Сегодня возле пятиэтажки собрались не только пожилые женщины, которые каждый вечер сидят и обсуждают местные новости, но и женщины намного моложе. И причина тому была. Говорили все разом:
— Вот уж никогда не подумала бы, что Сахаровы будут разводиться.
— Что им не хватало. Дети взрослые, квартира трёхкомнатная.
— Так Кирилл ещё и коттедж затеял строить.
— Они эту квартиру хотели дочери оставить, та с мужем сейчас у свекрови живёт.
— И как же теперь?
— Мария эту квартиру себе забрала, а ему коттедж и машину. Коттедж он почти достроил.
— Ой не говори «достроил». Отец ему бесплатно все материалы привёз, и бригаду наняли. Кирилл сам туалет в огороде не сможет построить.
— Какая разница? Коттедж-то его.
— Дочь-то всё равно, скоро взвоет. Не слышала, чтобы сейчас свекрови с невестками уживались.
— Не уживётся, к отцу или матери придёт.
— Я так и не поняла из-за чего они разводятся? – задала одна из женщин самый обсуждаемый вопрос.
— Говорят, характерами не сошлись.
— Ему сорок восемь, Машке – сорок пять, дети взрослые, а они характерами не сошлись?
— Как же Мария жить будет? Она у него даже не работала.
— Так она медсестра по образованию. Не пропадёт.
— А уж Кирилл, тем более. Какой красавец, начальником работает и коттедж есть.
— А вы знаете, что наша Лариска к нему клинья подбивает.
— Фокина, что ли?
— Кто же ещё?
— Она его точно оболтает. Ей всего тридцать, а мужиков, которым под пятьдесят, всегда на молодых тянет.
— Так я видела, что Лариска в сторону коттеджей пошла.
— К нему, точно.
— Ой, Машка, Машка! От такого мужика ушла.
***
Мария наводила порядок в своей большой, но ставшей пустой квартире. Когда-то здесь было шумно, а сейчас тихо. Дети взрослые. Сыну – двадцать пять, дочери – двадцать три.
Ждали, когда дочь институт окончит и замуж выйдет. Ждали, чтобы… развестись. Как это горько звучит, и думы странные в голову лезут:
«Все говорили, что мы красивая пара, завидовали мне, муж красавец, дом полная чаша. Вот только пить из этой чаши горько. Кто я для него была? Служанка. Даже не спал со мной в последнее время. А мне ведь всего сорок пять и никогда себя женщиной не чувствовала. Только и ждала, когда дети вырастут. Дождалась, надо свою жизнь устраивать. Пойду в больницу медсестрой. Пусть там не очень много платят, мне хватит».
***
Прошёл месяц.
Сегодня на карточку Марии перевели первую зарплату, двадцать пять тысяч. Месяц она отработала неполный, на следующий будет больше.
Те, коллеги, кто давно медсёстрами работают больше получают, а у неё колледж, а практики, считай не было. Сразу после колледжа пошла в декретный отпуск. Родился сын, потом дочь. Так и пробыла всю жизнь в служанках у мужа и детей.
«Сейчас свободного времени полно, дети внуков мне рожать пока не собираются. Пойду по магазинам пройдусь, пока утро, и пока деньги есть, заработанные, а не выпрошенные у мужа. К тому же, сегодня суббота и мои выходные по графику совпали с общими выходными. Из одежды у меня вроде всё есть. Куплю мяса, овощей и приготовлю себе, что-нибудь очень вкусное.
Как я не люблю встречаться со своими соседками. Их всех интересует, почему я разошлась с таким прекрасным мужем? Пожили бы сами с ним. Хотя, на него одинокие клюнут. Вон уже разговоры ходят, что Лариска Фокина с ним живёт. Ей сейчас лет тридцать. Я, когда уже замужем была, она только в садик ходила, а теперь с моим мужем живёт… бывшим. И все соседки считают своим долгом сообщить мне об этом».
