Утро начиналось как обычно – размеренно и предсказуемо. Марина наблюдала, как Олег методично делает пометки в своём ежедневнике, изредка поглядывая на часы. Каждое утро одно и то же – сначала он записывает свои планы на день, потом вычёркивает вчерашние дела, а в конце высчитывает, сколько всего успел сделать.
– Не забудь, у тебя встреча с Людмилой Петровной сегодня, – сказал Олег, не отрываясь от своего ежедневника. – Я тут посчитал – ты обычно опаздываешь минут на двенадцать, когда встречи с утра.
Марина только вздохнула. За двенадцать лет вместе она почти смирилась с его любовью всё подсчитывать. Почти – но не до конца.
А ведь когда-то ей это даже нравилось. На третьем свидании он притащил целую таблицу, где высчитал, насколько они подходят друг другу по гороскопу. Тогда её это рассмешило – надо же, такой серьёзный человек, инженер, а в гороскопы верит. Если бы она только знала, что дело не в гороскопах – просто он по-другому не умеет.
– Слушай, – Олег оторвался от своих записей, – я тут твои расходы на косметику проверил. На пятнадцать процентов больше, чем в прошлом году потратила.
Может, стоит оптимизировать эту статью расходов?
Марина молча отхлебнула кофе. Раньше она спорила, пыталась объяснить, что не всё в жизни измеряется цифрами. Теперь просто молчала. Слишком устала доказывать очевидное.
– И ещё, – продолжал Олег, не замечая её состояния, – я составил график твоей продуктивности по дням недели. Интересные данные получились. По средам у тебя явный спад…
Она смотрела на мужа и думала – когда их жизнь превратилась в бесконечную таблицу Excel? Когда объятия заменились оценками, а спонтанные проявления чувств – графиками эмоциональной эффективности?
Двенадцать лет назад Олег очаровал её своей надёжностью. «С ним как за каменной стеной», – говорила мама. Вот только никто не предупредил, что стена может оказаться не только защитой, но и холодной преградой между двумя людьми.
В последнее время Марина всё чаще ловила себя на мысли, что задыхается. Словно каждый её шаг, каждое слово, каждый жест проходят через призму оценок и анализа. «Ты хорошая хозяйка, но с организацией времени проблемы», «Заботливая, но недостаточно инициативная», «Верная, но могла бы быть более рациональной»…
И вот теперь приближалась их двенадцатая годовщина. Олег что-то готовил – она видела, как он вечерами корпит над какими-то документами, что-то высчитывает. «Только бы не ещё одна таблица эффективности», – думала Марина, не подозревая, насколько пророческими окажутся эти мысли.
Марина шла по улице, всё ещё прокручивая в голове утренний разговор. Телефон в сумке завибрировал – наверняка Олег прислал очередное напоминание. Она даже проверять не стала.
Людмила Петровна уже ждала её в кафе. Увидев подругу, Марина не выдержала: – Представляешь, он теперь даже время моих опозданий высчитывает!
– А чему ты удивляешься? – Людмила Петровна поправила очки. – Он всегда такой был. Помнишь, на твоём дне рождения три года назад? Составил график поздравлений, чтобы все успели сказать тост.
Марина помнила. Тогда она ещё пыталась найти в этом что-то милое. Защищала его перед подругами: «Он просто очень организованный», «Ему так спокойнее», «Зато с ним надёжно»…
– Знаешь, что самое обидное? – она размешивала сахар в чашке. – Когда мы только познакомились, мне казалось, что за этими его таблицами и графиками скрывается что-то большее. Что это просто способ справиться с волнением, с неуверенностью. А теперь…
– А теперь?
– А теперь я понимаю, что таблицы – это и есть весь он. Никакой глубины, никакой тайны. Просто человек, который не умеет жить без оценок и подсчётов.
Людмила Петровна внимательно посмотрела на подругу: – И что ты собираешься делать?
– Не знаю, – Марина отвернулась к окну. – Скоро годовщина свадьбы. Двенадцать лет. Он уже неделю что-то готовит, представляешь? Сидит по вечерам, что-то пишет, считает…
– И что думаешь, это будет?
