— Скажи, ты думаешь, что я дура? — Елена положила телефон на стол экраном вверх. — Неужели настолько сложно удалять сообщения сразу?
Алексей поднял голову от ноутбука. Его лицо выражало наигранное возмущение, но Елена видела проблески паники в глазах.
— Ты опять копалась в моём телефоне? Мы же договаривались!
— Заметь, ты не отвечаешь на вопрос, — она потёрла виски, как делала всегда в моменты усталости. — Телефон сам разблокировался от уведомления. «Я скучаю. Жду встречи, как обычно». Это что?
Алексей закрыл крышку ноутбука и встал, ероша волосы. Его движения казались механическими, будто он выигрывал время.
— Лена, это рабочий чат. Татьяна, новый менеджер. Она всем такие сообщения шлёт.
— И поэтому ты хранишь их в архиве, а не в общем чате? — Елена скрестила руки, заставляя себя дышать ровно. — Думаешь, уход в декрет отключил мои мозги?
Алексей подошёл к ней и попытался обнять, но она отстранилась.
— Милая, ты ведь наверняка не выспалась. Ваня опять всю ночь капризничал?
— Не переводи тему, — Елена отошла к окну. — Если это просто коллега, покажи переписку.
Алексей выхватил телефон со стола.
— Ну всё, хватит! Я не собираюсь отчитываться за каждое сообщение! Ты сама придумываешь проблемы.
— Проблемы? — Елена повернулась к нему и внезапно почувствовала непривычное спокойствие. — Пять месяцев назад ты перестал приезжать к обеду. Три месяца назад появились задержки после работы. Последние три недели ты не прикасаешься ко мне. Это я придумала?
Алексей резко сел на диван, телефон в его руке потемнел.
— Господи, Лена! Мы едва сводим концы с концами с этой ипотекой! Думаешь, мне легко вытягивать всё одному, пока ты с ребёнком? Я работаю как проклятый, а ты меня ещё и обвиняешь!
— А ты ответь на вопрос, — Елена не повышала голоса, и это пугало больше крика. — Это было сообщение от любовницы? Да или нет?
— Нет, конечно! — он вскочил и подошёл к ней вплотную. — Я просто устал оправдываться. Стираю сразу, — он демонстративно открыл сообщение и удалил его, даже не прочитав. — Довольна? Или ты продолжишь изводить меня своими фантазиями?
— Знаешь, что самое обидное? — Елена смотрела прямо ему в глаза. — Даже не измена, а то, что ты считаешь меня дурой. Любовница, ради бога, бывает. Но зачем так неуважительно врать?
Алексей резко развернулся и пошёл к двери.
— Я на работу. Когда вернусь, надеюсь, ты прекратишь эту истерику.
— Это не истерика, — Елена взяла со стола свой телефон. — Это попытка поговорить.
— Разговаривай с сыном, — Алексей натянул куртку. — Он хотя бы не выедает мне мозг.
Когда дверь за ним закрылась, Елена осела на стул. Пришло сообщение от мамы: «Как вы там? Зайти помочь с малышом?»
Елена набрала ответ: «Всё в порядке. Просто очередной трудный разговор. Ваня спит».
Взгляд упал на фотографию, стоящую на комоде — они с Алексеем на отдыхе три года назад. Её улыбка, его рука на её плече. Казалось, это было в другой жизни.
Телефон в руке завибрировал. Незнакомый номер: «Он сказал, что вы всё знаете. Простите, я не хотела разрушать семью».
Елена смотрела на сообщение, не мигая. Горечь поднималась к горлу, но слез почему-то не было. Она встала и подошла к зеркалу в прихожей. Осунувшееся лицо, тёмные круги под глазами. Когда она перестала быть собой? Когда начала принимать ложь за правду?
Из детской раздался тихий плач — Ваня проснулся. Елена сделала глубокий вдох. «Сейчас, маленький», — прошептала она и пошла к сыну, оставив телефон с открытым сообщением на столе.
Елена взяла Ваню на руки, прижимая его к груди. Пять месяцев, а кажется, что она знает его вечность. Каждая морщинка, каждый взгляд. Когда-то она думала, что так же хорошо знает и мужа.
— Ничего, малыш, — прошептала она, покачивая сына. — Мы справимся.
Из соседней квартиры доносились звуки телевизора. Обычная жизнь, обычные люди. Интересно, сколько среди них таких же, как она?
Телефон снова завибрировал. Елена вздрогнула, но не стала проверять. Сейчас был только она и Ваня. Остальной мир мог подождать.
Уложив сына, она вернулась на кухню. Сообщение всё ещё светилось на экране, как открытая рана. Елена сделала скриншот и закрыла его. Руки работали автоматически: кофе, чашка, вода.