***
Она возвращалась домой, с покупками. Проходила мимо очередного, «красно-белого», магазина. Туда спешил мужчина, какой-то широкий и неухоженный и вдруг остановился, как вкопанный:
— Маша Зуева?! – назвал её девичью фамилию.
— Никита Силин?! – едва узнала своего одноклассника.
— Я, — бесцеремонно обнял и закружил.
Опомнившись, опустил на землю, оглянувшись по сторонам, спросил:
— Мужа рядом нет?
— У меня его совсем нет.
— Это хорошо! Ты вроде замужем была. Все наши одноклассницы тебе завидовали.
— Никита, давай, о чем-нибудь другом!
Оглядела его и улыбнулась:
— Каким ты стал огромным.
— Я вроде таким и был, — и восхищённо произнёс. – А какая ты красивая!
— Спасибо!
— Давай я тебя до дома провожу!
— Ты, куда-то торопился, — она кивнула головой на магазин.
— Обойдусь. Вчера пятница была, отмечали окончание рабочей недели. Хотел с утра пивка хлебнуть.
— Провожай! – и сразу спросила. – Сам-то не женат?
— Нет. Сын взрослый. Алименты все выплатил.
— А где работаешь?
— На заводе, станочником, — и гордо добавил. – На лоботокарном.
Мария невольно рассмеялась, о существовании такого станка, как, впрочем, и любого другого, она ни малейшего преставления не имела.
— А я медсестрой в больнице. Дети – тоже взрослые.
Они шли, не торопясь, разговаривали. Чувствовалось, что оба были рады этой встречи.
***
За разговорами не заметили, как дошли до её дома.
— Всё пришли! – произнесла она, с сожалением.
— Маша, давай ещё погуляем!
— Давай, но только вечером. Приведу себя в порядок.
— Согласен, — и кивнул на свои старые джинсы и кроссовки. – Я ведь только на минуту из дома вышел до магазина добежать.
— Тогда давай в пять. Здесь, — и зачем-то добавила, указывая пальцем. – Вон мой балкон на третьем этаже.
***
Зашла в свою квартиру, бросилась к балкону. Он ещё стоял, увидев её радостно помахал рукой и лишь после этого ушёл.
А перед глазами Марии стояли его восторженные глаза:
«Какими восхищёнными глазами он на меня смотрел! Так никто никогда не смотрел, и давно никто не говорил, что я красивая. Он и в школе был ко мне неравнодушен, а я на него внимания не обращала. Обращать-то обращала, но как на одноклассника, а не как на спутника жизни. Ладно, надо приводить себя в порядок. Хотя он едва ли на это обратит внимания. Он просто рад мне! Как я давно на свидания не ходила!»
***
Он появился ровно в пять.
Мария взглянула в окно и не узнала. Прилично одетый мужчина, да ещё с букетом цветов.
Выбежала, сразу попала в объятия:
— Маша, какая ты красивая! – вручил букет. – Это тебе!
— Спасибо! Я тебя сразу не узнала. Симпатичный мужчина. Подожди! Пойду цветы в вазу поставлю. Такие красивые.
***
Забежала в квартиру. Сердце радостно стучала, словно в восемнадцать лет на первом свидании. Поставила цветы в вазу, полюбовалась и выбежала из квартиры.
Напротив подъезда две соседки, разговаривал, бросая взгляды на незнакомого мужчину. Увидев её, кивнули. О чём они разговаривали, сомнений не вызывало:
«За последний месяц разговоры о нашем разводе с Кириллом и так не утихают, а сегодня разгорятся с новой силой. Ну и пусть».
Взяла Никиту под руку:
— Куда идём?
— Ты обедала?
— Только кофе хлебнула.
— Значит, идём в ресторанчик, не слишком дорогой и обедаем.
***
Ресторанчик, может и был не очень дорогой, но обед обошелся ровно в десять тысяч, её кавалер просто не взял сдачу.
Когда вышли, к нему сразу возникли вопросы:
— А что станочники на заводе так много зарабатывают, что могут позволить себе обедать в ресторане?
