— Мам, а почему дядя Ваня так часто к нам заходит? — Артём задумчиво ковырял ложкой в тарелке с супом.
— Потому что он добрый и помогает нам, пока папа на вахте, — Ольга почувствовала, как предательски дрогнул голос.
Старая стиральная машинка надрывно гудела в ванной, заглушая неловкую тишину. Ольга механически протирала футболки, стараясь не смотреть на семейное фото, стоящее на комоде. Сергей на нём улыбался так искренне, держа на руках обоих детей. А она… она тогда уже смотрела куда-то в сторону, словно предчувствуя, что их жизнь вот-вот свернёт не туда.
— Мам, а суп пересоленный, — пятилетняя Аня сморщила носик.
— Прости, солнышко. Задумалась, — Ольга вздохнула, понимая, что последнее время она частенько «задумывается».
Тридцать два года, двое детей, муж-вахтовик и тишина. Такая тишина, что иногда хочется включить все электроприборы разом, лишь бы не слышать собственных мыслей. Сергей появляется раз в три месяца, привозит деньги, гладит детей по головам и… всё. Будто между ними выросла стена из его усталости и её одиночества.
***
— Ольга Николаевна! — раздался с улицы знакомый голос. — Помощь не нужна? Я тут мимо проходил…
«Мимо он проходил», — усмехнулась про себя Ольга. Иван «проходил мимо» уже третий день подряд, как будто его фермерская бригада внезапно переехала с другого конца деревни прямо к её дому.
— Заходи, Вань! — крикнула она, поправляя волосы. — У меня как раз кран подтекает!
Иван появился на пороге, как всегда, с этой своей мальчишеской улыбкой. В рабочей одежде, пропахший сеном и соляркой, но какой-то… настоящий.
— О, и борщ варили? — принюхался он. — А я со смены голодный…
— Садись уж, — махнула рукой Ольга, доставая чистую тарелку. — Дети, подвиньтесь.
Артём демонстративно отодвинулся подальше, не сводя с матери внимательного взгляда. В свои семь он иногда казался ей слишком взрослым.
— Дядя Ваня, а вы нам качели починить сможете? — неожиданно выпалила Аня.
— Для такой красавицы? — подмигнул он девочке. — Хоть сейчас!
— Сейчас уроки делать, — строго сказала Ольга, но не удержалась от улыбки.
Вечером, когда дети уже спали, а Иван действительно чинил злополучные качели во дворе, Ольга вышла «проверить работу». Звёзды подмигивали как-то особенно ярко, а воздух пах свежескошенной травой и сладкой земляникой.
— Знаешь, — Иван присел на починенные качели, — я ведь правда мимо не прохожу. Специально крюк делаю, чтобы тебя увидеть.
— Вань…
— Да погоди ты, — он махнул рукой. — Я же вижу, как тебе тяжело одной. И детям нужен кто-то рядом, не раз в квартал.
Ольга почувствовала, как предательски защипало в глазах. А ведь правда — когда последний раз Сергей просто так чинил что-то в доме? Когда последний раз они вот так сидели вечером и просто разговаривали?
— Дети не поймут, — тихо сказала она.
— Поймут, — уверенно ответил Иван. — Главное, чтобы ты сама всё поняла.
В темноте его глаза казались почти чёрными, а улыбка — немного грустной. Ольга вдруг поймала себя на мысли, что впервые за долгое время чувствует себя… живой.
***
Время летело незаметно. Иван стал появляться чаще – то забор подправить, то картошку помочь выкопать. А однажды просто принёс огромный букет полевых цветов.
— Это что? — Ольга растерянно смотрела на ромашки и васильки.
— Это потому что ты красивая, — просто ответил он.
В тот момент она поняла, что пропала. Как девчонка, честное слово. Ей вдруг захотелось надеть то летнее платье, которое уже год пылилось в шкафу – «некуда носить». Достала старые бабушкины бигуди. Даже губы начала красить по утрам.
— Мам, а ты сегодня как принцесса! — восхищённо протянула Аня за завтраком.
— Дура ты, — буркнул Артём, — это она для дяди Вани.
Ольга поперхнулась чаем. Сын смотрел исподлобья, так похоже на Сергея, что внутри всё сжалось.
— Не говори глупостей, — она старалась, чтобы голос звучал ровно. — Ешь давай, в школу опоздаешь.
Но Артём не унимался. Вечером, когда она укладывала его спать, он вдруг спросил:
— А папа нас больше не любит, да?
— Что ты такое говоришь? — Ольга присела на край кровати. — Конечно любит!
— Тогда почему он всегда уезжает? А дядя Ваня с нами?
