— Ну, не убивайcя ты так, Зин! Может, не все так плохо! Может мужик твой и не туда совсем ходит, куда ты подумала. А, Зин!
Тоня протянула подруге очередную салфетку и с сочувствием погладила по содрогающемуся плечу.
— Какой пoзор! Какая стыдoба! Двое детей, четверо внуков! И тут – такое!.. – причитала сквозь рыдания безутешная Зина.
Лицо ее покраснело и распухло от слез. Еще не тронутые сединой волосы выбились из-под светлой косынки.
Женщины сидели на широкой лавке под раскидистой старой грушей, которую Тоня очень ценила за сладкие сочные плоды.
…Полчаса назад к ней во двор вбежала белая, как мел, подруга Зина. Вскрикнув одно короткое, как выcтрел, слово «бeда», женщина опустилась на лавку и горько заплакала. Перепуганной Тоне долго не удавалось добиться от подруги внятного ответа. Но, наконец, Зина рассказала, что случилось.
— Так, давай по порядку! – выдохнула Антонина и решительно взяла дело в свои руки. – С чего ты взяла, что Виктор тебе изменяет? Мне нужны только факты и ничего кроме фактов!
— Две недели назад он сказал, что теперь будет спать один, в другой комнате, – начала перечислять свои доводы Зина, всхлипывая и шмыгая распухшим носом.
— Тоже мне факт! – фыркнула Тоня. – Да в каждой второй семье муж с женой спят в разных комнатах! Мой Иван уже лет десять, как в кухне на диване спит! Так хоть высыпаться стали!..
Но этот аргумент особого действия на убитую горем жену впечатления не произвел. Она продолжила:
— Неделю назад просыпаюсь среди ночи. Духота стоит невозможная. Дай, думаю, постою у окошка, воздухом подышу. Свет включать не стала, чтобы мошкара не налетела. И вижу – выходит Витя из дому и за калитку…
— Может, просто прогуляться человек вышел! – взяла на себя роль защиты обвиняемого Тоня. – Сама же говоришь, ночи душные стоят!
— Так не до самого же утра! С меня в тот миг сон как рукой сняло! Я так до первых петухов у окна стояла, пока не вернулся!..
И на вторую ночь Виктор, дождавшись полночи, ушел из дому. Он был уверен, что уморенная дневными трудами жена давно спит. Хотя встревоженная Зина стояла незамеченной у окна опустевшей супружеской спальни и наблюдала за его ночными вылазками.
Зинаида не решалась напрямую спросить мужа о его странном поведении. В глубине души она боялась услышать страшное мужнино признание. Ночные бдения плохо отражались на ее самочувствии и настроении. Виктор же, наоборот, был весьма цветущим, веселым и пребывал в отличном расположении духа. Днем он, как обычно, уходил на работу. Возвращался вечером и, ссылаясь на усталость, рано уходил в свою новую комнату отдыхать.
Не в силах более терзаться догадками, Зина решилась проследить за мужем и выяснить цель его ночных «прогулок». …
В свете полнолицей луны она видела впереди его фигуру. Не спеша и не таясь, Виктор уверенным шагом направлялся в противоположную от дома сторону. Стараясь не создавать шума, несчастная жена следовала за ним до самой околицы. Там, свернув с основной дороги, Виктор вошел в калитку старого отцовского дома. В нем давно уже никто не жил, и супруги не продавали его только из-за добротного огорода.
«Что могло понадобиться ему в этом старом, давно нежилом доме?» — со страхом подумала Зина, придерживая рукой гулко стучащее сердце. И в тот же миг, словно в ответ на вопрос, ее пронзила страшная догадка…
— Зин, но визит в отцовский дом – это тоже пока не повод обвинять мужа в измене! – аргументировала Тоня. – Если бы ты Витьку на месте преступления застала, с бабой какой-то…
Озвученный подругой вариант развития событий вызвал у Зинаиды очередной приступ безудержных рыданий. И Тоня пожалела о своей прямоте.
