Олег и Мишка были друзьями в институте. Всюду вместе: на лекциях, в спортзале, в кино и на танцах. Словно два брата, они поддерживали друг друга в учёбе, делили оставшиеся перед стипендией деньги и жарили одну сковородку картошки на двоих на съемной квартире.
Однако всё изменилось после того, как в их жизни появилась Юля. Невысокая тоненькая девушка с копной вьющихся по плечам волос и кротким взглядом понравилась обоим. На клубных танцах Олег первым пригласил Юлю на медленный танец, и потом почти не выпускал её руку, так что у Миши не было даже шансов подступиться к Юле.
Мишка сердился, но не показывал вида, когда слышал, как Олег назначает Юле свидание по телефону. А Олег тщательно брился, насвистывая что-то под нос, потом крутился перед зеркалом и убегал, глядя на часы.
Мишка смотрел ему вслед и ярость душила его. Прежние дружеские чувства меркли. Перед глазами вставал образ Юли в объятиях Олега и Мишке стоило больших усилий отогнать от себя эти видения. Он не мог понять, что нашла эта хрупкая, словно статуэтка, девушка в его приятеле.
Олег был самым посредственным учеником на курсе, в то время как Мишка сразу проявил себя талантливым студентом, которому прочили хорошее будущее и карьеру.
Олег тоже чувствовал изменившееся отношение друга. Прежняя откровенность между ними испарилась, и Олег ошарашил однажды Мишку объявлением о скорой свадьбе.
— Ты что, с ума сошёл? – не утерпел Мишка, — хоть бы доучился. Да и она ещё студентка мединститута.
— Ты говоришь, как моя мама. Что с тобой? У нас любовь, между прочим. И тут мы решаем сами, — как отрезал Олег.
Новоиспечённая пара сняла квартиру и после скромной регистрации брака, даже без традиционной свадьбы, стала жить семейной жизнью.
Мишка на посиделки в кафе не пошёл, ведь там были только родители. Он обнял Олега, когда тот уезжал с их квартиры, сказав только:
— Береги Юльку, она у тебя клад… Ну, и счастья, конечно же… Не ожидал, что мы так быстро расстанемся.
— Спасибо, — сухо ответил Олег, и с тех пор они виделись только на учёбе, и то Олег стал часто пропускать лекции и еле дотянул институт, кое-как сдав госэкзамены и защитив диплом.
Через три года у Олега и Юли родилась дочка. На это событие приехал и Мишка. К тому времени он уже делал успехи в карьере, удачно устроившись в современную фирму и получив неплохое место.
Олегу с работой не везло. Он успел поменять несколько мест, и всё его что-то не устраивало. Но Юля стойко поддерживала мужа и после родов даже похорошела, стала ещё женственнее и краше.
Это заметил и Мишка, тайно любивший жену друга до сих пор. Нельзя сказать, что Миша был лишён женского внимания. Наоборот, жгучие карие глаза и густая тёмная шевелюра делала его похожим на итальянца, а острый ум и хватка в работе, в знакомствах и любом деле притягивали к нему людей.
Женщин было у Мишки немало, но влюбиться по-настоящему он не мог. То ли потому, что слишком легкими были его победы над слабым полом, то ли потому, что в сердце занозой сидела Юлька…
Но Мишкин темперамент всё же дал о себе знать. Не устоял он перед голубоглазой Светой, сотрудницей их предприятия, юной и нежной девушкой, и женился. Олега и Юльку на свадьбу приглашать не стал. К тому времени их отношения уже не были настолько близкими. Дружба осталась позади, где-то там, в студенческом времени. К тому же Мишка не мог простить Олега, который всегда раньше так зависел от него: и лекции списывал, и помощи просил перед экзаменами, и совета всегда спрашивал, но вдруг опередил с Юлей.
Кстати, Света, жена Мишки, была очень похожа на Юльку. Можно было бы их посчитать за родных сестёр, если поставить рядом.
Жил Мишка с женой спокойно, первые годы даже нежно и счастливо. Родила ему Света двух дочерей, которых Миша боготворил. К тому времени он стал одним из руководителей их фирмы, был обеспеченным и уважаемым сотрудником.
