— Я даже не думаю покупать твоему сыну машину! — Антон хмуро посмотрел на жену. — Он твой сын, а не мой.
Юля замерла у плиты. Ложка с супом застыла на полпути ко рту. Вот оно. То, чего она боялась восемь лет. С того самого дня, когда познакомила Антона с Максимом.
— Понятно — тихо сказала она.
А что тут понимать? Ребёнок не его. Значит, и проблемы не его. Логично же.
Максим сидел в своей комнате и делал вид, что учит английский. На самом деле он всё слышал. Стены в их хрущёвке тонкие. Слышал, как мама плакала по ночам первые месяцы после развода с папой. Слышал, как она говорила подружкам по телефону:
«Найду нормального мужика, который полюбит и меня, и сына».
Нашла.
Антон действительно полюбил её. А его… терпел. Это разные вещи совершенно.
— Слушай — Юля села напротив мужа, — он же поступил в институт. Хорошо учится. Просто хочет подрабатывать…
— На такси? — хмыкнул Антон. — В его возрасте я уже серьёзными делами занимался.
Вот она, та фраза. Юля знала: рано или поздно прозвучит. «В его возрасте я…»
— Антон, ну он же не просит деньги просто так. Он готов работать. Летом, по выходным…
— Пусть вкалывает. Но не на моей машине.
Максим закрыл учебник. Встал. Подошёл к зеркалу. Посмотрел на себя. Высокий, как мама. Светлые волосы, как у неё. Только глаза… глаза папины. Тёмные, почти чёрные.
Антон их видел каждый день. И каждый день думал: этот парень — не его родная кровь.
— Мам, — Максим вышел на кухню, — не нужно. Я сам разберусь.
— Максимка…
— Серьёзно. Найму машину. Или попрошу у друзей.
Антон поднял глаза. В них мелькнуло что-то похожее на уважение. Или просто облегчение.
— Ты же понимаешь — начал он, — я тебе не отец…
— Понимаю — кивнул Максим. — Ты мужчина моей матери. Не более.
Юля вздрогнула. Как будто её ударили.
«Мужчина моей матери.» Вот как сын видит её брак. Не семью. Не единство. Просто… совместное проживание.
— Макс, это не то, что я имел в виду — попытался объяснить Антон.
— А что ты имел в виду?
Тишина. Было слышно, как в соседней квартире работает телевизор.
— Хочешь знать правду? — Максим сел. — Я помню своего отца. Помню, как он учил меня кататься на велосипеде. Как мы ходили на рыбалку. Как он говорил: «Сын, ты — моя гордость».
Юля закрыла лицо руками.
— Макс, перестань…
— Нет, мам. Пусть дядя Антон послушает. — Максим посмотрел на отчима. — Когда родители развелись, отец сказал:
«Я всегда буду твоим папой, что бы ни случилось».
— Но потом он уехал. Женился. Завёл новую семью. И забыл про меня.
Антон неловко кашлянул.
— А ты… — продолжил парень, — ты хотя бы честный. Сразу говоришь: я тебе не отец. Спасибо за искренность.
— Максим! — Юля встала. — Хватит!
— Что хватит? Правду говорить?
Она посмотрела на сына. Семнадцать лет. Скоро восемнадцать исполнится. Уже мужчина почти. А она всё пыталась создать ему семью. Найти отца.
Только вот семью нельзя создать. Она либо есть, либо её нет.
— Знаешь — Максим встал, — я пойду к деду. Попрошу денег в долг.
— К какому деду? — не понял Антон.
— К отцу мамы. Он давно предлагал помочь. Я отказывался. Думал, может новый муж мамы поможет…
— Макс, дедушка больной — тихо сказала Юля.
— Больной, но живой. И он мой дед. Родной.
Антон вздрогнул. «Родной.» Вот оно, главное.
— Я не хотел… — начал он.
— Хотел — перебил Максим. — Ты хотел, чтобы я это понял. Поздравляю. Понял.
Парень пошёл к выходу.
— Макс, стой! — окликнула Юля. — Ты куда?
— К деду. Поговорим. Как мужчина с мужчиной.
Дверь хлопнула.
Юля и Антон остались вдвоём на кухне. Суп остыл. На столе у сына валялись учебники.
— Хорошо поговорили — сказала Юля.
— Юль, я не хотел его обижать…
— А чего ты хотел?
Антон молчал. Честно говоря, он и сам не знал. Просто взбесило, что семнадцатилетний пацан требует машину. Как само собой разумеющееся.
— Он мне не сын — тихо повторил Антон.
— Знаю. Ты мне уже сказал.
— Но я его не ненавижу.
— Тоже знаю.
— Просто… сложно. Воспитывать чужого ребёнка.
Юля встала. Начала убирать со стола.
— А кто просил тебя его воспитывать? — спросила она, не оборачиваясь.
— Как это кто? Мы же семья…
— Мы? — Юля обернулась. — Или всё-таки я и мой сын отдельно, а ты — отдельно?
Антон открыл рот, но ничего не сказал. Потому что ответа не было.
А в это время Максим шёл по вечерней Москве к метро. В кармане лежал телефон. На экране — номер деда.
Дедушка Виктор Петрович. Мамин отец. Бывший военный. Строгий, но справедливый.
«Максим, внучок, если что-то нужно — обращайся. Я всегда помогу.»
Парень набрал номер:
— Дед? Это Максим… Да, хочу с тобой встретиться. Поговорить нужно…
А дома Юля мыла посуду и думала: когда же она успела стать чужой для собственного сына?
