Она стояла на перилах на мосту и смотрела на огни вечернего города:
«Там жизнь, любовь, счастливые люди, и просто кусок хлеба с котлеткой, но это не для меня. Для меня, — глянула вниз, — это тёмная холодная вода. Сзади по мосту проезжают машины, но никому нет дела, до стоящей на перилах девушки. Наверно, думают, что я любуюсь красотой вечернего города, а мне совсем не до красоты».
— Эй красавица! – кто-то задел её за ногу.
Повернулась. Перед ней стоял старик со страшным лицом и седыми волосами.
— А-а-а! – невольно вскрикнула она, и отпустила руки.
«Всё!» — мелькнула в голове, но сильная рука схватила за свитер и дернула обратно.
— Ты, что больная? – спросил старик, опуская её на землю.
— Нормальные я.
— Я вижу какая ты нормальная. Нормальные на перилах мостов по ночам не стоят.
— Сейчас не ночь, а вечер, — произнесла девушка, словно оправдываясь.
— Тогда, конечно, по вечерам все девушки по мостам над рекой ходят.
— Что вам от меня надо?
— Пошли, отвезу тебя домой к мамке! – кивнул головой. – Вон моя машина.
— Нет у меня ни дома, ни мамки. Ничего у меня нет.
— Тогда пошли со мной! Будешь моей рабыней.
— Никуда я с вами не пойду. Вдруг вы, того, — она покрутила у виска. – Заманите куда-нибудь.
— А да, я забыл. Тебе лучше в речку с перил. Давай, подсажу обратно.
— Не надо.
— Пошли! – взял за руку и повёл к машине.
«В самом деле, хуже не будет», — и пошла за ним.
Когда машина тронулась с места, незнакомец спросил:
— Тебя как зовут?
— Калерия.
— Как? – улыбнулся тот.
— Калерия. Можешь Лера звать.
— Меня – Илья Леонидович.
***
Квартира у мужчины была четырёх комнатной и казалась огромной. Девушка, на всякий случай осталась в прихожей, мало ли что можно ожидать от этого странного старика.
— Проходи! Что стоишь возле двери!
Она сделала несколько шагов и спросила:
— Можно в туалет и в ванную?
— Можно.
Едва она вошла в ванную комнату, следом зашёл и он, протянул полотенце и какой-то халат:
— Другой одежды для тебя у меня нет.
Когда хозяин вышел, она с облегчение вздохнула и закрыла дверь на защёлку.
***
Мылась долго. Здесь тепло и спокойно, и не хотелось выходить из ванной комнаты в неизвестность. Но не вечно же здесь сидеть.
Вышла. Тишина. Заглянула в одну комнату, в другую. Хозяин сидел за ноутбуком и что-то печатал.
Почему-то мелькнула мысль:
«Сейчас возьмёт и выгонит».
— Иди на кухню и приготовь ужин! – произнёс он, не оборачиваясь.
Она растерялась, но пояснений не последовало. Пожала плечами и отправилась на кухню.
На столе в каком-то блюдце лежали дорогие шоколадные конфеты. Руки сами схватили одну развернули и затолкали в рот, и тут поняла, что этого делать не следовало.
Открыла холодильник, от голода засосало под ложечкой. Колбаса, сыр, рыба притягивали взгляд. Лежали котлеты, о которых она мечтала час назад, но пока сырые.
«Он, наверно, хотел их пожарить? Сколько их здесь? Десять, пожарю половину, пять».
Нашла сковороду, подсолнечное масло, лук. Пока котлеты жарились, нарезала помидоры, по ходу действия, съев несколько долек с хлебом. Заварила новую заварку, допив чай со старой заваркой и конфеткой.
Накрыла на стол и направилась, к нему в комнату:
— Илья Леонидович, ужин готов.
— Ешь пока! — повернулся и добавил. — Мне некогда, я попозже. Не обращай на меня внимания!
Вернулась на кухню. Съела одну котлету с хлебом и помидорами, затем – вторую. Напилась свежего чая. Убрала со стола, навела порядок на кухне и… стала ждать своей участи:
«Сейчас ещё заставит спать с ним, а он такой старый и страшный. Завтра он меня, всё равно, выгонит, а у меня даже паспорта нет. Куда я пойду?»
