«Одна ёлочка продана ещё с утра. На пять тысяч куплено, и чем отметить Новый год, и чем закусить. Вторую продать бы, — Фёдор, в которой раз оглянулся по сторонам. – Кругом продают и цены, похоже, все сбрасывают. Часа через три они уже никому не нужны будут. Хоть у себя в квартире ставь. А как бы хорошо продать. Приду в себя числа пятого, хоть продолжить есть на что. Так и не завяжу никогда с этими праздниками. Хотел же с Нового года бросить пить и на работу устроиться. Праздники новогодние кончатся, и завяжу».
— Почём елочка? – подошёл какая-то женщина.
— Четыре. У меня самая красивая.
Женщина подумала, махнула рукой и пошла дальше.
— Бери за три! – крикнул ей вслед Фёдор, но та даже не повернулась.
«Так и придётся у себя в грязной квартире эту красавицу ставить, — глянул на ёлочку и тяжело вздохнул. – Тридцать шесть мне уже, ни семьи, ни детей. Дочери уже… тринадцать. Она меня уже и не помнит, наверно. Когда мы развелись с её матерью, ей три года было. У неё новый папа, не чета мне. Живут в областном центре».
Глянул по сторонам. Усмехнулся:
«Которые с машины торговали, грузят обратно. Видно разуверились, что продадут все, у них там их ещё штук десять осталось. Хоть конкурентов меньше будет, — ещё раз огляделся. – И без них конкуренты хватает. Час ещё постою и домой. Старый год проводить надо».
***
Он уже собрался уходить, когда раздался радостный детский голосок:
— Мама, смотри какая красивая ёлочка, — маленькая девочка лет пяти с восторгом рассматривала лесную красавицу.
— Поля, у нас дома есть ёлочка, — подошла женщина.
— Мама, у нас не настоящая, она маленькая на столе стоит.
— Женщина, купите ёлку, — тут же вступил в разговор Фёдор. – У меня самая красивая. За три тысячи отдам.
— Мама, давай купим! Нарядим, знаешь, как красиво будет.
— Поля, у нас денег мало.
— Берите за две! – предложил Фёдор.
— У нас этой нет… куда её ставить.
— Крестовина? Так у меня есть, — достал из-под ёлки. – Вот, за тысячу отдам.
— Нет, спасибо!
— Берите за две вместе с крестовиной, — Фёдор понимал, что это последний шанс продать свой товар.
— Мама, купи ёлку! – чуть ли не со слезами продолжала просить дочь.
— Нет, дочка. Пошли домой! – и потянула плачущую дочь за руку.
— Женщина, берите бесплатно, вместе с крестовиной, — махнул рукой Фёдор. – У вас такая красивая дочка. Ей ведь так хочется ёлку.
Женщина остановилась, посмотрела на него грустными глазами:
— Да нам её и установить некому.
Фёдор задумался и вдруг спросил:
— Вы где живёте?
— Рядом, — женщина растеряно указала рукой на пятиэтажку. – Вон в том доме.
— Давайте, я вам установлю бесплатно.
Женщина растерялась окончательно, а девочка стала дергать её за руку:
— Мама, мама, пусть дядя поставит на ёлочку, он хороший, он денег не возьмёт.
— Идёмте! — Фёдор улыбнулся и взял в одну руку ёлочку, в другую крестовину.
В женщине боролись два чувства, страх пригласить в дом незнакомого мужчину и желание доставить дочери радость. Второй пересилило, и она решительно махнула рукой:
— Идёмте!
***
Квартира была двухкомнатная, обстановка небогатая, но кругом чисто, чувствовалась рука женщины, зато мужской руки не чувствовалось. Это почувствовалось после первой же просьбы Фёдора:
— Хозяйка, где у вас инструменты?
— Какие инструменты?
— Обычные.
— У меня нет никаких инструментов.
Фёдору показалось, что они разговаривают на разных языках.
— Дайте, хоть ножик! Какой побольше.
Та принесла, опасливо подала. Мужчина провел большим пальцем по лезвию:
— У вас брусок есть ножи точить?
— Есть, — принесла из кухни. – Вот!
***
Через пять минут нож был наточен, а через полчаса ёлочка была установлена.
— Ладно, хозяйка, я пошёл!
— Возьмите! – она протянул две тысячные купюры. – У меня больше нет.
— Оставь! – он одобрительно улыбнулся.
— А может вы с нами поужинаете? Уже восемь, а мы с дочерью ещё не ужинали.
