещё я договорилась с дизайнером — он всю мебель поменяет. Будет у нас дом как в журнале!
Светлана, проходя мимо с корзиной белья, не выдержала:
— А на какие деньги весь этот размах? Папина пенсия была копейки, а наследство он вам денежного не оставлял.
Алевтина хитро улыбнулась:
— А ты не в курсе? Я дом под залог оформила. В банке сказали — такая недвижимость потянет на хорошую сумму. Миллиона полтора минимум!
— Что?! — Михаил выронил газету. — Ты заложила отцовский дом?
— Мой дом, — холодно поправила Алевтина. — И я имею право распоряжаться им как хочу. Кредит взяла на пять лет, а там видно будет.
— Ты спятила! — вскочил Игорь. — А если не сможешь выплачивать?
— Не сможет она, ещё как не сможет, — зло рассмеялась женщина. — У меня теперь работа хорошая — в частной клинике устроилась. Зарплата в три раза больше, чем в поликлинике была.
Кристина тем временем щёлкала селфи на фоне дорогих штор.
— Мам, а можно я машину себе куплю? Все подружки уже на правах, а я одна пешком хожу.
— Конечно, доченька! Завтра же съездим в автосалон!
— Издеваетесь? — не поверила Светлана. — Ей шестнадцать лет!
— И что? — пожала плечами Алевтина. — К совершеннолетию права получит, а машинка пусть уже стоит. Я в её годы только о велосипеде мечтала, а моя принцесса будет жить по-человечески.
Михаил тяжело поднялся и направился к выходу.
— Михаил, ты куда? — окликнула Светлана.
— К нотариусу. Может, ещё не поздно что-то исправить.
— Не трать время, — насмешливо бросила Алевтина. — Всё по закону оформлено. А вообще, кстати, вы когда съезжать собираетесь? Месяц почти прошёл.
— Квартиру ещё не нашли, — процедила Светлана. — На ваши-то цены…
— А вы не привередничайте. Комнатушка где-нибудь на окраине — и ладно. Главное — своя крыша над головой.
В этот момент зазвонил телефон Алевтины. Она глянула на экран и радостно защебетала:
— Алло, да, это я! Как, уже готово? Отлично! Нет-нет, доставку завтра утром… Да, по этому адресу.
Отключившись, повернулась к домашним с торжествующим видом:
— Мебель везут! Итальянская, кожаная. Гарнитур на всю гостиную. Красота неописуемая!
— А старую куда денете? — спросил вернувшийся Игорь.
— На помойку, конечно. Хотя… — Алевтина задумчиво посмотрела на братьев и сестру. — Можете забрать себе, если хотите. Всё равно выбрасывать.
— Это папина мебель! — возмутилась Светлана. — Он сам выбирал, своими руками собирал!
— Ну и что? Старьё оно и есть старьё. Мне такой антиквариат не нужен.
Кристина хихикнула:
— Мам, а диван-то просиженный весь. Фу, даже представить страшно, кто на нём сидел.
Светлана побледнела, но смолчала. Зато Игорь не сдержался:
— Слушай, мелкая, поаккуратнее выражайся! На этом диване твой отчим отдыхал после работы!
— Мой отчим умер, — равнодушно пожала плечами девочка. — А мне нужна новая мебель.
Прошло ещё две недели. Дом преобразился до неузнаваемости — повсюду блестели новые вещи, пахло свежей краской и дорогими духами. Алевтина порхала между комнатами, как павлин, демонстрируя богатство.
— Света, глянь-ка! — она махала квитанцией. — За коммуналку в этом месяце восемь тысяч заплатила! А раньше папаша твой три копейки платил и ныл, что дорого.
Светлана молча паковала вещи в картонные коробки. Завтра они с братьями окончательно съезжали в съёмную однокомнатную квартиру на окраине.
— Ма-ам! — закричала Кристина с порога. — Там какие-то мужики приехали! Говорят, из банка!
Алевтина нахмурилась и выглянула в окно. У калитки действительно стояли двое мужчин в строгих костюмах.
— Странно… Платёж же только на следующей неделе…
Она спустилась во двор, и через минуту послышались громкие голоса. Сначала её возмущённый визг, потом суровые мужские интонации.
— Что значит — просрочка?! — орала Алевтина. — Я же говорю, деньги будут!
— Извините, но условия договора нарушены, — холодно отвечал один из мужчин. — Три месяца подряд просрочки. Имущество подлежит изъятию.
— Какие три месяца?! — женщина едва не плакала. — Я только два платежа пропустила!
— Согласно нашим данным, первая просрочка зафиксирована ещё при жизни предыдущего владельца. Ваш покойный муж подписал договор, но выплаты не производил.
Светлана с братьями переглянулись. Выходит, отец взял кредит под залог дома, но им ничего не сказал.
— Но я не знала! — голос Алевтины дрожал. — Мне никто ничего не объяснял!
— Это не наша проблема. У вас есть сутки на погашение полной суммы долга — два миллиона четыреста тысяч рублей. Иначе дом уходит в счёт погашения кредита.
— Два миллиона?! — взвизгнула женщина. — Но мне же миллион пятьсот давали!
— Плюс проценты, штрафы за просрочку и судебные расходы. Всего выходит указанная сумма.
Алевтина метнулась в дом, сметая на пути стулья. Кристина испуганно жалась к стене.
— Мам, что происходит? — пролепетала девочка.
— Заткнись! — рявкнула мать, лихорадочно роясь в документах. — Где телефон адвоката? Не может быть, чтобы всё так быстро…
Но телефон адвоката не отвечал. Как и телефон начальника из частной клиники, где Алевтина должна была работать.
— Абонент временно недоступен, — механически повторял автоответчик.
Женщина упала на новый диван, размазывая тушь по щекам.
— Меня обманули… — прошептала она. — Клиника оказалась липовой, зарплату не заплатили, а эти уроды из банка…
— Мам, а машину мою заберут? — испуганно спросила Кристина.
— Всё заберут! — заорала Алевтина. — Дом, машину, мебель! Всё!
Михаил не выдержал и вошёл в комнату.
— Значит, так… — медленно проговорил он. — Отец действительно брал кредит. Наверное, болел уже, понимал, что не потянет, но надеялся…
— А ты что, радуешься?! — взвилась Алевтина сквозь слёзы. — Тебе приятно, что мы на улице остаёмся?
— Знаешь что? — Игорь присел рядом с братом. — А ведь мы предлагали помочь. Когда отец болел, мы готовы были скинуться на лечение, на лекарства. Но ты сказала, что справишься сама.
— И про кредит мы бы помогли разобраться, — добавила Светлана. — Всей семьёй. Но ты же нас выгнала.
Алевтина икнула и посмотрела на них отчаянными глазами.
— Я не думала… Я думала, что смогу… Мне сказали, что работа хорошая будет…
— Тебе много чего говорили, — покачал головой Михаил. — А ты поверила. И нас выставила в придачу.
В дверях появилась заплаканная Кристина.
— А где мы теперь жить будем? — всхлипывала девочка. — У меня же школа, друзья…
— Вот теперь и подумаешь, — жёстко сказала Светлана. — Где жить, когда всё потеряла.
Алевтина судорожно хваталась за телефон, набирая один номер за другим. Но все её новые знакомые и обещавшие помочь люди вдруг стали недоступны.
— Помогите… — прошептала она, глядя на детей покойного мужа. — Я же не знала… Правда не знала…