Олег часто слышал об успехах Мишки, но старался не говорить о нём при Юле. Самому Олегу не везло. То их квартиру ограбили, когда они всей семьёй были в отпуске, то снова пришлось менять работу.
Юля стойко терпела неудачи мужа, и ему бы благодарить её за отсутствие упрёков, а он только злился и начинал в такие периоды выпивать.
— Олег, прошу тебя. Не надо. Лучше ищи работу, — робко просила Юля, отнимая у мужа бутылку.
— А ты всё понимаешь? Да? – ворчал Олег, уходя в свою комнату.
Юля постоянно просила помощи у родителей, и те не отказывали, жалея дочь. Олега устраивали на работу, он какое-то время старался, но привязанность к алкоголю снова давала о себе знать.
— Олег, вчера Миша звонил. Спрашивал о тебе. Предлагал у него устроиться на работу. Есть место, — говорила Юля мужу.
— Что? По какому это поводу он тебе названивает? – спрашивал Олег, искорки ревности вспыхивали в его глазах. Он всегда знал, что его жена нравится Мишке.
— По поводу даты нашей свадьбы… Вчера. А ты и забыл, — улыбалась Юля, — так как насчёт работы у Миши? Ты бы сходил…
— Не пойду. У них солидная фирма. Да, хорошие зарплаты. Но и пахать надо от зари до зари. Ты меня совсем не увидишь. И потом, не хочу от него зависимости. Он – успешный, преуспевающий. Мы перед ним – голь перемётная… К чему эти унижения? Тебе оно надо?
— Ну, можно было бы попробовать… — пыталась уговорить мужа Юля.
— Нет и нет. Сами выкрутимся. Не впервой, — громко ответил Олег.
— Всю жизнь только и выкручиваемся. Как я устала… — в голосе Юли послышались слёзы.
— Да? А я не устал? Что же ты тогда за меня замуж вышла? Надо было бы перебежать к нему! Он ведь души в тебе не чает, — уже грозно кричал Олег, бледнея.
— Перестань, не надо глупости говорить, — успокаивала мужа Юля и гладила его по плечам, — я тебя полюбила и нечего выдумывать ерунду.
У Миши в семье тоже пошли нелады. Света, всегда покорная, бессловесная, тихая и услужливая, как ни странно, стала раздражать Мишку. С одной стороны – успех на работе, признание его как высокого специалиста, а с другой – в семье, как в тихом болоте. Мишке временами казалось, что самое важное в жизни он пропустил, что так и не встретил ту самую желанную и любимую женщину, ради которой он так вкалывал и вообще жил.
Единственное, что удерживало его около Светы, это его девочки, его любимые дочери, которых надо было учить, обеспечивать и радовать.
Дочки души не чаяли в отце и платили ему лаской. Они вцеплялись в Мишку, когда он приходил с работы и с порога приветствовал их:
— А кто меня встречает? А где мои дочули любимые?
Света всегда стояла в сторонке, ожидая, пока отец и дочки обнимутся и поцелуются. Потом была её очередь, когда накал нежности и радости чуть спадал.
— Пошли ужинать. Я сегодня твои любимые драники приготовила и конечно, шарлотку, как обещала.
Мишка привычным жестом обнимал жену и садился ужинать, смотря в телевизор. Света никогда не расспрашивала мужа о работе. Это было запрещено. Слишком Миша уставал от дел.
— Я завтра зайду к Олегу с Юлей, поддержу их. Там тесть умер. Ты ужинай, не жди меня. Приеду поздно, — как-то сказал он.
Вечером следующего дня они сидели в кухне у Олега. Юля была рядом. Мишке больших усилий требовалось, чтобы не смотреть на неё так часто, как бы ему хотелось. Тем более он видел заплаканные глаза женщины, и ему нестерпимо хотелось прижать её к себе, успокоить и помочь хоть тёплым словом, хоть просто погладить по голове.
Это он и сделал, когда прощался с ней в прихожей. Он обнял её, погладил по спине и прошептал что-то о смирении и вере. Олег, видя такую нежную сцену, вышел за Мишкой в общий коридор и не выдержал:
— Ты что её лапаешь? Нашёл удобное время? Ей и на словах достаточно, между прочим… — процедил он сквозь зубы.