«А я с утра не ел», — нос невольно втянул в себя запахи, идущие из кухни, но он ответил. – Нет, я пойду!
Она всё поняла и спросила:
— Вас, как зовут?
— Фёдор.
— Меня – Надя, — взяла его за руку. – Идёмте! Должна же я вас как-то отблагодарить.
Федор не стал сопротивляться, только попросил:
— Можно руки вымыть?
— Конечно, конечно! Вон туалет, вон ванная комната.
Везде было чисто, вот только в туалете шумел бачок, а в ванной комнате капал кран.
***
На ужин была рисовая каша, но вкусная, чай с овсяным печеньем. Видя, что мужчина к такой пище не привык, хозяйка произнесла, словно в оправдание:
— Сейчас буду к Новому году, что-нибудь вкусное готовить, — и вдруг спросила. – Вас дома не ждут?
— Нет, я один живу.
— Так оставайтесь! Вместе Новый год встретим. Я салат сделаю, курицу запеку. У меня шампанское есть.
— Дядя Федя, оставайтесь! Нарядим ёлку, — девочка по-взрослому вздохнула. – Только огоньки у нас не горят.
И Фёдору так сильно захотелось остаться с ними. На лице появилась мечтательная улыбка, он неуверенно пожал плечами. Хозяйкой это было растолковано, как согласие.
***
Надежда стала что-то готовить на кухне, а Фёдор помогал маленькой хозяйке наряжать ёлку. Когда нарядили, мужчина занялся огоньками:
— Полина, скотч есть.
— Да, сейчас принесу, — достала из стола. – Вот. Вы хотите огоньки сделать?
— Попробуем.
И огоньки загорелись.
— Ура!!! – раздался радостный детский крик.
Повесили их на ёлочку.
— Как красиво! – воскликнула девочка.
Зашла её мама, улыбнулась, глянув на ёлку, и вновь ушла на кухню, а Фёдор приступил к расспросам:
— Полина, ты наверно лучше мамы всё знаешь. У вас дома какой-нибудь инструмент есть? – он просто не мог представить обратное.
— А что такое инструмент?
— Ключи, молоток.
— Ключи есть.
Девочка бросилась в прихожую и принесла… ключи от входной двери.
— Нет, Полина, это не то. Унеси обратно!
Девочка вернулась, немного расстроенной, так хотелось, чем-то помочь дяде Феде:
— А молоток у нас есть.
— Показывай!
Та бросилась на балкон, и вернулась, с трудом держа в руке пятилитровое ведёрко.
— Ну-ка, что у вас там?
В ведёрке, кроме молотка, лежал разводной ключ, два маленьких ключа и две отвёртки. На дне всевозможная мелочь, состоящая из болтиков, гаечек, шурупов и уплотнительных колечек.
— О, так здесь целое богатство! У вас там в туалете бачок шумит.
— Он маме раньше мешал спать, но потом она привыкла.
— Идём, попробуем наладить.
Через четверть часа бачок не шумел.
— Дядя Федя, а у нас ещё кран в ванной комнате капает.
— Показывай!
Через полчаса, кран не капал.
Из кухни вышла Надежда:
— Чем вы здесь занимаетесь?
— Мама, теперь в туалете ничего не шумит и ванне кран не капает.
На лице Нади появилась улыбка:
— Спасибо, Фёдор!
***
Ещё через час он сидели за праздничным столом и провожали старый год, затем встречали Новый. Все радостно улыбались, смотрели друг на друга счастливыми глазами.
Глаза у Полины стали слипаться, а Фёдор, наоборот, словно проснулся:
«А что дальше? Я нестриженный и небритый сижу за столом, но я не могу остаться, по существу, я бомж, хоть у меня и есть квартира, однокомнатная и грязная. У меня нет нормальной работы, а что удаётся заработать тут же пропиваю. Зачем я этой симпатичной женщине и её прекрасной дочке. Надо уходить, как можно быстрее».
— Надя, я, пожалуй, пойду! – встал из-за стола.
— Почему? – вырвалось у женщины, как-то непроизвольно.
— Извини! – и он решительно направился в прихожую.
Он одевался и видел растерянные глаза мамы и дочки.
— Дядя Федя вы еще придёте? – спросила девочка.
— Приду! – кивнул он головой и вышел.
***
Он пришёл домой. В стареньком холодильник лежало приготовленное на Новый год, за окном раздавались весёлые голоса и вспыхивали салюты. Поставил на стол бутылку, закуску.