Зашёл хозяин, глянул на стол и спросил:
— Ты ела?
— Да.
— Пошли, покажу твою комнату!
— Мою комнату? – она даже не поняла, о чём он говорит, но тут же направилась за ним.
— Вот эта будет твоей.
В комнате кроме кровати был стол и шкаф, указав на него, хозяин произнёс:
— Там какие-то вещи есть. Завтра посмотри, может тебе что-то понадобится. Не понадобиться, выбрось, — и ушёл на кухню.
Слово «завтра», вселяло надежду, что до утра её не выгонят.
В шкафу лежало, старая женская одежда, постельное бельё, какая-то посуда. Стояла швейная машинка, в коробке лежал фен, валялась косметичка. Видно, когда-то очень давно, в этой комнате жила женщина, но это было так давно, что всё покрылось пылью.
«Ладно, завтра разберусь. А что будет сегодня? Время одиннадцать. Мне что, ложиться спать или…»
Это «или» она плохо представляла. Да и спать хотелось. Не выдержала и вышла из комнаты. В его комнате горел свет, и она направилась туда. Он сидел за столом и, вновь, что-то печатал.
— Мне можно ложиться спать? – и робко спросила. – Или что-то надо сделать?
— Наведи на кухне порядок, и можешь ложиться спать, — произнёс скороговоркой и вновь уткнулся в ноутбук.
Девушка направилась на кухню, но стало немного обидно:
«Я что для него только служанка? – усмехнулась, вспомнив. – Так он и сказал, будешь моей рабыней».
И тут ей в голову пришло такое, даже страшно стало:
«Ведь я сейчас могла быть на дне реки, а там так холодно и сыро, — даже дрожь пробежала по коже. – Уж лучше здесь быть рабыней».
Налила горячего чая и доела все конфеты на столе. Навела порядок на кухне и отправилась спать.
Так хорошо лежать в чистой постели, вдалеке от всех неприятностей, которые с ней постоянно случались в последнее время.
Глаза стали слипаться, и она заснула.
***
Проснулась утром. В чистой постели, в окно заглядывало солнце. Вспомнила, что с ней случилось вчера. Сладко потянулась и встала.
Вышла из комнаты. Тишина. Заглянула в комнату хозяина, он спал.
Умылась и стала готовить завтрак. Между делом, попивая кофе с сыром.
Приготовила манную кашу. Он всё ещё не встал. Съела свою порцию, а затем и его. Манная каша со сливочным маслом такая вкусная получилась.
Сразу стала вновь варить.
— Лера, ты уже встала? – на кухню заглянул хозяин и сразу исчез.
Девушка глянула на часы, они показывали девять:
«Ничего себе уже?»
Когда он вернулся назад, завтрак ждал его на столе. Сел, попробовал кашу:
— Ух ты, какая вкусная! Я несколько раз пробовал приготовить, у меня какая-то, — он поморщилась. – Не очень получалось.
— Спасибо!
— Ты вот, что, Лера, расскажи-ка, кто ты такая и, что с тобой случилось?
Настроение сразу испортилось, так не хотелось вспоминать, о всех этих приключениях, и она стала рассказывать обо всем в общем, не останавливаясь на подробностях.
— Мамку свою я совсем не помню. Жила у бабушки в деревне. Бабушка умерла, а её дом дяде моему достался. Я тогда, как раз, девять классов окончила. Дядька мне сто тысяч дал и отправил в строительный колледж на повара учиться.
— В строительный колледж на повара?
— Там была специальность повар. Только пришлось, двадцать тысяч отдать, чтобы меня на эту специальность взяли. Стала учиться. Деньги, которые были быстро закончились. Ну, стала подрабатывать, посуду в кафе мыла, но денег всё равно не хватала.
Потом познакомилась с Антоном, стала с ним жить. У него квартира была и деньги водились. Окончила колледж. Затем Антона посадили, меня из квартиры его родители выгнали. Я была в общежитие прописана. Вскоре узнала, что он погиб там на зоне.
Затем познакомилась с Марком. У него тоже квартира была, но чем-то он не совсем законным занимался. Деньги у него, то были, то не были. В последнее время совсем не было. Задолжал кому-то крупную сумму…
Она замолчала, опустив голову.