Она не знала, что ответить. Ольга смотрела в глаза сына и чувствовала, как внутри всё сжимается от беспомощности. Как втолковать этому маленькому человечку, что его папка сейчас где-то там, за полярным кругом, в промёрзшей вагончике, что он засыпает под вой метели и просыпается затемно? Что морозы такие, что телефон не всегда ловит, а письма идут две недели? Что он не бросил их, а наоборот – из последних сил тянет лямку, чтобы Артёмка мог ходить в новых кроссовках, а Анька – получить на день рождения тот самый розовый велосипед, о котором мечтает?
Комок в горле мешал говорить. Вспомнилось вдруг, как познакомились с Сергеем – молодые, бесшабашные, строили планы о большом доме и путешествиях. А теперь что? Календарь на стене, где она машинально зачёркивает дни до его возвращения, да редкие звонки, в которых больше молчания, чем слов. И это чёртово ожидание, которое въелось в кожу, стало частью её самой – как дышать, как ходить. Утром просыпаешься – ждёшь. Ночью засыпаешь – ждёшь. И сама уже не помнишь, когда это началось и есть ли этому конец.
***
А через неделю случилось то, чего она боялась больше всего. Иван заехал после обеда – привёз свежего молока с фермы. Дети должны были быть в школе и садике. Но Артём неожиданно вернулся домой – отменили последний урок.
Он застал их на кухне. Просто разговаривающими, но… Иван держал её за руку, а она смеялась над какой-то его шуткой. Как будто они были одни во всём мире.
— Я всё папе расскажу! — крикнул мальчик и убежал в свою комнату.
Ольга металась между кухней и детской, не зная, что делать. Иван тихо ушёл, понимая, что сейчас лучше не вмешиваться.
— Солнышко, — она присела рядом с рыдающим сыном, — послушай…
— Не хочу! Ты предательница! Папа там работает, а ты…
— Артём, это не то, что ты думаешь…
— А что тогда? — он поднял на неё заплаканные глаза. — Почему ты всё время с ним?
В этот момент зазвонил телефон. Сергей. Сердце ушло в пятки.
— Привет, родная! — голос мужа звучал непривычно бодро. — Угадай что? Взял отгулы, приеду через неделю!
Ольга почувствовала, как комната поплыла перед глазами.
— Это… это здорово, милый.
— Артёмка рядом? Дай ему трубку!
Сын вырвал телефон из её рук:
— Папа! Папочка! Правда приедешь?
Она вышла из комнаты на ватных ногах. В голове крутилось: «Неделя. Всего неделя.»
Вечером, уложив детей, она сидела на крыльце, когда появился Иван. Молча присел рядом, достал сигарету.
— Сергей возвращается, — тихо сказала Ольга.
— Знаю. Уже вся деревня знает, — он грустно усмехнулся. — Артёмка всем рассказал.
— И что теперь?
Иван затянулся, выпустил дым в тёмное небо.
— А что теперь… Жить будем. Как жили.
— Просто так?
— А ты думала, я на белом коне прискачу и увезу тебя в закат? — он невесело рассмеялся. — Мы же не в кино, Оль.
Она вдруг разозлилась:
— То есть все эти разговоры о том, что я особенная, что заслуживаю большего…
— Всё правда, — перебил он. — Каждое слово. Но у тебя семья, дети. А я… я просто одинокий мужик, который влюбился не в ту женщину.
В доме напротив зажёгся свет. Соседка Петровна выгуливала свою собаку и, конечно же, заметила их на крыльце. Завтра вся деревня будет гудеть.
— Знаешь, что самое смешное? — Ольга встала, отряхивая юбку. — Я ведь правда почти поверила, что можно всё начать сначала. Что дети поймут, что…
— Мам! — донёсся из дома голос Ани. — Мне страшно!
Реальность снова напомнила о себе. Иван потушил сигарету:
— Иди. Ты им нужна.
— А тебе?
— А я справлюсь, — он улыбнулся своей фирменной улыбкой, но глаза оставались грустными. — Всегда справлялся.
Той ночью Ольга не могла уснуть. Ворочалась, считала овец, даже пыталась читать – бесполезно. В голове крутились обрывки фраз, взглядов, прикосновений. Где-то далеко на севере Сергей собирал вещи, готовясь к возвращению домой. А она лежала в их общей постели и думала о другом.
Под утро приснился странный сон: они с Иваном гуляют по берегу реки, а следом идут дети и бросают в них камни. Маленькие, но острые. И с каждым броском камни становятся больше, тяжелее…
Проснулась от звонка будильника вся в поту. В соседней комнате возились дети – Артём помогал сестре заплести косички. Он всегда был таким – заботливым, ответственным. Весь в отца.
— Мам, — он заглянул в спальню, — я вчера погорячился. Прости.
— Иди сюда, — она похлопала по кровати рядом с собой.
Сын забрался под одеяло, прижался, как в детстве. От него пахло апельсиновой зубной пастой и совсем чуть-чуть – детством, которое заканчивалось слишком быстро.
— Знаешь, — тихо сказал он, — я скучаю по папе.