— Я днем, пока он был на работе, туда сходила! — сказала Зина. – Мы ведь самим домом редко пользуемся. Только в качестве сарая или кладовки. Но там определенно кто-то бывает! И явно не для того, чтобы пользоваться граблями да тяпками!
— А ты бы поговорила с Виктором по душам! – устало посоветовала Тоня. – Может, и правда не все так плохо, как ты себе придумала?..
— Понимаешь, Тоня, я чувствую! Чувствую, что у Виктора кто-то есть! Через две недели – тридцать лет совместной жизни! Жемчужную свадьбу собирались справлять! Дети приедут, внуки… И что я им скажу? Что у их отца и деда «бес в ребро»?.. Позор какой!..
— Так, может, он тебе к годовщине свадьбы сюрприз какой-то готовит? – предположила Антонина.
— Да какой там сюрприз! – махнула рукой Зина. – Я с ним тридцать лет живу! Он же у меня ни разу не романтик! Если делает мне подарки к празднику, то всегда предварительно спрашивает, что я хочу и что мне нужно! Да и какой там сюрприз в полузаброшенном доме покойного свекра может быть? Не, Тонь, тут дело явно не чистое!..
— А ты все-таки поговори с Виктором! Не терзай себя догадками!..
Советом подруги Зина, однако, решила воспользоваться. Нужно было вызвать мужа на откровенный разговор.
— Как у тебя дела? – спросила она вечером, подливая вернувшемуся с работы Виктору сметанку в борщ.
— Спасибо, хорошо! – отвечал подозреваемый в измене супруг. – Полдня с мотором на тракторе провозились. Но ничего, сделали! Побегает еще моя стальная лошадка!..
— А спишь ты, Витюша, хорошо? – продолжала задавать наводящие, по ее мнению, вопросы Зина.
— Хорошо! – кивнул Виктор и с подозрением взглянул на жену.
Та сидела ровно, как на вытяжку, и нервно теребила край голубого кухонного полотенца.
– Особенно хорошо стало, как порознь спать стали, — добавил он.
Зина не поднимала глаз на мужа и все не могла подобрать нужных слов, чтобы решиться спросить о главном, ее терзающем. Наконец, после небольшой паузы, она задала очередной вопрос:
— Вить, скажи честно, тебе со мной хорошо? Я как жена тебя устраиваю?
— Ты чего, Зин? – с удивлением уставился Виктор на Зинаиду. – От жары перегрелась? С чего мне быть тобой недовольным? Почти тридцать лет прожили и вроде все устраивало!..
— Ну, может, ты бы на ком другом жениться хотел бы? – не сдерживая слез, спросила Зина.
— Ей-богу, Зин, что за чепуху ты спрашиваешь! – не скрывая раздражения, воскликнул Виктор и, не доев ужина, встал из-за стола.
«Вот же чудной народ эти бабы!» недоуменно подумал он, выходя из кухни. «Придет чушь какая-то в голову – ни самой покоя не будет, ни другим!».
А Зинаида, бросив затуманенный слезами взгляд в спину мужа, окончательно утвердилась в своих подозрениях:
«Есть!.. У него точно кто-то есть!»…
***
«Пускай самая страшная, но правда!» — решительно подумала Зина, затаившись под забором старого дома. Только что Виктор в очередной раз пришел сюда для ночного свидания.
«Дождусь, когда придет она и зайду! Поставим все точки над і! Как только детям все объяснить?..».
Время шло, но «она» не появлялась.
«Наверное, заранее пришла!» пришла к выводу Зинаида и на негнущихся ногах направилась мимо обветшалого крыльца к окнам. Заглянув в щель между давно не крашенными, перекосившимися ставнями, женщина увидела тускло освещенную комнату. Но внутри было пусто. Даже Виктора не было видно.
«Значит, во второй комнате милуются!» поняла Зина и решительно бросилась к крыльцу. Деревянная половица предательски скрипнула под тяжестью ее шага. Но Зинаиде уже было все равно!