— Ты что? Спятил? – Мишка уставился на Олега, уже изрядно выпившего на поминках за день, — я же от всего сердца.
Но Олег вцепился в лацканы Мишкиного пиджака и повис на нём, яростно шепча в лицо:
— Отстань от моей бабы. Понял?
— И не думал приставать. У меня своя жена красавица. А твоя… не баба. Не баба она. Понимаешь? Эх, да разве ты понимаешь? Ты её бабой и сделал. А она не того пошиба, что ты. Она выше. Уважай, если любить нормально не можешь…Пошёл вон.
Мишка оторвал от себя Олега и пошёл вниз по лестнице. Олег некоторое время сидел на ступеньках холодной лестницы, а потом с трудом поднялся и вошёл в квартиру.
С тех пор бывшие друзья не виделись. Жизнь в одном городе не давала им встреч даже случайных. Олег стал чаще выпивать. И несмотря на то, что Юля была медиком и старалась всё сделать для здоровья мужа, Олег медленно угасал. А последний год своей жизни почти не выходил из дома, не работая и живя на содержании у жены.
Со Светой Мишка развёлся через несколько лет. Встретил он молодую красавицу, модель Яну, на одном из вечеров отдыха компании. Показалась ему эта женщина страстным пьянящим вином, пленила она его своим взрывным характером, неудержимой страстью и жаждой любви. Роман их был стремительным и открытым.
Света почти не плакала от ухода мужа. Мишка поступил как джентльмен. Он оставил бывшей супруге квартиру, платил хорошее содержание на дочерей, которые уже поступили учиться в институты.
Ушла ли из его сердца Юля? Можно сказать, что подвинулся её светлый и нежный образ куда-то в самый сокровенный уголочек сердца, спрятался там, словно в глухой каморке, почти не выходя из своего тёплого и уютного укрытия…
Мишка даже себе не позволял вспоминать её, чтобы не бередить рану, чтобы глупо не переживать от того, чего не случилось в его жизни.
Он жил с молодой яркой женой, не выпуская из виду и бывшую – Свету, постоянно наведываясь к ней, к дочерям. Вскоре, обе его женщины привыкли к тому, что они есть и будут в его сфере влияния, в его жизни, как что-то постоянное и необходимое. О втором замужестве Светлана и не думала. Но она устроилась на работу, занявшись своим любимым шитьём, ведь раньше она не могла и мечтать об этом – всё время отдавала мужу и детям.
Яна не ревновала. Ослепительная и молодая, а ещё и умная, она понимала: ревность совершенно неуместна в их отношениях. Мишка казался счастливым и спокойным, пока Яна, прожив с ним десять лет, не ушла к другому, не менее успешному бизнесмену.
Вскоре умер Олег. Миша пришёл проводить друга, хотя последние годы даже не видел его, лишь узнавая у знакомых о его состоянии.
— Ну, и как ты теперь? – спросил он Юлю, глядя на её всё ещё стройную фигурку, худенькое измождённое лицо и поджатые строгие губы.
— А что я? – тихо ответила она, — моё дело – дочь, внучка. Надо соответствовать. А он… Он словно не хотел больше жить. И ничего я сделать не могла…
— Я вот тоже один остался. Только девчонки и радуют, — эхом произнес Мишка, глядя в пол.
— Разве таких бросают? — не ожидая ответа, сказала Юля, покачивая головой.
— И не таких бросают. А чем я лучше других? – начал Мишка, — да, у меня всё есть: и где жить, и что есть, и что пить. Да разве дело только в этом?
Повисло молчание. Юля стояла у окна, бледная как тюль. Мишка ждал чего-то или что-то очень хотел сказать, но было не то время.
Наконец, он встал. Все ушли. Дочки мыли на кухне посуду. Он подошёл к старшей дочери и заставил взять её конверт с деньгами.
— Это маме, — прошептал он, — если что понадобится…звоните вы. Она ведь не позвонит.
Затем он подошёл к Юле и попросил проводить его до парка.