— Я тоже, малыш, — она поцеловала его в макушку. — Я тоже.
До приезда Сергея оставалось три дня, когда Иван появился на пороге с огромной коробкой конфет.
— Это детям, — сказал он, не глядя Ольге в глаза. — Прощальный подарок.
— Уезжаешь? — она почему-то совсем не удивилась.
— В Краснодар. Двоюродный брат давно звал на стройку. Платят лучше, чем в нашем колхозе.
Артём, услышав голос Ивана, выглянул из своей комнаты. Постоял, помялся и вдруг выпалил:
— А вы нас совсем забудете?
Иван присел на корточки, оказавшись с мальчиком лицом к лицу:
— Знаешь, дружище, иногда взрослые делают глупости. Но это не значит, что они плохие люди. Просто… иногда сердце путает все карты.
— Как в дурака? — серьёзно спросил Артём.
— Точно, — рассмеялся Иван. — Только в жизни проигрыш стоит дороже.
Аня выбежала на шум, увидела коробку конфет и запрыгала от радости:
— Ура! Можно сразу все съесть?
— Нет, — строго сказала Ольга, но тут же смягчилась. — По две штуки после обеда.
— Жадина-говядина! — надулась девочка.
Иван смотрел на эту семейную сценку, и что-то такое было в его взгляде, отчего у Ольги защемило сердце. Он мог бы стать хорошим отцом. Может, ещё станет – для чьих-то других детей.
— Ну, я пойду, — он встал, отряхнул колени. — Автобус через час.
— Подожди, — Ольга метнулась на кухню, достала банку своего фирменного варенья. — Вот. Земляничное. Ты же любишь.
Их пальцы соприкоснулись, когда он забирал банку. Всего на мгновение, но этого хватило, чтобы внутри всё перевернулось. Молчание затягивалось.
— Дядя Ваня, — вдруг сказала Аня, — а вы хороший. Жалко, что уезжаете.
— Анька! — шикнул на сестру Артём.
— А что? Правда же хороший! Только папа лучше.
Иван рассмеялся, но как-то надтреснуто:
— Конечно, лучше. Папа всегда лучше.
***
Вечером дети долго не могли уснуть. Артём всё расспрашивал про Краснодар – где это, далеко ли, ходят ли там в школу. А Аня просто прижималась к матери и сопела в плечо.
— Мам, — сказал вдруг сын уже в полудрёме, — я папе не скажу. Это наш секрет.
— Спи, родной, — прошептала Ольга, чувствуя, как по щекам катятся слёзы.
Сергей приехал рано утром, когда ещё не рассвело. Загорелый, похудевший, но какой-то… светлый. Дети повисли на нём, как обезьянки:
— Папа! Папочка!
Он достал из сумки подарки: Артёму – радиоуправляемый вертолёт, Ане – огромную куклу, Ольге – серёжки с янтарём.
— Это что? — удивилась она.
— А это потому что ты красивая, — сказал он.
Она вздрогнула. Те же слова, но совсем другие.
Вечером, когда дети наигрались и уснули, они сидели на кухне. Сергей пил чай, Ольга перебирала крупу – завтра собиралась варить плов.
— Знаешь, — вдруг сказал он, — я там многое передумал.
— О чём?
— О нас. О том, как мы живём. Решил перейти на другой график – две недели на точке поближе, две здесь. Платят меньше, но…
— Правда? — она не поверила своим ушам.
— Правда, — он помолчал. — Я же вижу, как тебе тяжело одной. И детям нужен отец, не только его деньги.
Ольга смотрела на мужа и не узнавала. Нет, внешне он не изменился, но что-то неуловимо другое появилось в нём. Что-то… родное?
— Слушай, а кто вам забор починил? — вдруг спросил он. — Добротно сделано.
— Сосед помог, — ровно ответила она. — Иван. Он уехал вчера в Краснодар.
— Жаль. Хотел спасибо сказать. За то, что присматривал за вами.
Она чуть не выронила банку с рисом. Сергей встал, подошёл сзади, обнял за плечи:
— Оль, я всё понимаю. Правда.
И она разревелась. Впервые за долгое время – в голос, уткнувшись ему в грудь. А он гладил её по волосам и приговаривал:
— Ну что ты, глупая. Всё хорошо. Теперь всё будет хорошо.
Через месяц пришла открытка из Краснодара. На ней было написано всего три слова: «Спасибо за варенье». Ольга сожгла её в печке, а пепел развеяла по ветру. Вместе с тем, что могло бы быть, но не случилось.
Вечером они с Сергеем повели детей в луна-парк, который приехал в соседнее село. Артём гордо нёс сахарную вату, Аня визжала на каруселях, а муж… муж просто держал её за руку. Крепко-крепко.
— Мам, смотри – звезда падает! — закричал вдруг Артём. — Загадывай желание!
— А я уже всё загадала, — улыбнулась Ольга. — И оно сбылось.