– Зная его? – Марина горько усмехнулась. – Наверняка очередная оценка моих достижений и неудач. С графиками, диаграммами и рекомендациями по улучшению показателей.
Телефон снова завибрировал. На этот раз Марина всё-таки достала его.
«Ты опоздала на 13 минут. Это на 8,33% больше среднего показателя. Может, обсудим способы оптимизации утреннего расписания?»
Она молча показала сообщение Людмиле Петровне. Та покачала головой: – Знаешь, милая, иногда самое сложное – это признаться себе, что ты ошиблась. Что человек, с которым ты живёшь, на самом деле чужой.
Домой Марина вернулась поздно. Специально задержалась в магазине – не хотелось опять слушать про проценты и графики. Но Олег всё равно ждал её в кухне. Перед ним лежала очередная папка с бумагами.
– Я тут подумал про твои опоздания, – начал он вместо приветствия. – Если выходить на четырнадцать минут раньше…
– Олег, – перебила она, – давай не сегодня?
Он удивлённо поднял брови: – Но это важно. Я составил новый график твоего утреннего маршрута. Смотри, – он достал лист бумаги, – красным отмечены все проблемные участки, где ты теряешь время.
Марина смотрела на мужа и не узнавала его. Когда-то она любила его улыбку, его неловкие попытки быть романтичным. А теперь перед ней сидел человек с калькулятором вместо сердца.
– Знаешь, что я сегодня поняла? – тихо спросила она. – Ты никогда не спрашиваешь, как прошёл мой день. Только высчитываешь, насколько продуктивным он был.
– Но разве это не одно и то же? – искренне удивился он.
– Нет, Олег. Совсем не одно и то же.
Она прошла в спальню, чувствуя его недоумевающий взгляд. На тумбочке лежала фотография с их свадьбы. Молодые, счастливые. Интересно, он тогда тоже что-то подсчитывал? Процент успешных браков? Вероятность развода?
В дверях появился Олег: – Кстати, про нашу годовщину. Я подготовил кое-что особенное.
– Дай угадаю – ещё одну таблицу?
– Нет, что ты, – он даже обиделся. – Это целый анализ. Я три месяца собирал данные.
Марина почувствовала, как к горлу подступает ком: – И что же ты анализировал на этот раз?
– Вот завтра всё увидишь, – он довольно улыбнулся. – Я всё систематизировал, разложил по полочкам. Думаю, тебе понравится.
«Вряд ли», – подумала Марина, но промолчала. Завтра. Всё решится завтра.
День годовщины начался как обычно – с утренних подсчётов Олега. Но сегодня он был особенно воодушевлён. Марина видела, как он то и дело поглядывает на толстую папку, лежащую на краю стола.
– Может, сразу отдашь? – не выдержала она. – А то смотришь на эту папку, как кот на сметану.
– Нет-нет, – Олег помотал головой. – Я всё распланировал. Сначала ты сходишь в магазин…
– Зачем? – перебила она.
– Ну как же, – он достал листок. – По моим расчётам, лучше всего вручать такие документы после небольшой прогулки. Я проанализировал другие важные дни, и статистика показывает…
Марина молча встала и вышла из кухни. Ей просто нужно пережить этот день. Просто дотерпеть.
Вечером Олег торжественно положил перед ней папку. На обложке каллиграфическим почерком было выведено: «Анализ совместной жизни. К двенадцатой годовщине».
– Открывай, – он подался вперёд, как ребёнок, ожидающий похвалы.
Она смотрела на строчки в папке, и каждая била как пощёчина: «Домашние дела – 7,5 из 10», «Умение сопереживать – 6 баллов», «Обращение с деньгами – 5,8». Её жизнь, её чувства, её старания – всё превратилось в сухие цифры на бумаге.
– Видишь, как здорово получилось? – Олег сиял от гордости. – Теперь мы точно знаем все твои слабые места. Можно составить план работы над ошибками.
– Хватит.
– Что? – он непонимающе посмотрел на неё.