Там, идя по осенней тропе, устланной кленовыми ладошками, он остановился и тихо сказал:
— Да, мы уже почти пенсионеры. Вот как время летит. Не сочти за грубость в данный момент. Но всегда мечтал вот так с тобой пройтись по аллее. А теперь и слов нет… Ты только знай, что в любое время позови, и я приду. Ты не одна, Юленька…
Он поклонился и пошёл в сторону своей машины. Юля присела на скамейку. Она смотрела, как Мишка уехал, а потом прошептала про себя:
— «Позови и я приду»… Что же ты раньше-то меня не позвал? Может быть, я бы и пришла к тебе тогда, Миша… а сейчас я так устала… И поздно…
Она медленно поднялась, и пошла по тропинке к дому. Ей казалось, что теперь, когда она осталась одна, этот камень, булыжник ответственности за воспитание дочери, за здоровье мужа свалился с её слабых плеч, и, если бы не тяжесть похорон и последний гнетущий год лечения Олега, то она бы могла сейчас поднять руки и взлететь.
Но Мишка уже не оставлял Юлю в покое. Он не появлялся сам, но присылал цветы и гастрономические подарки в виде коробок с разными вкусностями.
Юля была вынуждена звонить и упрекать Мишу в излишней опеке.
— А как бы я тогда ещё дождался звонка от тебя, Юленька? – смеялся Мишка в трубку, — Ну, давай, давай, поругай меня. Я привык отсылать гостинцы. Меня всю жизнь окружают прекрасные женщины. Мои жёны, дочери. Принимай угощения теперь и ты. Пожалуйста. Мне это будет приятно…
— Я ещё в состоянии сама о себе заботиться, Миша. У меня есть дочь, в конце концов. А у тебя их две, плюс внуки! Я не могу больше принимать от тебя подарки, это даже неприлично с моей стороны, — просила Юля, — да и много ли мне одной надо?
Но Мишка не желал отступать. Однажды, на следующий день после Юлиного дня рождения он позвонил ей в дверь.
Юля не сразу разглядела его через огромный букет роз. Она ахнула, принимая цветы, и Мишка вошёл в квартиру.
— Не стал беспокоить вчера, только смс выслал. Понимал, что тут свои у тебя. Хотел наедине поздравить, — он решительно смотрел на Юлю.
— Спасибо, Миша. Но так много роз… Это не слишком? – лепетала растерянная Юля, — наверное, это по количеству моих лет?
Она засмеялась, окунув лицо в розы.
— Да нет. Их тут девяносто девять. Чтобы не меньше этого числа прожила, — сказал довольный Мишка.
— Зачем мне столько? У меня и так уже морщинки на лице, а представляешь меня в девяносто девять? – снова захохотала Юля.
— Очень даже представляю. Ты будешь такой же красивой, я уверен. И хочу видеть тебя ещё и счастливой…
Он достал из кармана коробочку с кольцом.
— Что это? – Юля стала серьёзной. Перед ней было красивое кольцо с камушком.
— Да, это именно то, что ты подумала и о чём мечтал я всю жизнь. Прими пожалуйста. Юль, выходи за меня, — голос Мишки чуть задрожал.
Юля в оцепенении молчала. Тогда Миша заговорил горячо и тихо.
— Ты можешь пока не отвечать, ты через минуту ответь… Или у меня будет инфаркт, Юля…
Она взглянула на побледневшее лицо Мишки и ахнула. Капли пота выступили на его лбу, а губы слегка дрожали. Юля округлила глаза и тут же бросила букет на тумбочку. Она усадила Мишку на диван в комнате и приказала прилечь, пододвинув подушку, а сама поторопилась в кухню и через полминуты уже вытирала влажным мокрым полотенцем его лицо и шею, расстегнув ворот рубашки.
— Ну, тебе лучше? – спросила Юля, открывая окно. Она измерила его давление и дала таблетку, — придётся немного полежать, пока давление не спадёт. Чего ты так разволновался? Тоже мне, жених…
— Так ты согласна? – настаивал Мишка слабым голосом.
— Ну, куда я от тебя теперь денусь… — улыбнулась Юля, — ты только не болей, живи…
Она говорила ласковым и спокойным голосом, словно мать, а он не выпускал её руки из своей ладони…