— Ну, и что дальше было? – спросил Илья Леонидович.
— Он отдал меня Лаврентию Майскому. Тот забрал паспорт и предложил мне… такое предложил, — она вновь замолчала. – И я решила, что лучше… с моста. Куда, я от них без паспорта денусь? Дальше вы знаете.
— Да, нелёгкая у тебя судьба.
— Илья Леонидович, а с вами, что случилась? — она понимала, что об этом спрашивать не прилично, но так хотелось сменить тему разговора.
Мужчина с каким-то удивление посмотрел на неё, но видно и ему хотелось выговориться.
— Я женился рано, сразу после института. У неё папа богатый был. Я тогда уже работал следователем. Прожили мы с женой десять лет, жили не очень, ожидания тестя я не оправдал. Вскоре он стал очень богатым, заставил дочь развестись со мной и укатили в столицу. Был у меня и сын, но тесть его по-своему воспитывал. Оставили мне квартиру. В общем, забыли они о моём существовании.
— А с лицом у вас, что?
— В последнее время я был следователем по особо важным делам. Стал расследовать одно дело. Меня просили, чтобы я спустил это дело на тормозах, предлагали большие деньги. Я отказался, стали угрожать. Потом, — он замолк, видно трудно давались воспоминания. – Бросили гранату под ноги. Спасло только то, что ребята перед этим заставили носить легкий бронежилет. Спас он меня от смерти. Вот только лицо и то, что ниже пояса пострадало.
Он долго молчал, думая о чём-то своём, потом всё же продолжил.
— Второй раз не женился, теперь уже и не женюсь. Врачи, хоть и говорили, что всё пройдет, но три года прошло, так и не проходит. После того случая меня на пенсию отправили, стаж у меня двадцать пять лет был. Пенсия неплохая. Увлекся писательством. Чего-чего, а детективных сюжетов у меня хватает. На этом зарабатывать стал.
— Илья Леонидович, а сколько вам лет?
— Пятьдесят скоро исполнится. А тебе?
— Мне двадцать скоро.
— Ой, горе, горе мне с тобой! – улыбнулся мужчина, помотал головой и добавил. — Надо твой паспорт выручать.
— Илья Леонидович, не надо! – испугано произнесла девушка. – Лаврентий очень страшный человек.
— У тебя, как фамилия?
— Белякова.
— Сейчас, — достал телефон и набрал номер.
— Здравствуйте, Илья Леонидович! – раздался из телефона радостный голос.
— Здравствуй, Тимофей!
— Как ваше здоровье?
— Нормально. Я вот по какому делу. Тебе знаком некто Лаврентий Майский?
— Не просто знакомый, почти родной. Сидит у меня в изоляторе. Как раз решаю, как его закрыть лет на пять, а лучше на десять.
— Ты его, по какой статье хочешь посадить?
— По двести сороковой, но там больше трёх лет ему не дадут. Пытаюсь на сто двадцать седьмую раскрутить. Здесь, как раз, у меня паспорта девушек, а их самих ещё разыскать надо.
— Тимофей, посмотри, там паспорт Калерии Беляковой есть?
— Так, так… есть.
— Сейчас мы с ней к тебе подъедем. Поможем его посадить.
— Буду благодарен.
Илья Леонидович убрал телефон в карман:
— Лера, собирайся, поехали! – и строгим голосом добавил. – Делай всё, что я скажу.
— Мне страшно.
— Я ведь с тобой.
***
Часа три пробыла Калерия в следственном отделе. Столько бумаг написала и подписала не глядя. Две очные ставки провели. Сначала с Майским затем с Марком Лукиным, бывшим её сожителем. Какие они сидели перед ней бледные и испуганные.
Затем ей вернули паспорт. Вышли из отдела и Илья Леонидович предложил:
— Пошли пообедаем! Здесь рядом кафешка хорошая есть.
Сидели обедали, а из головы Калерии не выходило безумное желание остаться с этим пожилым некрасивым человеком навсегда. Ведь рядом с ним не надо никого бояться, не надо думать о том, где переночевать и, что поесть.
***
После обеда, Илья Леонидович, остановил машину возле магазина:
— Пошли купим тебе, что-нибудь из одежды!