И почему муж, с которым прожила восемь лет, вдруг стал посторонним?
Максим встретился с дедом в кафе возле его дома. Виктор Петрович выглядел усталым, но взгляд прямой — как всегда.
— Ну, рассказывай — сказал дед, размешивая сахар в чае.
— Отчим отказался помочь с машиной. Сказал:
«Ты не мой сын».
Дед кивнул. Будто ждал этого.
— А ты чего хотел? Чтобы он тебя усыновил?
— Не знаю — честно ответил Максим. — Просто думал… восемь лет же вместе живём.
— Восемь лет — это много или мало? — дед прищурился. — Для собаки — целая жизнь. А для человека?
Максим пожал плечами.
— Слушай, внук. Я тебе скажу, как есть. Антон — не плохой мужик. Он твою мать любит. Но чужих детей любить не научился.
Максим вернулся домой поздно. Мама сидела на кухне с красными глазами. Антона не было.
— Где он? — спросил парень.
— Ушёл. К другу.
— Надолго?
— Не знаю.
Максим сел напротив:
— Мам, дед сказал странную вещь…
— Какую?
— Что Антон на тебе женился, хотя чужих детей любить не умеет. Зачем тогда?
Юля долго молчала. Потом тихо сказала:
— Он же на мне женился…
— Ну?
— Я ему сказала потерпеть, что ты скоро вырастишь. Поступишь в институт, заживёшь отдельно. Что мы будем вдвоём.
Максим почувствовал, как что-то холодное поселилось в груди.
— То есть… ты его предупредила, что я скоро съеду?
— Макс…
— Отвечай!
— Да. Ну не будешь же ты с нами вечно жить?
Тишина. Тикают часы на стене.
— Понятно — сказал Максим. — Теперь всё понятно.
— Сын, я думала, ты поймёшь…
— Что пойму? Что ты меня продала за спокойную старость?
— Не говори так!
— А как говорить? — Максим встал. — Восемь лет я жил в доме, где меня терпят. Где ждут, когда я съеду.
— Это не так…
— Так, мам. Именно так.
Он пошёл к себе в комнату. Достал спортивную сумку из шкафа.
— Макс, что ты делаешь?
— Собираю вещи.
— Куда?
— К деду. Он согласился.
Юля схватила его за руку:
— Подожди… давай поговорим…
— О чём? О том, как ты восемь лет врала мне, что мы семья? Или о том, как врала мужу, что я скоро уеду?
— Я хотела, чтобы у тебя был отец!
— У меня есть отец. Он просто решил, что новая семья важнее.
— Но Антон…
— Антон честный. Он сразу сказал: ты мне не сын. А ты… ты годами делала вид, что всё хорошо.
Максим складывал одежду в сумку. Руки дрожали.
— Знаешь, что самое хреновое? — продолжил он. — Я думал, что я во всём виноват. Что недостаточно стараюсь быть хорошим. Что если буду лучше учиться, помогать по дому — он меня полюбит…
Юля плакала.
— А оказывается, с самого начала было понятно: я здесь как постоялец.
— Максим…
— Всё, мам. Хватит.
Он застегнул сумку. Взял рюкзак с учебниками.
— Я не хочу больше жить там, где ждут, когда я уйду.
Вернулся Антон. Юлю сидела на диване в гостиной. Тихо плакала.
— Где Максим?
— Ушёл к отцу.
— К какому отцу? К родному?
— К деду. К моему отцу.
Антон сел в кресло.
— Юль, почему? Я не хотел его выгонять…
— Знаю. Ты вообще ничего не хотел. Кроме тишины и покоя.
— А что в этом плохого?
— То, что у меня есть сын.
— Ну — сказал Антон. — Он взрослый уже. Пусть живёт отдельно.
Юля повернулась к нему:
— Ты правда так думаешь?
— Да.
— Тогда у нас проблема.
— Какая?
— Я его мать. И буду ей до конца жизни.
Антон молчал.
— То есть он всё равно будет появляться? Просить помощи? Приводить девушек? Потом детей?
— Возможно.
— А я должен буду это терпеть?
— Не должен — тихо сказала Юля. — Можешь уйти.
— Серьёзно?
— Да. Мне надоело разрываться между вами.
Антон встал. Прошёлся по комнате:
— Восемь лет мы вместе…
— И что? Ты готов принять моего сына?
— Нет.
— Тогда о чём речь?
— Юль, я тебя люблю…
— Но не настолько, чтобы полюбить и того, кто для меня важен.
Они помолчали.
— Получается тупик — сказал Антон.
— Получается.
На следующий день Максим забрал остальные вещи. Они с мамой почти не разговаривали. Только в прихожей он сказал:
— Не думай, что я тебя ненавижу.
— Знаю.
— Но доверия больше нет.
— Понимаю.
— Может, когда-нибудь… когда я пойму, зачем ты это делала…
— Может быть.
Он обнял её. Коротко. И ушёл.
После ухода Максима разладились отношения и у Юли с Антоном.
А через месяц Антон сказал:
«Может им пожить отдельно» И съехал к своему другу.
Юля осталась одна в квартире, где восемь лет пыталась создать семью.
И поняла: семья — это не когда все вместе живут.
Семья — это когда все друг друга принимают.
А принимать, оказывается, она так и не научилась.
Ни сына с его болью по родному отцу.
Ни мужа с его нежеланием быть отчимом.
И теперь у неё никого не было. Только воспоминания и желание, когда-нибудь наладить отношения с собственным сыном…