Выпил, вместе с горькими слезами, дошёл до кровати и уснул.
***
Каждый последующий день он обещал себе, что это последний раз, но каждый день был словно близнецом предыдущего.
Встав очередным утром, он с удивление увидел, что холодильник пуст. Включил телевизор, которому уже тридцать лет и с удивлением узнал, что сегодня седьмое января, Рождество.
— Всё, Федя, хватит! Тебе всего тридцать шесть лет.
***
На следующий день он пришёл к начальнику ЖКО, с которым учился в одном классе:
— Здравствуй, Олег!
— Здравствуй, Федя! – внимательно посмотрел на его лицо и удивлённо произнёс – Смотрю, ты трезвый!
— Хочу начать новую жизнь! Возьми на работу! Пить не буду.
— Пошли устраиваться! – и дружелюбно хлопнул его ладонью по плечу.
***
Восьмое Марта, а настроение у Нади неважное, готовила обед, а в голову грустные мысли лезли:
«У меня даже цветов нет. Просидела с Полиной на больничном, а мужчины на работе тюльпаны дарили, — попыталась улыбнуться. – Всё это мелочи. Главное, что доченька не болеет. В понедельник в садик. Последние месяца ходит, осенью в первый класс пойдёт.
А ещё мне скоро тридцать лет исполнится. Мужики на меня внимания не обращают. Один семь лет назад обратил внимания и сразу исчез. На участке все женаты. Да и кому я нужна? Далеко не красавица, да ещё с дочерью».
Вдруг улыбка озарила её лицо:
«Федя, который нам ёлочку на Новый год подарил, на меня так нежно смотрел. Но какой-то он робкий, ушёл сразу. У меня бачок до сих пор не шумит, и кран в ванной комнате не капает. А ведь я его даже испугалась немного, когда он на Новый год предложил бесплатно ёлочку установить. Обросший небритый, а он на деле таким хорошим оказался. Дочь до сих пор спрашивает, когда дядя Федя придёт, а он, поди, забыл о нас».
Звонок домофона, раздался в самый неподходящий момент, когда руки были в тесте:
— Полина, спроси кто?
Из комнаты в прихожую прошуршали легкие шаги дочери и раздался ей голосок:
— Кто? – а через секунду радостный возглас. – Заходите!
Надежда торопливо вымыла руки и выбежала в прихожую:
— Кто там?
— Дядя Федя.
— Какой?
— Который нам ёлочку принёс.
Голова повернулась в сторону зеркала, руки сами собой поправили волосы.
Он зашёл постриженный и побритый, пахнущий приятным одеколоном. В руках красивый букет и коробка.
— Здравствуйте! – произнёс гость нерешительно, словно боясь, что его выгонят.
Протянул цветы:
— С праздником, Надя!
— Спасибо! – и счастливая улыбка на лице.
— Полина, это тебе! – и протянул коробку с куклой.
И тут мама с дочерью, словно проснулись. Раздался радостны крик Полины:
— Ура! Спасибо! – и бросилась в свою комнату распаковывать куклу.
— Проходи на кухню! – засуетилась Надежда. — Я сейчас цветы в вазу поставлю.
Через пару минут, сияющая, вернулась на кухню:
— Ты извини! У меня здесь бардак. Пироги затеяла печь, — произнесла скороговоркой. – Полина всё спрашивала, когда дядя Федя придёт.
— Надя, я раньше пил, а сейчас уже два месяца не пью и на работу устроился сразу после новогодних праздников.
«Зачем он всё это говорит? – мелькнула мысль. – Словно исповедуется».
— Всё время о вас с Полиной думал. Мы вместе Новый год встретили и так захотелось, чтобы весь год… всю жизнь вместе были.
«Так Фёдор из-за меня так изменился, а ведь он мне нравится ещё с Нового года, и дочь всё время о нём вспоминала. Может он наша с Полиной судьба, а мы его судьба».
— У меня квартира есть однокомнатная, я там ремонт сделал. Зарабатываю неплохо и калым почти каждый день.
«Зачем он всё это говорит? Он что…»
— Надя, выходи за меня замуж. Полина будет нашей дочерью.
— Но…
— Мама, выходи! – на кухню вбежала дочь. – Дядя Федя будет моим папой, мы вместе жить будем.
— Надя, ты согласна?
— Мама, ты согласна?
— Да!