Девушка замерла от неожиданности:
«Он что, совсем не собирается меня выгонят?! А что ему от меня надо? Он сегодня ночью мог бы зайти ко мне в комнату. Илья Леонидович говорил, что после ранения совсем не может с женщинами…»
— Пошли, пошли! – Поторопил он.
Когда зашли в магазин приказал:
— Иди выбирай, я здесь постою!
Калерия с восторгом посмотрела на него и исчезла в глубине какого-то отдела.
Минут через пять вышла, с чем-то в руках и бросилась к нему:
— Илья Леонидович, можно я куплю…
— Можно.
Прошло ещё четверть часа, она вновь появилась с чем-то в руках:
— Можно, только он стоит…
— Можно. Покупай, что надо.
А надо было, ох, как много, но старалась взять только самое необходимое.
***
Илья Леонидович смотрел на мелькающую в отделах девушку и не понимал, что с ним происходит. Началось это вчера, когда увидел девушку на перилах моста и понял, зачем она туда залезла. Не трудно было догадаться, что не от счастливой жизни. Остановил машину и подошёл, осторожно, чтобы не испугать. Уговорил отказаться от этой затеи, посадил в машину и только тогда понял, какая она безумно красивая.
У себя в квартире пытался показать полное безразличие, но что-то давно забытое происходило с его организмом. И думы только о ней: вчера, сегодня, сейчас:
«Тридцать лет разница. Причём здесь тридцать лет? А что я от неё хочу? Наверно, боюсь одиночества. Моя бывшая уже двадцать лет обо мне не вспоминает, сын – тоже. У меня и время на него никогда не было, да и тесть не хотел, чтобы он со мной общался, считал меня неудачником. Умру и не вспомнит обо мне никто.
Ну, и что мне с ней делать? Не выгонять же, она вон какая счастливая».
Подошла с пакетами:
— Илья Леонидович, я взяла… Много? Да?
— Нет.
Подошли к кассе, расплатились.
***
Всю дорогу она говорила, что-то счастливым, но слегка испуганным голосом, словно боясь, что всё исчезнет, и она вновь очутится на перилах моста.
Зашли в квартиру. Калерия занесла пакеты в свою комнату, побежала на кухню, по пути крикнув:
— Сейчас чай поставлю.
Она, счастливая, носилась по квартире, а он не знал, что делать. Выплывать или бросаться в омут с головой.
Об этом думал и пока пили чай, а она испуганно смотрела на него, не зная, о чём он думает и, боясь, что сейчас выгонит.
После чая Илья Леонидович подошёл к ней:
— Лера, нам надо поговорить…
Она бросилась ему на шею:
— Илья Леонидович, только не выгоняйте! Я буду вашей рабыней, только не выгоняйте! – стала целовать его страшные шрамы на лице.
— Моя любимая рабыня…
Его руки невольно сомкнулись на её спине и вдруг он, впервые за три года, прошедшие после тяжёлого ранения, почувствовал себя мужчиной.
***
Он пришёл в себя, где-то через час в постели с Карелией. Сел на кровать, схватился за голову:
«Что я творю. Как буду смотреть в глаза соседям? Какие разговоры будут на моей бывшей работе? Они ведь быстро об этом узнают. Надо что-то решать?»
Посмотрел, на счастливо улыбающуюся девушку и приказал:
— Собирайся!
— Куда? – улыбка сползла с её лица.
— В загс.
— Илья Леонидович, вы так шутите?
— Какие уж шутки? Будешь теперь всю жизнь со стариком жить. Собирайся!
— Правда?! – и запрыгала на кровати, словно ребёнок.
— Собирайся! Время много, и паспорт не забудь.
***
Конечно, были разговоры и среди соседей, и на его бывшей работе, но все видели их счастливые лица и разговоры стали стихать.
***
В тот день он, как обычно, сидел за своим ноутбуком. Она куда-то ушла.
Но вот в прохожей послышался шум, и она влетела в его комнату, обняла его за шею:
— Я ходила в женскую консультацию. У нас будет ребёнок! – глянула ему в глаза. – Илья, ты что, плачешь?
— Как я тебя люблю, моя любимая рабыня!
