Вылет задержали почти на час, что, конечно, не добавляло оптимизма.
— Из-за чего они задержались? — шептала мужу Татьяна. — наверняка, нашли какую-то неисправность! Надо было ехать на машине!
— Ну, так и хорошо, что нашли, — отвечал Кирилл, — было бы хуже, если бы это обнаружилось после. На обломках.
Представив себе дымящиеся на поле обломки самолёта, Татьяна почувствовала приступ тошноты от страха.
— Кирилл! Ну ты же знаешь… специально, что ли? — легонько стукнула она мужа по плечу, — прекрати.
— Я не понимаю, — искренне признался Кирилл, — чего ты боишься? Если что и случится, мы ничего не успеем почувствовать. Хлоп. В лепёшку. Моментально!
— Кирилл!!! — простонала Татьяна, — замолчи!
Татьяна ненавидела полёты, и натурально страдала, если возникала необходимость провести в воздухе несколько часов. Она пробовала расслабляться с помощью алкоголя, но тогда к психологическим добавлялись и физиологические проблемы.
Тот день, когда Татьяне с мужем предстоял перелёт, она ожидала с ужасом. Но ей очень хотелось в отпуск к морю. По железной дороге ехать почти три дня, да и билеты были раскуплены. Пришлось согласиться…
Самолёт выехал на взлётную полосу и начал разгоняться. Муж, который в детстве, кроме прочего, мечтал стать пилотом, с интересом смотрел в иллюминатор.
Татьяна вжалась в кресло и закрыла глаза. Её пальцы, сжимающие страховочный ремень, побелели.
Наконец, взлетели, стали набирать высоту. Когда набрали, двигатели заработали тише. Миловидные стюардессы повезли по салону тележку с напитками и бутербродами. Татьяна немного успокоилась.
Она разглядывала руки женщины, сидевшей на соседнем сиденье: они были идеально ухоженными, явно не знали, что такое мытьё посуды или замес теста. Татьяне захотелось узнать, чем занимается их хозяйка. Наверняка она уверенная в себе личность. Татьяне захотелось хоть толику её уверенности.
Она повернулась к соседке и слегка тронула её за плечо:
— Знаете, я очень боюсь полётов. А вы?
— И я, — призналась дама, на секунду оторвавшись от журнала, который предлагала пассажирам авиакомпания. — Хоть толку в этом нет никакого. Если человеку на роду написано утонуть, он не разобьётся.
И снова уткнулась в журнал.
— Меня зовут Татьяна, — снова попыталась привлечь внимание соседки Татьяна. Ей это удалось: женщина отложила журнал и пристально на неё посмотрела.
— Знаете, вам идёт это имя, — сказала она. — а я вот, Елизавета. Как вы думаете, мне моё имя подходит?
— Мне кажется, вполне, — не особо задумываясь, ответила Татьяна, счастливая оттого, что ей выдалась возможность поговорить с кем-то, кроме мужа.
— А вот и нет! Мой астролог сказал, что это имя совершенно не моё. Мне нужно что-то более твёрдое… например, Жанна. Тогда и жизнь станет более успешной, имя очень влияет на судьбу!
— А что сегодня по гороскопу? — осторожно поинтересовалась Татьяна, — Хороший сегодня день?
— Для тельцов и скорпионов день неплохой, — кивнула Елизавета.
Разговор не клеился. Татьяна заскучала.
Впереди хихикала миниатюрная блондинка, её спутник— плотный мужчина, похоже, спортсмен, очевидно рассказывал ей что-то забавное. — Татьяна ещё в аэропорту заметила парочку. Они были примерно того же возраста, что и Татьяна с Кириллом, и вели себя, словно молодожёны.
Татьяна обратила на них внимание мужа:
— Смотри, какая счастливая пара, как они любят друг друга!
Кирилл бросил на них беглый взгляд и шепнул ей на ухо:
— Всё просто: они любовники.
— А может, они просто счастливы, — возразила она, и поймала себя на том, что завидует.
Эх. Скорее бы прилететь!
Самолёт тряхнуло.