— Смотря какие станочники? Я, например, свою безумно красивую одноклассницу пригласить в ресторан могу.
— Никита, ты от скромности не умрёшь, — и спросила, пытаясь не рассмеяться. – Куда дальше?
— Хотелось бы мороженое, но…
— Что, но?
— Я не слишком аккуратный и обязательно измажусь, — произнёс он спокойным голосом. — Если попадётся кофе, зайдём.
Взглянула на его вполне упитанную фигуру и улыбнулась:
«Похоже, с ним с голоду не умрёшь».
***
Далее было и кафе, и прогулки, и чай в квартире у Марии, и утреннее кофе на следующий день.
Поняли, что созданы друг для друга и стали жить вместе. Мария чувствовала себя богиней, ведь рядом человек, который любит тебя не только со всеми твоими достоинствами, но и со всеми недостатками. Он просто любит.
Работали они каждый по своему графику и не всегда их выходные совпадали.
В этот день их выходные совпали, и они мечтали о том, как прекрасно их проведут, когда пришла дочь Марии. По её лицу было видно, что-то случилось.
— Вика, что случилось? – бросилась к ней мать.
— Мама, я больше не могу со свекровью жить, — и слезы потекли из её глаз. – Мы так с Ярославом скоро разведёмся.
— А папа, что говорит?
— У папы, кроме Олега с женой, ещё Лариса живёт.
— Какая Лариса? – не поняла мать.
— Фокина, из нашего дома. Мало того, что Олег с отцом ругается, так там и эта Лариса рот открывает.
— Дочка, и что теперь делать?
— Мама, — она раздраженно посмотрела на маминого друга. – Мы с Ярославом здесь жить будем.
— Дочка, а как же я? – и посмотрела на Никиту, словно ища у него защиту.
Тот улыбнулся и направился в прихожую.
— Никита! – испуганно крикнула Мария.
Но тот тут же вернулся. Взял, растерявшуюся девушку за руку и положил в её ладошку ключи:
— На, Вика. Это от моей двухкомнатной квартиры. Живите там. Если что-то не понравится, можете по-своему переделать.
— А сколько мы там можем жить? – придя в себя, спросила девушка.
Никита демонстративно посмотрел в потолок, что-то подсчитал.
— Лет тридцать пять.
— Вы серьёзно?
— Вполне, — повернулся к Марии. – Отдых на сегодня отменяется. Поехали Нику перевозить!
***
Нет, не давали перипетии жизни Сахаровых соседкам покоя. Сначала развод осуждали, потом Ларису Фокину, когда она в коттедж к Кириллу перебралась. Долго обсуждали Марию с её одноклассником, затем переезд дочери Марии в квартиру Никиты.
И вот одна из соседок ещё одну ошеломляющую новость принесла:
— Вы представляете? Лариска от Кирилла ушла. Вернулась в свою однокомнатную и вещи обратно перевезла.
— Что, выгнал?
— Говорит: сама ушла. Не хочет с ним жить.
— А что так? Может с его сыном, что-то не поделила.
— Да, не с сыном, а с ним самим.
— А ведь от него и Мария ушла.
— Ну, Мария-то ладно. Она никому отпора не может дать, а Лариска-то, кому хочешь отпор даст.
— Похоже, этот Кирилл только с виду хорош. Мы им только любовались и ахали, а жизнь с ним не сладкая, хоть он и Сахаров.
— Он только себя любит. Привык, что ему на работе подчиняется, вот и решил, что и женщины должны ему подчинятся. А мы не такие. Прошло то время, когда бабы мужикам подчинялись.
— У Машки сейчас её одноклассник и полный, и неуклюжий, куда ему до Кирилла, а она, вон какая счастливая ходит.
— Никита, хоть на вид и не красавец, а человек хороший. Он Машкиной дочери и квартиру отдал и ремонт помог там сделать.
— Ой, бабоньки, нам-то до них какое дело? Пусть живут, как хотят!