– Я сказала – хватит, – Марина захлопнула папку. – Ты хоть понимаешь, что ты сделал? В день нашей годовщины ты даришь мне… что? Оценки? Баллы? Анализ моих недостатков?
– Но это же для нас! – он выглядел искренне расстроенным. – Я три месяца собирал данные…
– Именно! – она почти кричала. – Три месяца ты не жил, а собирал данные. Не любил, а анализировал. Не чувствовал, а высчитывал!
Марина медленно встала. В груди что-то оборвалось – и в этот момент она поняла, что больше не чувствует ни боли, ни обиды. Только пустоту. И странное, пьянящее чувство свободы.
– Мне не нужен человек, который измеряет мои качества списком, – твёрдо сказала она. – Живи теперь без меня.
Она вышла из комнаты, не говоря больше ни слова. Позади остались двенадцать лет жизни, разложенной по графикам. Впереди была неизвестность – страшная, но такая настоящая.
Марина собирала вещи механически, почти не глядя. Футболка, джинсы, зубная щётка – самое необходимое. Олег ходил за ней по квартире, не переставая говорить:
– Давай всё обдумаем спокойно. У нас же стабильные показатели. Я могу пересмотреть систему оценок, добавить новые критерии…
– Ты правда не понимаешь? – она остановилась у шкафа. – Дело не в оценках. Дело в том, что ты превратил нашу жизнь в таблицу Excel.
– Но как иначе измерить эффективность отношений?
Марина покачала головой. Она вдруг поняла – он действительно не понимает. И никогда не поймёт.
В прихожей она задержалась у зеркала. На полке стояла их свадебная фотография. Двенадцать лет назад она светилась от счастья, а Олег… Олег смотрел в камеру с той же серьёзностью, с какой сейчас составлял свои графики.
– Я пересчитал все показатели, – донёсся его голос из комнаты. – Вероятность успешного примирения при своевременном разрешении конфликта составляет…
– Знаешь, что самое грустное? – перебила она. – Ты даже сейчас пытаешься всё просчитать. А я просто хотела, чтобы ты меня любил. Без графиков, без оценок, без анализа эффективности.
Она взяла сумку и открыла дверь. С улицы потянуло весенним ветром.
– Постой! – Олег выскочил в прихожую с блокнотом. – Давай хотя бы составим план действий на время разлуки. Я уже набросал основные пункты…
Марина молча закрыла за собой дверь. В подъезде было тихо, только эхо шагов отражалось от стен. Где-то наверху играла музыка, внизу смеялись дети.
Обычные звуки обычного дня. Дня, когда она наконец перестала быть цифрой в чужих расчётах.
Лена открыла дверь и, не говоря ни слова, крепко обняла подругу. От неё пахло домашним теплом и какими-то травами.
– Проходи, – она забрала у Марины сумку. – Я как почувствовала – весь вечер не находила себе места.
Они устроились на кухне. Телефон Марины не переставал вибрировать – Олег засыпал её сообщениями:
«Давай проанализируем ситуацию спокойно» «Я составил список аргументов за и против» «По моим расчётам, 82% семейных конфликтов разрешаются при правильном подходе»
– Знаешь, – Марина отложила телефон, – я ведь правда верила, что смогу его изменить. Думала, он научится чувствовать, а не только считать.
Лена молча поставила перед ней чашку: – Помнишь, как ты защищала его на девичнике? «Он просто особенный», «Ему нужно время»…
– Помню, – Марина грустно улыбнулась. – Мне казалось, что за этими его таблицами прячется что-то настоящее. А оказалось – там просто ещё больше таблиц.
Телефон снова завибрировал. Теперь Олег прислал фотографию какой-то диаграммы с подписью: «Вот график развития наших отношений. Clearly, мы на восходящем тренде!»
– Выключи ты его, – посоветовала Лена. – Хотя бы на сегодня.
– Знаешь, что самое смешное? – Марина всё-таки выключила телефон. – Он ведь даже сейчас не понимает, что случилось. Для него это просто сбой в системе, который нужно исправить. Ещё одна проблема для анализа.
Лена села рядом, взяла подругу за руку: – А ты? Ты понимаешь, что будет дальше?