Картинки прошлого мелькали перед глазами. Вот Алексей дарит ей кольцо. Вот они выбирают обои для детской. А вот он впервые задерживается и не отвечает на звонки…
— Надо позвонить парикмахеру, — внезапно сказала она вслух пустой кухне.
Идея пришла откуда-то из глубины сознания. Три года она не меняла причёску. «Алёше нравятся длинные волосы», — говорила она себе. А что нравится ей самой?
Звонок в дверь заставил её вздрогнуть. На пороге стояла мама с пакетами.
— Я решила всё-таки зайти, — она окинула дочь внимательным взглядом. — Ты выглядишь хуже, чем звучала по телефону.
— Всё нормально, мам, — Елена помогла ей с пакетами. — Просто устала.
— И поэтому плакала? — мама тронула её покрасневшие глаза.
— Не плакала. Просто не спала, — соврала Елена. — Ваня только уснул.
Мама прошла на кухню и начала разбирать продукты.
— Леночка, я тебя ращу с пелёнок. Думаешь, не знаю, когда ты врёшь? — она выложила контейнер с борщом. — Что натворил этот твой благоверный?
— Давай не будем, — Елена устало опустилась на стул.
— Как хочешь, — мама включила чайник. — Только запомни главное: никто не стоит твоих слёз. Даже отец твоего ребёнка.
Елена посмотрела на мать, прожившую без мужа почти двадцать лет, вырастившую её одна. Сильная, независимая, никогда не жалующаяся. Неужели когда-то она тоже сидела так на кухне, разбитая и потерянная?
— Мам, — Елена сглотнула комок в горле. — Ты когда-нибудь жалела, что не простила папу?
Мать замерла, держа чашку на весу.
— Ни одного дня, — она поставила чашку на стол. — Хотя первый год каждое утро просыпалась с мыслью позвонить ему.
— А как ты поняла, что пора уходить?
— Когда перестала видеть в зеркале себя, — мать посмотрела ей прямо в глаза. — Что случилось, Лена?
— Я думаю, Алексей мне изменяет, — Елена провела пальцем по краю чашки. — Нет, не так. Я знаю, что он изменяет. Она даже написала мне.
Мать тяжело вздохнула, но, к удивлению Елены, не стала сыпать проклятиями.
— И что ты собираешься делать? — спросила она просто.
— Не знаю, — Елена пожала плечами. — Ваня совсем маленький. Куда я пойду с ребёнком? На какие шиши?
— Не решай за Алексея, дочь, — мать накрыла её руку своей. — Это он должен думать, куда вы пойдёте и на какие шиши, а не бегать по бабам.
— Думаешь, он признается? После того, как час назад всё отрицал, глядя мне в глаза?
— А ты покажи ему скриншот. И посмотри, что скажет.
Елена представила этот разговор. Обвинения, оправдания, крики. Её затошнило.
— Знаешь, мам, самое обидное, что я ведь чувствовала. Всё эти недели. Он отдалялся, избегал меня. А я думала — это из-за усталости, из-за ребёнка…
— Ты любишь его? — мать смотрела на неё испытующе.
Елена замерла с чашкой в руках. Любит ли? Год назад ответ был бы однозначным. Но сейчас?
— Я так привыкла к мысли, что мы семья, — наконец произнесла она. — Даже не знаю, осталось ли что-то кроме привычки.
Из детской раздался плач. Елена поднялась.
— Посиди с ним, пожалуйста. Мне нужно кое-что сделать.
Она зашла в ванную и долго смотрела на своё отражение. Потом достала ножницы и отрезала прядь волос. Потом ещё одну. И ещё.
Мать нашла её через полчаса, сидящую на полу среди тёмных локонов.
— Боже, Лена, — она присела рядом. — Зачем?
— Он любил мои волосы, — Елена невесело усмехнулась. — А теперь их нет.
— Ты не пожалеешь? — мать осторожно коснулась неровно остриженных волос.
— О волосах? — Елена поднялась. — Отрастут.
Она взяла телефон и набрала парикмахера, с которым не виделась больше года.
— Ирина? Это Елена. Можно к тебе срочно? Да, экстренный случай.
Когда она вышла из парикмахерской три часа спустя, то впервые за долгое время почувствовала что-то похожее на свободу. Короткая стрижка, выбритый висок. Не похоже на прежнюю Елену, примерную жену и мать.
Дома мать встретила её удивлённым взглядом.
— Тебе идёт, — наконец сказала она. — Алексей звонил. Сказал, задержится.
— Конечно, — Елена кивнула и проверила сына. Ваня мирно спал в кроватке. — Он всегда задерживается. Ничего нового.
