Настасья Сергеевна давно хотела кому-нибудь выговориться, поплакаться в жилетку. В её пятьдесят лет она пережила много нехорошего: и измену мужа, за которой последовал развод, и охлаждение отношений с взрослым сыном, с которым они не виделись и не созванивались уже целый год, и непонимание со стороны коллег по работе. Женщины в отделе, где она работала, почему-то, считали, что Настасья Сергеевна сама виновата во всех бедах, с чем она, конечно же, была категорически не согласна.
И тут, к радости, она случайно встретила свою одноклассницу Леру, с которой не виделась уже лет двадцать. Женщины тут же отправились в кафе, сели за пустой столик, и Настасья Сергеевна принялась вдохновенно рассказывать о своих бедах.
В отличие от коллег по работе, Лера оказалась понятливой женщиной. Она, внимательно слушала подругу, то и дело вздыхала, и даже пустила несколько раз слезу.
— Ох, бедная ты, Наська… — шептала она. — Как же тебя жизнь-то не любит… Как она тебя испытывает…
— Не говори, Лерка… – радостно кивала Настасья Сергеевна. – Я так измучилась. Мне, иногда, даже, мысли в голову приходят – сбежать бы от всего этого куда подальше, куда-нибудь, в другую страну. Найти там миллионера, выйти за него замуж, и всё прожитое забыть. Вычеркнуть из моей памяти всё напрочь – и предателя мужа, и, даже, сына с невесткой. Пусть живут, как хотят, раз меня не любят. Я бы, наверное, сейчас, всё на свете отдала, чтобы это со мной случилось. Но… В мои годы разве можно начинать жизнь заново? Ушёл мой поезд, Лера… Ушёл…
Настасья Сергеевна, вдруг, замерла, потому что почувствовала на себе чей-то посторонний взгляд. Она медленно повернула голову в сторону соседнего столика, и увидела мужчину неопределённого возраста, в поношенном джинсовом костюме, который тут же отвёл глаза в сторону.
Лера тоже повернула голову сторону этого мужчины, затем посмотрела на подругу, и заулыбалась.
— Наська, смотри, какой интересный тип, — зашептала она. – Он давно на тебя косится. Наверное, хочет с тобой познакомиться.
— Не болтай глупости, — поморщилась Настасья Сергеевна. – Он просто меня с кем-то перепутал. И, вообще, я за наших мужиков больше никогда замуж не пойду. Потому что все они… — Она тяжело вздохнула.
Подруги ещё посидели в кафе с полчасика, и стали прощаться. При этом, мужчина в джинсовом костюме всё так же сидел за соседним столиком, изредка поглядывая на Настасью Сергеевну.
Скоро женщины вышли из кафе, обнялись, поцеловались, и разошлись в разные стороны. И какое же было удивление, когда через минут пять Настасья Сергеевна услышала за спиной мужской голос:
— Извините, мадам, вы позволите мне задать вам вопрос?
Женщина вздрогнула, но тут же подумала, что мужской голос обращался не к ней.
— Настасья Сергеевна, не сомневайтесь, я говорю именно с вами.
Женщина, всё-таки, обернулась, и увидела всё того же мужчину в джинсе.
— Я хочу узнать, это действительно — ваша заветная мечта – выйти замуж за иностранца миллионера, чтобы забыть всё плохое, что было с вами в жизни?
— Вы что, подслушивали? — недовольно спросила она.
— Каюсь, да, был такой грех, — кивнул он, и улыбнулся. – Но я же не собираюсь над вами смеяться. Напротив, я готов помочь вам осуществить вашу заветную мечту.
— Как это?
— Очень просто. Вы же, наверное, читали про Фауста? Судя по вашему возрасту, вы должны были учиться в нормальной школе, где давали приличное образование.
— А при чём здесь Фауст? – спросила Настасья Сергеевна, прекрасно понимая, на что намекает это странный субъект. Она даже сделала непонимающее лицо, но внутри у неё, почему-то, сразу всё заволновалось.
И он почувствовал её состояние. Улыбнувшись, мужчина подмигнул ей.
— Да, Настасья Сергеевна, подфартило вам сегодня. Такие предложения людям предлагаются только раз в жизни, и то – не всем. Так что, не упустите свой шанс.
— Какие предложения? – продолжала она врать сама себе. — Какой ещё шанс?
— Я предлагаю вам качественный обмен. Ровно через неделю вы заполучите в мужья долларового миллионера итальянца, который давно хочет иметь русскоговорящую жену, а вы — отдаёте мне душу.
— Душу… — как эхо, повторила за мужчиной Настасья Сергеевна, и ей стало страшно.
— Нет-нет, не надо бояться, — продолжал улыбаться он. – Вы даже не заметите, как ваша душа исчезнет. Ничего не почувствуете. Никакой боли.
— А куда она исчезнет?
— А вам не всё равно?
— Мне? Ну, как сказать… А вдруг мне без неё станет плохо?
— Наоборот, — уже засмеялся он, и очень весело. – Вам сразу станет так легко, что вы поймёте – жизнь, действительно, прекрасна.