– Не знаю, – честно ответила Марина. – Первый раз в жизни у меня нет плана. И знаешь… это даже приятно.
Прошла неделя. Марина начала замечать, как много вокруг простых, незапланированных радостей – утренний кофе без подсчёта калорий, прогулка в парке без графика, разговоры с Леной до поздней ночи.
Олег появился у дома подруги в субботу утром. Стоял у подъезда с новой папкой в руках, выглядел растерянным. Марина увидела его из окна и вздохнула: – Ну вот, явился. С очередным анализом.
– Выйдешь? – спросила Лена.
– Придётся. Иначе будет стоять там весь день, высчитывая вероятность моего появления.
Она спустилась вниз. Олег шагнул навстречу: – Я всё обдумал. Составил подробный план наших действий. Смотри, – он раскрыл папку, – здесь график посещения семейного психолога, здесь расчёт времени на совместные мероприятия…
– Олег, – она мягко перебила его, – ты правда не понимаешь? Нельзя спасти чувства графиками.
– Но как же иначе? – он растерянно перебирал бумаги. – Я посчитал все варианты. По моим расчётам, если мы увеличим количество совместно проведённого времени на 34%, то…
Марина смотрела на мужа, и впервые за всё это время в душе не было обиды. Только грусть и что-то похожее на жалость. Он стоял перед ней с этими своими графиками и таблицами, такой потерянный, так искренне не понимающий, почему нельзя починить отношения по инструкции.
– Знаешь, что я поняла за эту неделю? – сказала она тихо. – Что можно просто жить. Без оценок, без отчётов, без вечного анализа. И это… это прекрасно.
– Но как узнать, что ты делаешь всё правильно? – в его голосе звучало искреннее недоумение.
– Никак, – она улыбнулась. – В этом и суть. Жизнь – она живая. Её нельзя разложить по таблицам.
Олег опустил руки с папкой: – То есть… то есть ты не вернёшься?
– Нет, – она покачала головой. – Не вернусь.
Она развернулась и пошла к подъезду. За спиной слышался шелест бумаг – Олег всё ещё стоял там, наверное, пытаясь найти в своих графиках объяснение тому, что не поддаётся никаким расчётам.
Прошло три месяца. Марина сидела в любимом кафе у окна, перед ней лежала раскрытая книга. Она больше не считала потраченные минуты, не записывала каждый съеденный кусок, не пыталась соответствовать чьим-то таблицам успешности.
Телефон тихо звякнул. Сообщение от Олега: «Я тут анализировал наше прошлое. Знаешь, впервые не смог составить график. Оказывается, не всё измеряется цифрами. Прости меня»
Она улыбнулась и отложила телефон. За эти месяцы он прислал ей десятки анализов, графиков и планов по «восстановлению отношений». Но это сообщение было другим. Первым настоящим.
Лена говорила, что она изменилась. Стала живее, что ли. Теперь Марина спонтанно ходила на выставки, записалась на курсы фотографии, подружилась с соседкой по лестничной клетке – просто так, без предварительного анализа совместимости.
Она поймала своё отражение в оконном стекле. Действительно, что-то изменилось. Может, морщинки в уголках глаз стали глубже от частых улыбок. Может, взгляд стал спокойнее.
Официантка принесла ещё один кофе: – Как обычно, без подсчёта калорий?
– Да, – Марина рассмеялась. – И знаете, что самое прекрасное? Мир от этого не рухнул.
Вечером, вернувшись домой, она нашла в почтовом ящике письмо от Олега. Не таблицу, не график – обычное письмо. Но вскрывать не стала. Некоторые главы лучше оставить закрытыми.
В квартире было тихо. Раньше эта тишина угнетала, теперь стала уютной. Марина подошла к окну. Где-то там, в другой части города, Олег наверняка сидит над своими таблицами. Но это уже не её история.
Она достала телефон, пролистала старые фотографии. Вот они с Олегом двенадцать лет назад – молодые, счастливые, полные надежд. Тогда она не знала, что любовь нельзя измерить. Теперь знала.