Пройдя темный, пахнущий пылью коридорчик, Зина оказалась внутри первой из двух комнат дома. В той самой, в которой было включено освещение. Привыкнув к свету электрической лампочки, Зина пересекла комнату и резко толкнула дверь в дальнюю спаленку. Там, по ее убеждению, и должны были свить «любовное гнездышко» эти срамники. Но спальня встретила Зинаиду тишиной и пустотой.
«Странно!» подумала растерянная Зина. Ее живому воображению представлялись совсем иные картины. Она хотела было развернуться и пойти обратно. Как вдруг услышала над головой слабый шорох.
«Точно, чердак!» почти с восторгом догадалась женщина. «Как я могла забыть про чердак! И лестница приставная тут стоит! А ведь мы никогда ее у входа на чердак не оставляли!».
Подобрав подол, Зинаида ступила на первую перекладину лестницы.
— Виктор? – позвала она, приподнимая тяжелую деревянную ляду, закрывающую вход на чердак.
— Зинка? — в испуге воскликнул муж и от неожиданности выронил что-то увесистое.
***
— Ну ты и дурa! – закричал Виктор, выслушав гипотезу жены. – Да как тебе в голову могло прийти, что я тебе изменяю?
— Витенька, ну а что я должна была подумать? – Зина раскраснелась от только что произнесенной ею обвинительной речи и опять растеклась слезами и соплями.
А разгневанный Виктор, стоя среди запыленного, обросшего паутиной чердака, неожиданно улыбнулся.
— Вечно ты, Зинка, какую-то чепуху себе придумаешь! – в сердцах сказал он.
— А зачем тогда ты по ночам сюда ходишь? – всхлипнула Зина и по-детски вытерла рукавом мокрый нос.
— Зачем-зачем? – передразнил интонацию жены Виктор. – Вечно ты, Зинка все испортишь!..Ну, раз уж пришла…
Виктор нашел в темноте руку жены и осторожно провел ее между чердачных балок к дальнему краю крыши.
— Помнишь, Зин, тот день, когда я тебе предложение делал? – таинственным шепотом спросил он.
— Ну, помню! – неуверенно ответила та.
Хотя, если говорить по правде, за тридцать лет она подзабыла подробности того дня.
— А помнишь, что я тебе сказал тогда?
— Ну, что-то припоминаю…
— Что-то припоминаю… — опять передразнил ее муж. – Я тебе сказал, что подарю все звезды, которые только есть на небе!
— Точно! – обрадовалась Зина. – Я ведь из всех тогдашних ухажеров на тебя и обратила внимание только потому, что ты мне все про звезды рассказывал!..
— Тогда смотри! – торжественно прошептал Виктор и аккуратно приставил голову жены к какому-то таинственному, плохо различимому в темноте, прибору.
Открыв глаза, Зина ахнула от удивления и восторга. Перед ней, как на ладони, раскинулось ночное небо. На черном бархате кто-то щедрой рукой рассыпал мириады звездных бриллиантов. Спирали далеких галактик мерцали неземным волшебным светом. Миллионы космических тел рождались и гасли в этом чернильном густом мареве.
— Видишь, большая голубая звезда? Это Сириус!
— Вижу! – восхищенным шепотом сказала Зина. – Как же только красиво!
— Я хотел тебе на годовщину свадьбы подарок сделать, звездное небо если не подарить, то хотя бы в телескоп показать! А ты… — сказал Витя, держа за руку жену.
Где-то за околицей уже розовели первые сполохи рассвета. Но супруги не спешили возвращаться домой, любуясь красотой просыпающегося солнца.
— Прости меня, Витенька! Я такая дурa у тебя!
Виктор улыбнулся, крепко обнял жену и сказал, пряча лицо во все еще красивые волосы жены:
— Может, и дурa! Но лучшей жены, чем ты, мне не нужно!..