— Я могу остаться на ночь, — предложила мать. — На всякий случай.
— Не нужно, — Елена поцеловала её в щёку. — С нами всё будет хорошо.
Когда мать ушла, Елена достала из шкафа чемодан и открыла его. Потом сложила несколько вещей, документы, игрушки Вани.
Телефон зазвонил — Алексей.
— Да? — её голос звучал неожиданно спокойно.
— Лена? — он казался удивлённым. — Ты в порядке?
— Абсолютно.
— Послушай, я задержусь. Совещание затянулось, потом пробки…
— Хорошо, — она смотрела на своё новое отражение в зеркале. — Не торопись.
— Точно всё нормально? — в его голосе звучало подозрение.
— Точно, — она улыбнулась. — Тебя ждёт небольшой сюрприз дома.
— Какой? — напрягся он.
— Увидишь, — она сбросила звонок и вернулась к чемодану.
Письмо она писала долго, не находя нужных слов. Как объяснить человеку, что ты уходишь не потому, что он изменил, а потому, что ты больше не можешь быть с тем, кто считает тебя настолько глупой?
На часах было почти одиннадцать, когда она услышала, как поворачивается ключ в замке.
Алексей замер на пороге. Его взгляд метнулся от чемодана к Елене, задержавшись на её новой стрижке.
— Что… что это? — он неопределённо махнул рукой, словно не мог решить, что шокирует его больше: её внешность или собранный багаж.
— Это я, — Елена стояла у окна, спокойная, словно это был обычный вечер. — Непривычно, правда?
— Ты с ума сошла? — он сделал шаг к ней. — Что с твоими волосами? И куда ты собралась?
— Мои волосы теперь такие, какими я хочу их видеть. А собралась я к маме, — она говорила тихо, почти нежно. — Только сначала нам нужно поговорить.
Алексей расстегнул куртку, но не снял её. В прихожей заметил детскую переноску, уже приготовленную.
— Ты забираешь Ваню? — его голос дрогнул. — Из-за какой-то глупой ссоры утром?
— Не из-за ссоры, — Елена протянула ему телефон. — Из-за этого.
Алексей взглянул на скриншот сообщения. Его лицо изменилось — сначала побледнело, потом пошло красными пятнами.
— Кто это тебе прислал? — он попытался сохранить возмущённый тон, но вышло неубедительно.
— Какая разница? — Елена забрала телефон. — Важно, что это правда. И знаешь, я даже не злюсь на тебя за измену.
— Лена…
— Нет, правда, — она покачала головой. — Я злюсь, что ты принял меня за дуру. Смотрел в глаза и врал так… уверенно. Будто я не заслуживаю даже правды.
Алексей тяжело опустился на стул.
— Я хотел прекратить это, — пробормотал он. — Это была ошибка. Просто слабость…
— Сколько это длится? — она не собиралась облегчать ему задачу.
— Три месяца, — он смотрел в пол. — Это ничего не значит. Просто…
— Ты знаешь, — перебила Елена, — пока я сидела здесь, ждала тебя, я вспоминала, как мы познакомились. Как ты говорил, что никогда не будешь врать мне. Что мы — одна команда.
Она подошла к столу и взяла письмо.
— Когда я забеременела, ты обещал, что мы всегда будем вместе. Что ничто не разрушит нашу семью.
— Так и есть! — он вскочил. — Лена, я всё исправлю! Я прекращу с ней общаться! Это просто… это ничего не значит!
— Для тебя, может, и не значит. А для меня? — она положила письмо перед ним. — Это соглашение о разделе имущества. В квартире жить будешь ты, платить ипотеку тоже. Я не претендую ни на что, кроме алиментов на Ваню.
— Какое, к чёрту, соглашение? — он смял бумаги. — Ты серьёзно готова разрушить семью из-за одной ошибки?
— Семью разрушил ты, — голос Елены оставался спокойным. — В тот момент, когда решил, что жена с ребёнком — это обуза, а не ценность.
Из детской раздался плач. Елена пошла к сыну, но Алексей опередил её.
— Я не отдам тебе ребёнка, — процедил он сквозь зубы. — Ты не имеешь права разлучать сына с отцом.
— А ты не имеешь права указывать мне, что делать, — она загородила проход. — Особенно после того, как предал нас обоих.
— Предал? — он схватил её за плечи. — Ты хоть представляешь, как это — приходить домой к вечно уставшей жене, с которой даже поговорить нельзя? Я пахал как лошадь, пока ты сидела в декрете! Думаешь, мне не хотелось простого человеческого тепла?
Ваня кричал всё громче. Елена освободилась от его хватки.
— Человеческого тепла? — она горько усмехнулась. — Знаешь, что самое ироничное? Я тоже его хотела. Всё то время, пока ты врал мне, что задерживаешься на работе.