— Ой, что это было? — Татьяна почувствовала, как во рту пересохло, в то время как спина покрылась холодным потом.
— Турбулентность, — муж положил ей руку на бедро, — не волнуйся.
Пилот объявил о том, что самолёт входит в зону турбулентности и попросил пристегнуть ремни. Стюардессы со своей тележкой закатились за шторку.
— Я хочу в туалет… — жалобно пискнула Татьяна.
— Пока нельзя, — шепнул ей муж. Видишь, красное табло!
Через некоторое время раздался хлопок, самолёт тряхнуло так сильно, что люди, которые не были пристёгнуты подскочили в креслах. Воздушное судно затрясло — стучали, открываясь и закрываясь дверцы багажных отсеков.
Снова раздался хлопок и пассажиры увидели вспышку справа.
— Молния! Мама я боюсь! — заплакал маленький ребёнок. Но взрослые были напуганы не меньше.
Так продолжалось не более двух секунд, после чего двигатели взвыли, и вновь загорелись табло «Пристегните ремни».
— Мы падаем! — закричал какой-то мужчина.
Татьяна схватила мужа за рукав и затрясла:
— Я говорила тебе, говорила! Надо было ехать на машине! А ты со своими самолётами!
Самолёт снова тряхнуло, но не так сильно. Пилоты молчали, стюардесс не было видно. По полу салона катались пустые пластиковые бутылки и стаканчики.
— Господи помилуй, Господи помилуй, спаси и сохрани, — бубнила Елизавета, сложив ладони домиком. Все астрологи и гороскопы тотчас вылетели у неё из головы.
Спортсмен, чьему семейному счастью успела позавидовать Татьяна, стал громко читать «Отче наш…», но сбился и замолчал. Он летел с любовницей в мини-отпуск, в очередной раз обманув свою жену. Любовница, миниатюрная блондинка, тихонечко поскуливала, облокотившись на откидной столик, и закрыв уши ладонями.
«Боженька, спаси и сохрани»! — закрыв глаза, думал мужчина, — «клянусь, если выживем, я вернусь к жене поездом, и больше никогда… никогда не стану её обманывать! Спаси меня, если ты есть»!
Татьяна с Кириллом обнялись, и она закрыла глаза.
Вокруг началось невообразимое. Люди молились, каждый своему Богу, просили друг у друга прощения, плакали дети, а откуда-то слышался истерический смех.
Наконец, самолёт выровнялся. Двигатели вошли в нормальный режим. В динамиках послышался треск и пилот объявил, что в связи с погодными условиями, самолёт будет вынужден совершить посадку не в пункте назначения, а в трёхстах километрах от него.
Пассажиры, потрясённые пережитым, молчали. Никто не возражал, было слышно только редкие всхлипы и детские голоса.
Бортпроводницы шли по салону и захлопывали открытые багажные отсеки. Потом попросили всех пристегнуться и приготовится к посадке.
По стёклам иллюминаторов растекались капли дождя. Кирилл больше не смотрел вниз, на показавшиеся внизу огни большого города. Он, как мог, успокаивал жену.
Когда самолёт коснулся земли, все, до единого захлопали. Это была настоящая овация.
Пространство снова стало шумным: люди обсуждали, как лучше добираться до курорта: автобусом или электричкой. И где-бы перекусить. Кого-то больше всего волновал багаж. Снова был слышен смех, но на этот раз не истерический.
****
После посадки, из самолёта достаточно долго никого не выпускали. Наконец, людям предложили подождать в аэропорту и пересесть в другой самолёт, но никто не захотел испытывать судьбу.
Стемнело, лил проливной дождь, но Татьяна, как и большинство остальных пассажиров, попросту не замечала его — сойдя на землю, она была готова обнять весь мир. Она радовалась не только за себя и Кирилла, но и за всех людей, в том числе и «счастливых молодожёнов», которые обнимались и целовались, не стесняясь посторонних.
«Придёт же такая глупость в голову» — думал о своих недавних обещаниях «спортсмен», прижимая к себе блондинку.
Где-то высоко над ними что-то угрожающе громыхнуло.
Конец 