— Но почему?
— Потому что вам станет на всё наплевать. На ошибки молодости, на неблагодарного сына, и особенно — на этих вредных женщин из вашего отдела, где вы работаете. Вы с лёгкостью проститесь со всеми, и улетите к своему новому мужу. Посмотрите, каким он будет? — Он протянул её кипу цветных фотографий, на которых она увидела симпатичного мужчину, стоящего на фоне моря. – Красавец вдовец! А это ваш дом. И виноградник. А это — яхта. Вы представляете, как вы с ним будете жить? Как в раю. Вам нравится?
Настасья Сергеевна перебирала фотографии, и не верила своим глазам.
— А вы меня не обманываете? – спросила она с тоской.
— Зачем? Я же говорю, у нас будет качественный обмен. Мы скрепим договор кровью, ваша душа станет нашей, а всё, что на этих фотографиях – вашим.
— И всё-таки, что вы сделаете с моей душой? – повторила она вопрос. – Кому вы её отдадите?
— Никому. Мы её утилизируем.
— Зачем? – опешила она.
— Долго объяснять. — Он сделал недовольное лицо. – И вообще, почему вас так беспокоит ваша душа, которая для вас и так уже – как обуза.
— Почему это – как обуза?
— А потому что, вы ей практически не пользуетесь. – Увидев ошарашенные глаза женщины, он усмехнулся. – Душа, это же — ворота, через которые в человека пытается проникнуть дух. А вместе с духом – и Божественный свет, который открывает человеку глаза на многие нюансы. Правда, этот свет иногда очень сильно режет глаза… Вы же, поэтому, не впускаете его в вашу душу? И правильно делаете. Если бы ваша душа широко распахнулась, то ваши страдания, в чём-то, стали бы ещё мучительней. Вы сразу бы поняли, что ваши недруги правы, и во всех бедах виноваты порой только мы сами. Но вы же не хотите об этом даже слышать, не то, чтобы – принять такое. Так что, ваше счастье, что сегодня рядом с вами оказался я. Душа вам категорически не нужна. Она – мешает, и значит, её можно выгодно продать. Пользуйтесь моментом.
— Но разве можно человеку жить, вообще, без души?
— Легко. Оглянитесь по сторонам Настасья Сергеевна! А лучше — включите телевизор, загляните в интернет, и посмотрите, как живут очень многие индивиды! Красиво, непринуждённо, не думая о близких, наплевав на все приличия и нормы. Где находится их душа — спросите вы? Где совесть, человечность, честь, порядочность? А нет у них всего этого. Они даже не знают, что скрывается под этими понятиями? А если и догадываются, то к себе применить не могут. Потому что всё это однажды продано — вместе с душой. Всё утилизировано, но им теперь до этого нет дела. Они живут ради наслаждения. Вы ведь тоже так хотите?
— Я? — Настасья Сергеевна растерялась. – Я не знаю… Я должна подумать.
— О чём вы хотите думать?
— Я должна понять, что я хочу…
— Ладно, — недовольно кивнул мужчина в джинсовом костюме. – Ровно в семь вечера я вам позвоню. И вы должны будете сказать окончательное слово. Оставьте фотографии вашей будущей жизни себе, они станут вдохновлять вас. И не вздумайте звонить сыну.
— Почему?
— Потому что, он может вам помешать принять правильное решение. Вы должны принять решение сами. Мой вам совет — начинайте забывать о сыне прямо с этого момента. А теперь — до вечера.
Он развернулся, и через несколько секунду уже затерялся в толпе.
Настасья Сергеевна села на первую попавшуюся скамейку, и снова стала рассматривать фотографии. Красота на этих снимках, действительно, завораживала, но в то же время – от неё веяло холодом. Женщина, не понимая, почему она это делает, вдруг достала свой телефон, открыла на нем галерею со своими старыми фотографиями, и стала рассматривать их.
На душе у неё сразу потеплело. А на фотографии сына она замерла, и ей, почему-то, стало опять нестерпимо больно.
«И не вздумайте звонить сыну…» — вспомнила она слова человека в джинсе.
— А вот сейчас как возьму, и как позвоню! – воскликнула она, скорее нашла номер сына, и…
— Мама? – спросил родной испуганный голос. – Это ты?
— Да сынок, это я… Ты так давно не звонил, и я решила…
— Мама, прости меня… — простонал сын. – Можно, мы сегодня придём к тебе в гости?
— Сегодня? — Настасья Сергеевна замерла, не веря ушам. — Во сколько?
— В семь вечера. Сразу после работы. Мы давно хотели это сделать, но боялись, что ты не захочешь… Нам надо с тобой помириться, мама… Мы же родные… Мне без тебя плохо… Мы придём? Ладно?
— Конечно… — Слезы потекли по щекам Настасья Сергеевна, и она почувствовала, как у неё что-то открывается в душе.
После того, как связь прервалась, она медленно стала рвать фотографии со своей будущей жизнью – одну за другой, и с каждой порванной фотографией на душе у неё становилось все светлее и светлее