Она зашла в детскую и взяла сына на руки. Малыш почти сразу затих, уткнувшись в её плечо.
— Ты не можешь просто уйти, — Алексей стоял в дверях, потерянный и злой одновременно. — Это мой сын. Моя семья.
— Семья — это доверие, — Елена покачивала Ваню. — А его больше нет.
— Я изменюсь, — он сделал шаг к ней. — Дай мне шанс. Ради Вани.
— Сколько шансов ты дал нам? — она посмотрела ему прямо в глаза. — Каждый раз, когда писал ей. Каждый раз, когда встречался с ней. Каждый раз, когда врал мне.
Ваня снова начал капризничать. Елена опустила его в кроватку и повернулась к мужу.
— У тебя есть выбор, — сказала она тихо. — Или ты подписываешь соглашение и мы расходимся цивилизованно, или я подаю на развод через суд. В обоих случаях я ухожу. Решай.
— Ты блефуешь, — он скрестил руки на груди. — Тебе некуда идти. У тебя нет денег. Ты полностью зависишь от меня.
Елена прошла мимо него, достала из сумки банковскую карту и протянула ему.
— Знаешь, почему у меня есть деньги на первое время? Потому что каждый месяц я откладывала часть той суммы, что ты давал на расходы. Я экономила на себе, на продуктах. Я как будто знала, что однажды мне придётся начать всё с нуля.
Алексей смотрел на карту, не двигаясь.
— Подумай, действительно ли ты хочешь удержать человека, который больше не хочет быть с тобой? — Елена вернулась к детской. — У тебя есть время до утра. Я буду спать с Ваней.
Утро выдалось на удивление тихим. Алексей всю ночь просидел на кухне — Елена слышала, как он ходит, открывает холодильник, что-то бормочет. Она почти не спала, прислушиваясь к звукам.
Ваня проснулся рано, и она накормила его в тишине детской. Когда она вышла, Алексей сидел за столом с чашкой остывшего кофе. Перед ним лежало соглашение — подписанное.
— Я не буду мешать, — сказал он, не поднимая головы. — Но я хочу видеть сына.
— Конечно, — Елена кивнула. — Я никогда не стала бы запрещать тебе общаться с Ваней.
Он посмотрел на неё, и в его взгляде читалась смесь раскаяния и горечи.
— Знаешь, — проговорил он тихо, — я действительно любил тебя. Но в какой-то момент просто… потерял.
— Я тоже потеряла тебя, — она присела напротив. — И себя заодно. Но сейчас я себя нашла.
Алексей провёл рукой по её новой стрижке.
— Тебе идёт, — сказал он с грустной улыбкой. — Жаль, что я не оценил раньше.
— Мне пора, — Елена поднялась. — Мама приедет через час, поможет с вещами.
— Я могу отвезти вас, — предложил он.
— Не стоит, — она покачала головой. — Так будет легче для всех.
Когда Елена собирала последние вещи, Алексей стоял в дверях спальни, наблюдая за ней.
— Я буду скучать, — вдруг сказал он. — По вам обоим.
— Я знаю, — она застегнула сумку. — Но это правильное решение. Для всех нас.
Звонок в дверь прервал их разговор. Пришла мама Елены. Она кивнула Алексею, но ничего не сказала.
— Присмотри за Ваней, — попросила Елена мать и повернулась к мужу. — Можно тебя на минуту?
Они вышли на лестничную клетку. В тусклом свете подъезда его лицо казалось осунувшимся, постаревшим за одну ночь.
— Я не ненавижу тебя, — сказала Елена. — Хочу, чтобы ты знал. Я благодарна за всё хорошее, что у нас было. И за Ваню.
Алексей кивнул, не в силах произнести ни слова.
— Просто нам обоим нужно двигаться дальше, — она протянула руку. — Прощай, Лёша.
Он сжал её ладонь, и на мгновение Елене показалось, что он не отпустит. Но он разжал пальцы и отступил.
— Позаботься о нём, — произнёс он севшим голосом. — И о себе.
— Обязательно, — она улыбнулась и вернулась в квартиру.
Через полчаса они с мамой и Ваней вышли из подъезда. Алексей смотрел с балкона, как они садятся в такси. Елена подняла взгляд, встретившись с ним глазами в последний раз.
Когда машина тронулась, она не оглянулась. Впереди была новая жизнь — та, которую она выбрала сама.
— Твой отец был бы горд, — сказала мать, когда они отъехали. — Ты намного сильнее, чем думаешь.
Елена прижала к себе спящего Ваню и тихо ответила:
— Я знаю, мама. Теперь я точно знаю.
